– Вы уже знаете о вечернем собрании? – шепотом спросила Конни своих новых знакомых, когда они вышли из здания. Оказалось, никто ничего не знал. – Собрание проводят для родителей старшей и средней школ. Этим летом один старшеклассник повесился! Говорят, отличный был парень – мой Кевин знал его, несмотря на разницу в возрасте, – входил в состав бейсбольной команды. У него были какие-то проблемы эмоционального характера, но все равно никто не ожидал такого поворота. Родители в шоке, учителя разводят руками – для всех его смерть стала потрясением. На собрании будет присутствовать психолог, который подскажет, как выявить признаки эмоциональной нестабильности у подростков и объяснить им о контрацепции и прочем.

– Уф, хоть о чем-то пока рано беспокоиться с нашими малышами – о контрацепции, – со вздохом сказала Джуди. – Я переживаю, что Мишель все еще писается во сне, а ведь ей уже три с половиной. Вряд ли в этом возрасте она стала бы подумывать о самоубийстве.

– Сейчас – нет, но в восемь или девять такое уже вероятно, – мрачно сказала Конни. – Мой семиклассник Кевин, конечно, очень жизнерадостный мальчик, но порой такой эмоциональный, что может выйти из себя. Шон на него совсем не похож, по крайней мере в этом возрасте. Кевин терпеть не может подчиняться правилам, но он… хороший мальчик. Впрочем, погибший тоже был хорошим мальчиком.

– А что стало причиной такого несчастья? – спросила Мэрилин. – Развод родителей?

– Нет. Там крепкий брак, заботливые родители, мама всегда рядом – домохозяйка. Поэтому никто даже не думал, что однажды… Вроде мальчик ходил к психологу, но, кажется, это было связано с оценками и невнимательностью на занятиях. Он так тяжело переживал любое поражение, плакал, если его команда проигрывала. Возможно, домашние слишком сильно нацеливали его на успех, и он ставил перед собой завышенные планки. Не знаю… Единственный ребенок в семье, причем ребенок любимый.

Все немного помолчали, смущенные мрачной темой в этот праздничный день. Хорошо все же, что вечернее собрание к ним не относилось. И оставалось надеяться, что их никогда не соберут по столь трагичному поводу. Даже на секунду представить, что кто-то из их детишек решится на самоубийство, казалось чудовищным. И без того хватало опасных бассейнов без бортиков, острых шипов ежевики, простуд, лихачей на дороге и драк со сверстниками, чтобы сделать жизнь каждой матери чередой волнений и беспокойств. Самоубийство лежало за той гранью, о незримом присутствии которой даже и подумать было страшно.

Конни пообещала позвонить, как только найдется еще парочка попутчиц с детишками, и мамы разошлись каждая к своей машине.

Они увиделись только ближе к вечеру, когда забирали детей из школы.

Иззи и Гэбби так и держались за руки, словно приросли друг к другу. Гэбби рассказала маме, какой интересный у нее был день. Иззи забрала няня, и девочка сообщила ей то же самое, что и Гэбби своей маме. Билли выскочил с рюкзаком за плечами, бережно прижимая к груди футбольный мяч. Шон, едва забрался в машину, потребовал вернуть ему оружие и значок шерифа. За Энди пришла экономка, поскольку в этот час родители, как обычно, работали.

Все пятеро были в восторге от первого школьного дня. Им понравились учителя и одноклассники. Мэрилин подумала, что мучительный процесс поступления в Этвуд того стоил. Пока она везла сына домой, у нее отошли воды прямо на водительское сиденье.

Ночью родился Брайан.

Глава 2

К началу третьего класса пятерку друзей было водой не разлить. Им как раз исполнилось по восемь. И их все так же матери по очереди возили на занятия в микроавтобусе. Иногда няни Энди и Иззи приезжали за детьми.

Больше всех за рулем бывала Конни, мать Шона, которая частенько приглашала всю компанию в дом, чтобы они могли выпить чаю с печеньем и поиграть. Ее старший сын Кевин, которому исполнилось пятнадцать, был не в восторге от ватаги малышни и часто ворчал по этому поводу. Учился он неплохо, однако постоянно хватал замечания за болтовню на уроке или невыполненное домашнее задание. Родителей Кевин слушался неохотно, а младший брат его раздражал своим визгом, но для Шона Кевин оставался героем и крутым парнем.

Конни всегда любила детей, не только своих, но и чужих. Она постоянно участвовала в детских походах и различных школьных мероприятиях. Как бывший учитель, она умела быть строгой и мягкой одновременно, находить подход к любому ребенку, за что ее обожали друзья не только Шона, но и Кевина. Она умела слушать, с сочувствием воспринимала чужие проблемы, давала дельные советы как подросткам, так и восьмилеткам. У нее всегда были дома чипсы и поп-корн для приятелей старшего сына, а в коробке на кухне лежали презервативы, которые можно было взять без разрешения и лишних вопросов. Майку О’Хара тоже нравилось общаться с детьми, он даже был главой команды бойскаутов, пока Кевин ее не бросил. При всем том Конни и Майк были реалистами и прекрасно знали, что подростковый возраст чреват экспериментами. Они понимали, что позиция «мой мальчик никогда не курил травку и не занимался сексом со сверстницами» просто смешна. Поэтому они старались сохранить с детьми близкие дружеские отношения, при которых можно быть в курсе всех переживаний своих сыновей и вовремя разглядеть опасность. Последнее было просто необходимо в случае с Кевином, который не желал придерживаться правил и постоянно их нарушал.

Шон рос другим. Он прилежно и с удовольствием учился, продолжал дружить с теми же детьми, с которыми познакомился в первом классе. Даже его мечты менялись как-то правильно: от желания стать шерифом – к желанию стать полицейским, затем пожарным, а к восьми годам – снова полицейским. Он любил смотреть передачи про полицию, хотел охранять закон и порядок, а также защищать друзей и близких. Всегда слушался учителей и родителей в отличие от брата, который считал, что правила придуманы для того, чтобы их нарушать. Кевина и Шона растили одни и те же родители, но словно в разных условиях.

За последние три года дела Майка пошли в гору, отпала необходимость все время проводить на работе, и он стал уделять больше внимания детям. В семье хватало денег, и сыновей можно было баловать. Строительный бум в Пасифик-Хайтс принес хорошие дивиденды. Теперь семья могла позволить себе отпуск на озере Тахо, где за пару лет Майк построил чудесный домик. Когда он только начинал работать в строительном бизнесе, Майк лично стучал молотком и заливал фундамент, а Конни делала ему сандвичи, которые складывала в одноразовые бумажные пакеты. С тех пор многое изменилось: фирма выросла, сделав себе имя в регионе, и Майк и Конни могли почивать на лаврах.

Жизнь Мэрилин Нортон тоже не стояла на месте. Теперь она была матерью двоих мальчишек. Билли исполнилось восемь, Брайану – три. Второй ребенок оказался на редкость спокойным и тихим. Для Ларри характер Брайана стал настоящим разочарованием. Он хотел видеть в сыне волю к победе, упрямство, но, увы, Брайан не любил активных игр, а мяча и вовсе сторонился. Билли уже в три года обожал бегать по площадке, пытаясь сделать перехват. С Брайаном все было иначе. Он мог сидеть и часами рисовать мелками или красками, в три года уже знал буквы и пытался читать. А еще ему нравилась музыка. К сожалению, Ларри не интересовали подобные достижения сына. Поскольку Брайану не светила спортивная карьера, отец не представлял, о чем с ним говорить. Он едва общался с младшим сыном, что возмущало жену. Порой они ругались по этому поводу, особенно если Ларри выпил.

– Тебе что, трудно пообщаться с ребенком? – с несчастным видом спрашивала Мэрилин. – Это так тяжело, да? – Она повышала голос, и это не нравилось мужу. – Просто спроси его, как прошел день. Это же несложно, и он сам тебе все расскажет. Ведь он тоже твой сын, а не только Билл!

– О нет, он не мой, он твой сын! – злился Ларри. – Он весь в тебя!

Он ненавидел, когда ему тычут в нос отцовским долгом. У них было много общего с Билли, который хотел стать профессиональным футболистом, говорил только о лиге, постоянно тренировался. А что Брайан? Тихий, молчаливый, худенький и малорослый – о каком спорте могла идти речь? То ли дело Билли! Он играл в бейсбол и соккер! Ларри ходил на все матчи, болел, словно играла национальная сборная, и буквально носил сына на руках, если команда выигрывала. Но какой он устраивал разнос в случае проигрыша! Говорил, что у поражения нет причин и объяснений. Когда маленький Брайан слышал возмущенные крики папы, он забивался в дальний угол, напуганный его настроением. Билли никогда не боялся отца, зная, что его ругают за дело, и Ларри гордился характером сына.

Бизнес Ларри тоже был успешен. Однако его успех, казалось, только увеличил стресс, в котором жила семья. Его все чаще не было дома, встречи с клиентами теперь случались и глубоким вечером. Конечно, он стал обслуживать настоящих профессионалов из мира бейсбола, баскетбола и футбола, проводить с ними много времени, ездить на весенние сборы в Скоттсдейл вместе с «Гигантами». Некоторые спортсмены, ставшие его близкими друзьями, приглашали Ларри на площадку для спарринга. В такие дни он забывал о Мэрилин и даже не особо рассказывал ей о своих делах. Она же проводила вечера дома с мальчишками, что доставляло ей немало удовольствия. После рождения Брайана она быстро вернула себе прежнюю форму и выглядела просто шикарно для своих тридцати трех. Впрочем, разве она могла сравниться с юными спортсменками, с которыми виделся Ларри? Они были разного поля ягодами, потому-то Мэрилин и жила собственной жизнью, мало связанной с жизнью мужа. Она возилась с сыновьями, проверяла уроки, посещала собрания и школьные вечера, а в те редкие случаи, когда Ларри ходил с ней, он каждый раз перебирал с выпивкой. Возможно, другие родители не замечали, что он был пьян, но Мэрилин замечала. Ей казалось, что лишний стаканчик виски или бутылка пива просто помогают Ларри пережить скучное мероприятие. Ларри было плевать на оценки детей, если только речь не шла о спортивном табеле. Матчи и состязания он не пропускал никогда. Сидя на трибуне, он частенько окидывал взглядом Джуди Томас, мать Гэбби, и говорил, что она «отличная штучка».