– Я так сказала?

– Да-да, – подтверждает Мэри. – Это все – часть твоего великого плана: выяснить, что собой представляют постояльцы «Casa Padronale» и какие есть заказы, и вообще что там происходит.

– Ах да, – говорит Белинда, убирая затекшие ноги с дивана и болтая ими в воздухе. – Майор ушел?

– Не знаю, – говорит Мэри. – Думаю, да. Я большую часть дня провела в своей комнате.

– А-а, – говорит Белинда, слегка зевая. – Надеюсь, что так. Я предложила ему и его жене как-нибудь иначе организовать свой вечер сегодня, поскольку мы не готовили.

– Хорошо, – отзывается Мэри.

– Ага… Он был не очень доволен. Он напомнил мне, что заказывал на сегодня ужин и заплатил за него. – Белинда ежится. – Я сказала, что найду какой-нибудь способ компенсировать ему расходы. Но, откровенно говоря, – улыбается она, – мне в общем-то все равно. В этом году мне не слишком понравилось заниматься с ним Искусством. Раньше он был гораздо более любезным. – Она вздыхает. – Не думаю, что стану хлопотать о том, чтобы они приехали снова на будущий год. А ты?

– Как хочешь, – отвечает Мэри. – Мне надо идти. Я не хочу опаздывать.

– Конечно. – Белинда постукивает пальцем по кончику носа. – Используй все свои чары, какие только есть, и помни, что мне нужны детали, детали, детали.

– О'кей.

– Ты разве не надевала эту юбку вчера вечером?

– Гм… да.

– О Боже! – говорит Белинда, слегка дергая плечами. – Будем надеяться, что он не заметит! Приятного вечера. Возвращайся не поздно.

Мэри идет вниз по склону холма, оставив Белинду в компании с бутылкой вина, пачкой чипсов и видеофильмом «Гордость и предубеждение», в котором сцена «Дарси-мокрые-брюки» утратила звук и цвет.

Когда Мэри добирается до траттории Джо-ванны, мелькание табличек «riservado» 103 сообщает о том, что вечер будет оживленным. Она входит под приветствия тучного Роберто, но Кайла еще нет.

– Buona sera! – говорит он, обнимая ее, прижимая ее носом к своей подмышке. – Come va? 104

– Vabene, grazie, Roberto, e lei? 105

– Tutto bene. – Он отводит ее к маленькому столику на двоих рядом с группой из четырех светловолосых розовых туристов, которые, кажется, уже приступили к пудингу. – Va bene cosi? 106

– Si, si, – говорит Мэри, присаживаясь.

– Эй, там, привет, Мэри! – кричит кто-то через всю террасу.

– О, привет, Хоуард, – говорит Мэри. – Хорошо повеселился прошлым вечером?

– Отличный вечер, – отвечает он, поднимая руку в рубашке из денима и отхлебывая красного вина из широкого бокала. – Ты не с матерью?

– Нет, – говорит Мэри.

– Хорошо.

– Гм… как продвигается твоя книга? – спрашивает Мэри. – Уже вытащил своего героя из кровати?

– О Господи! – выдыхает он. – Да, я это сделал… Вся беда в том, что у меня нет ни малейшего представления, что делать с ним дальше.

– О Боже! – смеется Мэри.

– Можно сказать и так, – говорит Хоуард. – У тебя свидание? – спрашивает он, указывая на вход, где стоит Кайл, одетый в темно-синюю рубашку и джинсы.

Гм… спасибо, – отвечает Мэри, краснея, и смотрит, как подходит Кайл в сопровождении матери. – Привет, Кайл, – говорит она. – Здравствуйте, Лорен.

– Привет, – говорит он. – Ты выглядишь прекрасно! – Он целует ее в щеку. – Не беспокойся, моя мать к нам не присоединится. Не так ли, мама, дорогая?

– Я скорее вырву себе глаза, – улыбается Лорен. – Привет, Мэри. Как дела?

– Хорошо, спасибо, – говорит Мэри. – Спасибо за чудесную вечеринку. Это был великолепный вечер.

– Хорошо, – говорит Лорен, оглядывая ее с головы до ног. – Ты разве не в этой юбке была вчера вечером?

– Уходи, мам, – говорит Кайл, подталкивая ее по направлению к Хоуарду. – Извини меня за нее. Она просто не может ничего с собой поделать. Стоит мне заинтересоваться какой-нибудь девушкой – и она выходит из себя, – смеется он. – Да и твоя мать не лучше.

– Давай не будем говорить о матерях!

– Согласен, – говорит Кайл, нагибаясь через стол, чтобы потрогать прядь волос у Мэри за ухом. – А ты сегодня выглядишь сногсшибательно.

– Спасибо, – отзывается Мэри, вцепляясь в салфетку, ее щеки наливаются темно-пунцовым цветом.

– Давай закажем немного вина! – говорит он с радостным воодушевлением. – Я думаю, у нас с тобой будет чудесный вечер.

***

На другой стороне террасы, рядом со столиком, за которым сидят четыре женщины, к Хоуарду и Лорен присоединились Дерек с Барбарой. Атмосфера радостная. Хоуард делится с соседями по столику своими творческими проблемами. Барбара признается Лорен, как завидует она ее фигуре, и говорит, что американцы всегда лучше следят за собой, чем англичане. Дерек с энтузиазмом описывает курьезы, случившиеся на вечеринке Лорен, как будто никого из присутствующих там не было. А Лорен улыбается, слушает и говорит очень мало. Никто бы не сказал, что ей скучно. Женщина, привыкшая работать в мужском мире, хорошо умеет скрывать свои чувства и всегда думает о будущем. Этот вечер для нее достаточно приятен и ненамного более скучен, чем многочисленные обеды на Уолл-стрит и бесконечные коктейли с клиентами, на которых ей приходилось присутствовать.

Но по мере того как разворачивается беседа, когда вслед за макаронами подают мясо, а одно вино сменяется другим, Лорен наконец переводит разговор на собственные дела.

– Итак, Дерек, – говорит она, – расскажи мне о Festa di Formaggio 107. Звучит очень весело. Как в этом можно поучаствовать?

– О, Festa di Formaggio, – говорит Дерек, потирая руки. – Это лучший вечер в году, не считая пантомимы, – или, может, он даже лучше пантомимы, – во всяком случае, этот вечер запоминается. – Он хихикает. – Ну, мы все собираемся вместе – знаешь, британцы, экс-паты, итальянцы, пара немцев – и устраиваем огромную вечеринку. Каждая группа готовит собственную еду за столиками на траве. Потом мы начинаем соревнования по катанию сыра.

– По катанию сыра? – смеется Лорен.

– О да, – кивает Дерек. – Это очень серьезно – с призами, все по-настоящему. Это большие, просто огромные куски пекорино, которые мы катаем вниз по склону холма.

– Этот праздник чертовски трудно организовать, – вмешивается Барбара.

– А, понятно, – говорит Лорен. – Может, я могу помочь?

– Ах, Дерек, это хорошая идея, – говорит Барбара. – Лорен могла бы использовать все эти человеческие навыки, о которых она нам рассказывала. Должно же время, проведенное ею в Нью-Йорке, принести плоды!

– Да, это верно, Барб. Какая замечательная идея! Я думаю, – Дерек откидывается назад, как будто на него снизошло откровение, словно это вовсе не результат медленного воздействия шампанского на подсознание, – почему бы тебе не организовать его в этом году? Почему бы нам не сделать ее Большим Сыром?

– О Дерек! – восклицает Барбара. – Ты так считаешь?

– Сказать по чести, я не могу, – отказывается Лорен – сама скромность.

– Нет-нет, давай, – говорит Дерек, слегка похлопывая Лорен по элегантному плечу. – Белинда была Большим Сыром многие годы. Она не будет возражать.

– Что ты думаешь по этому поводу, Хоуард? – спрашивает Барбара.

– Избавьте меня от всего этого, – говорит Хоуард, поднимая руки вверх. – Я пришел сюда лишь для того, чтобы тихонько выпить чего-нибудь.

– Ну, я думаю, это отличная идея, – говорит Барбара.

– Вы, ребята, очень милые, – говорит Лорен. – Но знаете что? Не стоит слишком сильно раскачивать лодку, в которой находится Белинда: ведь мы все знаем, какой тяжелой она может быть. – Она разражается легким смехом, который тут же воспроизводит Барбара. – Я лучше предложу обществу свои услуги и все навыки, которыми обладаю. Это лучше, чем предпринимать всякие дерзкие выходки вроде попытки над кем-либо восторжествовать.

– О, Лорен, ты такая умная! – разражается комплиментами Барбара. – Какой прекрасный компромисс! Не правда ли, это так умно, Дерек?

– Разумеется, – подтверждает Дерек. – Будем здоровы.

– За что мы все пьем?

– Ой, Белинда! – восклицает Дерек, подпрыгивая на стуле от неожиданности и смущения. – Я думал, ты дома.

– Так оно и было, Дерек, – говорит она. – Но я позвонила домой тебе и Хоуарду и не получила никакого ответа. Я подумала, что вы все, вероятно, сидите здесь. Хотя, – она пристально смотрит на Лорен, – я не ожидала увидеть здесь тебя, Лорен… дорогая. Какой сюрприз!

– Мы отмечаем присоединение Лорен к команде Festa di Formaggio, – лепечет Барбара. – Вот увидишь, все ее навыки с Уолл-стрит окажутся бесценными.

– Отлично, – говорит Белинда. – Все может быть.

– Но ты в любом случае все еще приделе, – добавляет Лорен. – Я не собираюсь отбирать твои привилегии.

– Твой пансионат уже открыт? – спрашивает Белинда, стараясь переменить тему.

– Да, во все дни, – кивает Лорен.

– Как с заказами? – улыбается Белинда, хватаясь руками за спинку стула Дерека в поисках опоры.

– Отлично, – отвечает Лорен. – Правда, сегодня утром возникла небольшая проблема со «Спектейтором».

– Правда? – говорит Белинда.

– По странной случайности они подумали, что у меня был пожар и что я собираюсь аннулировать свое объявление. Какая удача, что они перезвонили, чтобы все проверить! – говорит Лорен, уставившись на Белинду, ее белокурые волосы развеваются. – Но, не считая этого, все идет просто великолепно. Ко мне скоро приезжает один исполнительный продюсер из Лос-Анджелеса. Он забронировал комнату на пару недель, чтобы закончить сценарий к фильму.

– Как гламурно! – с воодушевлением подхватывает Барбара. – Ты должна нас ему представить.

– Постоялец-писатель, – добавляет Хоуард. – В каждом фешенебельном заведении должен быть такой.

– У тебя когда-нибудь жил писатель, Белинда? – спрашивает Дерек.

– Не считая меня самой, а я ведь у себя постоянный постоялец, – говорит Белинда и слегка посмеивается, – что-то не помню.