– Я знала, – говорит Рен своим мягким, звонким голосом. – Но думала, что вы снова встретитесь в поезде, как в прошлый раз.

– Я наткнулась на Уиллема практически на вокзале, – замечает Эллисон.

А потом объясняет, как уже собиралась было сесть на поезд в аэропорт и вдруг открыла коробочку с ланчем, которую дал ей Винстон, парень из гостиницы. А в ней были пирожные с шоколадной крошкой. Которые были первым, о чем Эллисон разговорилась с Уиллемом тогда, в поезде. Это был тот знак, которого она ждала, который подтолкнул ее к тому, чтобы разыскать Уиллема.

– Как ты узнала, где его искать? – спрашивает Рен.

– Ты сказала мне адрес – его дом находился на этой же улице.

Рен поворачивается к Бруджу:

– Но это же ты рассказал мне, как идти.

– Потому что на Сентюурбан ни один приезжий сам не разберется, – отвечает Брудж.

– В отличие от улиц с более произносимыми названиями? – подкалывает его Эллисон.

Все трое дружно начинают хохотать.

Убрав остатки еды со стола, они собираются выдвигаться в Вонделпарк. В глубине души Эллисон помнит, что завтра в четыре часа должна вылететь домой из Лондона. Но сначала нужно хотя бы понять, как туда добраться. У Эллисон осталась лишь пара сотен долларов. Если придется их потратить на скоростной поезд, так тому и быть. Она решила ехать из Лондона в Париж совершенно внезапно, и благодаря этой внезапности все и решилось. Тогда поездка из одного мира в другой заняла всего два часа. Так что и теперь Эллисон почти уверена, что сможет вернуться вовремя.

Когда Брудж уходит по-быстрому принять душ, Рен садится на диван рядом с Эллисон.

– Ты узнала, кто была та странная девушка с букетом цветов? – спрашивает она.

Не узнала. Прошлой ночью, когда Эллисон увидела эту девушку, наступил переломный момент. Казалось, все, что она подозревала, подтвердилось – вот почему Ана-Лусия была тогда в бешенстве. Но теперь Эллисон уже не волнует, кто эта незнакомка. Потому что она виделась с Уиллемом. Она провела с ним вечер. Она знает, что случилось в прошлом году с ней, и знает, что случилось с ним.

– Нет, – отвечает Эллисон.

– Можешь спросить Бруджа.

Эллисон могла бы, но не хочет. Это больше не имеет значения.

Она почти слышит, как на другом конце Атлантики Мелани издевательски смеется. Мелани была с Эллисон прошлым летом, когда та встретила Уиллема, но с подозрением отнеслась к нему с самого начала, так как не могла понять, с чего вдруг Эллисон вцепилась в этого парня.

Без разницы. Кого волнует мнение Мелани? Или мамы. Или Ди. Или Селин. Или Ана-Лусии. Эллисон слушает себя. И знает, что все в порядке.

– Знаешь, что нам стоит сделать? – говорит Рен, и на ее лице появляется озорная улыбка. – Надо достать Уиллему букет цветов.

На секунду Эллисон кажется, что она словно бросает вызов, вызывает на дуэль рыжеволосую женщину, которая подарила Уиллему цветы прошлым вечером. Но потом она понимает, что конкретно Рен имеет в виду. Им нужно купить цветы для Уиллема. На цветочном рынке. Где работает Вольфганг.

Эллисон едет на велосипеде Рен, сидя боком на раме. (Пожалуй, именно этим ей так нравится Амстердам. Хотелось бы ей так вот брать велосипед и возвращаться на нем домой.) Когда они прибывают на цветочный рынок, на город уже опускается субботний вечер. Здесь царит суета. Вольфганг ждет их с большим букетом из лилий.

Он поднимает глаза и замечает их, но совсем не кажется удивленным, хотя, по его сведениям, Эллисон должна быть в Хорватии. Вольфганг подмигивает им как ни в чем не бывало. Эллисон ждет, пока толпа схлынет немного, и бросается к нему, крепко обнимает. Он пахнет собой, сигаретами и цветами, и этот запах кажется девушке таким приятным и знакомым, и даже не укладывается в голове, что они с Вольфгангом впервые встретились лишь три дня назад (хотя ей такой поворот неожиданным не кажется).

– Она нашла его! – объявляет Рен. – Нашла своего Орландо.

– Мне кажется, Эллисон нашла что искала еще вчера вечером, – отвечает Вольфганг своим раскатистым голосом с сильным акцентом.

Вольфганг и Эллисон молча обмениваются понимающими взглядами. Он прав. Прошлым вечером, даже несмотря на то, что она еще считала Уиллема неуловимым призраком, Эллисон все равно обрела то, что искала. Нечто, что очень сложно потерять. Потому что оно связано с ней. Потому что это нечто уже было в ней самой.

– Оказалось, я нашла нас обоих, – говорит Эллисон.

– Тогда это еще одна прекрасная новость, – отвечает Вольфганг.

– Двойное счастье, – добавляет Эллисон.

– Ага, – соглашается он.

– Мы идем посмотреть, как Уиллем будет играть Орландо. Ты с нами? – спрашивает Рен.

Для Вольфганга одного вечера, проведенного за пьесой Шекспира, достаточно. К тому же ему нужно закрыть палатку. Но после десяти он освободится и присоединится к ним.

– Тогда увидимся после спектакля, – говорит Эллисон. – Мы идем большой компанией ужинать. Мне очень хотелось бы видеть и тебя.

Она думает о том, что сказал Брудж: этот ужин – вечеринка для тех, кто инвестировал в успешный финал их с Уиллемом истории. Так что там должен быть Вольфганг. И Ди. И профессор Гленни. И Барбара. И Кали, и Дженн, с которыми в прошлом году они жили в комнате в общежитии. Может быть, Эллисон стоит устроить еще одну вечеринку, когда вернется домой.

– Такое я не пропущу, – уверяет Вольфганг. – Наверное, вы пришли за цветами?


В амфитеатре в Вонделпарке Эллисон замечает Бруджа. Он занял несколько мест, на этот раз совсем близко к сцене. Рядом с ним несколько парней, один из них даже выше Уиллема, и девушка с короткой стрижкой. В руках у Бруджа корзинка с едой и пара бутылок пива.

Он трижды целует Эллисон и Рен в щеки. А потом обращается к друзьям:

– Народ. Вот она. Лулу. Разве что ее зовут Эллисон. А это ее подруга Рен.

Все внимательно смотрят друг на друга. Первой протягивает руку девушка:

– Я Лин.

– Эллисон.

– Рен.

Лин смотрит на Эллисон:

– Ты правда похожа на Луизу Брукс.

– А? – не понимает Рен.

– Актрису немого кино, – объясняет Эллисон. – Я носила такую же прическу. Вот почему Уиллем назвал меня Лулу.

Посмотрев на нее, Лин вспоминает про тот фильм с Луизой Брукс, на который Уиллем их всех притащил. Уже тогда она понимала, что с ним творится что-то неладное. Но никто не поверил ей, когда она сказала, что парень влюбился.

Теперь они ей верят.


Уилл с трудом разбирается в ситуации.

После всех тех усилий, которые они приложили: позвонили во все американские туристические компании, нашли капитана баржи в Довиле, проверили все чартерные рейсы… получается какая-то бессмыслица. Поездка Уиллема в Мексику тем более смысла не имела. Одно дело, если бы девушка улетела в небольшой город, да еще и не во время сезона отпусков, но искать ее в курортном районе на Рождество? Шансы представлялись Уиллу ничтожно малыми. Но, по крайней мере, его мысли подчинялись хоть какой-то логике. Принципу взаимосвязи событий, пусть и не в полной мере.

Однако то, как все в итоге вышло, не укладывалось в голове. Они искали ее в стольких местах, а из того, что сказал Брудж, выходит, что девушка тоже их искала. И нашла случайно, придя на спектакль прошлым вечером? На спектакль, в котором Уиллем даже не должен был участвовать? До прошлого вечера он вообще был всего лишь дублером.

Это бессмыслица. Совершенная бессмыслица.


За кулисами Уиллем думает о случайностях. И о том, что, казалось бы, не имеет смысла, но только получается, что имеет. Как их компания, расположившаяся там, в пятом ряду партера? Все они вместе. И в этом есть смысл.

Он с Кейт еще не виделся, но она написала, что они с Дэвидом придут, только должны будут уйти сразу же после спектакля. У Дэвида поздний рейс в Лондон, Кейт повезет его в аэропорт.

Приятели-актеры похлопывают Уиллема по спине, поздравляя с успехом в предыдущем спектакле. Они высказывают соболезнования по поводу того, что его уволили.

Макс, как всегда, рядом с ним. Она дублерша актрисы, которая играет Розалинду, и лучшая подруга Уиллема в труппе.

– Где найдешь, где потеряешь. А иногда и находишь, и теряешь одновременно. Жизнь – чертов бардак, – говорит Макс.

– Это из Шекспира? – спрашивает Уиллем.

– Неа. Это мое творчество.

– Похоже на всеобщий закон равновесия, – произносит Уиллем.

– Что?

Уиллем не сразу отвечает, и Макс добавляет:

– Похоже на очередную кучу дерьма.

– Ты, наверное, права, – соглашается он.

А потом спрашивает, не собирается ли она выйти пообщаться со зрителями после спектакля.

– У меня еще с прошлого раза похмелье, – жалуется Макс. – Я так сильно нужна на этой вечеринке?

– Тут дело в другом, – говорит Уиллем.

– В чем же? – спрашивает Макс.

За последние пару месяцев она стала одной из самых близких подруг Уиллема, и все же он не рассказал ей об Эллисон. Теперь ему ничего не остается, кроме как поведать ей все.

– В том, что я влюбился, – тихо произносит Уиллем.


Кейт и Дэвид прибывают как раз к самому началу. Она хотела приехать прямо из аэропорта, но, как только увидела Дэвида, забыла о времени. Немножко даже глупо: они встречаются уже пять лет, а не виделись всего несколько дней. Но еще с прошлого вечера Кейт овладело странное волнение. Хороший шекспировский спектакль, как известно, обладает эффектом афродизиака. И, когда Дэвид приземлился, Кейт тут же увезла его в свой отель. Потом они уснули, а на пути к парку еще и потерялись (надо заметить, Амстердам по своему строению напоминает мышиный лабиринт, хотя и очень симпатичный), и вот наконец они в парке.

Надеюсь, я не перехвалила Уиллема, думает Кейт, как только гаснет свет. По сути, она ведь пообещала взять его в свою труппу, хотя видела одно лишь вчерашнее представление с ним. Дэвид должен согласиться. Она уверена, что он согласится. Уиллем и правда хорош. Но сейчас она нервничает. Они и раньше предлагали стипендии иностранцам, но с осторожностью, так как с визами и документами для вступления в гильдию актеров такая морока.