Лиз Карлайл - Три маленьких секрета

Какое-то время они молча шли рядом. Мэдлин не знала, что еще сказать. Показались Камберлендские ворота Гайд-парка. Леди Ариан и Джефф заторопились вперед. Хелен, однако, чуть нахмурив брови, замедлила шаг.

– Наверное, вы ждете от меня каких-то особенных слов о Джеффе, Мэдлин, – наконец заговорила она. – Мне очень хочется помочь вам, но не думаю, что мое мнение о вашем сыне переменится.

– Вы не видите в нем ничего болезненного? – Голос Мэдлин был полон надежды.

– Нет. Он смышленый, живой мальчик, – с явными художественными наклонностями. Джефф вежлив и, пожалуй, даже чересчур взрослый для своего возраста. Не думаю, что ваш сын страдает чем-то, хоть отдаленно напоминающим душевную болезнь.

– Правда?

– Да, – медленно сказала Хелен. – И в этом случае остается только одна… странная… возможность.

Мэдлин остановилась.

– И что это может быть?

– Его вымыслы небеспочвенны, – подняла красивые плечи Хелен. – Что говорил Гамлет Горацио, дорогая?

– Он… он сказал… – рылась в памяти Мэдлин, – «есть многое на свете, друг Горацио…»

– «…что и не снилось нашим мудрецам», – закончила Хелен. – Да-да, именно так. Возможно, дорогая, всего лишь возможно, что существует что-то неведомое нам.

Мэдлин с сомнением посмотрела на спутницу:

– Не могу представить, что это может быть.

– И я тоже, – ответила Хелен, погрузившись в свои мысли. – Но я собираюсь подумать над этим. Очень серьезно подумать.

Встреча с лордом Трейхерном затянулась. Меррик прибыл на Мортимер-стрит точно в пять, но у графа было много вопросов. Трейхерн воспользовался возможностью изучить характер партнера, сообразил Меррик.

Владения графа были обширны. Он имел в собственности двадцать незастроенных участков неподалеку от Кенсингтона и хотел сдать их в аренду на 99 лет. Трейхерн оказался дотошным и проницательным бизнесменом. Его лондонский дом не слепил нарочитой демонстрацией богатства, это говорило о многом. Меррик не раз убеждался, что, когда доходит до дела, у экстравагантных английских аристократов за пышным фасадом нет ничего, кроме толстой пачки писем от кредиторов.

– Прежде чем мы перейдем к сути дела, я хочу затронуть один маленький вопрос, – сказал Трейхерн после получасовой беседы. – Я предпочитаю вести бизнес надежным способом.

– Надежным способом? – нахмурившись, повторил Меррик. – И что же это за способ, Трейхерн?

Граф откашлялся.

– Позвольте мне быть откровенным, – решительным тоном сказал он. – Я люблю, когда дело делается честно и прямо. Не признаю действий за спиной у партнера и не давлю на него своими деньгами. У вас специфическая репутация, мистер Маклахлан.

– Да, – ответил Меррик, – но бесчестным и двуличным меня не считают.

Трейхерн натянуто улыбнулся.

– Вы правы, – согласился он. – И все же в ваш адрес высказывают обвинения.

– А что касается запугивания и устрашения, – невозмутимо продолжал Меррик, – то они, как и красота, всего лишь застилают глаза зрителям. – Некомпетентность я считаю гораздо худшим оскорблением.

Трейхерн вертел в руках перо.

– Вы выдающийся человек, Маклахлан, – его голос теперь смягчился, – и, думаю, циничный. С этим ничего не поделаешь, вероятно, для этого есть веские причины, но не позволяйте цинизму взять верх над вами.

Меррик задавался вопросом, о чем Трейхерн ведет речь. Граф явно не наивен.

– Натуры, склонные к благотворительности, никогда не сколачивают состояния, Трейхерн, – ответил он. – Я достиг успеха, потому что отделил сантименты от здравого смысла. Я руковожу бизнесом, а не богадельней. И если мои методы вас не устраивают, говорите прямо, и мы расстанемся.

– Ценю ваш честный ответ, – сказал граф, вынимая из стола бухгалтерскую книгу в кожаном переплете. – Тогда перейдем к цифрам и посмотрим, как мы поладим.

Меррик откинулся на спинку кресла и принял предложенный бокал бренди. Он уважал прямоту хозяина дома, хотя некоторые высказывания его задели. Но Трейхерн, похоже, изложив свое кредо, готов был двигаться дальше. Вскоре письменный стол был завален картами, планами, расчетами, в которые оба ушли с головой.

И хозяин дома, и визитер удивились, когда часы пробили шесть.

Трейхерн начал складывать бумаги.

– Я совсем забыл о времени, – с досадой сказал он. – А мы еще не поговорили об участках на побережье Дорсета.

Меррик выпрямился и отставил пустой бокал.

– Мне бы хотелось обсудить эту тему. Если сейчас это невозможно, я могу прийти завтра.

– Я пообещал жене провести завтрашний день с ней. – Лицо графа осветилось улыбкой. – Завтра день рождения ее любимой старой няни, и мы на весь день уезжаем в Хэмпстед. Послушайте, а что, если мы закончим после обеда? Вы можете остаться, Маклахлан? Переодеваться не нужно. Будут только жена и дочь.

– У меня прекрасная идея, Мэдлин, – сказала Хелен, когда все четверо возвращались назад по Мортимер-стрит. – Почему бы вам с Джеффом не пообедать с нами? Никого, кроме мужа и Ариан, не будет.

– Да, пожалуйста! – тронула Мэдлин за руку падчерица Хелен. – Нам здесь ужасно скучно, ведь нас только трое.

Мэдлин переглянулась с сыном. Глаза мальчика сияли. Прекрасный день подходил к концу, воздух наполнялся вечерней влагой.

– Джеффу только двенадцать, – неуверенно сказала Мэдлин.

Хелен нахмурилось.

– Дорогая, ведь он не все время проводит в классной комнате?

У Мэдлин загорелись щеки.

– В последнее время он там совсем не бывает, – ответила она. – Наставник Джеффа уехал в Норфолк, к родным. Стыжусь признаться, оставшись вдвоем, мы обедаем на кухне.

– Отлично! – воскликнула Хелен. – Значит, договорились! Миссис Тринкл сказала, что повариха утром много всего наготовила. Ариан, будь умницей, поторопись и предупреди, что нас за обедом будет пятеро.

Обрадованная Ариан поспешила выполнить просьбу мачехи.

– Когда будет готов ваш новый дом, Мэдлин? – продолжила Хелен. – Это ведь не займет много времени?

– Я… я точно не знаю, – сказала Мэдлин.

Честно говоря, уже можно переезжать, но она так и не решила, что делать. Она заранее полюбила этот дом, возлагала на него столько надежд. Но жить так близко к Меррику… Мэдлин не думала, что сможет это вынести.

Когда они подошли к крыльцу, на ступени упали первые капли дождя. Мэдлин увидела, что на пороге, широко распахнув дверь, стоит красивый мужчина с сединой в волосах. Это был граф собственной персоной. Рост и величественная осанка не позволяли ни с кем его спутать.

– У нас хорошая новость, милый, – сказала Хелен, – поднявшись по ступенькам. – Леди Бессетт и ее сын пообедают с нами.

Лорд Трейхерн махнул рукой по направлению к желтой гостиной.

– Какой приятный сюрприз, – сказал он. – А у меня тоже гость. Позвольте вас познакомить.

– Надеюсь, мы не помешали? – сказала Мэдлин.

– Чепуха, – ответил Трейхерн.

Все отправились в гостиную. У камина стоял высокий худой мужчина, небрежно поставив ногу на решетку. Он поднял глаза от бокала бренди И пронзил Мэдлин взглядом льдисто-голубых глаз, как это случилось в тот роковой вечер на балу у леди Форн.

Этот взгляд был подобен физическому удару под ложечку. Ошеломленная Мэдлин, споткнувшись о роскошный обюссонский ковер, в последний момент удержала равновесие.

Трейхерн, казалось, не заметил ее неловкости.

– Леди Бессетт, позвольте представить вам мистера Меррика Маклахлана.

Меррик, отставив бокал в сторону, поклонился.

– Мы хорошо знакомы, – сказал он тягучим, почти двусмысленным тоном. – Добрый вечер, Мэдлин.

Мэдлин не могла обрести голос, воздух застрял у нее в легких.

Хелен уже подумала, не совершила ли ошибку.

– Так вы знакомы? – с нарочитой живостью воскликнула она. – Это замечательно!

Только Джефф, казалось, понимал, что к чему.

– Рабочие мистера Маклахлана строят для мамы дом, – сказал мальчик. – У меня будет новый стол для рисования. Из моей классной комнаты будет видно реку.

Хозяева дома тут же вздохнули с облегчением.

– Ах дом! – воскликнул граф.

– Да, конечно! – поддержала его супруга. – Предмет мечтаний Мэдлин. Какое удивительное совпадение.

– Это действительно дом вашей мечты, Мэдлин? – мягко спросил Меррик. – Я не знал. Постараюсь довести его до совершенства.

Мэдлин раздосадовало, что его голос и взгляд по-прежнему трогают ее. Она злилась, что при одном взгляде на Меррика по ее телу разливается жар. К тому же все, кроме Джеффа, заметили, что Меррик назвал ее по имени.

– Мне… мне действительно очень нравится этот дом, – наконец сумела сказать она, неубедительно всплеснув руками.

Меррик улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Он удивил Мэдлин, переключив внимание на ее сына.

– Здравствуй, Джефф, – сказал он. – Что-то тебя давно не видно.

– Я… я был занят, – сказал мальчик, уставясь на носки ботинок.

– Рисованием?

Холодок страха пробежал у Мэдлин по спине. Меррик склонил голову набок, словно пытаясь заглянуть мальчику в глаза. Господи, что происходит?

– Джеффри! – неожиданно резко сказала она. – Ты не можешь знать мистера Маклахлана. Я хочу сказать… Или ты с ним знаком?

Меррик подошел ближе.

– Я видел его в деревне, – ответил он за мальчика. – Джефф гулял неподалеку от стройплощадки, рисовал эскизы.

– Джеффри! – У Мэдлин сердце подкатило к горлу. – Ты… ты не должен этого делать. Я запрещаю.

– Запрещаете? – Голос Меррика на октаву понизился. Могу я поинтересоваться, по какой причине?

– Это небезопасно, – вспыхнув, ответила Мэдлин. – Не думаю, что вам нравится, когда дети болтаются по стройплощадке, где столько опасности… и неожиданностей.

– Позвольте успокоить вас, мэм, – ответил Меррик. – Джефф держится на разумном расстоянии. Уверяю вас, он в полной безопасности. Строительство всегда привлекает одаренных молодых людей. И если вы запретите эти прогулки, боюсь, стройплощадка станет для него еще интереснее.