– И Валюша сказала Мише, что дают квартиры не очень далеко.

Леня обнял девушку за плечи, наклонился к ее лицу и спокойно сказал:

– Тебе не стоит беспокоиться. Я все сделаю.

– А вдруг мне не дадут, я же здесь, а там уже…

– Оля. Посмотри на нас. Ты можешь себе представить, что кто-нибудь посмеет нас обидеть? Стаса, например. Не завидую я такому человеку.

Оля успокоилась. А Леня продолжал:

– Ты даже в голову не бери. У тебя есть задача – лечиться. Вот и выполняй. А всякие пустяки мы сами решим. Понятно?

– Понятно, – прошептала девушка.

– Ну, тогда пойдем с нами гулять вокруг клиники.

Илга взяла Олю под руку, они весело защебетали. Стас и Леня шли сзади. Стас развивал тему квартиры. Им только раз пришлось прервать беседу, когда раздался изумленный возглас Ольги, рассматривающей кольцо. Стас рассуждал:

– Кажется, это площадка Жабова. Он такая жаба, но я все равно его сплющу, и мы возьмем квартирку где надо. А если это строит Мельников, то напустим на него вице-губернатора. В общем, будет все о’кей, и на поле боя найдут только использованные презервативы.

– С этим мы справимся, – вслух думал Леня. – Не будет ли проблем с документами? Доверенность я оформлю, если потребуется заплатить – не проблема.

– Нет тут проблем, – убеждал Стас, – у меня все схвачено. Сделаем девке хорошенькую флэт, пусть живет. Хотя чего там говорить, мы и так можем ей купить квартиру. Дело-то не в этом.

Оба молча пошли за Илгой и Олей в корпус клиники.

– А после обеда мне будут делать очередное сжатие, – сказала Оля, – я его обычно боюсь, ночь не сплю, а сегодня не боюсь, потому что вы со мной.

– Я приду к тебе, – пообещал Леня, – и подожду с этой процедуры. И мы с тобой немного поболтаем.

– Ой, как здорово! – обрадовалась Оля.

– Ты должна лежать?

– Да, в этот день должна лежать, а на следующий – уже ходить. Но это больно, то есть я хочу сказать, не так уж просто.

– Понимаю, – улыбнулся Леня, – ладно, ты будешь лежать, а я почитаю тебе сказку.

– Только ты ее сам придумай, ладно? – застенчиво попросила Оля, улыбаясь.

– Конечно, – пообещал Леня.

Оля прошла к себе в палату, а остальные зашли в кабинет доктора Романова. Доктор был оптимистичен. Он рассказал, что, по его мнению, коррекция происходит положительно. И подчеркнул, что спешить с этим не стоит. Леня и Стас с ним согласились. Илга осталась обсуждать с доктором свои дела, а Стас и Леня вышли из клиники покурить.

– Вы бы пока сходили на лыжах, – предложил Леня.

– Ты что? Илге нельзя.

– Перестань. Она здоровая женщина, ей можно все.

– Леня, ну откуда ты знаешь? Ты же не врач.

– Давай спроси ее. Вот она идет.

– Илга, – обратился к ней Стас, – Леня предлагает покататься на лыжах. Разве тебе можно?

– Конечно, Стас, конечно. Я с удовольствием покатаюсь. Оля мне рассказала, как вы упали. Ох, должно быть, это чудесно, я с нетерпением жду лыжной прогулки.

– Тогда пошли, – сказал Стас, – перед обедом надо подобрать тебе лыжи. Леня, ты с нами?

– Нет. Проявите самостоятельность. Я вас всему научил и выпускаю в свободное плавание.

– Спасибо, сенсей, – поклонился Стас, – а сам-то что будешь делать?

– Побуду с Олей и приду обедать. Все не съедайте. А после процедуры снова с ней посижу, но с лоджии буду следить за вашим поведением.

– Хорошо. Илга, пошли.


После обеда Леня направился в клинику. Он захватил с собой ноутбук, чтобы немного поработать, пока Оле делают процедуру. Но оказалось, что Оля уже в палате. Она лежала на своей кровати, а вокруг нее хлопотали две сестры. Леня подождал немного и, когда сестры вышли, прошел и сел около Оли.

– Как дела, – бодро спросил он, – больно?

– Нет, – слабо ответила Оля, – сегодня почти не больно. Ты обещал поболтать со мной.

– Обещал. Хочешь, я расскажу тебе об одном ярком впечатлении, которое я получил при первом приезде в Цюрих?

– Очень хочу. Я видела его несколько раз, но только из окна. Когда ехали сюда, потом ездили делать анализы.

– Ничего. Пройдет немного времени, и мы с тобой погуляем по городу. А пока слушай.

И Леня начал рассказывать Оле о том времени. Он вспомнил, как проводил каждый день своей первой поездки, где завтракал, обедал, как ужинал в своем номере. Оля слушала внимательно, ахала, удивлялась, переспрашивала. Иногда Леня прерывался, выходил на лоджию, возвращался и сообщал о лыжных успехах Илги и Стаса, которые катались по склону, обращенному к клинике. Затем возвращался к своему рассказу. И вот Леня подошел к забавной подробности:

– Итак, я выбираю в супермаркете сыр для ужина. Хожу, смотрю на цены, выбираю подешевле и думаю, что сделаю в номере чай и бутерброды с сыром. А сыров в магазине сотни. Я не преувеличиваю. Выбрал. Сыр оказался необычайно вкусный, жаль только, что купил я его мало. Но зато очень дешево. На следующий день я решил взять побольше сыра. И стал выбирать внимательнее. И что ты думаешь? Оказывается, вчера я купил самый дорогой сыр, грюер. А маленькая цена на упаковке объяснялась малым весом этого кусочка сыра.

Оля засмеялась. Леня смотрел на нее и улыбался. В этот момент в палату вошли Илга и Стас. С ними были доктор Романов и еще несколько врачей.

– Как мы себя чувствуем? – Доктор Романов обратился к Оле. – Вижу, вижу, неплохо. Что же, сейчас тебя осмотрят врачи, и спать. А друзей твоих я заберу с собой.

Илга поцеловала Олю и сказала пару восторженных слов о лыжной прогулке. Все попрощались с девушкой и прошли с доктором Романовым в его кабинет. Хозяин кабинета предложил выпить и, когда все расселись со стаканами в креслах, сказал:

– Я поражен. Да-да, ничего подобного я еще не видел. Сегодняшняя процедура оказалась менее болезненной. Да что там, почти совсем не было боли. Могу высказать предположение, что эта необычная анестезия вызвана вашим, господа, присутствием.

– А что я говорила! – воскликнула Илга, обращаясь к Стасу.

Валенки

Утром навестили Олю, и Леня безжалостно погнал ее принимать почту, и все пошли с Олей. Когда просмотрели и отправили нужные письма, вернулись в палату, стали пить чай и болтать. Леня рассказывал Илге что-то интересное про фондовый рынок, Стас перебивал его, Оля слушала и смеялась.

– Ну вот. А дело было перед праздником. – Леня задумался. – Не помню, что за праздник, но операторы начали выпивать пораньше. И я никак до них не мог дозвониться. Так и не продал я те акции. Разозлился. Всех хотел задушить.

– Боже мой! – воскликнула Илга.

– Это образное выражение, – вмешался Стас, – на самом деле он хотел набить им морды, надавать пинков, а потом укоризненно погрозить пальчиком. Вот так.

– Задушить, – настаивал Леня.

– Ну нельзя быть таким кровожадным, – укорял его Стас.

– А можно все же узнать, чем эта история закончилась? – спросила Илга.

– И мне тоже, – сказала Оля.

– Что тоже? – переспросил Леня.

– Тоже хочется узнать, чем эта история закончилась.

– Конечно. После праздников цены пошли вверх, я продал акции много дороже и так был признателен им за раннюю пьянку.

– Жизнь, – снова вмешался Стас. – Такие бывают повороты. Вот, к примеру, приходит как-то ко мне мой сосед по дому. И начинает просить денег. Много. Выясняю, что он хочет закупить валенки.

– Валенки? – переспросила Илга. – Наверное, валентинки.

– Нет, – раздался звонкий колокольчик Олиного голоса, – валенки – это обувь для зимы.

– Приедешь к нам, я тебе подарю пару, – вставил Леня.

– Итак, – продолжал Стас, – я обалдел. Я же имею дело с электроникой и про валенки ничегошеньки не знаю. А он мотивирует свое предложение. Спрос на валенки. Большой регион продаж. Намечается лютая зима. И тому подобное. Подумал я, подумал и принял решение: денег, конечно, ему не дал, а взял его на работу. И закупил партию валенок. Так что вы думаете? Ударил мороз, и я продал их вдвое дороже.

– И на вырученные деньги купил галоши, – закончил историю Леня. – Это такие резиновые тапочки, которые надеваются на валенки, чтобы валенки не промокли.

Объяснение предназначалось Илге. Стас сказал, что он сейчас обнимет Леню, потому что очень его любит. А Леня заявил, что наступило время уклоняться от объятий. Все улыбались и чувствовали себя довольными и веселыми.

Они еще немного поговорили и поднялись. Оля их проводила и вернулась в палату. А троица пошла в отель за лыжными принадлежностями. Они катались, дурачились, кричали Оле, та смотрела с лоджии и веселилась вместе с ними. А после прогулки был устроен обед в ресторане отеля. За обедом Леню что-то подвигнуло поговорить о запретах:

– Вот в прошлом веке никому и в голову не пришло бы запретить курить в обществе. А сейчас все меньше публичных мест, где можно спокойно покурить. Дошло до того, что запрещают курить в ресторанах.

– Безобразие, – согласился с ним Стас.

– Но надо считаться с другими, – возразила Илга.

– Вот-вот. А в прошлом веке что, не считались?

– В прошлом веке были не в курсе, что курить вредно.

– Ну, не знаю. Ладно. Давайте я приведу другой пример. В Америке женщине пальто нельзя подать. Могут обвинить и привлечь к суду.

– Феминистки вонючие, – опять согласился Стас.

– А с выпивкой, – развивал тему Леня, – с выпивкой и вовсе не важно. Выглядишь прямо-таки пропойцей каким, а?

– Здоровый образ жизни, – прогудел Стас, – бег, коньки, лыжи. Загнуть бы им лыжи!

– Это как? – поинтересовалась Илга.

– Идиоматическое выражение.

– Я что-то смотрю, у вас, ребята, речь состоит из одних идиом, – засмеялась Илга, – слова понятные, а смысл совершенно иной.

– Жизнь такая. По-другому не выскажешься. – Стас задумчиво крутил в руках нож и вилку.

– Ну вот, – продолжал Леня. – Надо быть готовым к всеобщим запретам. Курить, выпивать. Никаких половых связей вне брака. Внутри – только по обоюдному желанию сторон, выраженному в письменной форме.