Джеральдин переводит взгляд на Софи, будто только заметив её.

– Ах, – она вытягивает ладонь, удерживая на руках документы. – Джеральдин. Приятно познакомиться, я не знала, что у Кайла есть какие–либо друзья, давние или нет, – она посмеялась над своей же шуткой и Софи пожала ей руку.

– Рада с тобой познакомиться, – произносит Софи.

Джеральдин поворачивает голову обратно ко мне.

– Ей лучше не отвлекать тебя сегодня, Кайл, у тебя куча работы, а ты прохлаждался последние несколько недель, – она указывает взглядом на Софи и смотрит на меня знающим взглядом, будто теперь видит, почему я прохлаждался. Джеральдин убийственная помощница и убеждается в том, чтобы я укладывался во все сроки. Ещё она интересуется женщинами, так что может понять, когда я «отвлечён». – Софи может посидеть со мной, тебе нужно сосредоточиться. Я проведу для неё экскурсию.

– Ладно, – киваю я. – Ты не против, Соф? Дай мне час, а затем после ланча Джеральдин может сводить тебя по магазинам.

– Магазины? – Джеральдин усмехается. – Я не хожу по магазинам.

– Хочешь, чтобы я пошёл по магазинам? – поддразниваю её я.

– Нет, – огрызается она, – тебе нужно сделать свою работу, иначе никому из нас не заплатят. Я могу пройтись по магазинам, – она улыбается Софи, которая выглядит немного обеспокоенной.

– Я могу справиться сама, – говорит Софи, – просто подвези меня.

– Я могу пройтись по магазинам, – произносит Джеральдин, вдруг обидевшись, передавая мне бумаги. – Теперь пошли, Кайл, я принесу кофе, а ты усади свой зад в кабинете.

– Да, босс, – смеюсь я.


Старые времена – Кайл

Я всё испортил. Моя жизнь была похожа на плохую шутку, где я всё ещё ждал кульминации. Мне всегда удавалось испортить всё, что приносило мне хоть долю счастья; это было проклятие. Мне начала нравиться Софи задолго до выпускного года в школе. Нам было по тринадцать лет, однажды мы сидели на географии, и я увидел, как она смотрит в окно таким взглядом, будто хочет сбежать. Она выглядела идеально со своими светлыми волосами и гладкой кожей и без раздумий отвечала на каждый вопрос учителя. Она была довольно тихой и носила эти школьные блузки, которые позволяли мне видеть, что у неё отличное тело. Она интриговала меня, удерживала моё внимание, однако даже не смотрела на меня так, будто хочет дружить со мной или знать меня, она никак на меня не реагировала.

После того, как наши родители начали встречаться и поженились, я заметил, что она на самом деле ненавидит меня, и это заставило меня хотеть её немного больше. Я был болен. Я был уверен, что она считает меня идиотом, что не хочет от меня ничего... совсем ничего. Я видел, как все другие парни наблюдают за ней в школе, но она ничего не понимала, она отличалась от девушек, к которым я привык. И я обнаружил, что странно смотрю на неё, как и все другие парни, только я жил с ней большую часть выходных.

Моя мама испарилась, и затем мы стали постоянно делить ванную, и у меня начала появляться эрекция при мысли о том, что нас разделяет только дверь. Я думал, что это из–за того, что она единственная девушка, которую я не мог заполучить, которая на самом деле ненавидит меня, с которой не работает моя победная улыбка. Я ненавидел своего отца; нужно было сказать это прямо. Я ненавидел то, что его ответом на всё были деньги. Я ненавидел то, что был для него неудобством, конечно, пока не появилась Мэггс, и он не начал пытаться доказать обратное. Ситуация в семье раздражала меня, и я отказывался играть роль какого–то маленького сыночка, который постоянно улыбается и кивает. Я бился против всех них, включая Софи, не важно, какой сексуальной она была. Я говорил себе, что поцеловал её в Мексике только для того, чтобы разозлить отца. Я говорил себе, что доказываю тот факт, что действительно могу заполучить любую. Я хотел быть избалованным, эгоистичным придурком, каким был всегда, но с Софи я не мог скрывать то, что ещё больше хочу её. Я скрывал это годами, а свадьба наших родителей разрушила это… поначалу.

Та первая ночь, когда у нас был секс, была удивительной. Она ни разу не отстранялась, и я продолжал задаваться вопросом, когда она положит конец моим требованиям. Этого не происходило, она отдавалась мне с такой же страстью, как и я ей, и она никогда не стыдилась этого. Я зашёл слишком далеко, когда заставил её почувствовать себя использованной, особенно на балу, когда увидел её злой и послал её к чёрту. Я был разъярён, я терпеть не мог видеть, как её лапает этот придурок Тим, как кто–то прикасается к ней, когда я не могу. Я всё испортил.

Она проснулась в моих руках ранним утром. У меня раскалывалась голова, и я был уверен, что она чувствует то же самое.

– Тебе нужно идти в свою комнату, – прошептала она, приподнимаясь с помощью своей здоровой руки.

– Соф? – спросил я хриплым голосом.

Она обернулась, чтобы посмотреть на меня, но ничего не говорила, её спутанные волосы спадали ей на спину, и она никогда не выглядела более уязвимой, чем сейчас.

– Мы в порядке? – спросил я, садясь на кровати.

Она кивнула.

– Мы в порядке.

– Раз так, мы в порядке, и ничего не изменилось, мы можем…

– Раз так, никаких сильных чувств, – прошептала она. – Больше ничего.

– Мне жаль.

– Прекрати это, – она поднялась с места и пошла за одеждой к шкафу. – Не нужно повторять, что тебе жаль, это было весело, и мы боролись… когда–нибудь это должно было закончиться.

Я встал и помог ей переодеться, что у неё получалось с трудом. Больше нечего было говорить, я был придурком и расплачивался за свои действия. Что ещё я мог сделать или сказать? Я не мог умолять, это было не в моём стиле, и у меня просто не было слов. Конечно, она была права, мы не могли продолжать это вечно, чтобы никто ничего не выяснил, и к чему, чёрт побери, это вело? Девушки всегда привязывались и хотели большего, так было лучше.

– Давай больше не будем об этом говорить, хорошо? – вздохнула она. – Ни с кем.

Я кивнул.

Я вышел из её комнаты, прошёл через ванную в свою. Я улёгся на кровать, завернувшись в одеяло, и попытался не думать о Софи. Попытался забыть лучший секс, который у меня когда–либо был, её запах, её смех, её улыбку и всё, что заставляло меня с нетерпением ждать возвращения домой. Это была чертовски хреновая жизнь.

Тринадцать – Только друзья

Старые времена – Софи

На следующий день после моего падения и нелепого инцидента со сломанным запястьем, мама готовила мне завтрак, в то время как я сидела за барной стойкой на кухне.

– Тебе нужны силы, – бормотала она, жаря омлет. – Нам нужно выходить через час, чтобы успеть в больницу и наложить постоянный гипс.

– Я её отвезу, – произнёс Кайл, усаживаясь на стул рядом со мной и забрав с моей тарелки тост.

– Нет, ты не станешь этого делать, – я покачала головой и бросила на него сердитый взгляд. Мама стояла спиной к нам, всё ещё наблюдая за омлетом.

– Будешь завтракать, Кайл? – спросила она, упустив его комментарий.

– Да, спасибо, – ответил он, слегка толкнув меня локтем. Я посмотрела на него, и он усмехнулся. Я покачала головой и оттолкнула его.

– Так что случилось вчера вечером? – произнесла мама, повернувшись, чтобы положить омлет на мою тарелку.

– Что ты имеешь в виду? Я была пьяна и упала.

– Ты упала с кем–то? Я имею в виду, Кайл выбежал на улицу, и все казались расстроенными.

– Нет, не глупи, Кайл, возможно, просто хотел бесплатно доехать до дома.

– Хм, – произнесла мама, поворачиваясь обратно к плите. – Знаешь, я когда–то была молодой, – рассмеялась она. – Но ты не обязана ничего мне рассказывать.

– Нечего рассказывать, – вздохнула я. Мы все молчали некоторое время, прежде чем она закончила с омлетом для Кайла и подала ему завтрак.

– Тогда хорошо, я пойду приму душ и буду одеваться. Буду готова через полчаса, – сказала она.

– Хорошо, мам.

Мы сидели в тишине и ели свои омлеты с тостами. Я видела, как мама вышла из комнаты, и тогда повернулась к нему.

– Что ты пытаешься сделать? – прошипела я, сузив глаза.

– Что?

– Она уже что–то подозревает о прошлом вечере из–за того, как ты себя ведёшь, а теперь ты предлагаешь отвезти меня в больницу?

– Она не слышала, – ответил он, продолжая есть.

– Она слышала, – тихо произнесла я. – Она всё слышит.

Он вздохнул и повернулся ко мне.

– Соф, я просто хочу, чтобы всё было так, как раньше.

– Ну, ведя себя как мой друг и сидя вместе со мной во время завтрака, ты не особо преуспеешь в этом.

– Что? Мы и раньше сидели вместе.

– Нет, – твёрдо произнесла я. – Нет, не сидели. И мы никогда не были друзьями, и ты никогда не интересовался моим самочувствием.

– Интересовался, – он нахмурился.

– Кайл, мы не друзья, хорошо? То, кем мы были… – я подчеркнула последнее слово, – неописуемо, и теперь с этим покончено, так что давай не пытаться притворяться, что это было чем–то, чем не было.

Я встала, чтобы уйти, и он схватил меня за руку.

– Соф, – он посмотрел мне прямо в глаза, но больше ничего не сказал, и на долю секунды мне стало его жаль. Он всё испортил, что бы между нами ни было. Это было волнующе и по–сумасшедшему, просто сногсшибательно, и теперь этому пришёл конец. Он был отвратительным и мог разбить мне сердце в мгновение ока, поэтому мне следовало держаться от него как можно дальше. Прошлым вечером я видела глубины его тёмного сердца, а сегодня он пытался всё исправить.