Джоанна Линдсей - Тревоги любви

Энтони рассмеялся:

— Да, это я — сентиментальная задница. Речь ведь идет всего о нескольких гинеях в год, Боже праведный. Я просто не хотел, чтобы твое имя вычеркнули из списков членов клуба.

— Или ты был уверен, что рано или поздно я вернусь.

Энтони пожал плечами.

— Мэлори! — позвал его какой-то краснощекий тип. — Зашел вчера к тебе, но Добсон сказал, что тебя нет. Хотел выяснить кое-что. Мы поспорили с Хилари. Она видела заметку в газете. Никогда не поверишь, Мэлори! Но ты женился. Я сказал — это невозможно и, скорее всего, речь идет о каком-то твоем тезке. Я прав? Скажи, ведь это дурацкое совпадение?

Энтони крепко сжал свой бокал.

— Да, это дурацкое совпадение, — отозвался он.

— Я знал! — воскликнул краснощекий. — Пойду сейчас же скажу Хилари. Это самые легкие пять фунтов, которые я когда-либо у нее выиграл.

— Ты считаешь, что поступил умно? — спросил Джеймс, как только тот отошел. — Представь, что теперь начнется. Он ведь будет спорить до последнего с теми, «кто знает лучше».

— Действительно, зря, — согласился Энтони. — Ведь я чувствую себя женатым человеком и вполне смирился с тем, что женат.

Но у Джеймса была более интересная тема для обсуждения.

— Джереми сказал, что это ты попросил его уехать вчера в Воксхолл. Если тебе хотелось избавиться от нас, зачем нужно было действовать через мальчишку?

— Разве вы плохо провели время?

— Черт возьми! Ты мог бы просто попросить меня. Что я настолько бесчувственный, по-твоему, и не в состоянии понять, что ты хочешь провести вечер наедине со своей молодой женой?

— Перестань, Джеймс. Ты такой же чувствительный, как сухое дерево. Если бы прошлой ночью я попросил тебя уйти, ты бы остался, хотя бы для того, чтобы посмотреть, зачем я тебя просил уйти.

— Неужели? — Джеймс на этот раз улыбнулся с неохотой. — Да, полагаю, что ты прав. Я посмотрел бы, как ты и твоя маленькая шотландка носитесь по дому обнаженными, и ты ни за что не избавился бы от меня. Ни за что на свете не пропустил бы я такого развлечения.

Энтони налил себе еще выпить.

— Вечер закончился не так, как я надеялся.

— Значит, в раю не все в порядке? Энтони хотел промолчать, но не удержался.

— Ты не поверишь, в чем она обвинила меня. Она приревновала к барменше, которую мы встретили той ночью! — У меня остались приятные воспоминания о Марджи.

— Так ты встретился с ней?

— Ты сомневаешься? Неужели я упустил бы такой лакомый кусочек.

— Правильно. А от меня отвернулась моя собственная жена. И мне пришлось оправдываться за то, что я не совершал. Я не должен был этого делать.

Джеймс заметил:

— Тони, мальчик мой, тебе придется еще многое узнать о молодых женах.

— А что, у тебя была невеста, которая сделала тебя экспертом в этой области? — презрительно усмехнулся Энтони. — Когда в последний раз ты общался с настоящей леди? Ты — капитан Хок, который досконально изучил поведение портовых женщин.

— Не досконально, парень. Но знаешь, женщины из низших классов более искренни в любви. А кроме того, все женщины одинаковы. Дама или шлюха, пока мила и желанна — хороша. К тому же прошло не так много лет, чтобы я забыл, как ведут себя дамы. Ревность превращает их в сварливых жен.

— Ревность? — переспросил Энтони задумчиво.

— Боже праведный, брат, разве не в этом проблема?

— Я не думал… да, кажется, сейчас я понимаю. Когда ты сказал об этом сейчас, я понял, почему она ведет себя так непонятно.

— Значит.

Книгтон был прав, — засмеялся Джеймс. — Куда девалась твоя хитрость, дорогой мальчик?

— Смотрите на него! Кто бы говорил, — решительно оборвал его Энтони. — Ты же той ночью упустил девчонку. Куда делась твоя хитрость, Хок…

— Забудь об этом, Тони, — нахмурился Джеймс. — Хок умер. Я больше туда не вернусь.

Было пять часов дня, когда Джордж Амхерст вытащил двух братьев Мэлори из экипажа, остановившегося как раз напротив дома на Пиккадили. В поддержке они нуждались сейчас как никогда и никто другой… Джордж ни разу не видел Энтони таким пьяным, абсолютно ничего не соображавшим. А Джеймс, этот устрашающих размеров Мэлори, смеялся над братом, сам едва не падая.

— Ей вряд ли это понравится, — сказал Джеймс и закинул руку на плечо Энтони, чуть не повергнув на землю их обоих.

— Кому?

— Твоей жене.

— Жене?

Джордж с трудом удержал отяжелевшего друга.

— Превосходно! — засмеялся он. — Вначале он напивается в «Уайте» до потери сознания, празднуя свою женитьбу, а теперь вообще не может вспомнить, что женат.

Джордж, впрочем, сам еще не мог привыкнуть к этой новости. Только вчера утром Энтони посетил его и сообщил о своей женитьбе, а потом Джордж прочитал об этом в газетах.

— Очень смешно… ну, очень, — Энтони еле ворочал языком, но, кажется, сердился. — Я был без сознания и это единственное оправдание моим словам. Так что, пожалуйста, никаких поздравлений. Здесь уместнее соболезнование.

— Ты нашел женщину с темпераментом, который превосходит твой собственный, Тони. — Джеймс хоть и был пьян, не мог пропустить случая поддеть брата. — Только не говори, что для жены это недостаточно.

И он рассмеялся, пока Энтони не обернулся назад.

— Когда ты женишься, я надеюсь, что она будет хорошей гадюкой, которая вместо любви и благодарности будет кусать тебя.

Дверь особняка открылась прежде, чем Джордж постучал. Добсон с каменным лицом встречал их на пороге, однако он был явно удивлен состоянием хозяина и, молча приняв его из рук Джорджа, попытался поднять Энтони по лестнице, хотя тот был намного больше бедняги. Джорджу пришлось помогать ему, а Джеймс плелся за ними, опираясь на перила.

— Лучше позови еще слуг, Добсон, — предложил Джордж.

— Боюсь, они все в распоряжении миссис, мой господин.

— Черт возьми, — проворчал Энтони. — Куда она их отправила…

Джордж подтолкнул его, чтоб он заткнулся, потому что из гостиной вышла молодая женщина и встала на верхней площадке, уперев руки в боки, ее темные глаза прямо сияли от гнева. Это жена Энтони? Так хороша и так сердита!

— Прощу прощения, леди Мэлори, — нерешительно начал Джордж. — Я нашел этих двух пьяных буквально на дне бокала. Пришлось привезти их домой, чтобы проспались.

— Кто вы, сэр? — холодно спросила Розлинн. Джордж не успел ответить, Энтони уставился на жену и заявил:

— О, перестань, моя дорогая, ты должна знать старину Джорджа. Благодаря такому разбойнику можно начать сомневаться во всем мужском роде.

Джордж покраснел и немного отступил в сторону.

— Перестань, Мэлори, — прошептал он, скидывая руку Энтони со своего плеча. — Оставляю тебя для нежных объяснений с твоей женой. Больше ты ничего не заслужил после такого удара.

Энтони не следовало так представлять лучшего друга своей жене, поэтому, обращаясь к Розлинн, Джордж добавил:

— Надеюсь, мы еще встретимся в другой раз, при более благоприятных обстоятельствах, леди Мэлори.

И он решительно вышел из дома, даже не закрыв за собой дверь. Энтони обернулся и крикнул ему вслед, пытаясь сохранить равновесие.

— Я что-то не то сказал, Джордж?

Джеймс, усевшись рядом с Добсоном на две ступень ки ниже, умирал от хохота. Энтони шатался так, что едва не пересчитал носом ступеньки. Розлинн, не мешкая, спустилась к нему, положила его руку себе на шею, а своей рукой обвила его за талию и потащила на себе.

— Ты знаешь, который сейчас час? Как ты посмел явиться домой в таком виде? — песочила она его, осторожно пробираясь через зал.

— Сейчас… сейчас… Ладно, сколько бы ни было времени, в чей еще я могу пойти дом, как не в свой?

С этими словами он рухнул на пол, увлекая за собой Розлинн.

— Черт возьми! Мне нужно было бы бросить тебя здесь!

Энтони, будучи в сильном подпитии, не понял ее слов. Он схватил ее и так крепко прижал к своей груди, что она едва дышала.

— Ты не покинешь меня, Розлинн. Я не позволю этого.

Она рассерженно посмотрела на него.

— Ты… о, Боже, спаси меня от пьяниц и дураков, — сказала она в раздражении, освобождаясь от него. — Давай, глупец, поднимайся.

Кое-как она подняла его и втащила в спальню. И когда минутой позже Добсон вошел в спальню, она зачем-то отослала его. Энтони был беспомощным и не способным позаботиться о себе самостоятельно, он весь был сейчас в ее власти — точно дитя.

— Как ты мог в середине дня напиться таким пьяным? — спросила она, подняв его ногу, чтобы снять ботинки.

— Пьяным? Разве? Боже праведный, какое отвратительное слово. Джентльмены никогда не бывают пьяными.

— Неужели? А какими же они бывают? Он протянул ей другую ногу.

— Как же это говорится… это… это… Как же это чертово английское слово?

С трудом стащив с него второй ботинок, Розлинн подняла глаза: Энтони смотрел на нее, невинно улыбаясь. Она отбросила ботинок в сторону.

— Ты не ответил на мой вопрос, Энтони.

— На какой вопрос?

— Почему ты в таком отвратительном состоянии?

Он продолжал все так же по-детски смотреть на нее — открыто и беззащитно.

— Я объясню, моя дорогая. Почему мужчина может немного перебрать? Если он потерял свое состояние, если умер кто-то из родственников или если его кровать пуста.

Теперь настала ее очередь прикинуться непонимающей:

— А что, кто-то умер?

Он обнял ее за бедра и притянул к себе:

— Не играй с огнем, дорогая, можешь обжечься.

Энтони проснулся с раскалывающейся головой и проклятием на устах. Он сел, чтобы зажечь лампу, каминные часы показывали начало третьего. За окном было темно — значит, это начало третьего ночи. Он выругался еще раз: теперь ему предстоит бодрствовать много часов до рассвета, с трещащей головой.

Какого черта он все это натворил? О, да, он знал, какого черта, но все равно, не нужно было делать этого. Он смутно помнил, как старина Джордж приволок их домой, помнил, что Джордж рассердился — но за что? Энтони не мог припомнить.