Она открыла глаза и увидела, что он сидит за маленьким столиком и разговаривает по телефону. На нем были только брюки, грудь была голой. Волосы еще торчали во все стороны после сна. Он послал ей мимолетную интимную улыбку и вернулся к разговору.

— Правильно, все закончилось, Хоук. Оставь бедную Молли в покое. И не забудь, мы ждем тебя на свадьбу. — Ксавьер замолчал, слушая. — Чертовски верно. Все будет, как положено. А поскольку тебе предстоит быть шафером, ступай-ка лучше покупать смокинг. Что? Тебе лучше поверить. Первый класс, как всегда. Пока. Поговорим позже. Ксавьер положил телефонную трубку.

Летти не знала, что и думать по поводу таинственного разговора.

— Хоук? Как у Хоукбридж Инвестигейшн? Ксавьер, что здесь происходит?

Ксавьер откинулся на спинку стула, широко расставил ноги и стал пожирать ее глазами.

— Не двигайся. Через минуту я вернусь в постель, но прежде хочу насладиться твоим видом.

Она подняла руку.

— Оставь это, Августин. Что это был за звонок? Хоукбридж Инвестигейшн — это ведь агентство, которое ты нанял, чтобы проверить мою подноготную. У тебя какие-то отношения с типом, что звонил?

— Да.

— Ну? Почему ты вел с ним речь об одежде? Почему ты говоришь ему, кем бы он ни был, что у нас будет свадьба со всеми формальностями, как заведено?

— Потому что так и есть. Точно так, как я всегда и планировал. Человек, с которым я говорил, мой друг. Самый лучший из тех, что у меня есть. Его фамилия Хоукбридж, но все зовут его Хоуком.

— Ты говорил что-то насчет того, чтобы оставить в покое Молли. Это он терроризирует Молли через компьютер?

— Он только пытался придержать ее, пока я улаживал свои дела. — Ксавьер удовлетворенно улыбнулся. — Впрочем, мы ведь все уладили, не так ли?

По мере того, как у Летти поднимались в душе смутные подозрения, она все больше хмурилась.

— Ксавьер, ты что, играешь со мной в какие-то игры?

— Не совсем. Ладно, возможно. В некоторой степени. Это немного трудно объяснить, Летти. Но я попытаюсь сделать это за завтраком.

Она дотянулась до очков и надела их. Ее интуиция подсказывала ей, что здесь что-то не так.

— Объясни сейчас, пожалуйста.

Ксавьер лениво усмехнулся.

— Лучше я подожду. У меня на примете сейчас более интересные вещи.

Он встал и щелкнул застежкой брюк.

Летти насторожилась.

— Сядь, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты объяснил немедленно, Ксавьер. Не люблю ощущение, что за моей спиной что-то творится.

Он недолго изучал ее, усмешка все еще играла на его губах.

— Что за черт. Почему бы и нет? Может быть, стоит все обсудить и разом покончить с этим. — Он снова уселся, положив ладонь на стол. Потом задумчиво потер подбородок. — Это немного сложно.

— За сложность не переживай, — парировала Летти. — Мне хватит ума.

Ксавьер усмехнулся.

— Тоже верно. У тебя ведь научная степень, и все такое.

— А что, так уж трудно вспомнить об этом? — сладким голоском спросила она. — Возможно, память тебя подводит, потому что я завела отвратительную привычку выставлять себя перед тобой дурочкой?

— Тпру! Не волнуйся, милая. Я никогда такого не говорил.

— Скажи мне вот что. Почему ты первым делом с утра звонишь этому человеку по имени Хоук?

— Я объясню тебе, почему. Чтобы отозвать. Мне больше не нужно, чтобы он чинил препятствия Молли. — Ксавьер наклонился вперед, взгляд стал серьезным. — Это длинная история, Летти, но я постараюсь изложить ее вкратце, поскольку история эта не слишком интересна.

— Полагаю, тебе стоит начать с того, кто ты на самом деле.

— Я действительно Ксавьер Августин.

— По закону?

— Именно. Говорю же, я сменил имя десять лет назад. Совершенно законно.

Она вперила в него взгляд.

— Почему?

Он вздохнул.

— Потому что жизнь моя была сплошной неразберихой, карьера разрушена, а невеста, державшая меня за дурака, сбежала с типом, на которого я работал. И в довершение всему я был близок к тому, чтобы из меня сделали козла отпущения в деле о мошенничестве. Меня чуть не посадили в тюрьму, черт возьми. Репутация была порвана в клочья. Ничего не могло ее спасти. Поэтому я покончил с прошлым и начал новую жизнь под другим именем.

— Боже мой.

— Да. — Ксавьер криво улыбнулся. — Хоук — мой друг. Единственный, кто не покинул меня, когда все отвернулись. Он управляет конторой, которая имеет дело с расследованиями и вопросами безопасности в бизнесе. Он знает, как уничтожить чье-либо прошлое. Следовательно, это значит, что ему также известно, как построить все заново.

— И он сделал это для тебя?

— Он помог мне создать новую личность после того, как я изменил свое имя. Он также установил несколько ловушек и мин на основных базах данных банков, используемых при кредитных проверках, так, чтобы он получал предупреждения, если кто-то вздумает копаться в моей подноготной. Если кто-то откроет правду о моем прошлом, это может подвергнуть серьезному риску мои новые деловые отношения. Если ты хоть раз запятнал себя в деле, связанном с махинациями, то уже невозможно убедить клиентов, что ты чист.

— Поэтому Хоук забил тревогу, когда Молли начала тебя проверять?

Ксавьер кивнул.

— Тотчас же. Он позвонил мне, когда мы были на съезде Кутил, и поинтересовался, что я намерен предпринять. Когда я узнал, что это ты стоишь за этими проверками, я попросил его остановить Молли. Не хотел, чтобы тогда ты узнала о моем прошлом.

— Ты боялся, что я этого не одобрю? Так? Ксавьер, как ты мог такое подумать!

— Ты должна взглянуть на это с моей точки зрения, — страдальчески поморщился он. — Ты леди до кончиков ногтей.

— О, помилуй …

— Это правда. В тебе это есть, милая. Настоящее. Не мишурный блеск и глянец, а настоящий класс, который не приобретешь за деньги. Ты леди в том смысле, как это понимали в старину. Мы с тобой из разных миров. У тебя прекрасное образование, чистейшее респектабельное прошлое, хорошая репутация. Ты добилась уважения и признания на своем поприще. И в довершение всего, ты очень славная.

— Славная? — Летти была потрясена. — Это все, что ты можешь сказать обо мне? Что я славная?

Ксавьер сделал паузу, явно подыскивая подходящее слово.

— Ты добра к людям. Хороший друг. Люди тебе верят. Ты честная. Ты цельная натура.

— Звучит, как описание бойскаута, — с отвращением заметила Летти. — Прошу, перестань. Я не столь добродетельна, — резко сказала она. — Неважно. Прекрати так говорить.

Вспышка раздражения мелькнула в его взгляде.

— Знаешь, в чем твоя проблема? Ты принимаешь это как должное.

— Принимаю как должное?

— Свое хорошее имя. Уважение к тебе людей. В общем и в целом. У тебя это всегда было, и ты думаешь, что это норма. Но это не всегда так. Во всяком случае, для меня. — Он прошелся пятерней по волосам. — Черт возьми, были времена, когда я так хотел респектабельности, что мог ощутить ее вкус. Я заплатил бы любую цену.

— Что ты пытаешься сказать? — тихо спросила Летти.

— Я родился, как обычно говорят, не в том месте. Мои родители разбежались, когда мне было три года. Я никогда больше не увидел своего старика. Мать обслуживала столики, чтобы содержать меня. Я начал попадать в неприятности с тех пор, как понял, что люди судят о ней по ее одежде, происхождению, по машине, которую мы имели. Это был мой способ протеста. Я никому не позволил бы обращаться с матерью как с грязью.

— О, Ксавьер…

— Я менял одну школу за другой и пару раз имел дело с законом. Потом моя мать умерла, когда я был в выпускном классе, и я бросил школу. Я даже не закончил школу, Летти.

— Ты просто самородок. Ну, так что?

— Это только начало, — продолжил Ксавьер. — Самое худшее еще впереди. Наконец, я устроился на работу рассыльным в небольшой инвестиционной фирме в Южной Калифорнии. Моя работа закончилась, когда меня заметили, и через полгода меня перевели из рассыльных в один из офисов. Но на этом я не остановился. Оказавшись при деле, я не терял времени. У меня было чутье на некоторые вещи, я быстро учился и был готов работать двадцать четыре часа в сутки. Начальник мой был одержимым предпринимателем. Его не интересовало ничто, кроме конечного результата, а я его всегда предоставлял.

— Поэтому ты быстро продвинулся наверх?

— Очень быстро. Начали сыпаться деньги. Я никогда не видел столько денег за всю свою жизнь. А с деньгами пришло и уважение, что было еще лучше. Люди судили меня по моим успехам и восхищались ими. Это опьяняло, Летти. Впервые в своей жизни я чего-то добился.

— Что пошло не так?

— Вместе с деньгами и респектабельностью появилась очень красивая, весьма утонченная женщина по имени Констанс Мэлтон. Я никогда не встречал подобных ей. Она была воплощенной мечтой, родом из Южной Калифорнии. Она знала о роскошной жизни больше, чем ты когда-либо надеялась узнать, Летти, даже если посвятила бы всю свою жизнь этой цели. Проклятье, думаю, она родилась с пристрастием к роскошной жизни, хотя в то время я этого явно не понимал.

Летти ощетинилась.

— Вижу.

Ксавьер снисходительно улыбнулся.

— Поверь мне, милая, ты не такая. Проклятье, твоя идея окунуться в роскошную жизнь — это сбежать на съезд любителей истории и позволить похитить себя кучке детишек, обряженных в средневековые костюмы.

Летти вдруг ощутила себя крайне наивной.

— Ты, должно быть, ужасно забавлялся, когда я сказала, что собираюсь стать роковой женщиной.

— Нет, Летти. Я не нашел ничего забавного. Однако я рассердился на себя, что вынудил тебя задуматься над тем, что тебе следует измениться.

— Что случилось с этой твоей южно-калифорнийской мечтой во плоти?