– Какого черта, Гэвин? – говорю я, развернувшись к тебе.

Я вижу Бет, Нат и Лис краем глаза, и все они бессовестно подслушивают.

– Грейс, не притворяйся невинной. Ты флиртовала с ним прямо, мать твою, на моих глазах.

Бет подлетает через секунду:

– Эй, не смей так говорить с моей сестрой. Что у тебя за проблемы, блин?

Ты сужаешь глаза, глядя на нее.

– А что, блин, у тебя за проблемы?

Я встаю между ними двумя.

– Ладно, ребята, серьезно, это не…

– Нет, это важно, – говорит Бет. – Слушай, я не вмешивалась в ваши отношения…

Ты:

– И хорошо, потому что это не твое собачье дело.

– Я никогда не думала, что вмешаюсь. Но вот это дерьмо, как сейчас, – говорит Бет, игнорируя тебя. – Вот так Великан поступает с мамой.

Бет знает, как ударить меня в больное место. Я смотрю на нее. Я никогда бы за миллион лет не сравнила себя с мамой в делах сердечных. Она серьезно?

Ты поворачиваешься ко мне.

– Твоя сестра сравнивает меня с воплощением Сатаны, и ты согласна с этим?

Мои глаза наполняются слезами, я поворачиваюсь и бегу в туалет, как трус. Нат и Лис следуют за мной пару секунд спустя. Я у раковины, старательно тру глаза жестким бумажным полотенцем. Я в полном беспорядке – макияж размазан по лицу.

Они ничего не говорят, просто обнимают меня. Я чувствую, что весь мой мир только что перевернулся. Несколько минут назад ты был моим прекрасным парнем, а теперь… Я даже не знаю, кто ты. Только вчера мы играли в эпичную игру «Я люблю тебя сильнее. Нет, я люблю ТЕБЯ сильнее», и никто не любил друг друга сильнее во всем мире, чем мы в тот момент, я в этом уверена. Думаю, мы порешили на ничьей через час, когда оба лежали голые на полу твоей спальни.


– Я люблю тебя сильнее, – шепчешь ты, расстегивая мою рубашку.

– Нет, я люблю ТЕБЯ сильнее, – говорю я и расстегиваю твой ремень.

Ты ухмыляешься и подносишь к губы к моей шее. Дыхание перехватывает, и моя голова откидывается назад.

– Нет, – бормочешь ты мне в шею. – Я определенно люблю ТЕБЯ сильнее.

Твои ладони скользят по моей спине и расстегивают бюстгальтер, откидывают его прочь.

Я тянусь к твоей молнии.

– Неа. Я люблю ТЕБЯ намного. Много. Сильнее.


Открывается дверь, заходит Бет.

– Эй, сестренка.

– Я и правда веду себя как мама?

Что-то вроде жалости появляется на ее лице:

– Немного, да. Он так с тобой разговаривает все время?

– Это было впервые, – говорю я, все еще пораженная. То, что только что случилось, действительно случилось? – Мы ссорились из-за того, что не могли видеться. Мама и Великан ведут себя нелепо, ты же знаешь, какие они.

Они кивает сочувствующе и поворачивается к Нат:

– Ты подвезешь нас домой? Гэвин уже ушел.

– Стой, – говорю я, а сердце давит на грудь, – он ушел?

Я прохожу мимо нее и бегу на парковку. Ты отъезжаешь с парковочного места, и я несусь к тебе.

– Гэвин!

Твое окно поднято, и музыка гремит. Мне приходится выпрыгнуть перед машиной, чтобы привлечь твое внимание, и ты бьешь по тормозам.

– Боже, Грейс! – восклицаешь ты, и я подхожу к водительскому месту.

– Прости, – говорю я, – за это все. Не знаю, что нашло на Бет…

Ты выходишь из машины и облокачиваешься на нее.

– Да, твоя сестра типа стерва.

– Стой, Гэв. Ты даже не знаешь ее.

Ты фыркаешь.

– Ну, теперь и не хочу знать.

– Это так глупо, – говорю я. – Разве ты не видишь? Этот парень Тим просто был вежлив.

– Нет, он пытался залезть тебе в трусы.

Я снова начинаю плакать, досада побеждает спокойствие, и ты прижимаешь меня к себе.

– Прости, что я так с тобой говорил, – произносишь ты. – Эта злость была направлена не на тебя, а на него.

– Ну, все закончилось. Мы можем просто… Продолжить этот вечер?

Ты качаешь головой:

– Я так не думаю, Грейс. Но иди и повеселись с сестрой. Увидимся… когда твои родители разрешат мне снова с тобой увидеться.

Я могу лишь поцеловать тебя на прощание и пойти найти девочек.

Позже дома Бет забирается на свою старую кровать на верхней полке и свешивает ноги через край.

– Это было прекрасно, – говорит она язвительно. Ее длинные темные волосы убраны в неаккуратный пучок, а глаза направлены на мое лицо, она внимательно наблюдает за мной.

Я падаю на кровать и стону.

– Обычно он не такой, клянусь. Просто в последнее время было сложно. Со школой и этим всем.

Мы много ссорились с начала занятий в колледже. Ты понимаешь, как сложно встречаться с девушкой из старшей школы.


– Я не думал, что это будет так сложно, – говоришь ты. – Но я говорю своим друзьям, что моя девушка в старшей школе, и на меня смотрят типа «Что за фигня?». Будто я педофил или типа того.

– Прости.

Почему я извиняюсь? Я вроде как не могу контролировать то, что мне семнадцать, не больше, чем ты свои восемнадцать. Но я чувствую, что должна. Типа будучи собой, я уже сделала что-то не так.

Ты вздыхаешь и кладешь руку мне на бедро.

– По крайней мере я занимаюсь сексом.

Я награждаю тебя взглядом, а ты смеешься.

– Не смотри на меня так, ты знаешь, что я имею в виду, – говоришь ты.

Правда? Потому что я не уверена. Что я теперь для тебя? Неудобство? Симпатичная задница? Потому что вот так я себя чувствую. Но я ничего не говорю, просто забираюсь тебе на колени и притворяюсь, что все хорошо. Потому что если у нас не все хорошо, то все нехорошо.


– Он мучает тебя из-за того, что ты в старшей школе? – спрашивает Бет. Моя сестра всегда была типа телепатом.

Я вздыхаю:

– Гэв говорит, что другие реагируют как придурки, когда узнают об этом.

Бет кивает:

– Это логично. То есть, идя в колледж, ты действительно оставляешь все остальное позади. Старшая школа кажется такой юностью, даже если это было не так давно.

– Думаешь, он порвет со мной? – спрашиваю я.

Она пожимает плечами:

– Не знаю. Это вам решать. – Она колеблется, а потом спускается по лестнице и садится на кровать возле меня. – Ты счастлива с ним? Потому ты кажешься напряженной?

– Я…

Собираюсь сказать: «Конечно же, я счастлива, все отлично», но потом понимаю… Не уверена, что это так.

– Думаю, я в замешательстве, – наконец говорю я. – Учитывая дела дома и Гэвина в колледже, все кажется сплошным бардаком.

– Хочешь мой совет? – спрашивает она.

– Ага. Всегда.

– Думаю, он сексуален, и я знаю, что этот образ крутого рокера добавляет ему привлекательности. Но… Он не очень-то хороший. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Нет, не понимаю, – говорю я, в голосе сквозит напряжение.

– Да ладно. Его комментарий по поводу твоего пения?

Мое лицо краснеет.

– Он просто шутил.

– А как насчет его бешенства из-за того парня.

– Гэв… Сверхопекающий.

Ты говоришь все больше и больше о парнях в последнее время, и я не могу понять, это мне или им ты не доверяешь.

Бет фыркает:

– Ну, можно и так сказать.

Она обнимает меня за плечи.

– У меня плохое предчувствие, сестренка. А ты же знаешь, что мое предчувствие никогда не подводит.

К сожалению, это так.

– Я люблю его, – говорю я.

– Знаю. В этом и проблема.

Звонит мой телефон – это ты.

– Я вернусь через пару минут, – говорю я.

– Не уходи надолго. Я хочу нормально провести время с сестрой. У нас есть мороженое!

Я обещаю поторопиться и отвечаю на звонок по пути на задний двор.

– Привет, – говорю я, усаживаясь на один из стульев в патио.

– Привет.

Мы оба молчим с минуту.

– Это была наша первая ссора? – говоришь ты.

– Вообще, мы ссоримся очень много в последнее время. Я бы сказала, это была первая крупная ссора.

– Думаю, я знаю, как избежать такого, – говоришь ты.

– Хорошо…

– Нам нужно правило насчет противоположного пола. Типа мне не разрешено находиться наедине с девушками, а тебе не разрешено находиться наедине с парнями. Тогда мы сможем избежать такой фигни.

Я уже следую твоему правилу «Никаких касаний». Я не обнимала своих друзей-мальчиков уже много месяцев. Это оказалось сложнее, чем я думала, и потому я поняла, что, может, ты был прав, установив его. Я точно слишком склонна к физическому контакту. Но я не уверена, что мне нужно еще одно правило.

– Это невозможно, если разговор на публике считается за «наедине», – говорю я.

– Сегодня вечером ты могла бы просто сказать «спасибо» и «у меня есть парень» и на этом остановиться, – говоришь ты. – Типа не продолжать с ним разговаривать.

Я некоторое время молчу. Если я скажу тебе, что мне не нравится правило, ты подумаешь, что я хочу встречаться с другими мальчиками все время. Но если я соглашусь на это правило, тогда я буду спокойна по поводу того, что ты не встречаешься делать уроки вместе с сексуальными девушками из колледжа.

– Хорошо, – говорю я. – Давай попробуем и посмотрим.

Ты возводишь вокруг нас стену, не впуская никого из тех, кого я знаю и люблю. Вскоре из-за этой стены будет очень сложно выбраться.



Глава 21


Я сижу в театре, в третьем ряду партера, наблюдая, как Питер снова проваливается. Мисс Би заболела, и потому сегодня я руковожу репетициями.

– Слова! – кричит он, прикрывая глаза от света сцены, ища меня в зале.

– Питер, мы начинаем на следующей неделе, – говорю я. – Что ты будешь делать, когда здесь будут сидеть настоящие зрители?

У него главная роль в «Суровом испытании». Это не самая моя любимая пьеса, но мисс Би пришлось выбрать ее, потому что она совпадает с программой по английскому.

– Просто скажи мне слова, Грейс, – говорит он.

Я вздыхаю и смотрю на свой сценарий: «Ты можешь говорить одну минуту, не произнося “черт”? Меня тошнит уже от “чертей”!»

Он повторяет слова, и я записываю, что ему нужно произносить их с большей страстью. Он отлично справился на прослушивании, но его образ Проктора сыроват.