– Ты всю жизнь жила в Уэйко?

Я подняла голову:

– С пяти лет.

– Тебе там нравится?

– Да. Хотя мне не с чем сравнивать.

– Ты когда-нибудь была в Нью-Йорке?

Я покачала головой. Мы с Лизой мечтали когда-нибудь поехать в путешествие. Она хотела поступить в Нью-Йоркский Университет и вести богемный образ жизни, но ее родители не могли платить за обучение, и она поступила в Бэйлор, как и я. Тем не менее, она по-прежнему хотела уехать, а я планировала последовать за ней, как и всегда, когда Лиза что-либо делала.

– Я не особо путешествую.

Он кладет себе немного салата и заправки, пробует и кривится, когда горький вкус уксуса от соуса, касается языка.

– Я вырос в северной части штата Нью-Йорк. Там красиво.

– Наслышана.

– Катскильские горы летом тоже прекрасны.

Не зная, что на это ответить, я также начинаю есть свой салат. Очень вкусно. От первого же кусочка вздыхаю, непроизвольно прикрыв веки на мгновение. Открыв глаза, я замечаю, что он смотрит на меня с выражением, отдаленно напоминающим улыбку.

– Тебе стоит поездить, – говорит он. – Держу пари, тебе бы понравилась Италия.

Это было моей мечтой – когда-нибудь посетить Европу. Лизе казалось, что это звучит слишком хлопотно: вся эта беготня с паспортом. Однако я всегда хотела это сделать. Италия, и Париж, и Испания. На самом деле, у меня был паспорт. Я сделала его год назад в надежде, что смогу найти работу, которая даст мне возможность осуществлять международные поездки. Но это было до того, как я узнала, что сделали мои тетушки, чтобы оплатить мое образование.

Он отодвинул свою тарелку с салатом и откинулся на спинку стула, вновь потягивая вино.

– Мы провели что-то вроде расследования, после получения твоей заявки на работу.

– Правда?

– В основном общедоступные данные: кредитная история, образование, записи о рождении, – кивнул он.

– Зачем?

– На сегодняшний день это обычная практика большинства предприятий. Желание убедиться, что мы принимаем в штат сотрудника, который не исчезнет после первой зарплаты.

Он играет с ножкой бокала. Похоже, вновь занервничал. Я нахожу это отчасти сексуальным, вся эта необходимость в конфиденциальности, но и немного выводящим из равновесия. Я задаюсь вопросом, что именно он хочет у меня попросить. Это что-то незаконное? Иначе, зачем бы он так нервничал?

– Дело в том, что у тебя совершенно не было квалификации для этой работы. Ни малейшей.

– Ну, спасибо.

– Уверен, ты итак об этом знала.

Это правда. Конечно, я знала. Но не собиралась признаваться ему.

– Но ты квалифицирована для кое-чего другого, что мне необходимо, – его взгляд снова устремляется на бокал, а пальцы скользят вверх и вниз по тонкой ножке. – У тебя нет приводов в полицию, никогда не получала талон предупреждения2 и ты голосуешь за республиканцев. Я не смог бы найти более идеальную кандидатуру, даже если бы разослал список требований в каждый свадебный журнал в мире.

Я не понимаю, о чем он говорит. С одной стороны, это прозвучало, как комплимент моему скучному образу жизни. С другой... при чем тут свадебные журналы?

– У меня есть к тебе предложение.

– О’кей.

Но прежде чем он успел произнести еще хоть слово, появился официант с нашим основным заказом. Аромат был божественным, и все хорошенько сдобрено маслом. У меня потекли слюнки, пока официант расставлял блюда, в отличие от Майлза, который даже не взглянул на тарелки. Он пристально наблюдал за мной с задумчивым выражением лица. Я вежливо поблагодарила официанта, а когда тот ушел, сконцентрировалась на Майлзе на некоторое время.

– Разве ты не голоден?

– Был, но вроде как потерял аппетит.

– Тебе не нравится это блюдо? Уверена, официант мог бы предложить тебе что-нибудь другое.

– Это не из-за еды, – он откашлялся, вновь фокусируя взгляд на мне. Было такое чувство, будто он пытается что-то найти в выражении моего лица, какой-то секрет, который облегчил бы ему задачу, что бы он там не задумал. Но он явно не находил его.

Он подцепил вилкой креветку и откусил хвостик. Похоже, ему понравилось, потому что спустя мгновение он отправил в рот и остальную часть. Однако после этого опустил вилку и стал наблюдать, как я трапезничаю. Это действовало мне на нервы, так что я тоже отложила вилку и встретилась с ним взглядом.

– Полагаю, будет проще просто сделать это одним резким движением, как сорвать пластырь, – произнесла я.

– Наверное, ты права. Думаю, я не нервничал так даже тогда, когда в школе меня вызывали в кабинет директора.

– Уверена, это происходило часто.

– Чаще, чем надеялась моя мама, – он улыбнулся, а от воспоминаний его глаза на секунду подернулись пеленой. Но он снова сосредоточился на мне. – Поэтому, думаю, должен просто произнести это. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Это было последнее, что я ожидала сейчас услышать. Я уставилась на него, полагая, что не правильно его поняла. Но он повторил.

– Знаю, это звучит безумно. Но мне нужна жена, и ты идеально подходишь на эту роль – по крайней мере, по бумагам. А пообщавшись с тобой в течение последних пары минут, я не заметил ничего, что могло бы изменить это.

– Ты хочешь на мне жениться?

– Да.

– Зачем?

Он пожимает плечами:

– У меня свои причины.

– Этого не достаточно.

Теперь я уперлась в него взглядом, стараясь увидеть то, чего там явно не было. Первой мыслью было, что, возможно, это была шутка, и он рассмеется в любую секунду. Или, что он психически неуравновешенный, и я прочту на его лице или в поведении какие-нибудь признаки этого. Но я ничего не увидела. Передо мной сидел очень красивый мужчина, в свою очередь смотревший на меня с честным выражением лица.

– Тебе нужна причина, чтобы это сделать?

– Это бы помогло.

Он колеблется, но затем тянется через стол и берет меня за руку.

– Я не сошел с ума, если это то, о чем ты думаешь. Мне просто нужно кое-что сделать. И чтобы это сделать, мне нужно быть женатым на женщине, не имеющей ничего общего с теми женщинами, с которыми я обычно встречаюсь. Мне нужен кто-то спокойный, интеллигентный и терпеливый. Кто-то, кто продемонстрирует миру, что я готов остепениться и жить этакой респектабельной жизнью, о которой всегда мечтал мой отец в отношении меня. Мне нужен кто-то, кто... в общем, кто-то такой, как ты.

– Но ты ничего обо мне не знаешь.

– Я знаю достаточно. Я знаю, что твои родители погибли в автокатастрофе, когда тебе было пять. Ты тоже была в машине, но отделалась парой ушибов. Переехала жить в Уэйко к своим тетям по отцовской линии. Ты выросла в том же доме, что и тети, ходила в хорошую общественную школу, расположенную ниже по улице от твоего дома, и была лучшей ученицей выпускного класса. Знаю, что жила дома, пока училась в колледже, что была на доске почета все четыре года обучения и окончила его с отличием. Также знаю, что сейчас твоя занятость в Старбакс – это твой единственный опыт работы.

– И все это говорит тебе, что я за человек?

– Все это говорит мне, что у тебя стабильное прошлое, которое впечатлит тех людей, на кого мне нужно произвести впечатление, – он пожимает плечами.

– Каких людей?

Он вновь пожимает плечами.

Мне хотелось перегнуться через стол, схватить его за горло и заставить сказать, что тут, черт возьми, происходит. Вместо этого я встала и развернулась, чтобы уйти. Майлз вскочил за мной, схватил за руку и резко прижал к своей груди, одной рукой удерживая меня за руку, а второй обхватив за талию.

– Я заплачу тебе миллион долларов, – прошептал он мне на ухо, – и погашу перед банком долг твоих тетушек за дом.

Я напряглась, хотя сердце и сделало кульбит от радости. Миллион долларов. Этого хватит тетушкам до конца дней. Я бы смогла нанять им личную помощницу, которая была бы с ними постоянно, круглые сутки. И я бы смогла сделать все, о чем только мечтала: поехать в Нью-Йорк с Лизой, отправиться в путешествие по Европе и увидеть могилу родителей в Хьюстоне.

Но какой ценой?

Майлз развернул меня и приподнял пальцем мой подбородок, вынуждая взглянуть на него:

– Мы составим брачный договор. Я в письменной форме оформлю условие, что ты получишь миллион долларов после развода. Всего несколько месяцев, максимум полгода. А после – мы разойдемся каждый своей дорогой, но у тебя будут деньги и моя фамилия, которая откроет тебе любые двери. Ты сможешь делать все, что захочешь.

– А что получаешь с этого ты?

Он изучает мое лицо в течение долгой минуты:

– Я получаю жену, которую могу предъявить своим клиентам, семье и любому, кому потребуется. Мать от меня отстанет. Я… – он снова замолкает и смотрит на меня. – Я получаю то, что мне нужно.

Я краснею. Увидев это, он издает звук, похожий на стон.

– Я не это имел в виду. Между нами не будет никакого сексуального контакта. В крайнем случае тебе придется вытерпеть мой поцелуй на свадьбе. На этом все.

– Где мы будем жить?

– У меня есть дом за городом в старом колониальном стиле. Я его отреставрировал. Тебе он понравится.

Попыталась качнуть головой, но он все еще держал меня за подбородок.

– Я благородный человек, несмотря на то, что печатают в газетах. И никогда не принуждал ни к чему женщину.

– Только на пару месяцев?

– Да.

– А если я захочу расторгнуть соглашение раньше?

– Ты потеряешь часть денег. Но у тебя по-прежнему будет дом теток и моя фамилия. Но если ты останешься на весь срок, я организую, чтобы тебе нашли хорошую работу. Работу твоей мечты. Я лично об этом позабочусь.

– Вот так просто?

– Я – Майлз Торн, сын Джексона Торна, и могу осуществить и воплотить в реальность, что угодно.

Он подталкивает меня назад к нашему столику и заставляет сесть на стул. Я таращусь на свои руки не в состоянии здраво мыслить. Это… безумие. Кто просит совершенно незнакомого человека выйти за него замуж? А самое ужасное, какой нормальный человек будет размышлять над тем, чтобы принять его предложение?