Расценив моё шлепанье на кровать по-своему, Вадим поспешно сказал:

— Всё не так страшно, как кажется. Большинство гостей здесь останавливаться не будет. Все в основном из города. Но приезжие тоже будут.

— Как этот Шурик?

— Ну, этот притащился отсидеться, пока денег нет. Он нечаянно в это время. И, Оля… Будь осторожней с ним. Не знаю, почему ты дала ему кликуху "Объевшийся беленой", но он нарик. Понимаешь, о чём я?

— Понимаю, — задумчиво сказала я, вспоминая недовольно брошенное Сергеем: "В доме не курить — выкину сразу!" Вот про что Сергей… А я-то решила, что Шурик — просто заядлый курильщик.

Тревожно оглянулась на подоконник. Перехватив мой взгляд, Вадим прошёл комнату и поднял к носу тарелку с сигаретой.

— Нет, здесь всё нормально. Хотя курить в чужой комнате — одна из самых дурацких его привычек. Оля, у тебя есть мобильник?

— Нет. Безработной он незачем.

— Но сейчас ты работаешь. Может, купишь? Будешь вызывать, если вдруг меня рядом не будет. Сделаем тебе спецкнопку для вызова.

— Всё так серьёзно?

— Всякое может быть. В последний раз Шурик приезжал к Сергею с полгода назад. Терпеть его, конечно, терпели, но вздохнули с облегчением, когда уехал. Итак, подумай про мобильник и не забудь закрывать дверь комнаты. Если что — я поблизости.

Он повернуться выйти, забрав с собой тарелку с сигаретой.

— Вадим, а мы завтра — как? Бегаем?

— Конечно, — улыбнулся он мне, уже переступив порог.

Ему хорошо — ушёл и все дела. А не тут сиди — и думай, думай. Ну ладно. У Сергея день рождения. Будут справлять с размахом. Гости съедутся. А я? Отпроситься на это время, чтобы не чувствовать себя чужой среди людей, которые все между собой знакомы? Точно. Отпроситься. Вадим — мой личный телохранитель, Сергей сам мне сказал это. И у Вадима есть своя машина. Вот и отвезёт перед вечером.

От сердца с решением одной проблемы отлегло. Так. Что дальше? Сначала всё спокойно — завтрак, гармонично переползающий в обед, затем прогулка. Потом моё личное время — и ужин, на который придут Мишка и Коля… А потом я и Сергей вместе — и вдвоём, потому что запах гниющего мяса в сочетании с вонью снадобья заставит сбежать каждого. Правда, на Шурика этот смрад не произвёл впечатления, но где-то читала, что у наркоманов нюх испорченный. Или это я про кокаинистов читала?..

Ничего. Приди он только — я ему это снадобье на одёжку "нечаянно" пролью. По-любому почует!

Так, что там ещё сказал Вадим? Мобильник. Ну, эта проблема решаемая.

И — дверь. Ну не хочу я закрывать её, пусть здесь немного и беспокойно становится!.. Я встала с кровати и задумчиво уставилась на дверь. Рот сам дрогнул в усмешке. Желания надо формулировать осторожно. Никаких "не хочу". Только — "хочу". Итак? Я хочу, чтобы свободно в мою комнату входили только те, кому я доверяю. Я хочу, чтобы все остальные оказывались перед закрытой дверью.

Получилось то, в чём я и не сомневалась. Перед порогом, в комнате, быстро и легко появились именно те травы, о которых подумалось в первую очередь, — крапива и чертополох. Сначала они вылезли из пола, потом быстро сплелись в длинную гирлянду и обвили косяк, после чего между ними появились ветки рябины и ели, а уж затем ветки украсились мелким цветом ярко-сиреневой гвоздики и блёкло-зелёным — стрелок чеснока. Громадная такая гирлянда получилась. Но, покрасовавшись передо мной, гирлянда быстренько растаяла, оставив лишь легко узнаваемые цветы и листья. Я торопливо запоминала их — особенно расположение, хотя уже знала, что, надо будет, вспомню сразу, в каком порядке они должны располагаться.

Фу… Всё. Теперь дождаться прогулки — и собрать все ингредиенты. Думаю, для кулинарных нужд у Андрея наверняка где-то есть маленький огородик. Уж чесноком я у него разживусь — и прямо сейчас. Так что… Дверь на замок закрою, но только один разок.

Снова шагнув было в холл, я отпрянула в комнату, заметив выходящего из дома Шурика. Он ссутулился, на ходу закуривая и придержав ногой входную дверь, чтобы не хлопнула. Никогда этого не понимала: выходить на свежий после грозы воздух, чтобы давиться дымом. С другой стороны, хорошо, что в доме куревом пахнуть не будет.

Влетев на кухню, спросила:

— Андрей, где завтракаем? Тебе помочь с готовкой или разносом?

— Шурику бы отдельный поднос отнести — он отказался с нами есть, когда узнал, что у Сергея будем, — озабоченно сказал Андрей, — но этот прощелыга меня здорово выбивает из графика. Оль, порежешь эти овощи, пока сбегаю?

— Ну нет, так красиво у меня не получится. Это ведь для салата? Давай я сбегаю с подносом? Этот Шурик пока всё равно вышел покурить. Где его разместили?

— В конце коридора от Сергея. Надо на стол поставить, не разгружая, — и всё. Дальше он сам. Точно понесёшь?

— Конечно.

Выйдя из кухни, я оглянулась, не видно ли где недоделанного ангела. Пусто. Только, приветственно неся хвост, подошёл ко мне Стах, и мы уже вдвоём понеслись наверх. Проходя мимо двери в апартаменты Сергея, я улыбнулась, представив, как сейчас той же дружной компанией будем завтракать-обедать и болтать обо всём на свете. Настроение сразу подлетело, и я почти вприпрыжку побежала к последней двери по коридору. Да, тут и впрямь последняя — больше нет. Я точно сюда попала?

Нерешительно постучав и не дождавшись ответа, я толкнула дверь. Стах, присевший было у моих ног дожидаться, когда дверь откроется, вдруг подскочил и, вздыбившись, попятился, размеренно лупя себя по бокам хвостом…

Шёпотом велев сидеть ему тихо, я боком протиснулась в полуоткрытую, жёстко пружинящую дверь и очутилась в комнате. Почти швырнула на стол поднос и выскочила так, что, окажись кто позади, сбила бы с ног! Над присевшим от неожиданности котом я такой прыжок продемонстрировала, что — ах!..

Логово… Больного, а то и умирающего зверя… Ну не верю я, чтобы Сергей распорядился специально дать Шурику такую комнату — мало того что пропахшую плесенью, так ещё и с лохматой чёрной паутиной, тяжело провисшей по всем углам!

Успокоившись, я некоторое время постояла перед закрывшейся дверью, прислонившись к стене и бездумно вспоминая увиденное.

Наконец в последний раз передёрнула плечами от жути, и сквозь хаос взбурливших чувств пробилась ясная мысль. А… нельзя ли Шурика вылечить?

Уже привычная, я выждала пару минут, глядя на дверь в его комнату. Но она как была пустой, так и оставалась. Странно. Обычно отклик шёл сразу. Только собралась ещё раз мысленно повторить вопрос, как вдруг подумалось: вылечить человека можно, если он сам хочет этого. А если нет? Если не хочет?

Кажется, я получила ответ.

Когда снова заглянула на кухню, там уже вовсю орудовали Андрей и Вадим. Оторвавшись от загрузки подносов тарелками, Андрей оглядел меня и высказался:

— Э… Оля, ты не хочешь переодеться к обеду? Минут десять у тебя есть.

Ну ни фига себе! У них тут светские замашки начинаются?! И вообще, где был Андрей раньше?! Мог бы и сразу сказать — в первое моё появление… Мужчины… Когда времени в обрез…

— Не хочу, но могу, — буркнула я.

Вадим отвернулся, пряча улыбку.

Так. Поддержки я не дождалась. Пришлось тяжело вздохнуть и выйти. Даже Стах меня не сопроводил: Андрей соблазнил его остаться, показав кусочек мяса.

Холл я промчалась, как будто за мной собаки гнались — так не хотелось столкнуться с Шуриком. Впрыгнула в комнату — и закрылась на замок. Уже спокойно подошла к зеркальным дверцам шкафа. И? Чем не понравились им мои новые замечательные джинсы? А футболка трикотажная?.. Я присела на краешек кресла. А ведь Андрей прав — хотя бы в том, что Сергей не должен созерцать меня в повседневной одежде. У человека и так депрессивное настроение, а тут я ещё — слишком обыденная…

Решительно поднявшись, я распахнула дверцы шкафа — и скептически скривилась: джинсы, футболки. Всё то же самое, что на мне, только чистое, потому что ненадёванное. И, кстати, ни одной светлой футболки у меня нет. Это что же, получается, у меня и надеть-то радостного ничего нет, чтобы людей своим видом порадовать?.. Никогда не задумывалась над этим, но ведь правда… И вязать для себя предпочитаю из пряжи тёмных тонов… Вязать… Нет, за пять оставшихся минут я точно связать ничего не успею. Не говоря уже о том… Но недовязов у меня много. И только-только начатого среди них полно. Например, украдкой от Ани начала вязать ей кофточку почти в ирландской технике — только цветочную: вяжешь цветочек — и с последней петлёй присоединяешь к уже связанному, а там ещё можно добавлять листики всякие.

Я суматошно распахнула ещё одну, боковую дверцу шкафа. Вот они, полки, куда я вывалила своё незаконченное вязание! Быстро перебрав завалы, я выудила несколько цветочных лоскутков и примерила на себя. Так, кошелёк-косметичка с мелочью для вязания валяется на столе, а в нём целая куча булавок! Господи, как хорошо, что у каждого вязаного цветочка я сразу прятала все нитки!

Быстро переоделась: опять-таки джинсы и футболка, три минуты перед зеркалом — и от плеч сужающимся углом, почти воротником, спустились яркие — для Ани цвета я не жалею — весёлые цветы. Лепестки торчат немного, но это вроде выглядит неплохо. И футболка преобразилась в праздничную блузку. Хм… А неплохо бы на будущее придумать и связать что-нибудь мелкое, но интересное, чтобы быстро преображать скучную по цвету, например, одежду.

Цветочная футболка приподняла мне настроение. Правда, я немного напряглась, когда заходила на кухню: как воспримут мою самодеятельность мужчины?

Благосклонно. Вадим взглянул с интересом. Андрей засиял.

— Оля, а почему я не помню, чтобы ты такую вещь покупала?

— Хочешь сказать, помнишь все купленные вещи? — уже с облегчением удивилась я, успокоенная их реакцией.

— У меня память фотографическая.