— Я отправляю вас обеих повидаться с Ренни, — сияя самодовольной улыбкой, заявил он.

— Отправляешь? — переспросила Мойра. — Как это понимать?

— Он упакует нас в общий ящик, — съязвила Мэри, — как посылку.

— Я предлагаю вам проехаться через всю страну в моем личном вагоне, — продолжил Джей Мак, не обращая внимания на колкости дочери. — Вы сможете сперва заехать в Денвер к Майкл, потом к Мегги, а уж потом отправляться искать Ренни по всей Аризоне. — Он не стал добавлять, что если и после этого они не придут в чувство, то ему придется посадить их на пароход, идущий в Китай, где сейчас проживала Скай.

— А ты не поедешь с нами? — спросила Мойра.

— Я присоединюсь к вам под конец, в Аризоне. Мне бы хотелось самому взглянуть на землю и рудник, о котором столько рассказывала Ренни.

— И к тому же ты хотел бы взглянуть на миссию, — заключила Мэри, глядя на отца не столько с благодарностью, сколько с подозрением.

— Миссию? — перебила Мойра, прежде чем Джей Мак успел открыть рот. — Я в первый раз слышу про миссию. — Но ее надеждам не суждено было сбыться.

— Это не связано с тем, что я пересмотрела свое решение, мама, — поспешила ответить Мэри. — Просто мне кажется, что я могла бы стать неплохой учительницей, а в юго-западных штатах существует множество миссий, в которых не хватает учителей.

Мойра беспомощно распахнула глаза и взглядом обратилась за поддержкой к Джею Маку.

— Без толку, мама, — покачала головой Мэри. — Джей Мак знает обо всем, и он не смог меня отговорить.

Мойра не в силах была скрыть замешательства. Мгновенно утратив аппетит, она отложила вилку. Уж если дочери захотелось стать учительницей, могла бы она заниматься этим и поближе к дому. А если ей приспичило заточить себя в миссию, могла бы и не покидать монастыря.

— Либо одно, либо другое, — то ли умоляюще, то ли угрожающе проговорила Мойра. — Ты могла бы выбрать что-то одно, Мэри. Господь свидетель, ты не можешь сделать и то и другое. Просто не можешь, и все!

Страдальческое выражение на лице Мэри усиливал строгий монашеский чепец:

— Чего не могу?

— Ты не можешь отказаться и от нас, и от Господа!

Глава 4

Декабрь 1884 года, штат Аризона

Мэри то и дело ловила себя на мысли, что не узнает собственного отражения. Впервые она обратила на это внимание, когда собирала вещи, перед отъездом из Нью-Йорка. Когда она проходила мимо большого стенного зеркала у себя в комнате, ей показалось, что она увидела незнакомку. Девушка застыла на месте, разглядывая впившиеся в нее глаза. Когда она осознала, что видит свое собственное отражение, ей стало не по себе.

Рыжая ее шевелюра еще не отросла, однако новая горничная доказала поразительную способность создавать нечто из ничего. Ей удалось некоторым образом упорядочить непослушные завитки, и теперь вместо черно-белого чепца, обрамлявшего нежные черты лица Мэри, голову ее окружал яркий ореол.

Невольно привлекал взгляд и новый фасон ее одежды: дорожный костюм, состоящий из жакета с высоким воротником и плиссированной юбки. Мягкий абрикосовый цвет ткани удивительно тонко гармонировал с нежной розовой кожей лица, пока оно не раскраснелось от смущения. Мэри не придумала ничего лучшего, как поглубже натянуть на голову широкополую шляпу, едва не оторвав тесемки по бокам.

В следующий раз это случилось в Денвере — только уже в магазине готового платья, куда Мэри зашла с сестрой и маленькой племянницей. Боковым зрением она разглядела в зеркале Майкл и Мэдисон, однако не сразу поняла, что это за особа стоит рядом с ними. Пока Майкл так и сяк вертела платье, на которое положила глаз, Мэри неотрывно смотрела на бледную незнакомку.

— Что случилось, тетя Мэри? — спросила с детской непосредственностью Мэдисон. — Ты будто привидением стала!

— Говорят не «привидением стала», а «привидение увидала», Мэдисон! — Майкл вмешалась немедленно, но тут же сообразила, что фраза девочки оказалась более точной.

Мэри предпочла не обращать внимания на догадки сестры и не пожелала объяснить толком, что растерялась, не узнав своего собственного отражения.

Эту растерянность усиливала способность Мэри взглянуть на себя глазами окружающих. За время долгой поездки она не раз ловила на себе взгляд матери, которая не в силах была подавить удивления. То же самое происходило поначалу и с Майкл, хотя девушку заранее предупредили, что ее сестра уже не монахиня. А на ранчо у Мегги и Коннора Мэри поняла, что отношение к ней его обитателей во многом зависело от ее монашеского облачения. Все были по-прежнему вежливы и внимательны, но не старались держаться на расстоянии: ведь отныне перед ними была не сестра Мэри, а просто Мэри.

И вот теперь, когда поезд затормозил перед станцией в Тусоне, Мэри терялась в догадках, какой прием ждет ее у Ренни. Майкл и Мегги, хотя и приняли решение Мэри не так агрессивно, как их мать, не смогли полностью скрыть своего смущения. Конечно, они были готовы поклясться чем угодно, что их отношение к Мэри никогда не менялось из-за того, что она была монахиней, что главным для них всегда оставалось то, что Мэри — их родная сестра. Однако чуткая натура Мэри не могла не уловить еле заметных перемен в общении с нею теперь, когда она рассталась с монашеским платьем.

Девушка без конца ломала голову над тем, насколько надежно защищало ее когда-то монашеское одеяние и как часто она избегала неприятностей не сама по себе, а благодаря образу благопристойной монашенки.


Как только поезд начал тормозить, Ренни передала мужу ту из двойняшек, которую держала на руках, и помчалась к личному отцовскому вагону. Джаррет беспомощно посмотрел на дочек, что было силы рвущихся на свободу, хмыкнул и зашагал следом за женой. Он поставил девочек на платформу как раз в тот момент, когда Мойра ступила на подножку вагона.

Первым теща заметила Джаррета, его веселую улыбку и густые темные волосы. «Красивый разбойник», — подумалось ей, точно так же, как когда она увидела его впервые. Ренни посчастливилось найти себе на редкость подходящую партию. Мойра приветливо улыбнулась Джаррету и совсем уже расплылась от счастья при виде двойняшек. Драматическим жестом она прижала руки к груди, утратив на миг дар речи.

— Мои внучки! — наконец воскликнула она.

Мэри Катлин и Мэри Лилиан готовы были взять поезд штурмом, чтобы поскорее добраться до своей возлюбленной бабули. Подвижным трехлетним крепышкам с лихвой хватило бы на это сил — да вот не хватило роста. Джаррету пришлось схватить их в охапку и отодвинуть подальше, чтобы иметь возможность помочь Мойре спуститься на перрон.

— Рад вас видеть, — приветливо сказал он, целуя гостью в щеку. — Ренни вся извелась с тех пор, как получила в октябре первую телеграмму. А когда на прошлой неделе узнала точную дату вашего прибытия — совсем отбилась от рук.

Мойра улыбнулась в ответ. Ее строгое лицо смягчилось от радости.

— А что, это сильно отличается от ее обычного состояния?

— Верно, верно! — рассмеялся Джаррет. — Считай, одно и то же! — И он глянул поверх украшенной перьями тещиной шляпки, в то время как близнецы увлеченно цеплялись за пыльную дорожную накидку бабушки. Они были готовы прийти в восторг как от ласк, так и от шлепков, отлично зная, что у Мойры вдосталь найдется для них и того и другого. Джаррет скользил взглядом по окнам личного вагона Джея Мака, но солнечные блики не позволяли ничего рассмотреть.

— Ренни уже там, с Мэри Френсис? — спросил он.

Мойра кивнула:

— Еще бы! Она едва не сбила меня с ног — так спешила к своей сестре.

Джаррет предпочел промолчать. Судя по тону, Мойре пришлась не по душе столь бурная демонстрация сестринской любви. Джаррет знал из писем Джея Мака, что между Мойрой и Мэри все еще сохраняются напряженные отношения. Правда, он с трудом представлял себе такое, пока не услыхал язвительное замечание Мойры, произнесенное нарочито безразличным тоном.

Молодой человек решил заняться девочками, подняв их повыше. Кэт тут же крепко обняла и звонко поцеловала бабушку. Лили выразила свою любовь более изысканным способом: положила Мойре на плечо голову, трогательно захлопав при этом пушистыми ресницами. Джаррет в очередной раз подивился тому, насколько разные характеры у внешне неотличимых близнецов.

Лирические размышления были прерваны появлением Ренни на подножке вагона. При взгляде на ее чудесное лицо у Джаррета до сих пор захватывало дух. Вот и сейчас сердце его на миг замерло, прежде чем вернулось к своему обычному ритму. Пышные каштановые волосы, огромные зеленые глаза и пухлый, выразительный рот целиком приковывали его внимание — точно так же, как в день их первой встречи. Вот и теперь он не в силах был отвести взгляд от лица жены — обычно озабоченное и серьезное, сейчас оно светилось радостной улыбкой.

Ренни выпихнула Мэри на подножку и спросила у Джаррета:

— Ну? Разве это не сногсшибательная красотка?

Джаррет замялся с ответом. Не оставалось никаких сомнений, что Мэри Френсис Денни — необычайно красивая леди. Просто Джаррету впервые довелось увидеть Мэри смущенной. Как и заметить легкую краску, залившую ее нежные щечки минутой спустя. Он продолжал удивленно разглядывать шапочку коротко остриженных курчавых волос, идеальный овал лица, длинную стройную шею, а потом… Он встретился с нею глазами, и все встало на свои места. Пронзительное ярко-зеленое пламя ее взгляда прожигало Джаррета насквозь, напоминая о том, что в случае чего она не постесняется переломать ему кости.

Инстинкт самосохранения подтолкнул его торопливо подняться по ступеням и поприветствовать Мэри Френсис горячими объятиями и холодным юмором:

— Я не узнал тебя, пока не почувствовал, как трещат у меня все кости.

Мэри склонила голову набок, окинула зятя оценивающим взглядом и даже не подумала улыбнуться. Ведь в свое время она не шутила, когда пригрозила молодому человеку, что переломает ему все кости, если он вдруг попробует обидеть ее сестру.