– Давайте к бюджету вернемся. Какие еще предложения есть, кроме того, чтобы урезать сумму, выделяемую на питание, – устало сказал Каменецкий, усаживаясь обратно на свое место.

– Не надо урезать. Я свое замечание снимаю, – Сергеев постучал пальцами по стеклянной столешнице. – Тем более, что сумма оказалась проработанной, а не взятой с потолка. Вам калькуляцию надо было в приложении дать.

– Виновата, бес попутал, – согласилась с ним Закревская.

– А я не поняла, что с дивидендами? – спросила Таисия тоже, как и Каменецкий, вернувшаяся на свое место.

– Я рассчитала точку безубыточности. То есть, то количество номеров, при загрузке которых, наш отель окупается. Загрузка остального номерного фонда за вычетом переменных затрат на его непосредственное обслуживание будет давать нам прибыль. Какую долю этой прибыли вы направите на погашение тела строительного кредита, а какую возьмете дивидендами, решать, безусловно, вам. Примерную картину я нарисовала, исходя из загрузки номерного фонда в прошлом году. У вас это документ под номером два. Так сказать, план движения денежных средств. Обратите внимание на осенний и весенние кассовые разрывы, которые придется покрывать овердрафтом, и компенсировать из будущей прибыли, – закончив свою умную речь, Закревская обвела всех строгим взглядом.

Таисия хлопала глазами, старательно глядя в документ номер два.

– Класс! – опять заметил Федосеев младший.

– Вы мне тоже нравитесь, – очаровательно улыбаясь Федосееву, ответила Закревская.

– А почему мы ориентируемся на цифры прошлого года? Почему не ставим перед собой задачу увеличить размер прибыли. То есть, загрузку повысить. Мы ж об этом уже говорили, – сказал Сергеев.

– Правильно, говорили! – ответил Федоров. – Но мы также говорили, что в условиях строительной площадки вряд ли нам удастся привлечь больше клиентов. Дай бог, тех же заполучить.

– То есть, деньги на питание мы увеличиваем, значит, прибыль наша снижается! – явно удивившись своей догадливости, произнесла Таисия.

– Точно! Я всегда говорила, что у тебя голова дом советов, тебе пора уже в правительство идти, – Закревская опять захихикала.

– Может, подождем со шведским столом, пока стройка кончится? – жалостно попросила Таисия.

– Нет, Таисия, нельзя, потому что у наших соседей в отеле «Калевала» уже давно нормальный шведский стол, – объяснил Федоров. – Мы же не хотим им отдать наших отдыхающих.

– Так у них хозяева пацаны из «Газпрома», те деньги не считают! – возразил Федосеев младший.

– И что вы предлагаете? Всей страной на работу в «Газпром» устроиться? – поинтересовалась Закревская.

– А что? Вот бы клево было! – Федосеев мечтательно закатил глаза.

– Но вы помните, что ваши бонусы исчисляются исключительно с превышения плана по прибыли? – поинтересовался у Федорова Сергеев.

– Помню, хотя не понимаю, почему это распространяется и на Людмилу Владимировну, – сказал Федоров. – Она вроде на размер прибыли никак не влияет.

– Здравствуйте, приехали, Андрей Иванович! Да я на все подряд влияю, вон, как своей калькуляцией шведского стола все наши с вами бонусы моментально перечеркнула! Правда, тут я выполняла поставленную вами задачу. Зато своего знакомого банкира я на минимальный процент по нашему кредиту придушила. А проценты по кредитам, как известно, самые, что ни на есть затраты, снижающие прибыль владельцев!

При этих словах Закревской Каменецкий рассмеялся.

– Да уж! Некоторые финансовые директоры, особенно в больших окологосударственных структурах в такой альянс с банкирами входят, что часть процентов по кредитам регулярно на свой карман получают. И никто ведь не удивляется, почему у них в компании такие дорогие кредиты.

– А я, наоборот, знаю некоторых владельцев, у которых финансовые директора не задерживаются и используются исключительно для организации кредитов через знакомых банкиров. Владелец зачастую такую пирамиду из кредитов выстроит, что для погашения одного ему необходимо взять еще два.

– Не, все-таки лучше всем в «Газпром» идти! – резюмировал Федосеев младший.

– Вы по концепции реконструкции определились? – поинтересовался у Сергеева Федоров.

– Да! Это будет отель-корабль. Семен Семеныч хорошего дизайнера нашел, он с вами свяжется.

– А нам-то расскажите! Вы там меж себя чего-то нарешали, а мы сидим, как массовка, башкой вертим, – возмутилась Таисия.

– Пардон! – Каменецкий приложил руку к сердцу. – Андрей Иванович правильный вопрос задал насчет единого стиля и разработки дизайн-проекта нашей реконструкции. Я нашел дизайнера, тот предложил нам, используя предыдущую славу и само название Альбатроса, акцентироваться на морской тематике. Интерьеры предлагает сделать, как на пассажирском лайнере.

– Здорово! А горничных одеть в матросские костюмчики, – глаза Таисии загорелись. Было видно, что эта тема ее интересует гораздо больше, чем умные слова про кассовые разрывы.

– А это идея! – Сергеев неожиданно поддержал Таисию. – Весь персонал оденем в морскую форму.

– Свистать всех наверх! Товарищи комбинаторы, вы про бюджет-то не забыли? Давайте утверждать уже, а то мне еще с ребенком своим повидаться хочется. – Закревская поглядела на свои манерные часики и присвистнула.

– Предлагаю утвердить! – сказал Каменецкий.

– В целом, как некую точку отсчета, – заметил Сергеев. – Бюджет еще сыроват.

– Естественно, сыроват! Он же в вашем заведении первый. Следующий уже будет более приближен к действительности. Я для этого бюджета данные, можно сказать, с мира по нитке собирала, – пояснила Закревская.

– Кто за? – спросил Сергеев.

Все подняли руки.

– Единогласно. А за реконструкцию под пассажирский лайнер?

На этот раз руки вскинулись более энергично.

– И шторки ярко синие повесим, как море! – мечтательно воскликнула Таисия.

– Это уж, как дизайнер скажет. Может быть белые, как паруса. На флоте, кстати, шторки белые, – недовольно заметила Разумовская, глядя на Таисию с неодобрением.

– Все свободны. Заседание объявляю закрытым! – Сергеев встал из-за стола и откинул волосы назад.

– Мальчики! А проводите-ка меня до мотоциклетки! – тоном, не терпящим возражений, распорядилась Закревская, обращаясь к Каменецкому и Федорову. Она быстро засунула бумаги в рюкзак, закинула его на плечо, подхватила шлем и взяла Каменецкого под ручку.

– Сема, ты жопа! – сказала она, когда они вышли из зала заседаний.

– Согласен! – горько произнес Каменецкий.

– Я тоже, – заметил Федоров. – Работать с Сергеевым без тебя ни мне, ни Люсе не улыбается. Ты нас подвел.

– Да, ребята! Но не по своей вине, очень вас прошу, не бросайте Альбатрос! Я изо всех сил помогать буду, даже из Лондона.

– Из Лондона, это все равно, что с Луны! – сказала Закревская. – Я, конечно, Андрея ни за что не брошу, но если он примет решение уходить, то сначала пусть уволит меня. А ты, Андрюша, пожалуй, ищи пока работу. Это я птица вольная, а у тебя ситуация другая и запасной аэродром должен быть.

– Люся! – воскликнул Каменецкий. – Ну, зачем ты так со мной?!

– А еще лучше! Сделаем так, – как ни в чем не бывало, продолжила Закревская. – Если этот урод чего-нибудь отчебучит, после чего Андрей будет вынужден уйти, то ты, Сема, торжественно поклянись, что сам ему работу найдешь. Хоть из Лондона, хоть из жопы мира! Клянись!

– Люся!!!!

– Я серьезно, Сема! Ты нас в это дело вовлек, ситуацию теперь не контролируешь, поэтому обещай, что если будет худо, то ты свою ошибку исправишь.

– Обещаю, – Каменецкий и тяжело вздохнул.

– Вот и хорошо! Езжай в свой Лондон, и думай, как Андрюшку в случае чего из неприятностей вытащить, – Закревская привстала на цыпочки и поцеловала Каменецкого в щеку, потом то же самое она проделала с Федоровым, села на мотоцикл и со страшным треском укатила.

Петр Сергеев в это время стоял у окна в холле второго этажа и с интересом наблюдал за происходящим на стоянке.

Люська

Всю осень Люське казалось, что она устроилась на работу в дурдом, стоящий на вулкане. Альбатрос представлял из себя большую строительную площадку. Уборщицы отказывались работать без увеличения зарплаты, клиенты ругались, везде были следы мела, постоянно жужжали какие-то строительные инструменты, туда-сюда сновали работники с восточными лицами. Зловредный старик Станислав Павлович зачастил в Альбатрос и терроризировал персонал своими замечаниями. Плюс к этому в общежитии персонала опять объявилась загадочная медсестра и затребовала предъявить ей санитарные книжки. Тамара Федоровна клялась и божилась, что ничего об этом не знает, а потом вдруг сама побежала по всем службам, требуя эти самые санитарные книжки. А тут еще в соседнем Премьер-отеле выявился случай какого-то необычайно опасного гепатита.

Зато в уже отремонтированной части Альбатроса находиться было очень приятно. Номера блестели свежей краской и новой мебелью, сантехника сверкала, в окна, благодаря стеклопакетам, совершенно не дуло, а холлы с новыми витринными стеклами до пола и стальными перилами, действительно, создавали впечатление палубы пассажирского судна. Новые лифты с зеркалами скользили бесшумно и быстро. Номера в отремонтированной части стоили гораздо дороже, но, несмотря на это, пользовались большим спросом, чем старые.

Люська глядела, как Федоров убивается на этой своей директорской должности, и старалась ему помогать, как могла. Андрею буквально приходилось сражаться на нескольких фронтах. Больше всего нервы ему трепали строители, отдел продаж и председатель совета директоров Петр Сергеев. Строители постоянно срывали сроки и пытались сделать что-нибудь не в соответствии с дизайн-проектом, а Сергеев вопил по поводу тех же самых сорванных сроков и, кроме того, регулярно забывал то, что он сам согласовал и утвердил в дизайн-проекте. Ему постоянно что-то не нравилось и Федорову приходилось периодически тыкать Сергеева носом в дизайн-проект и его собственную утверждающую подпись.