– Где именно стоит за домом? – спросил, решив сегодня тоже там постоять. Покурить вместе…

– Так… получается, стоит над нашими квартирами. Всегда на одном месте. Смотрит вверх. А как-то заходил.

Мгновенно напрягся, понимая, что новая информация мне не понравится.

– Когда?

– Так вот сегодня утром. Часов в пять… Я даже прошелся по лестнице до десятого этажа. Думаю, может, наркоман, дозу решил принять, но не было его нигде, значит, в квартиру к кому-то зашел. Вот так…

– Значит, сегодня… – задумчиво повторил, все больше склоняясь, что этот неизвестный следит за моей беглянкой.

– Да… вышел он… примерно через полчаса… Да, я как раз проверил и спустился, а потом начал мусор весь выгребать из контейнера, ожидая Сан Саныча на мусоровозе. Сегодня его смена, а он всегда рано утречком едет. И вот тогда этот вышел. Злой такой. Прямо страшный и паскудный. Руки сжал в кулаки и с ненавистью смотрел по сторонам.

– Петрович, ты держись подальше от таких, и лучше не ругайся. Порежет, и даже не поймешь за что, – предупредил, зная, что Семенов любит поучить жизни, порой просто так для общения.

– Да кому я нужен-то? Хрен старый, мусор убирающий. Этот мужик даже не посмотрел в мою сторону. Совсем. Только еще раз повернулся, а потом сел в машину и умотал, а вот час назад приехал опять, но куда-то пошел в сторону остановки. Так что вот…

– Это ты хорошо смотришь, очень полезно.

– Так я… привычка у меня наблюдать.

– Понимаю, – усмехнулся и, сделав глоток, попросил: – Ты, если что, мне говори.

– А в чем его подозреваешь? – спросил он, тут же кивая рукой на граненый стакан с пивом, облизывая губы, спрашивая меня: – Толь, ты это… не против, если я это… того?

– На здоровье, – проговорил, следом отвечая на его вопрос: – Да есть дело, но не бери в голову.

– Понял, – довольно выдал старик, чуть ближе ставя табуретку, делая глоток пива, тут же вытирая рот от пены, с ухмылкой спрашивая: – Кстати, это что ты за красавицу подвозил?

– Наталья.

– Твоя? – спросил он, приступая к рыбе.

– Моя, – сказал быстрее, чем подумал.

– Хорошая, правда, пугливая. Ага… Все по сторонам смотрит, оглядывается. И этого видел, когда она возвращалась, за ней следил. А может, просто так вышло… Но несколько раз видел.

– Подробнее, – довольно резко проговорил, ожидая, когда он прожует свою соленую рыбу и ответит.

– Ну дак… в среду или во вторник… вроде… Она прошла, как мышка по сторонам… глазками туда-сюда, туда-сюда, а потом он, стоит, курит у деревьев, бросает, подлюка, окурки. А я все поймать не мог, кто мне там бычки свои оставляет, а, оказалось, он. Сволочь.

Кивнул и, выпив весь чай залпом, поднялся и проговорил:

– Ладно, Петрович. Мне нужно идти. Спасибо, что помог.

– Да я всегда рад. Всегда! Ты заходи, я тебе про каждого все расскажу, – гордо пообещал он, тут же вставая следом за мной.

Еще раз глянув в окно, отмечая, что темнеет, выложил на стол две пачки хороших сигарет, и произнес:

– Давай, Петрович. Не хворай.

Увидев, что я принес, Семенов дернул головой в сторону и развел руками:

– Ага, постараюсь. За такой щедрый гостинец – спасибо! Если что надо, всегда обращайся, я-то такой, все подмечаю.

Улыбнулся, и направился вперед, а он за мной. Уже у двери он мне с довольной мордочкой:

– Надеюсь, что, наконец-то с девкой будешь, да и детей уже давно пора, а то все один, да один, а мужик нормальный. Не дело!

– Посмотрим. Хорошего вечера.

– Хорошего, – проговорил он и, посмотрев по сторонам, прищурившись, желая увидеть спрятавшихся наркоманов или еще кого, чтобы отчитать и вывести на улицу, закрыл дверь.

Ухмыльнулся и вошел в лифт, рассуждая о Наташе и водителе, который следит за ней. В том, что следит, теперь точно был уверен. В общем, хочет Мишина или нет, нужно пробить о ней все. Данные есть, хозяйка квартиры запомнила, поэтому нетрудно будет вычислить, а там и на мужа выйти, а также его машину. Уверен, что думаю об одном и том же человеке. Даже не сомневался в том, что это ее муж нашел и играет в прятки. Только вот зачем?

Задумался. Плохо, что он побывал в квартире, тем более торчал там примерно тридцать минут. Ничего хорошего и совсем неудивительно. Ведь в эту квартиру и дурак может залезть. Хозяева на всем экономят, особенно на замках. Толкни дверь ногой, она сама и откроется.

Нужно уводить Наталью из этой дыры и желательно за ближайшие дни. Потом у меня работа, не смогу точно знать, если с ней что-то случится.

Внезапно появился вопрос: почему она не развелась, если бегает от него, не желая встречи? Если детей нет, обычно очень быстро разводят. Или есть? Нет, Наташа не вела бы себя так, если был ребенок. Уверен, он бы был с ней. Тут другое, и мои предполагаемые варианты не радуют. Надеюсь, что я ошибаюсь.

Глава 7

22 июля, воскресенье



Наталья



Спускалась, посматривая на часики, находящиеся на левой руке. Время – без десяти шесть. Переоделась в легкое бежевое платье из стрейчевой плательной ткани, в котором кокетка переда выполнена из гипюра. Застежка-молния в среднем шве спинки, рукава – три четверти, длина до колен. Любила это платье, но всего раз одевала на новогоднее мероприятие. Волосы распустила, но немного собрала сзади, зацепив заколкой, считая, что так не будут мешать.

Сердце стучало и казалось, что я лезу, куда не следует. И зачем я согласилась на эту невероятную авантюру?!

За три часа, что была у Толика в гостях, приготовила манты, три салата и холодные закуски. А также два пирога: один с курицей и картошкой, второй – сладкий из абрикосов, так как узнала, что Милана, жена Айсберга, беременна. Успела закуски в тарталетках приготовить, так как было время, ведь Толик во всем помогал. Поэтому, каких только не наделала, так как помимо того, что я попросила купить, мужчина взял много чего лишнего, но интересного, отчего не смогла удержаться. В результате сделала несколько видов тарталеток: с семгой и сыром, с копченой рыбой и огурцом, с консервированным тунцом, и мое любимое – с креветками. Манты лепил Дорвонцев невероятно быстро и красиво. Как будто всю жизнь этим только и занимался. Замечательный помощник!

Сразу чувствовала неловкость, а потом кухня стала родной. У меня всегда так, стоит несколько раз приготовить в одном месте и тогда все – родное. Вероятно, поэтому я стараюсь не готовить в тех кухнях, что мне не нравятся. Именно по этой причине ни разу до пирога для Дорвонцева не стряпала в кухне хозяев. Только чай заваривала. На работе, мне это очень помогает. Я как будто проникаюсь, чувствуя атмосферу, по-своему воспринимая нужную температуру, режимы, состояние продуктов, да все, заряжаясь особой энергией, находясь в своем ритме. Люблю готовить до такой степени, что на работе порхаю. Мне нравится творить. Это мое.

Все это время мы разговаривали. Как и ожидалось, Толик невероятно умный и интересный собеседник. Он столько всего рассказал о себе, что казалось, я знаю его несколько лет.

Пришла я готовить в обычной одежде, поэтому вот сейчас и вернулась к себе, чтобы переодеться, желая выглядеть нормально. Понимала, что это «игра», но хотелось ощутить, хоть на время, что такое нормальные отношения, пусть и несколько часов. Главное, не привыкнуть.

Нажала на звонок и, отмечая довольное лицо мужчины, открывшего дверь, тихо поинтересовалась:

– Пришли?

– Нет. Но через десять минут обязательно будут. Айсберг как часы, всегда пунктуален, – поведал он, приглашая рукой в дом, жадно провожая взглядом, раздевая, что я очень хорошо ощущала, чувствуя себя скованно, боясь сделать шаг, чтобы не спровоцировать его.

Решила, что постараюсь быть вежливой, а завтра уеду. Весь вечер, ночь думала, и пришла к выводу, что не просто так сигарета лежала, да и мои вещи. Не могла я вот так все бросать… И еще, я не нашла свою записную книжку, это пугало.

Шла вперед, размышляя, почему именно сейчас мне некомфортно?! Вероятно, потому, что именно в этот момент я не помогаю на кухне, беседуя с веселым помощником, а «числюсь» его подругой, женщиной, или кем там еще. Ощущения другие, как и мысли.

Оказавшись в зале, выполненным в коричнево-серых тонах, окинула комнату беглым взглядом. Ближе к середине стоял угловой огромный диван серого цвета с коричневыми подушками, стеклянным столом, сделанного в виде сдавленного круга.

Присела на диван и подняла глаза на мужчину, алчно посматривающего на меня. Сейчас Толик изменился. Кардинально. Выглядел хищником… львом, наблюдающим, чтобы наброситься на добычу, а ведь в кухне он был самым веселым, дружелюбным, постоянно вызывающим улыбку котом. Сейчас немного опасалась его.

Посмотрела на стену, подсвечивающуюся сверху и снизу, выполненную в довольно странном, чисто мужском темно-синем декоре. К ней была прикреплена полка, и висел огромных размеров телевизор.

Дорвонцев проследил за моим взглядом и вдруг произнес:

– Я в кухне стол приготовил и расставил. Надеюсь, все правильно.

Улыбнулась и поднялась, предлагая ему:

– Может, пора выкладывать манты?

– Думаю, остынут. Хотя… все же посмотри.

Согласилась, кивнув ему, и пошла к арке, желая выйти из комнаты. Проходя мимо Анатолия, задержала дыхание, чувствуя, как его невероятный запах пропитывает меня, заглушая мой собственный. Сглотнула и направилась в светлую солнечную кухню, разделенную на две части: одну, где находился гарнитур со стойкой и двумя черными коваными, длинными стульями с бежевыми мягкими сидушками; и вторая – большая часть – столовая, где стоял белоснежный стол и в тон ему стулья. На потолке люстра в виде трех открытых овальных коробок бежевого цвета, а на столе тарелки, где в каждой лежало по три салфетки. На стене напротив – три картины, представляющую одну, где изображены: лев и львица, смотрящие вдаль, где облака соединяются с горами. Очень красиво, на мой взгляд.