Решив, что сейчас всё равно не уснёт, Айрин вернула томик стихов обратно на полку и направилась на кухню. Рори уже сидел там на стуле, ожидая, когда его покормят. Он готов был набивать живот в любое время дня и ночи в отличие от самой Айрин, которая старалась ограничивать себя в еде и, кроме того, была вегетарианкой.

Насыпав корма в кошачью миску, Айрин поставила вариться кофе в старомодной медной турке.

Ожидая, когда кофе будет готов, Айрин снова подумала про Лиама. Мысли упорно крутились вокруг соседа, не желая переключаться даже на рабочие вопросы. Она размышляла о том, что после развода Лиам Конрой уже не является мужчиной, о котором запретно даже думать. Но что у них общего, кроме лестничной клетки и интереса к кельтской культуре? Он занимается бизнесом, она изучает пыльные архивы со старыми бумагами. У неё живёт кот, он завёл собаку. В конце концов, он был женат, а у неё даже любовники обычно ночевать не оставались. Совершенно разные люди.

Но, как бы Айрин ни старалась апеллировать к логике, мысли, снова и снова возвращающиеся к Лиаму, никак не желали быть ей послушны. Ей встречались и другие привлекательные мужчины, но было в нём что-то особенное. Очень приятный и волнующий голос, глубокий оттенок внимательных синих глаз, высокий рост, длинные пальцы, аристократические манеры — всё это складывалось в неповторимый образ, который занял прочное место в её мыслях.

Спустя некоторое время Айрин допила кофе, вымыла чашку и вернулась в спальню. Вошла и нахмурилась — книга снова лежала на полу. Как будто Лорен Даффи хотела, чтобы её стихи почитали.

Айрин точно помнила, что поставила томик стихов обратно, но решила, что, должно быть, неудачно разместила на полке, поэтому книга упала снова. Пожав плечами, Айрин подняла книгу, но решила не возвращать на место. Раз уж всё равно не спит, можно и почитать стихи. А вдруг, это поможет лучше понять Лорен и перестать сердиться на плохой почерк. Гении ведь имеют право на маленькие слабости и несовершенства, а мисс Даффи, несомненно, принадлежала к числу гениев.

Устроившись на кровати и листая страницы книги, Айрин задумалась над тем, что, учитывая возраст Лорен, у той удивительно мало стихов о любви. Вызывали интерес также стихи, написанные от мужского лица. Как будто Лорен в своих стихах ощущала себя вне пола, вне времени, вне каких-либо правил и традиций. Айрин вспомнила дневники и решила, что в них поэтесса становилась немного другой. Как будто в своих дневниках Лорен позволяла себе быть молодой девушкой, начинающей жить, а не только человеком искусства.

Айрин снова бросила взгляд на портрет на обложке. У всех почитателей поэзии вызывал глубокое сожаление тот факт, что Лорен погибла так рано. Ведь она успела бы написать гораздо больше. Но Айрин, благодаря работе с дневниками гениальной поэтессы, начала узнавать Лорен Даффи и с другой стороны. Например, в последнем дневнике, который изучала в настоящее время Айрин, Лорен писала о том, что она влюбилась в какого-то нового соседа, на которого также с интересом посматривала её кузина.

Вспомнив, что и сама практически влюбилась в своего соседа, Айрин усмехнулась. Вот оно как — времена проходят, а женские проблемы остаются неизменными. Так было и так будет.

Решив немного поспать, чтобы не чувствовать себя плохо на работе, Айрин положила книгу на журнальный столик возле кровати и закрыла глаза. Начиная проваливаться в сон, вспомнила, что не погасила свет. Рори запрыгнул на кровать, она почувствовала на ногах его приятную тяжесть и заснула.

Когда Айрин проснулась, пора было торопиться на работу. Разбудили её громкие крики кота, который снова считал себя ужасно голодным. На ходу выключив лампу, она вернула книгу Лорен Даффи на полку.

Из дома Айрин выбежала в джинсах, белой блузке и небрежно наброшенном на плечи сером пиджаке. Некогда было выбирать одежду более тщательно. Дневники Лорен Даффи ждали её там же, где Айрин их вчера оставила. Их было не очень много. Судя по датировке, она уже дошла до дневников, которые Лорен вела в год своей смерти.

В двадцать один год. Когда другие только достигали совершеннолетия, учились, выходили замуж, Лорен уже не стало. Она не узнала о многих событиях двадцатого века, потому что не успела дожить до них. Лорен навсегда осталась юной. Она была одновременно старше и моложе, чем сама Айрин сейчас.

«Хватит сантиментов, пора приниматься за работу», — сказала себе Айрин, открывая дневник. Неожиданно ей стало интересно, чем же закончилась история Лорен Даффи и её нового соседа. Успела ли поэтесса рассказать ему о своих чувствах? Были ли они взаимными? Или соседу больше понравилась её кузина?

Айрин даже посмеялась над собой. Она должна работать и выполнять задания руководства из университета, а вместо этого следила за историей из дневника, как домохозяйки за жизнью героев сериала. Но что поделать, если и ей оказались близки чувства и мысли девушки, которой понравился сосед? Увы, поговорить об этом было не с кем. Не рассказывать же коллегам по работе о том, что она заинтересована своим соседом, который только недавно развёлся с женой.

Через некоторое время Айрин разочарованно отложила в сторону бумаги. Лорен ничего не писала про соседа. То ли потеряла к нему всякий интерес, то ли просто держала это при себе. Несколько записей подряд были посвящены исключительно прочитанным Лорен книгам. Поэтесса любила читать и, похоже, проглатывала литературу с огромной скоростью, иначе как объяснить тот факт, что за небольшой промежуток времени она успела перечитать несколько томов, которые другой бы не осилил и за полгода?

Айрин посмотрела на часы и решила, что неплохо было бы перекусить в соседнем кафе, где ей нравились неплохое меню для вегетарианцев и вкусный кофе. Она уже собиралась закрыть дневник, когда её взгляд упал на следующую страницу, в самом верху которой были написаны два слова. «Лунная песня».


Глава 2


Глава 2

Айрин сидела за находящимся на открытом воздухе столиком кафе, глядя на бабочек, которые летали над живой изгородью, что отделяла кафе от остальной части улицы. Её кофе латте безнадёжно остывал в чашке. Аппетита не было, но на этот раз в этом не были виноваты модельного вида девушки, которые проходили мимо по улице. По правде говоря, Айрин их даже не замечала. Она думала о том, что только что обнаружила в дневнике Лорен Даффи.

На этот раз вечно юной поэтессе удалось удивить Айрин ещё больше, чем та могла бы сделать это своим оригинальным творчеством. «Лунная песня», на которую Айрин наткнулась прямо перед тем, как отправиться перекусить в кафе, оказалась, вопреки ожиданиям, вовсе не новым стихотворным произведением мисс Даффи. Это было что-то другое, нечто, с чем ей раньше не приходилось сталкиваться, и сейчас Айрин размышляла над тем, что теперь с этим делать.

Она почти видела перед собой склоненную над тетрадью голову Лорен Даффи, падающие на страницу локоны рыжеватых волос, которые та небрежно отбрасывала назад, когда выводила эти сроки. «Лунная песня, — писала Лорен, закусив нижнюю губу и нахмурив брови. — Это заклинание, которое помогает полностью переменить вашу жизнь и исполнить заветную мечту или желание (только одно!). Не действует без проведения ритуала». Далее Лорен в подробностях рассказала о ритуале, после чего перечитала написанное и закрыла тетрадь.

— Ещё что-нибудь?

Негромкий вопрос официанта вывел Айрин из задумчивости. «Что-то у меня совсем фантазия разыгралась», — с удивлением подумала она, осознав наконец-то, что находится вовсе не рядом с пишущей дневник Лорен Даффи, а в кафе, и время обеденного перерыва уже закончилось. Покачав головой, Айрин попросила счёт.

Как бы то ни было, а знаменитая поэтесса преподнесла миру ещё одну загадку. Что означал текст этого заклинания и подробное описание ритуала, который необходимо провести для того, чтобы

«Лунная песня» сработала? Какая-то игра? Айрин смутно припоминала, что, когда она училась в школе, среди девочек были распространены разнообразные суеверия о том, что надо сделать для исполнения своих нехитрых желаний — чтобы не вызывали на уроке или чтобы понравившийся мальчик подошёл и пригласил в кино. Разумеется, всё это глупости, но, будучи детьми, они верили в них и послушно переписывали все те странноватые тексты, которые должны были принести долгожданную удачу. Возможно, и «Лунная песня» из той же оперы.

Вот только Лорен Даффи уже не являлась ребёнком на тот момент, когда это писала. Она была молодой девушкой, которая во многом превосходила большинство других юных особ того времени. Превосходила своим общепризнанным талантом, способностью чётко подмечать детали, выражать мысли и чувства в словах. Лорен как будто одновременно жила в своём мире и в будущем. Она с лёгкостью складывала слова в такие предложения, которые просто запоминались и оживали в памяти, становясь зримыми, почти материальными. Лорен с детства получала хорошее образование, изучала несколько языков и, как уже успела заметить Айрин, читала очень много литературы, размышляя над прочитанными книгами и записывая свои выводы в дневники.

Так могла ли Лорен Даффи с её талантом, острым умом и хорошим образованием по-настоящему верить в то, что какие-то сумбурные слова, образующие заклинание, способны выполнить её желание? «Едва ли», — призналась себе Айрин. От глупенькой девушки, которая легко поддаётся влиянию, ещё можно ожидать такого, но никак не от той, у которой на всё есть собственное мнение. А у Лорен именно так и было. Несмотря на то, что некоторые её взгляды существенно отличались от общепринятых, она уверенно отстаивала их и не позволяла себя переубедить.

Тогда что же делает в дневнике Лорен Даффи эта суеверная история — проведите ритуал, прочитайте заклинание, и будет вам счастье? Ведь для чего-то она потратила своё время на то, чтобы это записать. А может, Лорен сама придумала ритуал и текст заклинания? Но для чего? Возможно, это всё же была какая-то игра?