Никакой романтики, нужно что-то веселое. Что закончится поцелуями. Может быть, чем-то большим.

Черт бы меня побрал, надеюсь, чем-то большим.

Когда я полностью готов, то беру телефон и сразу начинаю поиск того, чем можно заняться в Пенсаколе. Когда я нахожу что-то с названием «GalleryNight», то надеюсь, что это понравится Бренне. Здесь есть музыка, еда, развлечения, старые дома, искусство и многое другое. На мой взгляд, звучит достаточно романтично.

Я продолжаю выискивать детали, продолжая быть тем же осторожным парнем, что и всегда, выясняя, насколько там безопасно. Судя по тому, сколько мне надо будет выложить денег, это стоящее место. Прежде чем окончательно все продумать, слышу мягкий стук в дверь.

Бренна буквально выбивает воздух из моих легких. От ее вида захватывает дух. Она надела белые джинсы до колена, которые так прекрасно обхватывают ее задницу, розовую футболку, которая подразнивает меня своим декольте, открывающим больше, чем мне хотелось бы, но я никогда не признаю этого вслух. Ее длинные черные волосы немного завиваются, ложась на плечи. А лучшая часть ее образа – это чертовски красная помада на ее сочных губах.

Прочистив горло, я одариваю ее приветливой улыбкой:

– Ты выглядишь... невероятно.

Заходя в мою квартиру, Бренна показывает в улыбке свои сверкающие белые зубы.

– Спасибо, – оглядывая меня, говорит она, – ты тоже прекрасно выглядишь.

Бренна ставит свою сумочку на стойку, а затем оглядывается:

– У тебя есть какой-то план или будем сидеть здесь?

Тот факт, что девушка выглядит подобным образом и думает, что мы останемся здесь... Я чертовски уверен, что она хочет больше, чем просто поцелуев. Если нет, то она очень хорошо умеет дразнить мужчину.

– Да, есть, но если ты хочешь остаться здесь, то мы это сделаем.

Ее желудок отвечает за нее. Его урчание проносится между нами, заставляя ее щеки окраситься в розовый цвет.

– Если ты в одночасье не стал шеф-поваром, то нам придется выбраться из дома.

– Я готов, дело за тобой.

Бренна снова берет свою сумку и направляется к двери. Когда она проходит мимо меня, то меня накрывает ароматом ее духов, я ловлю Бренну за талию и притягиваю к себе. Она смотрит на меня, затаив дыхание, и широко распахивает свои прекрасные глаза.

– Я хочу поцеловать тебя.

Когда девушка не отвечает мне, я наклоняюсь, чтобы подарить простой поцелуй, потому что мне очень хочется еще раз ощутить вкус ее губ. Ее тело тут же подчиняется моему, волной прижимаясь ко мне, но я знаю, что если поддамся искушению, то мы никогда не выберемся из дома. Собираю всю силу воли, чтобы отпрянуть от поцелуя Бренны, а затем, усмехаясь, смотрю на самую прекрасную женщину, которая когда-либо попадалась мне на глаза.

– Извини, – шепчу я, – ты невероятная.

Она отталкивает меня, снова двигаясь к двери. Нельзя отрицать, Бренна пытается держаться от меня подальше, все еще хочет играть роль недотроги, но, кажется, она не понимает, что я уже выигрываю. У меня уже есть большая ее часть, и я не успокоюсь, пока не получу всю ее.

Когда мы забираемся в мой пикап, Бренна не спрашивает, куда мы направляемся. В действительности, она не говорит ни слова. Бренна открывает какую-то маленькую коробочку, смотрит в зеркало, попутно водя пальцем по своим губам там, где я испортил ей макияж, затем резко закрывает зеркало, уставившись вперед.

– Тебе хочется морепродуктов? Стейка? Или чего-то еще? – спрашиваю я.

Девушка смотрит на меня, пожимая плечами:

– Мне хочется поесть. Даже если мне подадут слона, сейчас я не буду возражать.

– Я рад, что ты наслаждаешься едой. Ненавижу, когда девушки подсчитывают калории.

– Я много работаю. Мне нужна энергия. Я, конечно, люблю салаты и овощи, но могу съесть мороженое в один присест и положить добавку.

– Ну и где ты работаешь?

– О! В единой системе обмена сообщениями. У меня спортзал на работе.

То, о чем Бренна рассказывает, так странно, но я воздерживаюсь от вопросов.

Я ставлю свой грузовик на парковку в районе недалеко от центра города. Бренна наклоняется и выпрыгивает из грузовика, как следует хлопнув дверцей. Я выбираюсь следом. Гляжу на ее обувь и понимаю, что она обула какие-то ремешки.

– Я уже научилась ничего не обувать, чтобы не сломать голову, выходя из твоего грузовика.

– Ты не любишь большегрузы?

– Мне не нравится кое-что, напоминающее город на колесах.

– И позволь поинтересоваться, почему?

Бренна опускает взгляд вниз, на свои ноги. Я пытаюсь взять ее за руку, но она засовывает ее в карман джинсов, не позволяя мне прикоснуться к себе.

– Твоя сестра ведь поведала тебе о моих родителях?

– Нет, – отвечаю ей. Я спрашивал Эмили, о чем они трепались несколько раз, но она уверила меня, что ни о чем важном. Видимо, это была ложь. Я уверен, Бренна это знает и ценит. Мне тоже не нравятся люди, треплющиеся о чем-то, что явно их не касается. – А она должна была?

– А, это не важно, – девушка останавливается, чтобы взглянуть на меня. – Они умерли, когда я была еще совсем маленькой, и они действительно облажались. Я до сих пор не могу понять, что заставило меня продолжать жить? До их смерти у нас была прекрасная жизнь. Мы жили в деревне. У бабушки с дедушкой была своя ферма, и мой папа водил грузовик, из которого постоянно рвалась музыка кантри. Моя любимая вещь, кстати, как и старенькие, растерзанные сапоги пастушка, и я боготворила Дьюка Дейзи. Подобные вещи всегда возвращают меня к воспоминаниям о моих родителях и отнюдь не приносят мне радости. Кровь на их телах, когда я обнаружила их. Да и то, что они оставили меня в столь уязвимом возрасте.

– Черт, я не знал, Бренна, – я пробегаю пальцами вдоль ее руки в попытке успокоить, но в глубине души сомневаюсь, что это сработает. – Ты можешь рассказывать мне о чем угодно, Бренна. Я выслушаю тебя без осуждения.

– Спасибо, – бормочет она. – Я сделала все, чтобы забыть о своем прошлом и не люблю вспоминать о нем. Особенно своих родителей. Но твоя искренность важна для меня, – кажется, она не впечатлена, но это и понятно.

– А Эмили не поведала тебе, случайно, о наших с ней родителях?

Кивнув, Бренна тихо отвечает:

– Говорила. И мне было жаль услышать об этом.

Мы приходим в ресторан с открытой площадкой. Я спрашиваю Бренну, хочет ли она поесть на террасе, и девушка с радостью соглашается. Вид на океан прекрасен, а вдали можно увидеть маяк у берегов. Я мысленно делаю себе заметку когда-нибудь провести там с Бренной день. Мы садимся за длинный стол не слишком близко к другим. В центре стола стоит свеча, пламя колышется от малейшего дуновения ветерка. Солнце еще не село, но это произойдет где-то через час или около того. А значит, мы встретим здесь закат.

Официантка подходит, чтобы принять у нас заказ. Меню в основном состоит из морепродуктов, поэтому я заказываю жареную пикшу, а еще салат и ролл, идущие в комплекте. Бренна заказывает жареные с боков моллюски и картофель фри и просит принести ей картошку и салат перед основным блюдом. Я понятия не имею, куда в нее влезает все, что она ест.

Сейчас между нами царит большее умиротворение, чем до того момента, когда мы только вошли. Еда на свежем воздухе приносит спокойствие, а между нами этого не было, ведь мы подняли тему о родителях. Теперь, когда Бренна слегка приоткрыла завесу, я спрошу Эмили о том, что рассказала ей девушка. У меня такое ощущение, что Бренна скрывает намного больше. Все это заставляет меня поступать так, как мне не свойственно, но что поделать, ведь я открыл счет.

– Взгляни вон туда, – девушка указывает в сторону моря.

В воде, может быть, метрах в ста от берега резвятся два или три дельфина.

– Святый Боже! Это круто! Надеюсь, они не поплывут к берегу.

– Да не должны. Они же умные животные. Наверняка что-то привлекло их сюда, – Бренна улыбается, наблюдая за дельфинами. Я улыбаюсь, любуясь ею. Она просто завораживает своей улыбкой. – Ты когда-нибудь видел дельфинов? Ты сказал, что никогда не был на море раньше.

Когда она смотрит на меня, я пытаюсь отвернуться, но это не срабатывает. Я ловлю ее руку. Бренна слегка суживает глаза, как будто предупреждает меня не делать этого вновь. Но разве я послушаю. Трудно не смотреть на нее. Особенно вкупе с этой убийственно яркой красной помадой на губах.

– Что? – спрашиваю я, совершенно забыв, о чем она говорила несколько секунд назад.

Округлив глаза, Бренна повторяет свой вопрос:

– Ты когда-нибудь видел дельфина? Ну, как живого человека.

– Ой! Нет. На самом деле я видел только акулу в аквариуме в Ричмонде. Мне даже удалось погладить ее детеныша. Там еще были электрические угри, скаты и еще всякие твари, похожие на голотурии (прим.: голотурии или морские кубышки, или морские огурцы – класс беспозвоночных животных типа иглокожих).

Мне чудится, что Бренна издает смешок, прежде чем вернуться к наблюдению за дельфинами. Она смотрит, как эти красивые морские животные прыгают и резвятся в море на некотором расстоянии от нас. Они уплывают все дальше и дальше.

– Есть какая-то притягательная красота, когда дельфины резвятся вот так в океане, а не в аквариуме. Это их естественная среда. Это так завораживает.

Чувство, с которым девушка говорит об этом, повышается в ее рейтинге моего хит-парада до одного из самых любимых в Бренне. У нее при этом такой взгляд и голос, что ни с чем не сравнить. Через мгновение она смотрит на меня и удивленно приподнимает брови:

– Почему ты так пристально меня разглядываешь?

– Как «так»? – переспрашиваю.

– Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я. Я поймала тебя дважды. Это странно, прекрати.

Девушка слегка краснеет. Я воспринимаю это как знак, что Бренна нервничает. Но держится она хорошо, что не дает мне какие-либо другие намеки, кроме румянца, чтобы определить, злится ли она, застенчива, уязвима или стесняется. Странным образом я горжусь, что она сильная и волевая, такая, как есть. Немногие девушки могут похвастаться этим, по крайней мере, не те, что вьются вокруг меня.