– И что случилось с тем скучным парнем? – уточнил он.

– Я бросила его перед отъездом в Аргентину. Кстати, весной поеду в Японию. Не все тебе одному мотаться по свету.

Они присели за стол на крохотной кухне. Изабелла приготовила кофе.

– Ну, я все-таки не танго занимаюсь, – сдержанно заметил Шон. – А ты классно выглядишь, детка. – Он был рад, что она обрела себя. Даже вдали от Изабеллы он переживал за нее. Целых девять месяцев тишины в эфире дались ему нелегко. Он привык всегда быть на связи с лучшей подругой.

– Ты надолго приехал?

– На недельку-другую. В январе должен возвращаться к работе.

Изабелла кивнула, чувствуя разочарование. Впрочем, Шон сам выбрал такую жизнь. Всего неделя с семьей после почти года отсутствия…

– Новое задание?

Он кивнул. Работа в Колумбии дала отличные результаты. Шона оценили наверху, и теперь решено было забросить его в очередной опасный регион.

– Твоим родителям приходится непросто, – мрачно констатировала Изабелла.

– Я знаю. Но они смирились и меня поддерживают.

– Они не должны потерять еще одного сына, – серьезно сказала она.

Шон кивнул.

Он уже виделся с родными. Заметил, как сильно постарели его отец и мать. Сначала ушел из жизни Кевин, а теперь и младший сын покинул их, и эта потеря в любой момент могла стать окончательной.

– Я все знаю сам, – виновато сказал Шон. – Кстати, я хотел позвать тебя на ужин. Надеюсь, после этого ко мне не ворвется твой разгневанный бойфренд, чтобы набить морду? – У Изабеллы было такое счастливое лицо, что он не сомневался – с личной жизнью у нее все в порядке.

– Я ни с кем не встречаюсь, – просто ответила она. – И вечером свободна.

– Заеду в семь. – Шон встал, собираясь уходить. Несколько долгих секунд он смотрел на Изабеллу, а затем крепко ее обнял. – Я так скучал, детка. Я ненавидел все телефоны на свете за то, что нельзя набрать твой номер.

– Да… я тоже.

Такова была теперешняя жизнь Шона. Любые желания и стремления блекли по сравнению с чувством долга перед страной и перед покойным братом. Шон словно шел на священную войну, бессмысленную, беспощадную, положил на алтарь все самое дорогое ради призрачной возможности сделать мир лучше. Изабелла считала, что преследуемая Шоном цель не стоит того, однако это был не ее выбор.

И все же… и все же он вернулся живым, хотя она была уверена, что прощается с ним навсегда. Его отъезд был одной из причин, по которой она погрузилась в тяжелую депрессию, но Шону не стоило об этом знать.

Равно как и Изабелле не следовало знать о том, что какое-то время назад его едва не вывели из операции, потому что он чуть не погиб при захвате. Миссию пришлось здорово сократить по срокам, и все-таки ее можно было назвать успешной.

Когда Шон уехал, Изабелла еще немного посидела на кухне со второй чашкой кофе. Она ненавидела работу Шона. Если бы он был рядом, они могли бы столько всего сделать! Но Шон не мог себе позволить нормальную жизнь – с домом, близкими, друзьями и привязанностями. Оставалось принимать его таким, какой он есть, и радоваться всякий раз, когда он возвращается живым.

Она вспоминала его заросшее густой щетиной лицо. Шон выглядел теперь гораздо старше своих лет. Мало кто мог подумать, что они с Изабеллой заканчивали один класс. Опыт накинул ему лишнюю десятку, не меньше.

Они виделись настолько часто, насколько это было возможно. Как в старые добрые времена. Однако у него была еще куча других обязательств. Шон съездил в Беркли, чтобы сходить куда-нибудь с Брайаном. Несколько раз он водил Изабеллу поужинать в любимые кафешки, где ели пиццу и гамбургеры. Один раз они побывали в чудесном французском ресторанчике, где наслаждались изысканными блюдами. Шон вел себя так, словно деньги жгли ему карман, словно он преследовал цель побыстрее, как бы авансом, потратить все, что у него есть. Да, у него была особая надбавка за опасное задание, поэтому было что тратить. Особенно ему нравилось тратить деньги на Изабеллу.

Рождество Шон встретил с родителями и остался почти до Нового года. А затем настала пора уезжать. В доме у Изабеллы он сообщил об этом буднично, словно собирался съездить куда-то на уик-энд. Она знала, что будет именно так, но все равно страшно расстроилась и одновременно разозлилась.

– А твои родители? Как ты можешь?! – воскликнула она в отчаянии.

Он обнял ее, и какое-то время они молчали. Говорить было, по сути, не о чем. Оба знали, что будущий год Шон проведет в постоянном напряжении, подвергая свою жизнь опасности и пытаясь принести пользу своей стране. Он жил так, словно вокруг была война, и с этим ничего нельзя было поделать.

– Будь осторожен. Прошу тебя, – прошептала Изабелла. – И постарайся вернуться живым.

– Я выкручусь. Я же умный и хитрый, – ответил Шон с улыбкой.

– Ты слишком ответственный, – вздохнула она.

Шон быстро вышел, прежде чем сесть в машину, помахал рукой Изабелле, следившей за ним из окна, и уехал. Из аэропорта он прислал ей прощальное сообщение, как делал всегда, уезжая. Изабелла читала и плакала, ненавидя Шона за образ жизни, который он выбрал. Даже смерть при исполнении служебных обязанностей не страшила его, потому что он всегда был к ней готов. Однако это стало бы ударом для его родных и друзей. И Шон был готов даже на такие жертвы – так важно для него было то, чем он занимался.

После его отъезда Изабелла изо всех сил старалась не погрузиться в депрессию. Ей следовало смириться с жизненной стратегией, выбранной ее лучшим другом. У нее просто не было иного пути. Пора было понять, что отныне Шон – редкий подарок, возникающий в поле зрения раз в год, чтобы затем снова исчезнуть из обычного мира, который продолжит свое вращение без него.

Чтобы развеяться, Изабелла отправилась на новогоднюю вечеринку, которую устраивала одна ее знакомая, недавно перебравшаяся в Сан-Франциско. Обычно Изабелле не нравились шумные сборища, но в этот раз она не желала отсиживаться дома. Приближалась годовщина смерти Билли, Шон уехал неизвестно куда, Энди даже не удосужился повидаться с родными под Новый год. По сути, не с кем было даже пообщаться, поэтому она надела короткое белое платье и серебристые босоножки на высоком каблуке и отправилась на вечеринку.

Именно здесь Изабелла и познакомилась с ним. Она заметила его сразу, как только вошла. Это был самый красивый мужчина из тех, кого она когда-либо видела, и он улыбнулся ей, когда их взгляды встретились. Его звали Тони Харроу, он оказался продюсером из Лос-Анджелеса, приехавшим отснять в Сан-Франциско несколько сцен для нового фильма.

– А чем занимаетесь вы? – спросил он, протягивая Изабелле бокал с шампанским.

Большая часть гостей перебралась на террасу, где теперь шумно переговаривалась, курила и смеялась. Однако Тони не стремился присоединиться к остальным, заинтересовавшись Изабеллой.

– О, я учитель начальных классов, – ответила она улыбаясь. Наверняка ее работа покажется Тони скучной, однако интерес в его глазах не угас, а скорее возрос.

– Правда? Вас кто-то заставил? – пошутил он.

– Я не смогла определить, чем хочу заниматься. И я по-прежнему в поиске.

– Я тоже, – откликнулся Тони.

На нем были дорогой костюм и белая рубашка с расстегнутым воротником, а черные блестящие туфли, должно быть, стоили целое состояние. Хозяйка вечеринки намекнула Изабелле, что ее гость спродюсировал несколько весьма удачных картин.

Они поболтали еще немного.

– Вы наверняка ориентируетесь в этом городе, – сказал Тони. – Не поможете мне подобрать квартиру? Мне нужно что-то с мебелью и хорошим видом, желательно на год. – Он обвел рукой помещение. – Нечто вроде этой квартиры. Может, вы сумеете убедить вашу подругу съехать отсюда, чтобы я мог вероломно занять ее место? – Они вместе засмеялись. – А где живете вы?

– В крохотной коробочке возле школы.

– Как удобно. Наверное, в двух шагах, да?

Складывалось впечатление, что Тони восхищало все, что говорила Изабелла, и это казалось ей почти странным. Да, он был обаятельным, ненавязчивым и очень привлекательным. Изабелле прежде не приходилось общаться с людьми его круга, и она задалась вопросом, не маска ли все это. Впрочем, хозяйка квартиры работала в команде Тони уже два года и ни разу не говорила о том, что руководитель так хорош собой.

– Хотите пообедать за городом? Завтра я еду в Напа-Вэлли.

Это было так неожиданно, что Иззи ответила не сразу. Однако, расценив, что ничем не рискует, она кивнула.

К полуночи они все еще сидели рядом. Тони протянул ей очередной бокал с шампанским, наклонился вперед и осторожно ее поцеловал. Он едва коснулся своими губами губ Изабеллы, но это касание заставило все внутри ее встрепенуться.

Домой она приехала в час ночи. Это была странная вечеринка. За весь вечер Изабелла не перекинулась ни словом ни с кем, кроме Тони. Он поцеловал ее еще раз – на прощание, и это был очень манящий, очень яркий поцелуй, от которого она сильно завелась. Тони пообещал заехать за ней в десять утра и исчез.

Изабелла не могла понять, что с ней творится. Казалось, она попросту выдумала всю эту встречу, этот вечер и поцелуй. Однако ровно в десять утра Тони появился у ее двери, такой невероятно привлекательный в простых джинсах и свитере.

У Тони были темные волосы, но виски слегка тронула седина. Она предположила, что ему тридцать пять, однако оказалось, что тридцать девять. Он был на шестнадцать лет старше Изабеллы, и это напомнило ей о разнице в возрасте между ее отцом и Дженнифер. Возможно, было нечто правильное в отношениях с мужчиной старше, чем она.

Они проехали мимо двух виноделен в Напа-Вэлли, потом долго петляли по дороге между высокими толстоствольными деревьями, а потом стали подниматься в горы. Тони отвез ее в отель «Оберж дю солей», где они пообедали в ресторане на балконе с видом на долину и виноградники. Изабелла чувствовала себя так комфортно и хорошо в компании Тони, что это ее почти пугало. С ним было интересно разговаривать, он размышлял над вещами, которые никогда прежде не интересовали Изабеллу, и умел подать их в нужном свете.