Лиз надеялась, что выглядит хорошо. Она явно не жаворонок, а ее пары в прошлом семестре начинались только в полдень. Каблукам она предпочла коричнево-золотые сандалии. На ней были короткие белые шорты с манжетами и длинная полупрозрачная изумрудного цвета блуза. По крайней мере, у нее хватило времени на то, чтобы сделать укладку. Ее волосы спадали на плечи красивыми локонами.

Спрятав свои Рэй-Бены (Ray-Ban - солнцезащитные очки) в сумочку, Лиз пошла к задней части ресторана. Если Брейди еще нет, то она бы предпочла занять столик подальше и ждать его там пока он не придет. Так она бы его точно не пропустила и смогла бы видеть всех, кто заходит в ресторан.

Лиз прошла мимо небольшой барной стойки напротив, где, задумавшись над своими газетами, сидело пару мужчин постарше, с чашкой кофе в руках. Задняя комната была относительно пустой, только вначале зала сидела, держась за руки, одна пожилая пара. Брейди уже был на месте. Он сидел за столиком с чашкой кофе перед ним.

«Доброе утро!» – сказал он, весело улыбаясь.

Когда она посмотрела на него, у нее перехватило дыхание. Он был безумно красив. Было сложно сдержать себя и не перепрыгнуть через этот столик, чтобы наброситься на него. На Брейди была голубая рубашка с отложным воротником, темные джинсы и черная куртка от ArcTeryx (ArcTeryx - канадская компания, ведущий мировой производитель одежды). Для Лиз было сюрпризом видеть его не в привычном для него наряде. Она не была уверена, причиной этому стало то, что их встреча была неофициальной или его нежелание привлекать к себе внимание. В любом случае было приятно увидеть его без костюма. Лиз покраснела, вспомнив, что был еще один случай, когда она его видела без костюма.

— Привет! — прошептала она.

Она заняла место напротив него.

— Хорошо выглядишь, — сказал он, поглощая ее взглядом.

— Спасибо, — поблагодарила она, будучи совершенно с ним не согласна.

Насколько у них было жарко за кулисами вчера, настолько она не имела понятия, чего именно он хочет от нее сегодня. Почему они встретились здесь, в общественном месте? Он не хочет спешить? Вчера так не казалось. Он проявлял инициативу и подталкивал ее к большему. А с ее стороны было предложение переместиться в более уединенное место.

И что это за ужин, о котором он упоминал? С кем? Лиз не знала, но она понимала, что он мог ужинать с кем угодно: как с девушкой (хотя ей не удалось найти информацию, если у него она), так и с кем-то из его помощников в предвыборной кампании, например, со спонсорами, или с кем-либо еще.

— Ты голодна? — спросил он с улыбкой.

На самом деле, ей не особо хотелось есть. У нее было слишком много вопросов к нему, на которые хотелось бы получить ответ. Журналист внутри нее был почти готов взорваться.

— У них здесь прекрасные вафли. Ты любишь вафли? — спросил он.

— Да, — ответила Лиз.

Значит, он собирается быть нормальным.

— Кофе?

— Конечно! Еще рано, — сказала она, подавляя зевок.

Подошла официантка и приняла у них заказ. Казалось, она была знакома с Брейди. По-видимому, она работала здесь, когда он еще учился в университете, и посещал церковь с родителями. Это не должно было удивлять Лиз, но, тем не менее, она удивилась. Иногда она забывала, что его все знали здесь.

— Я предполагаю, что если кто-нибудь спросит, я должен сказать, что мы заканчивали наше интервью, — предложил он.

Лиз кивнула, доставая свой диктофон и устанавливая его на столе.

— Хорошо.

— А ты пришла подготовленной.

— Всегда. Я должна начать запись? — спросила она, приподняв бровь.

Брейди пожал плечами.

— Нет, если ты хочешь его сохранить.

Лиз развеселил такой комментарий. Ей нравилось его чувство юмора…даже если он, на самом деле, не шутил. Она не сомневалась в том, что если будет такая необходимость, он запросто отберет у нее диктофон, но сейчас он просто подымал ей настроение. Пелена секретности окутала кабинку, а он пытался приоткрыть этот занавес.

— Думаю, я просто оставлю его тут. Можешь проверить, — сказала она, держа руки вверх, чтобы ему было видно, что она не прикасается к диктофону.

Брейди ухмыльнулся, а Лиз стало интересно, что за коварные мысли у него в голове.

Несколькими минутами позже официантка принесла их еду. Он был прав: вафли были действительно превосходными. Хотя, по ее мнению, нужно очень постараться, чтобы вафли получились невкусными.

По мере того, как они ели, все больше людей заполняло ресторан. Напротив сидела парочка из универа. Несколько человек с затуманенным взглядом наслаждались своим кофе. Компания завсегдатаев улыбались официантке, которая подошла к ним и без умолку с ними о чем-то болтала, когда те уселись за столик. Чем больше людей заходило в ресторан, том больше Лиз становилась угрюмой. Что касается Брейди, то он просто был счастлив позавтракать с ней…как бы странно это не звучало.

— Знаешь, что мне нравиться в таких заведениях? — спросил Брейди, выйдя из задумчивости.

Лиз покачала головой. Она знала, почему ей нравятся такие заведения, но она была уверена, что у него другие на то причины. Она никогда не знала, что он скажет.

— Это равенство, — просто отметил он.

Она понятия не имела, о чем он говорит.

— Любой мог бы сидеть за этим столиком: сенатор, бизнесмен, девушка из женского клуба, бездельник. Мы бы все были в одной лодке, — отвлеченно произнес он.

— Я никогда не задумывалась об этом с такой стороны.

— Ты никогда не сидела за одним столиком со мной.

Его очаровательная неувядающая улыбка полностью перехватила ее дыхание.

Серьезно, откуда он такой взялся? Такое впечатление, что он точно знал, что именно сказать, чтобы обезоружить ее. Она точно не могла сказать, почему так происходило: то ли из-за того, что он чертовски хорош в своей работе, то ли потому, что он мастер соблазнения, Казанова двадцать первого века. Как бы то ни было, ей не хотелось, чтобы это прекратилось.

— Я бы и не догадалась, что ты являешься тем, кто хочет себя приравнять к кому-то другому, — наконец-то ответила она.

— В политике – никогда. В отношениях – равных мне нет. Завтракая с красивой женщиной? Я готов стать равным с любым ради такого удовольствия.

Сердце Лиз стало еще биться сильнее. Он умел красиво говорить…и она это прекрасно знала.

— И так, почему же ты меня пригласил сюда? — она знала, что в зале много людей и надеялась, что никто не подслушивает.

— Хочу опять тебя увидеть, — просто ответил он.

Лиз пыталась рассмотреть в его темных глазах какой-либо намек на юмор или злой умысел.

— «Опять» это сейчас или потом? — спросила она.

— Сейчас и потом, и еще много-много раз после.

Лиз сглотнула. Она не знала, чего она ожидала, но точно не этого. В этом нет никакого смысла. Почему он позволил ей уйти из клуба в ту первую ночь? Почему он позволил ей уйти из их номера в отеле? Почему он ни разу сам не позвал ее обратно, прислал за ней своего пресс-секретаря, а потом не закончил начатого? Не похоже, что он действительно хотел видеться с ней чаще.

Ей нужны ответы.

— Если ты хотел меня снова увидеть, то почему не позвонил мне? — с вызовом спросила она.

У нее не хватило терпения позволить ему дать ответ.

— Зачем ты вообще вчера начал все это? Ты же знал, что у тебя назначен ужин.

— Действительно. Я знал.

— Сейчас ты приходишь сюда, заявляя, что хочешь видеть меня снова, но при этом не прилагаешь никаких усилий, — сказала Лиз. — Почему ты вообще начал меня вчера целовать? Твои поступки кажутся противоречивыми.

— Просто я хотел поцеловать тебя, также как хочу и сейчас, — ответил он ей.

Лиз покраснела. Он сказал, что хочет ее не на один раз, при этом оставил ее зависать с кем-то другим, чтобы заполнить эти две недели, тем самым, позволяя ей думать, что у них была случайная связь.

— Твои действия не соответствуют человеку, который заявляет, что он знает, чего хочет, — она видела, как он напрягся.

— Хочешь правду? — спросил он, ровным тоном.

— Нет, соври мне, — закатывая глаза, ответила она.

Он прищурился, и она поняла, что перегнула палку.

— Правда в том, что я хотел проверить тебя.

— Проверить? — ее голос почти сорвался на писк.

— Я не знал наверняка, насколько серьезны твои намерения, — ответил он.

— Как мило с твоей стороны сообщить мне, — сухо сказала она.

Она не знала, как разговор зашел в эту сторону. Брейди Максвелл, сенатор, проверял ее на то, насколько серьезны ее намерения. Какой в этом смысл?

— Люди, женщины, в частности, сходятся с политиками по корыстным причинам, — прямо заявил он. — Я хотел узнать, относишься ли ты к такому типу женщин.

— И ты решил, что нет?

— С таким пылом, с каким ты поцеловала меня вчера… Никто не может так притвориться.

Она не притворялась, но в его намерениях она не была так уверена.

— Это все? Только поцелуй?

— Ты можешь нарыть анкетные данные и прошлое человека, но это ничего не даст.

Ах да, конечно. Анкетные данные.

— Серьезно?

— Я должен был убедиться, — ровным тоном ответ он.

— Абсолютно нормально.

Она хотела, чтобы это вызвало у нее раздражение, но, как оказалось, она справилась с этим не так плохо как ожидала. Если он и правда проверил ее прошлое, значит, он действительно хотел еще раз с ней увидеться.

— Так что ты думаешь? — наконец-то поинтересовался он.