Лиз Карлайл - Три маленьких секрета

– Харбери? Вот это скорость.

Вынув маленький кожаный футляр, Фиппс открыл его и размашистым жестом подал хозяину.

– Ваши новые очки, сэр, – объявил он. – Возможно, они помогут вам в вашем преклонном возрасте.

– Ты становишься дерзким, Фиппс, – проворчал Меррик, расправляя странную конструкцию из проволоки и стекол.

Он осторожно водрузил очки на нос и заправил дужки за уши. Ничто не изменилось.

– Черт возьми, все выглядит так же! – сказал Меррик. – Я заплатил за это хорошие деньги?

– Да уж, сэр.

– И какая, черт побери, от них польза?

– Думаю, небольшая, – ответил Фиппс. – Линзы очень тонкие. Харбери сказал, что вам очки совершенно не нужны. Но вы уверяли, что плохо видите.

Меррик сердито посмотрел на камердинера.

– Дай мне книгу.

Фиппс взял со стола справочник по дорожному строительству. Меррик повернул фитиль лампы и раскрыл книгу. Буквы казались ему такими же маленькими, как и без очков.

– Черт! – выругался он, резко захлопнув книгу. – С чего я взял, что мне нужны очки?

– Теряюсь в догадках, – через плечо бросил Фиппс. – Харбери уверяет, что у вас зрение, как у юноши.

Пройдя в спальню, слуга разобрал постель и, несмотря на угрозы Меррика спать одетым, вынул ночную сорочку. Меррик сложил хрупкую на вид конструкцию и убрал очки в кожаный футляр. Чтобы не звать Фиппса, он поднялся и пошел к письменному столу убрать их с глаз долой.

Выдвинув ящик, он увидел театральный бинокль. Меррик давно намеревался вернуть его, но Джефф перестал приходить к заброшенному колодцу. Взяв бинокль, Меррик рассматривал его. Между окулярами застрял засохший стебель щавеля. Вытащив травинку, Меррик взвесил бинокль на ладони.

В тот день Джефф сказал, что увидел соскользнувший с блока трос в бинокль матери. Потом заявил, что уже видел это и забыл. Смысла в его словах было немного, но Меррик принял их на веру. Позже, найдя в траве бинокль, Меррик разглядывал в него сцену аварии…

Все это очень странно.

Теперь, когда вожделение оставило его, многое казалось Меррику странным и бессмысленным. Мысли его переключились на самоубийство Чатли. Меррик вспомнил, как мальчик умолял его поехать в их карете, потом схватил его за руку, когда он попытался выйти. Тут все и произошло.

«Спасибо, что принесли меня, сэр. Мне очень жаль, что тот мужчина умер».

Это были последние слова Джеффа перед тем, как он отправился в постель. Тогда что-то подхлестнуло любопытство Меррика, но они с Мэдлин ссорились, и ему было не до мелочей. Взяв стакан, Меррик одним глотком допил виски. Черт, почему ему раньше это в голову не пришло? Простое предложение имеет колоссальное значение. «Мне очень жаль, что тот мужчина умер».

Меррик запустил пальцы в волосы. Да, был выстрел. Лошади шарахнулись к каменной ограде. Но к тому времени, когда обнаружили тело Чатли, Джефф был уже без сознания. Меррик принес мальчика домой. Мэдлин следовала за ним по пятам. Он помнил каждое слово, которое они в сердцах с казал и друг другу. Но они ни разу не упомянули о том, что кто-то убит.

Меррик был в этом совершенно уверен. Он был крайне осторожен в словах. Детей в таком возрасте надо оберегать от мрачных сторон жизни. Но Меррик начинал опасаться, что Джефф знал о мире гораздо больше, чем хотелось бы.

Страх холодной змеей пополз у него по спине. Правда, похоже, окажется более страшной, чем можно предположить. Нет. Нет, это невозможно. Куин отравил ему душу болтовней о предсказаниях цыганки.

Но Мэдлин сегодня вечером сказала, что всегда знала, что Джефф «другой», не такой как все. Где он слышал это раньше?

«Ты знаешь, Меррик, как унизительно плакать для двенадцатилетнего мальчика?»

Черт возьми! Сегодня вечером он пожалел Мэдлин. Но теперь его сочувствию и состраданию настал конец. Господи! Бедный, бедный мальчик! Дважды он спрашивал Мэдлин о возрасте сына. И дважды она переводила разговор на другую тему. Он не обратил на это внимания и продолжал пустую светскую беседу. Теперь он начал понимать суть дела.

Бабушка Макгрегор называла это «шотландским даром» Но это не подарок судьбы, а проклятие. Оно погубит мальчику жизнь. Черт бы побрал Мэдлин Ховард! От внезапно открывшейся истины у Меррика голова пошла кругом. Как он раньше не догадался? Все признаки налицо. Господи, он только что снова занимался с ней любовью! И едва удержался, чтобы не упасть на одно колено и не поклясться в неумирающей…

Дрожащими руками Меррик задвинул ящик и бросил бинокль в карман. Сунул ноги в туфли.

В дверях спальни появился Фиппс.

– Вы уходите, сэр?

– Ты совершенно прав, ухожу! – прорычал Меррик. – Я собираюсь прогуляться по деревне и вытрясти душу из леди Бессетт. Можешь записать это в моем календаре.

– Хорошо, сэр.

Меррик рывком распахнул дверь и остановился.

– Чернилами, Фиппс. Самыми черными.

Мэдлин разобрала первый ящик с документами. От тихого стука в дверь она чуть не подпрыгнула в кресле. Кто это? Уже за полночь! Как настоящая провинциалка, она пошла открывать, хотя была в домашнем халате и с распущенными волосами. Мэдлин тут же поняла свою ошибку.

На пороге стоял Меррик Маклахлан. Вид у него был такой, будто он только что вырвался из глубин ада: волосы растрепаны, голубые глаза потемнели от гнева. Меррик был без перчаток, ворот рубашки распахнут, жилет расстегнут. Сначала Мэдлин подумала, что он пьян. Но когда Меррик с силой ударил по двери, его рука не дрожала. Дверь беззвучно повернулась на петлях, и он без приглашения вошел в дом.

Мэдлин изумленно смотрела на него.

– Ты знаешь, который час?

– Да. Полночь, колдовское время, – повернул к ней безумный взгляд Меррик. – Крошечная брешь между жизнью и смертью, когда призраки бродят среди живых и могилы раскрывают свои тайны.

Мэдлин подозрительно посмотрела на него.

– Ты пьян, Меррик, – сказала она. – Пожалуйста, иди домой.

Он ринулся к ней, словно хищник к жертве. От него пахло виски, но глаза были трезвыми. Взволнованная Мэдлин отступила на шаг, но Меррик схватил ее за волосы. Намотав пряди на кулак, он притянул Мэдлин ближе.

– Скажи, Мэдлин, а у тебя есть тайна? – наклонившись, прошептал он ей в ухо.

– Я… я не понимаю, о чем ты говоришь, – испугалась она.

Меррик притянул ее ближе.

– А ты попробуй понять, – проговорил он ужасающе спокойным голосом. – Поделись своими секретами, милая женушка. Ведь признание облегчает душу.

Наверху мелькнула какая-то тень.

– Что-нибудь нужно, миледи? – наклонилась над перилами лестницы служанка.

– Отправляйтесь к себе и занимайтесь своими делами! – рявкнул Меррик, чуть отстранившись от Мэдлин.

– Все… все в порядке, Элиза. – Голос Мэдлин был на удивление твердым. – Ложитесь. Я скоро приду.

Тень заколебалась, потом исчезла.

– Пожалуйста, отпусти мои волосы, – холодно сказала Мэдлин. – Ради Бога, сядь и объясни, зачем ты пришел.

– Жизни не хватит, чтобы все рассказать, Мэдди, – сквозь зубы пробормотал ей в ухо Меррик. – И приятного в этом рассказе не будет, дорогая. – Но, к удивлению Мэдлин, он отпустил ее.

Мэдлин отступила. Его презрительная насмешка страшила больше, чем угрюмый голос.

– Это касается того, что произошло сегодня вечером?

Меррик фыркнул, его гримаса стала еще презрительнее.

Мэдлин охватило дурное предчувствие. Проглотив ком в горле, она сделала еще шаг назад.

– Когда ты намеревалась рассказать мне, Мэдди? – Впервые в его голосе послышались горькие нотки. – Позволь мне самому ответить на этот вопрос. Никогда. Когда-нибудь. Ты ведь рассчитывала, что я сойду в могилу в полном неведении, не так ли? Ты хотела, чтобы я никогда не узнал, что мальчик – мой.

Боже милостивый! Самый страшный ее ночной кошмар обернулся явью. Мэдлин не оставалось ничего другого, как изворачиваться.

– Ты ненормальный, – сказала она. – Что дает тебе право являться в мой дом среди ночи и учинять скандал?

Горько усмехнувшись, Меррик вытащил из кармана кожаный бумажник.

– Вот это.

Меррик вынул потертый на сгибах лист бумаги с пожелтевшими краями и развернул, показав Мэдлин ее имя, написанное размашистым почерком.

Она, прикрыв глаза, покачала головой.

– Это всего лишь кусок бумаги, Меррик.

– Если ты так считаешь, моя дорогая, пора тебе брать уроки английской юриспруденции.

Меррик был абсолютно серьезен. У Мэдлин мелькнула мысль выхватить у него бумагу и сжечь на свече. Наверное, она выдала свои намерения. Меррик отдернул бумагу и мрачно засмеялся.

– Нет, Мэдди. – Он убрал листок в бумажник. – Я не затем хранил этот документ долгих тринадцать лет.

– Это всего лишь кусок бумаги, – снова повторила Мэдлин. – Он ничего не значит. Между нами все кончено.

– Ты готова поклясться в этом, дорогая? – прорычал Меррик. – Тогда давай завтра пойдем в суд по гражданским делам и узнаем, что думают на этот счет ученые юристы. И заодно выясним, какова кара за двоемужие. Кажется, ссылка на каторгу. Я слышал, что в Новом Южном Уэльсе в Австралии сейчас прекрасная погода.

– Негодяй! – прошипела Мэдлин. – Если есть Бог на небесах, ты проиграешь, Меррик.

– Ты ничего не поняла. – Его голос был пугающе спокойным, даже мягким. – Мне нечего терять. Я уже все потерял, Мэдлин. Ты все забрала у меня, безжалостно и беспощадно.

Она сжала рот в тонкую линию, собирая волю в кулак.

– Наш брак признан недействительным, Меррик.

– Ты опять за свое? – Он махнул рукой в сторону разбросанных бумаг. – Кстати, ты нашла эту фальшивку? Искусную подделку, которой твой отец заманил тебя в западню? В Ист-Энде такое сфабрикуют за пару пенни, если тебе это неизвестно.

– Прекрати, Меррик, – отрезала она. – Замолчи и убирайся.

Вместо этого он отправился к буфету и налил себе бренди.

– Знаешь, Мэдди, что меня интересует? – Его рука твердо держала графин. – Мне интересно, что Джессоп сказал лорду Бессетту. Бедняга знал, что ты уже замужем? Ведал ли он, что ему придется нести бремя, которое оставил другой мужчина?