“Что ж, привет, Золотце, как дела?”

Брейди Смит практически расплавился от вида этой гладкой, загорелой кожи, плотно натягивающейся над шестью кубиками пресса Гейджа Симпсона. Струйка пота, стекающая по его груди, такая же ленивая, как его пиратская улыбка, делала рот Брейди сухим, а ноги ватными. Микеланджело впал бы в ступор, если бы увидел эту модель скульптурных мышц во плоти. Может, даже свалился бы с подмостков Сикстинской капеллы.

Гейдж уже был произведением искусства и его гребаная идеальность не требовала никакого улучшения.

Низко висящее вечернее сентябрьское солнце придавало всей этой красоте глянцевое сияние, тщетные усилия матери-природы улучшить то, что не нуждается в улучшении. Впрочем, у нее это получилось: котенок, свернувшийся на руках у Гейджа, сиял, как неоновый шар…

Бииииииип!

Водитель, стоящей позади Брейди машины, просигналил, дав тем самым ему понять, что он задерживает движение, пялясь на огромный билборд по Западной Авеню.

“Да, да, охлади свой пыл, говнюк”.

Брейди ударил по газам и рванул вперед на своем “Харлее Дина Глайд”, оставляя билборд позади. Предполагалось, что это будет краткосрочная сделка, Не больше месяца, только чтобы продвинуть благотворительный календарь с горячими пожарными. Дополнительным бонусом было создание хорошего, или хотя бы изменение к лучшему, мнения горожан о Чикагском Пожарном Департаменте. Сводный брат Гейджа, Люк, коллега пожарный, был пойман на камеру дравшимся с детективом полиции, поэтому были приняты экстренные меры, чтобы заставить ЧПД выглядеть компанией мальчиков из хора.

Полуобнаженных, загорелых, держащих котят мальчиков из хора.