– Привет Ллойд… это я.

– Ньюкс. Привет. Ну что, отпустило вчерашнее… или сегодняшнее уже? Я чего-то убитый, на хрен, а. Нажрался сраных транков, чтобы сняться…

– Слушай, не гони, а. На футбол чапаешь?

– Не-а… лучше пивка попью.

– А я бы сходил заценил видуху с новых трибун, а чего.

– Да пошли они в зад, эти новые трибуны.

– Вроде они и ничего… да уж, блин, получше старого дерьма Джамбо.

– Ага, эта дешевая плоская фигня из пластика. Гэри Маккей как-то расхерачил одну, когда в Скае не было игры. Я, по-моему, больше полутора часов на таких и усидеть не мог, знаешь, Ньюкс…

– Ну что, дружок, оттянемся там по полной?

– Заметано.

– Тогда забьемся в «Виндзоре» через полчаса. Но только Алли не звони, а. А то, если я еще раз услышу, как этот гад опять треплется про то, как круто было на Джоне Дигвиде на прошлой неделе, или о прекрасном Тенерифе, я его просто из лобового окна под автобус выкину.

– Ну ладно… хотя мне этот везунчик прогнал, что Дигвид был говна пирога.

– Да он и про Тони Хамфриса то же самое несет. Каждый вечер начинает с одного и того же – и то дерьмо, и это дерьмо. Потом позже слышишь, что вроде не так уж плохо, а под утро – так просто все было зашибись.

Иду в душ, стараюсь хоть как-то взбодриться. Чертовы транки, больше ни в жизнь принимать не буду. Выползаю на Лит-уок и пересекаюсь с Ньюксом. И вдариваем по алкашке. Да еще по паре транков, чтоб денег поменьше тратить. Ньюкс объяснил это так: если пару таблеток запить четырьмя пинтами, то эффект тот же, что и от тридцати. На кой дарить деньги сукам-пивоварам, да еще и время почем зря тратить?

День превращается в мутный вечер.

– Слушай, Ньюкс, по-моему, мне уже совсем голову сшибло, – говорю я.

И вот я снова в городе убранных, в стране пустых голов, я с трудом осознаю, как бармен возвращает меня из космоса на Планету Лит. Он чего-то говорит мне, но я ни фига не могу разобрать. Вываливаюсь наружу. За дверью я слышу, как Ньюкс выводит хибзовые марши, но ублюдка нигде не видно. Кто его разберет, куда мы забрели, ясно, что где-то в центре. Слышу, как надо мной смеются, пижонские голоса. Потом я снова оказываюсь в такси и снова – в каком-то литском пабе. Слышу, как какой-то парень кричит, указывая на меня:

– А вот чувак, который трахнул свою сестру!

Пытаюсь что-то сказать в ответ, но я слишком пьян, а тут другой парень и говорит:

– Да нет, это же Ллойд Буист, брательник Воана Буиста, слышь. Ты спутал его с другим Ллойдом, а того зовут Биатти.

– Слушай, не лепи нам, что в Лите найдется целых два Ллойда, – говорит один из ребят.

После этого я только помню, что общался с одним своим приятелем, Вудси, не видел его уже тыщу лет, и он гонит мне что-то про Бога, выпивку и экстази. Потом отвозит меня к себе, и я выключаюсь.

3. Хизер

Хью дома. Он возвращается с работы позже меня. Работа более ответственная. Он ответственный. За что он там отвечает?

– Ну, как был день? – улыбается мне он, на секунду прекращая насвистывать своих Dire Straits – «Money for Nothing»[16].

– Нормально, – говорю я, – неплохо. Что будешь к чаю?

Нужно было, конечно, раньше чего-нибудь приготовить. Но мне было абсолютно пофиг.

Я почти целый час занималась ногтями: стригла, полировала, красила, на все нужно время. Которое просто летит.

– Все, что есть, – отвечает он, включая новости.

– Яичница на тосте подойдет?

– Супер.

Отправляюсь готовить яичницу и кричу с кухни:

– А как у тебя?

– Нормально! – кричит он в ответ из гостиной. – Мы с Дженни делали презентацию по зонированию для районного управления. Мне кажется, все прошло хорошо, – его голова высовывается из-за двери, – по-моему, мы их сможем убедить.

– Молодцы, – отвечаю я, пытаясь придать своему тону хоть каплю убедительности.

Мы с Хью вместе закончили университет и сразу же стали работать в разных отделах местной администрации. Он теперь – начальник строительного общества, а я – абсолютно там же, где и начинала шесть лет назад.

И в этом никого, кроме меня, винить нельзя.

Все еще было бы ничего, если бы я и в самом деле его любила. Когда-то мне казалось, что так оно и есть. Он воплощал в себе все мои представления о настоящем бунтаре: рабочий класс, студенческое движение. Какая долбаная чепуха.

– Я сегодня иду веселиться, – говорю ему я.

– Вот как…

– С Лиз. Которая с работы. А то мы теперь работаем в разных офисах и поболтать даже нормально не получается. Просто к ней схожу. Может, куплю чего-нибудь съесть по дороге, бутылочку вина.

– Сегодня по второму каналу хороший фильм, – говорит он.

– Какой?

– «Уолл-стрит». С Майклом Дугласом.

– Ну вот. Но только я уже обещала Лиз.

– Ну да, понятно.

– Ну тогда пока.

– Пока.


Пока. Встречаемся с Лиз в «Макдональдсе», потом едем в бар Ист-Порта – вливаем в себя по паре джинов с тоником, потом – на такси в Келти, в клуб.

– Что вам в Келти приспичило, девчата? – пугает нас водитель. – Там же одни шлюхи да шахтеры живут.

– Да ладно тебе, хорош трепаться! Я сама оттуда! – говорит ему Лиз.

– В какой шахте работала, киска? – спрашивает ее водила и высаживает нас на клубной парковке.

Находим свободные стулья и садимся в углу. Посреди танцпола – огромный зеркальный шар. Лиз показывает взглядом на столик у самой стойки.

– Мой бывший, Дейви. Красавец, а? – Она кивает парню, занимающемуся своей карточкой «Бинго», тот сразу же подходит к нам.

Я киваю в ответ, изо всех сил стараясь поддержать Лиз, но в глубине души я не могу с ней согласиться. Глядя на Дейви, можно было сказать, что когда-то он и в самом деле выглядел ничего себе, но это ощущение скорей объяснялось его самоуверенно-игривыми манерами, нежели следами былой физической привлекательности, пережившими мясорубку времени и алкоголя. Он посмотрел на меня и наградил улыбкой отморозка. Хотя все же что-то такое в нем было.

– Голубые глаза – вот на что я запала, – шепчет мне Лиз, пока Дейви пробирается в нашу сторону через толпу.

– Как поживаешь, малыш? И что это за милая дама с тобой сегодня?

– Знакомься – Хизер, с работы.

– Привет, – говорю я.

– Счастлив познакомиться с вами, Хизер. Могу ли я предложить нашим милым дамам чего-нибудь выпить?

– Два джин-тоника пошли бы неплохо, – отвечает Лиз.

– Будет сделано, – с улыбкой отвечает Дейви, отчаливая к стойке.

Ах, эти голубые глазки. А больше-то ему и взять нечем. Не тянет, и чем больше он ходил кругами и стрелял глазками, тем больше превращался в натурального кретина.

– Главная проблема, – подтвердила мои подозрения Лиз, когда он отвалил в туалет, – что за этими прекрасными глазками практически ничего не стоит.

4. Ллойд

Просыпаюсь на кушетке у Вудси, чувствую себя – дерьмовей не бывает. Тошнит, в голове сверлит, как у зубного, губа распухла и раздулась, а под правым глазом бесформенное фиолетовое пятно, будто тушь размазана. Вспоминаю, что закинулся классом А вместо алкашки. Да, вроде мы с Ньюксом порезвились на славу. Вот только – друг с другом или с каким-нибудь посторонним мудилой? Судя по легкости повреждений, должно быть, с посторонним мудилой, а то у Ньюкса рука тяжелая, он бы мне похлеще засадил.

– Нарезался вчера, а? – подкалывает меня Вудси, наливая чай.

– Угу, – отвечаю, но еще не протрезвел настолько, чтобы переживать по этому поводу. – Мы с Ньюксом как въехали в эти спутниковые темы, так и пошло-поехало. Кончилось оно, конечно, дракой.

– Вы, бакланы, просто долбанутые. А алкашка – оружие сатаны, парень. А уж что до транков… я, скажу тебе, не часто готов согласиться с этим дутым тори, что по телику выступает… но вот, мать твою, скажу тебе – на Ньюкса я уже не удивляюсь, фан поганый, но ты-то, Ллойд, мне казалось, сечешь поляну как-никак.

– Да ладно, слышь, Вудси, хорош уже.

Этот чел Вудси все из своей религии выбраться не может. Удивительно, как он долго держится, а началось все еще прошлым летом. Он утверждает, что видел Бога после двух «Супермарио» и пары «снежков» на опенэйре «Резарекшн». Мы скинули его на танцполе «Гэрэдж», пусть парень расслабится, а то он вроде как совсем перегрелся. Я сунул ему в руку минералку и оставил разглядывать розовых слонов. Нехорошо, конечно, но я сам был настолько уколбашен, а светошоу в главной палатке настолько заманчивым, что мне не терпелось попасть обратно в колбасню. Пара Тусовщиц с материнской заботой вызвались приглядеть за ним, пока нас нет.

Но только весь ваш хитрый план, мистер Фикс, накрылся медным тазом, когда внезапный приступ возмущения в желудке заставил Вудси оторваться от своих Тусовщиц и посетить сортир – покататься на фарфоровом автобусе. И как раз в одной из этих зловонных ловушек его и посетил сам Большой Вождь.

Хуже всего было то, что Боже, по-видимому, сообщил ему о том, что экстази – Его дар врубающимся, которые просто обязаны донести до остальных Его святое слово. И наказал Вудси строить клуб Святого Техно-Благовещения.

Сейчас уже неясно, то ли голова у Вудси вскипела, то ли его прикололо других подурачить – вроде культовой запары а-ля Кореш, – получать себе девчонок-с-вечерины сколько душа пожелает. Вы принимаете меня, девушки? Вы и в самом деле готовы принять меня вместе со всем моим мозгоебским дерьмом, шайзе, мерде, шитом? Но так или иначе, для культовой запары он явно выбрал не тот наркотик. Единственный, кого можно под экстази запарить, – так это ты сам. Кореш и пяти минут не продержался бы, если бы его свора в Уэйко на Е сидела. Хватит с нас твоей религиозной фигни, Дейви-приятель, мы просто пришли сюда потанцевать…

– Слушай, Ллойд, те деки «Техникс» все еще у тебя, а?

– Ага, но только это деки Шона, а у меня они, пока Шон из Таиланда не вернется.

Шона не будет еще около года, но если он сечет поляну, то лучше ему не возвращаться вовсе, а Шон поляну сек. Он нормально поработал в паре с тем парнем из Ланкашира, которого звали Вороной, и они неплохо поднялись, обчищая дома разных жирных ублюдков. Пораскинув мозгами, они решили завязать, чтобы с азарта не вписаться уже во что-нибудь совсем левое, и намылили лыжи в Таиланд через Гоа. И им хорошо, и мне неплохо – поскольку от Шона мне достались в наследство те самые деки и его коллекция пластинок, среди которых были крутейшие coyл-раритеты.