- Получается, все, что она сделала, было напрасно, - пробормотал я. – Она была там, откуда начала.

   Теперь вся информация сложилась в единую картинку.

   - Кэтрин все еще жива, – что объясняло замужество Моники за богатыми мужчинами и забота о деньгах. Все эти годы она знала, какой поверхностной ее считала родная дочь, но продолжала жить с этим, вместо правды.

   Конечно, и я надеялся, что Ева никогда не узнает, что я сделал с Натаном. Я боялся, что она будет считать меня монстром.

   Несмотря на свой вес, Кленси быстро встал на ноги.

   - Как я сказал в начале, забота о Кэтрин теперь твоя финансовая ответственность. Рассказывать ли, что-либо из этого Еве – решать тебе.

   Я посмотрел на него.

   - Почему ты все это мне рассказываешь?

   Он поправил свой пиджак.

   - Я видел, как ты бросился защищать Еву, когда Холл начал стрельбу. Это, вместе с тем, как ты разобрался с Баркером, доказывает мне, что ты сделаешь что угодно, чтобы защитить ее. Если думаешь, что ей лучше об этом узнать, то расскажешь, когда придет время.

   Коротко кивнув, он вышел из комнаты. Я же остался, чтобы все обдумать.

  - Привет.

   Услышав голос Евы, я повернулся к двери и увидел, что она идет ко мне.

   - Что ты тут делаешь? - спросила она. Она прекрасно выглядела в простом черном платье. – Я повсюду тебя ищу. Кленси пришлось рассказать мне, где ты.

   - Мне нужно было выпить, – сказал я, частично сказав правду.

   - Сколько выпить? – небольшой блеск в ее глазах доказывал, что она не была расстроена из-за этого. – Ты уже здесь довольно долго, ас. Нам нужно отвезти отца в аэропорт.

   Удивленный, я взглянул на часы и понял, что уже довольно долго сижу в своих мыслях. Нужно было приложить немало усилий, чтобы вернуть в настоящее и перестать думать о трагической истории Лорен. Я не мог изменить прошлое.

   Но мне было ясно, что я должен сделать. Я буду заботиться о благосостоянии ее сестры. И заботиться о ее любимой дочери. Именно так я буду чтить память той женщины, который была Моника. И однажды, когда придет время, я расскажу о ней Еве.

   - Я люблю тебя, – сказал я своей жене, беря ее за руку.

   - Ты в порядке? – спросила она, слишком хорошо зная меня.

   - Да, – я коснулся ее щеки и нежно улыбнулся. – Пойдем.

 

ГЛАВА 17

   - Какой странный выбор отеля во время медового месяца, - я обернулась и увидела, что мама лежит на шезлонге рядом со мной на веранде. На ней был фиолетовый купальник, на ее упругой коже виднелся загар, ногти были окрашены лаком телесного цвета. Я чувствую себя такой счастливой.

   Я так рада снова ее видеть.

   - Вообще-то, это шутка для узкого круга, – я объясняю, наслаждаясь видом Тихого океана, блестящего за изумрудной полосой леса перед нами. – Я сказала Гидеону, что у меня есть фантазия по поводу Тарзана, а он нашел для нас этот роскошный дом на дереве.

   Я была очень рада, когда в первый раз увидела номер отеля, находящийся высоко над землей в объятьях древнего баньяна. С веранды открываются неописуемо прекрасные панорамные виды, которыми Гидеон и я наслаждаемся, когда покидаем наше покрытое листвой жилище.

   - Так ты, значит, Джейн… - моя мама качает головой. – Я оставлю свои комментарии при себе.

   Я улыбаюсь, счастливая тем, что все еще могу лишать ее дара речи время от времени. Вздохнув, она откидывает голову назад и закрывает глаза, загорая.

   - Я так рада, что твой отец решил переехать в Нью-Йорк. Меня утешает мысль, что он будет рядом с тобой.

   - Ну да, но я все еще привыкаю к этому.

   Тяжело принять, что мама была совершенно другим человеком, а не той, кем я ее считала. Я колеблюсь, стоит ли поднимать эту тему. Не хочу портить радость от снова проведенного с ней времени. Но ее записи в дневниках были написано в виде писем, адресованных мне, и я не могу не спросить.

   - Я читаю твои дневники, – говорю я.

   - Я знаю.

   Ее ответ такой обыденный. Я чувствую, как во мне закипает злость и разочарование, но отталкиваю эти мысли.

   - Почему ты раньше никогда не делилась своим прошлым со мной?

   - Я собиралась, – она повернулась ко мне. – Когда ты была маленькой, я планировала однажды рассказать. Потом все то, что произошло с Натаном и твое восстановление после всего... А потом ты встретила Гидеона. Я всегда думала, что время еще есть.

   Я знаю, что это не совсем правда. Жизнь продолжается. Но что-то будет всегда служить оправданием для того, чтобы подождать. Мама не ждала время, когда я могла принять все, что она сделала ради своей сестры, она ждала, когда она сама сможет это сделать.

   Нужно быть сильной женщиной, чтобы принимать решение и действовать так, как это сделала она. Приятно не только узнать, что она была такой, но и понять причину ее слабости. Моя мама была женщиной, которую терзало то, что выпало на ее долю. Убийство Джексона преследовало ее, потому что она так отчаянно его ненавидела и почувствовала радость, когда он умер, хотя и с ужасом убийства.

   Тот факт, что она бросила отца, уничтожил важную часть ее, как и жизнь, где ее сестры, Кэтрин, не существовало. Когда у мамы была вдалеке от двух очень близких ей людей, она все же каким-то образом смогла двигаться дальше. Ее чрезмерная опека наконец-то обрела смысл: она бы не выжила, если бы потеряла еще и меня.

   - Гидеон говорит, что мы навестим Кэтрин, когда вернемся домой, – сообщаю я ей. – Мы подумываем о том, чтобы перевезти ее поближе, чтобы она могла стать частью нашей жизни.

   Я стараюсь подготовиться к этой встрече, зная, что моя тетя – сестра-близнец мамы. Мама смотрит на меня с грустной улыбкой.

   -Она будет рада увидеть тебя. Она все эти годы слышала о тебе.

   -Правда? – из дневников я узнала, что мама редко видела Кэтрин в живую, поскольку мужья хотели, чтобы ее прекрасное лицо всегда было рядом. Ей пришлось примириться с обычными письмами и открытками, поскольку электронные письма оставляют следы.

   - Конечно. Я не могла не хвастаться. Я так тобой горжусь.

   К горлу подступает ком. Она поворачивает лицо к солнцу.

   - Я так долго злилась из-за вреда, причиненного Кэти, я так и не вернула сестру, которую знала.   Но потом я поняла, что сознание защищает ее от той адской ночи. Она ее не помнит. Ее мысли настолько беззаботны, что она как ребенок радуется всему на свете.

   -Мы о ней позаботимся, – обещаю я. Мама протягивает ко мне руку, и я беру ее.

   -В этом доме на дереве есть шампанское? – спрашивает она.

   Я смеюсь и сжимаю ее пальцы.

   -Конечно.


   Я медленно просыпалась, лениво переходя из состояния глубоко сна в сознание. Яркое солнце пробивало сквозь москитную сетку, обволакивающую кровать. Я протянула руку, ища своего мужа, но рядом со мной его не оказалось.

    Я увидела, что Гидеон стоит у окна в каменном углу, который он использовал, как офис, говоря по телефону. Какое-то время я просто стояла и наслаждалась его видом. Растрепанный и небритый, он выглядел таким сексуальным, что я едва себя сдерживала. А тот факт, что     Счастливчик растянулся у его ног, делал вид еще притягательнее.

    На Гидеоне были шорты, с застегнутой ширинкой, но свободной пуговицей, где было видно, что нижнего белья на нем нет. Во время медового месяца это было все, что он носил. Иногда на его теле можно было заметить только капельки пота, которые выглядели и пахли чертовски сексуально, а я делала все возможное, чтобы пота стало больше.

   Мой же гардероб, на удивление, состоял из платьев без лямок и ощутимого отсутствия нижнего белья. В любую минуту, я могла быть наклонена, с поднятой юбкой вверх, а кое-какая часть моего мужа была внутри меня. Наш медовый месяц длился уже 2 недели, и за это время Гидеон подстроил мое тело для его ожидаемой похоти. В мгновение ока он мог возбудить меня, и также быстро удовлетворить нас обоих.