Такое поведение мужа наполняло сердце Рози надеждой, потому что она понимала: на этот раз никакая женщина — ни дама «ее класса», как она мысленно говорила, ни какая-нибудь симпатичная актриса из театра — не завладела его вниманием.

Вивиан проделал огромную работу и в конце концов убедил господина Холлингсхеда в том, что нельзя ставить первый спектакль в «Гейэти» без участия его самого и, естественно, Рози.

Однако Рози так и не научилась играть по-настоящему, потому что ей поручали только маленькие роли, для которых требовалась скорее привлекательная внешность, а не мастерство. Она фактически играла саму себя — ласковую, нежную и очаровательную девушку.

Режиссеры ворчали на нее, говоря, что нужно вложить немного души в исполнение, но Вивиана ее игра вполне устраивала, так как она зарабатывала достаточно денег, чтобы обеспечить им определенный уровень благосостояния. Кроме того, ему не хотелось, чтобы она конкурировала с Нелли Фаррер, звездой театра «Олимпик», привлекавшей массу зрителей.

Нелли стала звездой и в «Гейэти».

Администрация нового театра отбирала девушек не по актерским или вокальным данным, а по внешности. Многим из них даже не было надобности что-либо декламировать. Нужно было просто иметь хорошенькое личико и стройную фигуру. Рози прошла это испытание с легкостью.

«Сегодня твоя жена была самой красивой на сцене», — не раз говорили Вивиану Вогэну.

«Я полностью с этим согласен», — с очаровательной улыбкой заявлял тот.

«А ты самый красивый из актеров, играющих главные мужские роли. Вы с женой — это нечто уникальное».

Эти слова навели Вивиана на одну мысль. Он отправился к господину Холлингсхеду и предложил объявлять их с Рози как «красивейшую пару лондонской сцены».

Сначала Холлингсхед несколько удивился, а потом признал, что идея отличная.

Вскоре появились новые афиши, и популярность «красивейшей пары» стала расти день ото дня.

К тому времени Рози расцвела и превратилась в истинную красавицу, избавившись от робости, прежде придававшей ей особое очарование. Благодаря классической внешности и хорошему воспитанию она сильно выделялась среди актрис, тоже красивых, но, как выражался Вивиан, «выращенных в другой конюшне».

Для «красивейшей пары» писали песни. С каждым спектаклем гром аплодисментов становился все оглушительнее и продолжительнее. Публика видела в них богов, спустившихся с Олимпа. Наибольший успех им принесла сценка, в которой солдат-Вивиан, в военной форме, выгодно подчеркивающей его фигуру, — прощается со своей невестой-Рози, одетой в довольно открытую греческую тунику. В сражении солдат погибает, и невеста рыдает на его могиле. Ни одна женщина не могла удержаться от слез при виде ее страданий.

«Красивейшая пара» играла и во многих других сценках.

Молодые прожигатели жизни направляли свои театральные бинокли на Рози, едва она появлялась на сцене. После спектакля ей приносили горы приглашений от поклонников. Хотя она упорно отказывалась идти куда-нибудь без Вивиана, мужчины продолжали преследовать ее и засыпать записками, которым суждено было сгореть в огне.

«Ну почему они не хотят оставить меня в покое?» — сердилась Рози.

«Потому, моя дорогая, что ты представляешь собой идеал красоты, — отвечал Вивиан. — И этот идеал принадлежит мне!»

Она верила ему, так как ей хотелось верить. Но со временем она начала замечать, что успех в «Гейэти» изменил Вивиана. Он стал менее внимательным и менее страстным. Все чаще он заявлял ей, что отправляется на холостяцкую пирушку и ей придется возвращаться домой одной. По утрам, когда она гладила его одежду, Рози находила следы пудры на сюртуке или ощущала аромат чужих духов.

Однажды она осознала, что они с Вивианом стали редко видеться, и это явилось для нее страшным ударом. Оглянувшись назад, она поняла, что их общение ограничивалось совместными выступлениями. Вивиан приходил домой поздно, уходил рано, а ночью заваливался спать.

Рози хорошо помнила тот день, когда он впервые сообщил, что его приглашают в гости на выходные.

«Я знал, что ты поймешь меня, дорогая, — заявил Вивиан со своей самой лучезарной улыбкой, и Рози показалось, что он воображает себя перед публикой. — Лорд Терстон, — продолжал он, — попросил меня приехать к нему домой в субботу после спектакля — он устраивает вечеринку — и пробыть до вечера понедельника».

«После… спектакля? — ошарашенно повторила Рози. — Но как ты сможешь добраться до его поместья в столь поздний час?»

«Лорд Терстон отвезет всех приглашенных в своем частном поезде, — ответил Вивиан. — Дорога займет не больше часа, поэтому мы поужинаем по прибытии».

В тот раз Рози впервые осталась одна на выходные.

Не найдя чем заняться, она отправилась в церковь и обнаружила, что за годы, прожитые с Вивианом, успела забыть, как много для нее значили службы, проводимые в домашней церкви. В той церкви — древней, построенной еще во времена норманнов, — ее когда-то крестили. Там же она молила Господа об исполнении своих самых сокровенных желаний, которые, как теперь выяснилось, были не столь существенными.

Преклонив колена перед алтарем, Рози принялась истово молиться, прося помочь ей сохранить Вивиана.

Позже она пришла к выводу, что у нее было в тот момент какое-то предчувствие, потому что вскоре случилось именно то, чего она так страшилась.

Месяц спустя Вивиан объявил, что едет в Америку.

«В Америку?!» — не поверив своим ушам, переспросила Рози.

«Один человек пообещал мне собственный театр. Но сначала я устрою себе каникулы и буду изучать страну, о которой так много слышал».

«Ты… ты едешь один?»

Вивиан отвел глаза, и Рози поняла, что задала глупейший вопрос. Естественно, он едет один!

Потом она узнала, что Вивиан познакомился с богатой вдовой-американкой на вечеринке у лорда Терстона и не смог устоять перед искушением.

Лишь гордость удержала Рози от того, чтобы броситься к ногам мужа и умолять его не покидать ее.

«Я оставлю тебе немного денег в банке, — сказал Вивиан. — Тебе этого хватит, ведь ты сама неплохо зарабатываешь — почти столько же, сколько я».

Вот почему ему захотелось сбежать, догадалась Рози. В последние месяцы она превзошла его по популярности, хотя и не могла объяснить, как это случилось. Просто она стала получать больше писем, больше цветов. Ей уделяли больше внимания.

Теперь-то, по прошествии многих лет, Рози понимала, что Вивиана терзала ревность. Ему хотелось царствовать одному, у него не было желания делить свою славу с «самой красивой женщиной».

Решение об отъезде было принято так быстро, что Рози осознала случившееся лишь после того, как Вивиан уехал навсегда.

Но прежде он нанес ей заключительный удар.

«Ты… ты собираешься… жениться на этой женщине?» — спросила она.

«Как я могу, если женат на тебе», — ответил он.

По его виду Рози догадалась, что он что-то скрывает.

«В чем дело? Что беспокоит тебя?»

Она успела хорошо узнать мужа и поняла, что сейчас его мучают угрызения совести.

«Думаю, надо расставить все точки над „i“, — наконец произнес Вивиан. — Я был женат, когда познакомился с тобой!»

« Ж — женат?!» — Рози не узнала собственный голос.

«Я был очень молод, — принялся оправдываться он. — А она была намного старше. Она сбежала с одним богачом, что, кстати, совсем меня не удивило».

«Ты… ты хочешь сказать, — еле слышно пролепетала Рози, — что мы… не женаты?»

«По всему выходит, что я двоеженец! — объявил Вивиан. — Но более пяти лет я не получал от жены никаких вестей и решил, что она умерла».

«А на самом деле?»

«Как это ни странно, я узнал о ней из газеты на прошлой неделе. В статье написано, что мужчина, с которым она жила, оставил ей огромное состояние. Его дети от другой женщины оспаривают ее права».

Рози закрыла глаза. Она не могла поверить, что все это происходит наяву. Ей казалось, будто она исполняет одну из своих многочисленных ролей. Что они с Вивианом лишь притворяются перед зрителями.

Когда Вивиан уехал, она поняла: родители были правы, утверждая, что выбранная ею жизнь приведет ее к моральному падению. Даже счастье не могло компенсировать то, чего она лишилась, — самоуважения.

«Как такое могло случиться со мной?» — задала Рози себе вопрос, над которым размышляли все женщины испокон веков.

И все же это случилось.

Она, леди Розамунда Ормонд, была, по существу, любовницей актера.

Вивиан обманом увлек ее в чужой для нее мир, и ничто в этом мире не могло возместить ей то, чего она лишилась.

Но было поздно что-либо менять, поздно возвращаться назад и признавать свои ошибки.

Ей удалось сохранить красоту, она имела успех у публики. На всех афишах театра крупными буквами было написано: «Рози Рилл».

«Я докажу им, что они не лучше меня, если не хуже!» — с вызовом проговорила Рози.

Да, она своего добилась, но что ей это дало?

Всего две поздравительные открытки на пятидесятишестилетие и крохотный букетик, подаренный Эми, ее костюмершей, покинувшей театр вместе с ней!

— Как я все ненавижу! Я ненавижу эту скуку! Почему я не умерла тогда? — прошептала Рози.

Внезапно дверь отворилась, и в комнату вошла Эми.

— Вас желают видеть, мисс Рози!

— Кто? — осведомилась Рози.

— Она не назвалась. Девушка утверждает, будто она ваша племянница. У нее к вам очень важное дело.

— Моя племянница?!

Рози изумленно уставилась на Эми.

Затем она решила, что это одна из актрис, некогда игравших в «Гейэти» роль ее племянницы, и попыталась вспомнить, кто именно.

Публика обожала «нашу Рози», специально для нее писались скетчи. Так кто же играл роль ее племянницы?

«Не так же я стара в самом деле, чтобы не вспомнить этого!» — подумала она.

— Ну? Вы согласны принять ее? — спросила Эми.

— Да, проводи ее сюда, — ответила Рози. — Все лучше, чем сидеть и размышлять о прошлом!