— Нет, не я, мы любим друг друга, Джулиан. Разве это не чудесно?

— Нет, — пробормотал он, улучив момент, когда она оторвалась от его губ. — Это не чудесно. Это катастрофа!

Губы Лили прижались к его шее.

— Так я могу чувствовать, как ты говоришь… держу пари, что ты опять взялся спорить. Зато твое тело сейчас говорит совсем о другом… — Пальцы Лили проворно расстегнули ему жилет, пробрались под рубашку. — Взять хотя бы твое сердце… Оно так стучит… Мне кажется, я держу его на ладони. Господи, как чудесно! А как ты дышишь… — Пальчики Лили скользнули по его губам, и Джулиан с трудом подавил желание их поцеловать. — Ты задыхаешься! — Она прижала ладонь к его горлу. — Что это было… стон?

Конечно, стон, что же еще это могло быть? Джулиан чувствовал, что постепенно сходит с ума. От мучительного желания, охватившего его, темнело в глазах. Закаменевшая плоть терлась о ткань панталон, причиняя невыносимые мучения.

— А твои руки… — Ладошка Лили коснулась его руки, которой Джулиан вцепился в сиденье кеба, чтобы подавить желание схватить ее в объятия, — Они дрожат совсем немного. Потому что ты напуган… Чуть-чуть, правда? Все в порядке, Джулиан. Я тоже напугана. Я ведь не такая уж любительница темноты. Но я знаю, что рядом с тобой я в безопасности.

— Нет, Лили. Ты ошибаешься. Даже сейчас мы не можем быть уверены, что за нами…

К сожалению, она не слышала.

— Но я нисколько не жалею, что сейчас темно. Напротив. Я не могу слышать, что ты говоришь, зато мне ничто не мешает касаться тебя. Я могу потрогать тебя везде.

Ладони Лили скользили по его плечам, по груди, трогали, гладили и ощупывали каждую выпуклость, спустились к животу, твердому, как каменная плита…

Лили умудрилась превзойти его самые смелые мечты. Оттолкнувшись, она одним прыжком вскарабкалась ему на колени. Поерзав немного, устроилась поудобнее. Ее теплое дыхание коснулось его уха, и Джулиан едва сдержал стон.

— Жаль, что я не додумалась сразу загнать тебя в угол, — хихикнула она. — Я ведь знаю, что ты хочешь меня, Джулиан.

Нет… Она не знает, не может знать, как долго, как отчаянно он хочет ее! Что ж, наверное, пришло время показать ей. Подхватив Лили под попку, Джулиан усадил ее так, чтобы его возбужденная плоть оказалась у нее между ног. От неожиданности Лили ахнула. Джулиан с трудом сдержал стон. С каждой минутой он все больше терял голову.

Поймав его руку, Лили потянула ее к своей груди. К этому времени она уже успела выбраться из корсета, и Джулиан судорожно вздохнул, почувствовав, как ее тугой сосок тычется ему в руку.

— Интересно, а что мое тело говорит тебе? — низким чувственным голосом промурлыкала Лили.

Ее грудь как раз уместилась в его ладони, как будто была создана для него. Мягкая, нежная, упругая, она восхитительно согревала его руку. Сосок, похожий на тугой, еще не развернувшийся бутон, дразняще терся о ладонь, невероятно возбуждая его.

— Говорит, что я пропал, — пробормотал Джулиан, нагнувшись к ее груди. — Что я слабый человек… Что у меня нет стыда… И что мне конец.

Губы Джулиана сомкнулись вокруг ее соска, и Лили показалось, что ночь взорвалась мириадами сверкающих звезд. От восторга и изумления Лили даже приоткрыла рот. Запустив пальцы в его волосы, она притянула его голову к себе. Джулиан, дрожа от возбуждения, ласкал языком сладостные округлости и ямочки, которых до него никогда не касались мужские губы.

Жадные губы Джулиана нетерпеливо втянули в себя упругий розовый сосок, и Лили чуть слышно замурлыкала от удовольствия, бессознательным движением высвобождаясь из корсажа.

— Да, — прошептала она. — Да, Джулиан… Только не останавливайся…

Чуть слышный стон вырвался из его груди. Она почувствовала, как что-то заклокотало у него в горле. Дрожь наслаждения пробежала у нее по спине. Она со страстным нетерпением приникла к нему. Но ее порыв лишь заставил Джулиана обуздать свое желание. Постаравшись забыть о том, что сгорает от нетерпения, он с какой-то пронзительной нежностью продолжал ласкать ее.

Накрыв ладонью вторую грудь, он принялся осторожно поглаживать другой сосок. Потом очень медленно обвел кончиками пальцев изящный изгиб бедра, положил руку на живот, поразившись бархатистой мягкости ее кожи, и легко скользнул вниз, туда, где тело ее, изнывавшее от желания, было уже слегка влажным.

Лили слабо ахнула, инстинктивно выгнувшись дугой. С губ ее сорвался умоляющий стон, заставивший Джулиана оцепенеть. Не понимая, что с ней происходит, она поерзала у него на коленях. И случилось то, что должно было случиться, — его мужская плоть скользнула в узкую ложбинку между ее ног. Оказалась именно там, где ей и следовало быть.

Обхватив спину Лили ладонями, Джулиан поддерживал ее, помогая ей попасть в ритм.

— Джулиан…

Но он не слушал. Даже не подумал отпустить ее. Вместо этого она вдруг почувствовала, как сильные мужские руки сомкнулись на ее талии, и он задвигался еще энергичнее, с каким-то яростным ожесточением прижимая ее к себе. Лили захлестнуло наслаждение. Казалось, еще немного, и она просто не выдержит.

А потом вдруг произошло это…

Ей показалось, что ее тело взорвалось. Волна слепящего, немыслимого наслаждения нахлынула на нее, накрыла с головой, закрутила и унесла за собой — только для того, чтобы тут же вернуться с новой силой. А Джулиан, ни на минуту не останавливаясь, продолжал ласкать ее, пока Лили не забилась у него в руках. Пальцы ее впились в его плечи, будто стараясь удержать Джулиана. Где-то в самой глубине ее нарастала томительная, сладкая боль. Тело Лили жадно требовало чего-то… она сама не знала чего. И вдруг… одно быстрое движение, и ей показалось, что она возносится к небесам. Тишину разорвал сдавленный крик.

— Джулиан, это было… — Она не находила слов.

Одним быстрым движением Джулиан поднял ей юбки до талии, и она почувствовала, как его руки скользнули по ее обтянутой шелковым чулком ноге, двинулись выше и вдруг оказались на бедрах, еще дрожащих, покрытых гусиной кожей. Лили слегка приподнялась на коленях, чтобы не мешать ему. Горячая ладонь Джулиана коснулась внутренней поверхности ее бедер, наслаждаясь их бархатистой мягкостью, и, снова поднявшись, накрыла поросший волосами холмик между ног. С губ Лили сорвался слабый стон. Здесь, в этом самом месте, вдруг возникла тягучая, ноющая боль. Она будто пульсировала, толчками распространяясь по всему ее телу. Ее сердце на мгновение, казалось, перестало биться. Но это было только начало.

— Джулиан, — задохнувшись от ужаса, пролепетала она, — что…

Но было уже поздно. Лили не успела закончить, как его пальцы отыскали средоточие ее женственности. Она слабо ахнула, почувствовав, как он большим пальцем осторожно раздвинул нежные створки раковины, где внутри истекала соком крохотная жемчужина. Дыхание со свистом вырвалось из груди Лили. И опять-таки это было только начало…

Теперь уже Джулиана била неудержимая дрожь. В голове Лили мелькнула внезапная мысль, что следовало бы смутиться, и тут же исчезла, смытая дождем поцелуев, которыми он осыпал ее. То, что происходило с ним, казалось непонятным, но, судя по всему, самому Джулиану это нравилось…

Ее вдруг охватило мучительное желание дотронуться до него. Стащив перчатки, она, не глядя, швырнула их в сторону, потом положила руки ему на бедра и вдруг нащупала выпуклость, распиравшую его панталоны. Во рту моментально пересохло. Накрыв ее одной рукой, Лили стала судорожно искать застежку. Из груди Джулиана вырвался рык. Похоже, он ничего не имел против, и это придало Лили решимости. Он подарил ей такое наслаждение, с которым ничто не могло сравниться, и ей вдруг захотелось отплатить ему тем же. Конечно, она была отнюдь не уверена, что у нее получится, но попробовать все-таки стоило.

Задыхаясь под градом его поцелуев, Лили нащупала наконец застежку, справилась с одной пуговицей, потом с другой, с третьей. Рука ее скользнула внутрь — первое, что она почувствовала, был жар его тела, обжигавший ей пальцы. Нащупав смятую ткань, Лили нетерпеливо отодвинула ее в сторону и ощутила гладкую, слегка влажную, горячую кожу. Неужели он всегда обходится без нижнего белья, на миг удивилась она. Как странно… Спрятав улыбку, Лили игриво куснула его за нижнюю губу.

Джулиан чуть заметно дернулся. Лили, затаив дыхание, просунула руку поглубже… нащупала густые завитки волос, очень похожие на ее собственные. А потом вдруг ее пальцы наткнулись на что-то каменно-твердое, горячее. Замирая от любопытства, Лили провела по нему пальцами, удивляясь его величине и тому, как двигается гладкая кожа при малейшем ее прикосновении. Словно стальной меч в шелковых ножнах. Удивительное сочетание нежности и силы. Лили вздрогнула, сообразив, что будет, если это окажется глубоко внутри ее.

Джулиан вдруг резко отодвинулся. Откинув голову на сиденье, он хрипло дышал, будто ему не хватало воздуха.

И Лили внезапно ощутила силу. Не ту первобытную мужскую силу, которую она чувствовала кончиками пальцев, а свою собственную. Свою власть над ним. И еще досаду. Из-за всего этого вороха одежды, которая была на них, ей так толком и не удалось по-настоящему добраться до него. Но кое-что она все-таки смогла — например, прижаться губами к его шее. Джулиан, не в силах сопротивляться, вытянулся на скамейке.

И тут вдруг кеб остановился. И все внезапно закончилось — слишком быстро.

Лили уткнулась лбом в его грудь. Ее душил смех. Что ж, может, это даже к лучшему, внезапно подумала она. В конце концов, ничто не мешает им продолжить начатое в ее постели.

Джулиан, опомнившись, поспешно оправил на ней юбки. Потом оторвал ее руку от себя, поднес к губам и благодарно поцеловал.

В карете стало немного светлее, поскольку в окошко пробивался тусклый свет уличных фонарей. Поспешно спрыгнув с его колен, она принялась наспех приводить в порядок свою одежду — насколько это было возможно. Корсаж, увы, был в полном беспорядке — Лили пришлось вытащить из волос булавку и кое-как заколоть его. Джулиан, выскочив из кеба, предложил ей руку.