Джаррет громко и насмешливо присвистнул, стараясь привлечь внимание.

— Это оттого, что сенатор не пропускает мимо ни одной симпатичной женщины, — заявил он.

— Черта, безусловно унаследованная его племянничком, — сурово добавил лейтенант Риверс.

— Ничего не могу сказать по этому поводу, — встряхнула головой Ренни, — кроме того, что он всегда вел себя с должным почтением.

Мойра была заинтригована, тогда как Мэри уже наскучили эти сплетни. Ей не было никакого дела до сенатора и его племянника с их тягой к женщинам. Взяв у Катлин светло-кремовый зонтик, она развернула его так, чтобы отгородиться не только от солнца, но и от беседующих. Наклонившись к розовому ушку Катлин, Мэри легонько дунула в него, отчего девочка заерзала и захихикала.

А Мэри принялась разглядывать гигантский кактус сагуаро: мощная тридцатифутовая колонна его ствола возвышалась возле дороги, словно некий волшебный часовой пустыни. Затем внимание девушки привлекла бурая бесплодная почва под колесами экипажа. Интересно, сможет ли она прожить здесь достаточно долго? Горячий сухой воздух обжигал легкие и нес гибель всему живому, не успевшему затаиться в укрытии. Казалось, местные растения никогда не плодоносят — накатывавшие волна за волной потоки раскаленного пустынного воздуха уничтожали саму память о животворной влаге.

И все же Мэри было любопытно: что за люди считают эти места своим домом и как они поддерживают здесь свое существование? Откровенно суровый пейзаж нес на себе отпечаток некой странной красоты, отчего было страшно как слишком пристально вглядываться в него, так и отводить прочь глаза. Небосвод был почти полностью безоблачным. Он сливался с кромкой скал на горизонте, переливаясь всеми оттенками голубого. Мэри понимала, что недостаточно опытна, чтобы различать следы присутствия животных — даже если бы они здесь имелись. Хотя, с другой стороны, вряд ли они настолько глупы, чтобы вылезать из своих укрытий в самые жаркие часы.

По мере приближения к горам растительность становилась более разнообразной. То и дело попадались карликовые дубки или можжевельник, казавшиеся то серебристыми, то зелеными пятнами на выжженных скалах.

Вскоре путники сделали остановку, чтобы дать отдохнуть лошадям и подкрепиться. У солдат в седельных сумках имелся сухой паек, тогда как Мэри с Мойрой были предложены более аппетитные угощения, прихваченные предусмотрительной Ренни. Мэри глядела на солдат, вольно расположившихся неподалеку. «Пожалуй, про них не скажешь, что они слишком бдительны», — подумала Мэри. Ее наблюдения прервал Джаррет.

— Тебя что-то беспокоит? — тихонько спросил ее он. — Не хочешь со мною поделиться?

Мэри убедилась, что Кэт и Лили ее не слушают, увлеченные едой и живописным рассказом Мойры о их приключениях во время поездки. Ренни, кстати, веселилась наравне с девочками. Мэри неуверенно пожала плечами и ответила:

— Мне показалось, что солдаты могли бы быть более осторожны. То есть я хочу сказать, если угроза со стороны индейцев реальна, то почему они так беспечно себя ведут?

— Потому что у нас имеется разведчик, — последовал ответ.

— Разведчик? — заинтересовалась Мэри и махнула рукой в сторону солдат. — Это один из них? — Она заметила, как потешается над ее невежеством Джаррет, и тут же нахмурилась:

— Ну, в чем дело? Я же не могу знать все на свете! Я здесь впервые.

— И отлично вписалась в пейзаж, — парировал он. — Такая же колючая, как кактус.

Девушка сердито взглянула на него.

— Если я сняла монашеское платье, это еще не значит, что я лишилась Его покровительства! — Она невольно улыбнулась, так как брови Джаррета удивленно поползли вверх. — Над этим стоит подумать, не так ли?

Наступила напряженная тишина, взорвавшаяся через мгновение раскатистым смехом Джаррета, привлекшим внимание всех вокруг.

— Ты что, флиртуешь с моим мужем?! — напустилась на сестру Ренни.

— Она снова мне грозит, — ответил за Мэри Джаррет.

— Тогда мне тем более непонятно, отчего это ты развеселился, — рассердилась Ренни. Недовольная, она отвернулась и снова занялась кормлением детей.

Джаррет беспомощно покачал головой:

— Наши Мэри всегда готовы сплотиться, чтобы дать отпор!

Мэри сжалилась над молодым человеком. Она взяла его за руку и предложила недоеденную половинку своего сандвича:

— Ты теперь тоже член нашей семьи, Джаррет.

Тому ничего не оставалось, как принять недоеденный сандвич подобно индейцу, принимающему трубку мира.

— Расскажи мне про разведчика, — попросила Мэри. — Где он?

— Едет впереди отряда, высматривает следы.

— Следы?

— Следы чихуахуа. Именно они участили в последнее время набеги. — Во взгляде Джаррета не осталось и следа былого веселья. — Это очень серьезно, Мэри. Индейцы больше не берут пленных, и смерть от их руки зачастую бывает медленной и жестокой. Недавно они вырезали семью фермера, а его пятилетнюю дочку оставили умирать, подвесив на крюке в коптильне.

— Ох, не может этого быть, — прошептала Мэри, моментально побледнев и обратив взгляд на племянниц.

— Увы — может, — честно признался Джаррет, также посмотрев на дочерей.

Малышки весело смеялись, угроза индейцев была им нипочем. Джаррет давно уже решил для себя, что скорее умертвит детей собственными руками, чем позволит апачам наложить на них лапы. Он обернулся к Мэри и без слов понял, что девушка разгадала его мысли, но не пришла от них в ужас, а лишь испытала душевную боль сродни его собственной.

— Военные сбились с ног, стараясь выследить Джеро-нимо с его бандой, — продолжил он, — ведь теперь чихуахуа завладели золотым запасом и смогут накупить еще больше ружей и амуниции.

— Да разве кто-то станет с ними торговать?

— Если предложат сто тысяч золотом? — Джаррет мрачно ухмыльнулся. — Сговорчивые продавцы всегда найдутся. Недавно патруль из форта Союза конфисковал вагон, доверху груженный винтовками и аммоналом, направлявшийся в места обитания чихуахуа.

— Каким же должен быть человек… — Мэри ошалело потрясла головой, осознав, что это свыше ее понимания. — Впрочем, не важно. Я все равно этого не пойму.

— Пожалуй, я тоже, — признался Джаррет. А ведь ему довелось повидать намного больше зла, чем Мэри.

Девушка заинтересованно скользила взглядом по грозным скалам, возвышавшимся вокруг:

— Стало быть, наш разведчик где-то там и стережет нас подобно ангелу-хранителю…

— Что-то вроде этого, — подтвердил Джаррет, улыбнувшись такому любопытному сравнению.

— Надеюсь, он хорошо знает свое дело, — пробормотала Мэри. Она даже не отдавала себе отчет в том, что улыбается неким своим подспудным мыслям. Только через минуту она осознанно вспомнила одного разведчика, который умудрился заблудиться на дороге от Бейлиборо до Гринвилля, и, с трудом удержавшись от смеха, добавила:

— Во всяком случае, лучше, чем Райдер Маккей.

Джаррету стало легче на душе при виде милой улыбки, засиявшей на личике Мэри. Однако это ощущение мигом исчезло, как только его ушей коснулось знакомое имя. Джаррет смущенно нахмурился:

— Я слышал, как ты уверяла Ренни, что слыхом не слыхивала о бое в каньоне Колтера.

— Верно.

— Но ты сейчас сказала…

— Что? — растерянно перебила его Мэри, искоса взглянув на Джаррета. — Что я сказала?

— Мэри, да ведь Райдер Маккей и есть тот изменник, которого должны повесить!


— Ты такая задумчивая, — сказала сестре Ренни.

— Хм-м-м-м?

Ренни улыбнулась. Вот уже довольно долгое время мысли Мэри гуляли где-то далеко-далеко. Впервые Ренни обратила на это внимание, когда маленький отряд возобновил движение в сторону форта. Поначалу она отнесла непривычную молчаливость Мэри на счет дорожной усталости. Однако еле заметная морщинка, залегшая между бровей сестры, и прикушенная нижняя губа говорили о том, что девушка о чем-то постоянно думает.

Ренни хватило терпения до поры до времени не приставать к ней с расспросами. Но теперь, когда Мойра с внучками прилегли вздремнуть, а Джаррет занялся какими-то переговорами с посредником, Ренни поняла, что готова лопнуть от любопытства.

— Ты очень задумчивая! — громко сказала она Мэри.

Та растерянно мигнула и ошалело поглядела на сестру:

— Неужели?

— Вот. — Ехидно улыбнувшись, Ренни протянула сестре чашку чаю. — Я успела приготовить его, пока ты грезила наяву.

Мэри покорно приняла предложенное ей угощение. Она уютно устроилась в огромном старинном кресле, укрыв ноги под подолом зеленого охотничьего костюма. Ренни уселась напротив, на низеньком диване, подогнув под себя ноги точно таким же образом. Поза ее выглядела нарочито небрежно, однако она не смогла скрыть любопытства, горящего в глазах. Мэри почувствовала себя очень уютно. Даже настырность Ренни не раздражала, а успокаивала. Все это выглядело так, словно две сестры тихонько шепчутся в детской, поверяя друг другу свои секреты после того, как взрослые уложили их спать.

— Итак, — не унималась Ренни, — о чем ты думала?

— Прешься напролом, как всегда, — заметила Мэри. — И ни капли уважения к праву человека на личную жизнь.

— Верно, — бесхитростно призналась Ренни и, видя, что Мэри все еще колеблется, добавила:

— Это касается вас с мамой? Между вами что-то произошло?

Мэри потупилась и принялась разглядывать свою чашку. Благодаря этому ей удалось скрыть облегчение, мелькнувшее у нее на лице.

— Между нами много чего произошло, — чистосердечно призналась она. — И началось это тогда, когда она не смогла принять мое решение, а я не смогла смириться с ее неприятием.

Ренни с сочувствием кивнула:

— И даже Майкл с Мегги не смогли ее уговорить?

— Я и не думала их об этом просить. — Старшая сестра предупреждающе посмотрела на младшую и добавила:

— И тебя тоже не прошу. Не суйся куда не надо.

— Да я даже не знаю, с чего начать, — заверила Ренни.

Как будто подобная мелочь когда-то ее останавливала. Правда, грозный взгляд старшей сестры заставил младшую на минуту задуматься. И она невольно, словно защищаясь, вскинула руки вверх. В прежние времена Мэри не упускала случая выдрать у Ренни пару-другую каштановых прядей, чтобы привести ее в чувство. Девушка решилась опустить руки только тогда, когда во взгляде старшей сестры угроза сменилась лукавством.