Рука Рейвен соскальзывает с груди Ладена, она больше не заинтересована в нем, но все же, надевает на лицо маску для игры с ним.

— Хэй, почему бы тебе и мне не сходить потанцевать? — она переплетает свои пальцы с его и наклоняется, чтобы быстро поцеловать меня в щеку, и я вздрагиваю. — Прости, что я слегка вспылила.

Она виляет бедрами, пока ведет Ладена на танцпол. Перед тем, как исчезнуть в толпе, она смотрит на меня через плечо и шепчет: Я достану его ключи.

Я прислоняюсь к стене, позволяя голове откинуться назад, и закрываю глаза.

— Дыши, Эмбер, дыши. Ты не можешь остановить смерть — это невозможно.

— Боже, здесь будто начался брачный сезон, — глубокий мужской голос окружает меня и посылает покалывающие вибрации через мое тело.

Я вздрагиваю, оступаюсь, спотыкаясь о свои ноги, и наступаю на носок его туфель. На самом деле, это ботинки — черные с серебряными черепами на пряжках. Мне нравятся его ботинки. Мои глаза постепенно путешествуют вверх, пока я оглядываю его: темные джинсы, клетчатая рубашка, поверх черной футболки, и ожерелье с черепом на его шее. А также кожаные полосы на его запястьях и металлическое кольцо, украшающее бровь. Его угольно-черные волосы падают на серо-голубые глаза и свисают поверх ушей.

Его напряженный взгляд дразнит меня, когда он осматривает меня.

— Прости, я не хотел тебя напугать.

Я снова вздрагиваю при звуке его страстного голоса, пока он переливается на моей коже.

— Извини за обувь, — я отступаю назад, пытаясь увеличить пространство между нами. Последняя вещь, которую я хочу узнать, когда этот великолепный парень умрет. — Просто переполненные комнаты даются мне нелегко.

Он мягко смеется, пока бросает свой стакан в мусор.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Всё это, — он показывает рукой на людей, трущихся друг об друга, — повод для них, чтобы вылизать друг друга на публике.

Я почти улыбаюсь схожести наших мыслей.

— Это довольно хорошее наблюдение.

Он поджимает губы, а затем с неуверенным взглядом наклоняется через мое плечо, шевеля губами рядом с моим ухом. Я напрягаюсь, боясь, что он прикоснется ко мне, и этот волшебный момент закончится, но он осторожен, оставляя кусочек пространства между его губами и моим ухом.

— Например, эти двое. Я думаю, что у них происходит их собственный ритуал спаривания. Хотя, мне кажется, что это вполне может быть и односторонним ритуалом спаривания, — он поворачивает голову в сторону и смотрит на толпу.

Я следую за его взглядом на Рейвен, танцующую с Ладеном. Она положила одну руку на его бедро и вторую на его задний карман. Ладен движется по всей комнате, размахивая руками, пока он передвигает ногами, будто пытается совместить брейк-данс и диско вместе. Рейвен ловит мой взгляд и закатывает глаза.

— Думаю, ты прав, — я поворачиваю и встречаюсь с прекрасными глазами незнакомца. — Выглядит так, будто ей скучно.

Он отклоняется от моего уха, его язык выскальзывает, чтобы облизать губы, и я замечаю отблеск металла. Господь Всемогущий, у него пирсинг на языке.

— Она твоя подруга?

Я легко представляю, что она может привлечь его. Большинство парней обращают на неё внимание, но это никогда не беспокоило меня, до сих пор. Рейвен смелая и кокетливая — не то, что я. И я смирилась с этим. Но этот парень заставляет мои внутренности изгибаться и закручиваться с таким изнуряющим жаром, что я почти вспотела.

— Её зовут Рейвен, — говорю я ему, внимательно следя за реакцией на его лице.

— Как стихотворение? — он пронзительно выгибает бровь.

— Ты знаешь Эдгара Аллана По? — спрашиваю я, не ожидая много, потому что «Ворон» — это одно из легендарнейших стихотворений Эдгара Аллана По (*с английского raven это ворон).

— Чуть-чуть, — он глядит на меня, будто пытается разгадать ребус. — А как тебя зовут?

— Эмбер, — я приближаюсь на дюйм вперед, затаив дыхание.

— Эмбер… мне нравится, — он придвигается ближе, и наши тела почти соприкасаются. Я могу чувствовать тепло, которое он излучает, как пламя, и я могу почувствовать запах его соблазнительного одеколона, — «…и в камине очертанья тускло тлеющих углей…»[1], — он цитирует строчку из «Ворона» По.

— Я думала, ты сказал, что плохо его знаешь? — спрашиваю я, впечатленная.

Он пожимает плечами и засовывает руки в карманы.

— Что я могу сказать? Я очарован идеей… любовь, смерть и безумие, которое это приносит.

Неудобство растет из-за его упоминания о смерти, я сканирую толпу, ища Рейвен.

— Поверь мне, смерть вовсе не очаровательная, — я немного нервничаю из-за того, что не могу найти Рейвен. Я оборачиваюсь к таинственному незнакомцу, — было приятно с тобой пообщаться, но мне нужно… — я замираю от непристойного взгляда, которым он меня награждает, — что? — спрашиваю я, не уверенная, что хочу знать — не уверена, что смогу выдержать это. Я никогда не позволяла себе сближаться с парнями. Какой смысл? Я не смогла бы целовать их — делать что-нибудь с ними — не видя при этом их смерти.

Он трясет головой, его глаза останавливаются на мне.

— Ничего… Просто я подумал, не хотела бы ты потанцевать?

Я немедленно качаю головой.

— Нет, спасибо. Я не танцую.

Он улыбается, поджимая губы, и я загипнотизирована движением его рта.

— Это нормально. Я буду вести, — он делает паузу, его глаза осматривают мое лицо, а затем перемещаются вниз по моему телу.

— Я, правда, не могу… — тому, как он смотрит на меня, сложно сопротивляться, — я просто… Я не фанат прикосновений… — я качаю головой того, как нелепо звучит мой ответ.

Уголки его губ поднимаются.

— Ну, что, если я пообещаю не прикасаться к тебе? — он выгибает бровь, пока оборачивается в сторону танцпола, удерживая мой взгляд.

Песня сменилась на «Degausser» группы Brand New, и я узнаю, что мои ноги могут жить своей собственной жизнью, слова Рейвен эхом проносятся в моей голове. Повеселись. Я движусь с ним, поднимая руки над головой, чтобы маневрировать сквозь толпу людей, пытаясь ни с кем не соприкоснуться.

Он идет до тех пор, пока не достигает края толпы, затем он останавливается и ждет меня, чтобы наверстать упущенное. Я благодарна за то, что он предпочитает держаться на расстоянии от других людей. После того, как я достигаю его, я осознаю, что не врала, когда сказала, что не могу танцевать.

— Не смейся надо мной, когда я упаду на задницу, — шучу я, — обещай, что не будешь.

Его рот дразнит меня ухмылкой.

— Окей, я обещаю, — затем он кладет руки, словно собирается дотронуться до меня, и я втягиваю воздух. Но он останавливается, как если бы собирался коснуться моих бедер, и дюйма достаточно, чтобы я могла почувствовать тепло между нами, прикосновение его одежды, ощущение его дыхания; и тем не менее, он не касается меня.

Я вздыхаю, когда он начинает покачиваться в ритме музыки, но я не могу коснуться его, но закрываю глаза и свободно двигаюсь в такт, как могу. Мое сердце бьется в груди, когда я наклоняюсь немного ближе, чтобы я смогла почувствовать его, тем не менее, я не могу его чувствовать. Повсюду вокруг меня невидимые покалывания. Я представляю, что его руки могли бы быть на моих руках, моей спине, моих бедрах, схватить мою грудь и скользить ниже к развилке между бедер. Я хочу застонать так чертовски сильно, что приходится прикусить мою нижнюю губу, чтобы предотвратить это.

Я чувствую, как он наблюдает за мной, и я приоткрываю глаза, а затем распахиваю их шире, при виде его лица, его губ, его темных и похотливых глаз.

Я даже не знаю его, и все же я чувствую, что словно воспламеняюсь от близости к нему. Когда он движется ближе, я остаюсь на месте, буквально приросшая к полу, даже когда он наклоняется ко мне. Я выгибаю спину, и его грудь следует за моей грудью, его руки скользят вокруг меня, однако он до сих пор не прикасается ко мне.

Он склоняет голову вперед, и наши губы находятся всего лишь в нескольких дюймах; его дыхание опаляет мои губы, мои щеки. Пуговицы его рубашки трутся о моё декольте, и легкий стон слетает с моих губ.

Музыка продолжает пульсировать вокруг нас, он тоже выпускает глубокий стон, и этот звук настолько эротичен, что заставляет меня дрожать. На секунду, я думаю, будто он собирается поцеловать меня, и я хочу позволить ему, желая и нуждаясь почувствовать то, каковы эти мягкие губы на вкус.

— Эмбер, — шепчет он, и затем закрывает глаза.

Облизывая губы, я закрываю глаза и жду того, что будет происходить дальше. Я жду и жду, и когда больше не могу терпеть, я открываю глаза.

Он ушел. Растворился в воздухе. Я делаю шаг назад, сканируя толпу, но я нигде не могу найти его.

— Он ведь даже не сказал мне своего имени, — бормочу я, чувствуя себя идиоткой. Мало того, что я нарушила все свои правила, находясь с ним здесь, так я еще и практически кончила перед ним, а он даже не коснулся меня.

Покачав головой и попытавшись дышать сквозь опьяняющие чувства, все еще пульсирующие во мне, я ищу Рейвен.

Я проверила лестницу, а затем прошлась взглядом по толпе, и наконец, нашла розовую голову Рейвен, подпрыгивающую вверх и вниз, в центре. Группа устанавливает свои инструменты в передней части комнаты — они суетятся. Вдыхая, я расправляю плечи и осторожно двигаюсь по краю комнаты, стараясь не вступать в контакт с кем-либо.

— Рейвен! — кричу я сквозь музыку, когда её розовые волосы движутся дальше в толпу. Я прижимаюсь спиной к стене и пробираюсь к ней, стараясь ни на кого не нарываться.

Реми, низкая девушка с черными волосами и рваной челкой, встает на стул.

— Хорошо, люди! Вы готовы? — она показывает своей сильно татуированной рукой на группу, — встречайте «Breaking Up Mayhem»!

Гитарист перебирает струны гитары, и певец кричит.