Я так чертовски запуталась...

Я снова смотрю на Эверета, уже не уверенная, что происходит с моей жизнью прямо сейчас.

– Значит, вот так ты относишься к тому, кого любишь? Игнорируешь и выбрасываешь цветы, которые любящий тебя человек прислал тебе, чтобы поддержать?

– Черт тебя подери, Бренна! Я не так обращаюсь с девушкой, которую люблю, – он сворачивает на обочину дороги и тормозит так резко, что нас кидает на приборную панель. Эверет поворачивается ко мне с такой скоростью, что я не успеваю прийти в себя. – Вот так я обращаюсь с любимой девушкой, когда на следующее утро узнаю, что она проститутка!

Реальность обрушивается на меня. Рвота поднимается в горле. Силясь проглотить ее, я ошарашено смотрю на Эверета, ожидая, когда он рассмеется... но он этого не делает, и теперь я уверена, что все всерьез. И тут меня осеняет. – Так ты... Майкл?

– Да, Чесити, да

Усевшись на свое место, он выводит грузовик обратно на дорогу, уступая минивэну. Все это время я силюсь понять, как себя вести и что говорить... И должна ля я извиниться.

Прежде чем я могу что-то сказать, Эверет решает выяснить обо мне все подробности. Я не уверена, для него ли эта информация или для его расследования, но с такой скоростью проносящиеся события теперь не имеют большого значения.

– Зачем ты сделала это с собой, Бренна? Почему ты позволила людям использовать себя, трахать как какую-то шлюху и относиться к себе как к дерьму? Почему ты упала так низко, когда я чертовски хорошо знаю, что ты выше всего этого? Ведь так?

– Это не так, Эверет. Это решение я приняла, когда мне исполнилось семнадцать, чтобы заставить себя почувствовать могущество. И мне понравилось это чувство. Потом деньги, которые я при этом заработала, и возможность уйти от своих демонов, пусть даже на некоторое время. Н у а потом как благословение небес... Я влюбилась...

– Ты продаешь себя за деньги, – говорит он холодно.

– Я не продаю себя... Я продаю удовольствие...

– И в чем же разница?

– В том, что я никогда и никому не позволяла владеть мной. Никто не знает меня. Они не знают моего имени, откуда я пришла, где и как я отдыхаю в конце дня. Они не знают ничего обо мне: ни моей рутины, ни пристрастий. Что я люблю, а что ненавижу. Они знают только Чесити, которую выдумал кто-то, я притворяюсь ей. Я не продаю их сама, я не продаю никакой части себя, единственное, что я им даю, это удовлетворение, именно его они покупают у меня. Иногда это беседы, иногда секс, иногда обед или ужин, а иногда вообще что-то маловразумительное.

Эверету требуется несколько минут, чтобы ответить мне, но говорит он совсем не то, на что я надеялась.

– В течение трех лет ты продавала себя за деньги. А те синяки? Они были подарком клиента, я полагаю? – Я медленно киваю и знаю, что он видит мой кивок. – И ты не против этого? Ты не против заниматься со мной любовью, а потом пойти и трахнуть какого-то парня? Сколько раз мы занимались сексом ночью, а на следующую ты шла и трахалась с другими? – Прежде, чем я открываю рот, он продолжает. – Не отвечай. Подожди. Мне не интересно. Я все равно не смогу быть со шлюхой.

Саднящая тупая боль в груди расширяется. Для того, кто миллион раз на этой неделе плакал, я чувствую себя на редкость отвратительно. Я заслуживаю все, что он говорит мне. Я должна быть честна сейчас. Мы оба должны быть честны друг с другом.

Согласно данным навигатора у нас осталось около пяти часов, затем мы прибудем в Клируотер. Это, определенно, будет самая жалкая поездка из всех, которые у меня когда-либо были. Но если я собираюсь провести эти пять часов в машине с Эверетом, я могу рассказать ему всю свою историю без утайки. Он не должен понимать меня, он не должен простить меня, даже если мне этого очень хочется, но мне нужно, чтобы он меня хотя бы выслушал.

– Я думала, что была влюблена в своего приемного брата в пятнадцать лет. Он единственный защищал меня от приемного отца, который избивал меня, когда напивался. Он вытаскивал меня на крышу каждую ночь, чтобы посмотреть, как над нами пролетают самолеты. Он относился ко мне очень нежно и трепетно, и я влюбилась в него. По крайней мере, я так думала. Если мне снились кошмары, он баюкал меня как ребенка, пока они полностью не утихали. Если я не могла пройти в прачечную, он воровал для меня четвертаки, и вот я уже стояла на коврике для стирки. Он помог мне, когда я осталась совсем одна. Он помог мне, когда у меня никого не было. Хотя в то время у меня была подруга Лиза, но это отнюдь не то же самое.

Он стал моим первым мужчиной, обещал, что позднее мы вместе убежим. Я думала, что однажды мы поженимся, пока не вернулась домой раньше времени и не застала его в постели голышом с моей лучшей подругой. Он только добавил боли к той, через которую я уже прошла и проходила день за днем. Раньше я пробовала наркотики, потом попробовала спиртное. Ничто из этого не заставило меня почувствовать себя лучше, но я все равно пошла той ночью напиваться. Меня не волновало тогда, что со мной случиться, мне хотелось только унять разъедающую меня боль.

– И как это ушло, Бренна?

– Позволь мне все же закончить, – произношу я. – В эту ночь я была безумно пьяна. Меня тошнило и рвало, и я чувствовала себя вещью как снаружи, так и внутри. Затем я повстречала какого-то парня, показавшегося мне, пьяной, привлекательным. Он чувствовал себя суперсильным, и мне не потребовалось прилагать много усилий, чтобы соблазнить его. Потом был другой. На следующих выходных был очередной новый парень. Я поняла в какой-то момент, что мне понравилось. Что я могу переспать с любым, и они не заморачиваются по поводу моего возраста, и не разбивают моего сердца. Я могла бы обтянуть сиськи, чтобы постирать, или выставить напоказ голую ногу, чтобы получить немного еды. Сила соблазнения и секса была всепоглощающей, и я стала зависимой от этого. В итоге я сэкономила достаточно денег, чтобы убраться оттуда. Потом я поехала в Грейхаунд, оттуда в Пенсаколу и заплатила за поездку менее сорока долларов. Проведя в том городе меньше недели, в одном из ночных клубов я встретила состоятельного человека, который предложил оплатить мои услуги. Женщина, что сейчас выступает моим доверенным лицом, на самом деле таким образом подбирала девушек и она так нашла меня. Она рассказала, чем зарабатывает на жизнь, и сколько я получу, работая таким образом, и все покатилось вниз. Я никогда не задумывалась, что делаю что-то позорное или не то. Ты фактически заплатил за меня. Я имею в виду, все время, что мы были вместе. Сколько денег ты выложил, чтобы удовлетворить мои маленькие слабости, прежде чем затащил меня в постель? Это то же самое, единственное отличие – когда я в эскорте, я не влюбляюсь. Я не раскрываю себя, своей истинной сущности. Я не отдаю свое сердце тому, кто не понимает, насколько оно хрупко, чтобы вот так позволить кому-то разбить его. Так что ты можешь найти еще миллион вещей, которые я делала неправильно, но я никогда и никого не любила. Пока не встретила тебя. На прошлой неделе я сказала тебе, что ищу новую работу. Я говорила тебе, что хочу измениться. Я хотела сказать тебе правду о том, чем я занимаюсь на самом деле, но все выжидала. Но будь ты проклят, если обернешь это против меня, особенно когда сам врал мне.

– Я не злюсь, что ты солгала мне, – его голос звучал побежденным, так что я очень надеюсь, что достучалась до него, даже если немного. – Я тоже лгал тебе и сожалею об этом. Мне, правда, очень жаль. Я злюсь из-за того, что ты продолжала трахаться с теми парнями после того, как мы признались друг другу в любви. После того, как мы занимались любовью.

– Я хочу извиниться за это, Эверет, но я знаю, что все равно бесполезно, так что не буду. Если это какое-то подобие примирения, то я закончила. Я смирилась с этим.

– Когда?

– Что когда?

– Когда ты закончила с этим?

– Я думаю, что это зависит от того, насколько физически ты бы хотел завершения такой моей карьеры. Но в понедельник мы с боссом договорились, что это – моя последняя неделя.

– Со сколькими парнями ты была на этой неделе? – Эверет бросает на меня быстрый взгляд. Надеюсь, это хороший знак, даже если буду честна с ним.

– У меня было трое парней, один из которых – ты.

– И ты спала... с остальными двумя?

Все во мне кричало солгать, но на этот раз я решила прислушаться к голосу совести, которая не раз советовала мне открыться. Не послушав ее, я и оказалась в такой ситуации. Поэтому, когда я открываю рот, истина выходит наружу:

– Один из них... Вчерашний день... Я была очень зла на тебя, Эверет, и... Я знаю, что это не оправдание. С того времени, как я влюбилась в тебя, нужно было прекратить все это. И оно всегда будет моим самым большим сожалением в жизни.

Неловкое молчание повисает в машине еще на несколько минут. Я уже ничего не жду от Эверета, главным образом потому, что не заслуживаю его прощения, но ему удается удивить меня, едва он начинает говорить. Это, может быть, не так много, но это что-то.

– Я встречался с Моной на прошлой неделе. Она сказала мне, что никто в связи не верен. Она сказала, что это редкость, когда человек встречает такую сильную любовь, когда сам захочет быть верным. Человек твоей профессии. Я подумал, что у нас есть шанс, даже малейший, чтобы сделать это.

– Мы... могли бы... – слова приходится вытягивать клещами. Полные надежды, полные страдания.

– Я больше ничего не знаю. Мы оба лгали друг другу, Бренна. Я больше не знаю, смогу ли доверить нам что-то. Я не знаю, почувствуешь ли ты одиночество однажды ночью и отправишься искать кого-то другого, чтобы улучшить свое самочувствие. Я также не знаю, будешь ли ты общаться с другими парнями за моей спиной, потому что общение с ними укрепляет твою уверенность в себе, и самое главное, я не знаю, готов ли смотреть на все это, уже зная, через что мы прошли.

Не в состоянии смотреть на него снова, я вижу, как белые облака проплывают над головой. В этот момент ничто из того, чем я могла бы оправдаться, не изменит его мнения, ничто из того, что я сделаю, не заставит его доверять мне. Я не могу доказать ему, что не ищу развлечений как какая-то шлюха, которая прыгает из койки в койку, потому что до сих пор я ничем не доказала, что достойна его любви. Так что сделаю шаг назад. Я позволю ему найти кого-то более достойного. Кого-то, кто сможет полюбить его безоглядно, кого-то, кого он сможет полюбить без опаски. Кого-то, кто не является мной.