— Если только мы достанем её из озера, — мой тон солнечный, но мое сердце обуглилось.

— Подожди минутку. Ты загнала ее в озеро? — она отмахивается от моей руки, и я вздрагиваю. — Почему, ты не сказала мне прошлой ночью, когда я упомянула о твоей одежде?

— Ты была расстроена, — я пинаю мыском сапога камни на дороге. — Я не хотела сделать еще хуже.

— Мне жаль, — она морщится. — Я ужасный друг.

— Ты не ужасный друг, — заверяю её. — Просто, ты отвлеклась на свои собственные проблемы.

Она согласно кивает, в то время как мы идем в сторону её таунхауса с правой стороны дороги. На улице тихо и воздух нежно ласкает кожу. Хрустящие листья вихрем падают с ветвей деревьев, покрывая лужайки розовым и оранжевым. Сейчас конец октября и газоны украшены декорациями для Хэллоуина: ведьмы, поддельные надгробные плиты и пластиковые скелеты.

— Эмм, как ты выбралась из озера? — она останавливается, чтобы поправить ремешок на своей босоножке. — Живой?

— Все эти советы по выживанию от моего папы, ютящиеся в моей голове, наконец-то помогли.

— Ты выбралась сама? Как? И как ты ходишь совершенно нормально?

— Я думаю, мне просто повезло, — я не знаю, почему я лгу. Есть какая-то часть меня, которая не хочет, чтобы она знала.

— Повезло? Больше похоже на чертово ходячее чудо. — она идет немного в стороне и в нескольких шагах передо мной, глядя мне в глаза. — Я не могу поверить, что меня не было рядом с тобой. Мне так жаль. — она останавливается, рассматривая что-то, а потом меняет тему, не мешая мне идти. — Давай. Нам с тобой нужно пройтись по магазинам, потому что тебе нужна поддержка, а мне что-то сексуальное завтра в школу. — Рэйвен спешит к дому.

Я следую за ней и жду около её Toyota Corolla, пока она бежит в дом за ключами. Вот что я люблю в Рэйвен. Она почти не задает вопросы. Она не спрашивала, как я вернулась домой. Что я собиралась сделать с машиной моего отца. Почему я не пошла в больницу. Но так как я не люблю быть мнительной, мне интересно, что, если, с нашей дружбой что-то не так, если она должна была задать эти вопросы. Однажды, я прочитала цитату Уильяма Шекспира о дружбе «Человек должен терпимо относится к недостаткам своего друга». Если, я сказала Рэйвен неправду — то, что она не хочет услышать — нашей дружбе конец?

— Итак, мы должны остановиться и заправиться, потому что бензина мало, — она крутит ключи на пальце, когда выходит из дома.

— Я думаю, мне нужно было остаться дома — говорю я ей, прислонившись к машине. — Я чувствую себя немного нехорошо.

Она указывает на меня пальцем, пока несется по ступенькам ко мне.

— Ни в коем случае. Ты должна быть моим модным консультантом. — она осмотрела мою одежду, останавливаясь передо мной. — Или, по крайней мере, составь мне компанию.

Я сдаюсь и лезу в машину.

— Мы можем, по крайней мере, остановиться и забрать мой телефон? По-моему, он где-то на дне озера.

— Конечно, — она залезает в машину и выезжает на дорогу, но дает по тормозам, так как по дороге проезжает грузовик, следующий за красным Jeep Wrangler. Грузовик паркуется на подъездной дорожке перед домом через улицу и две двери, а Jeep снаружи. Это один из крупнейших домов на улице, с обновленными верхними этажами и с цветущими кустами роз во дворе.

— Похоже, кто-то, наконец, переедет в дом старика Кэри. — говорит она.

Двое парней выходят из грузовика, одетые в серые комбинезоны; грузчики, я полагаю.

Мы выезжаем на улицу, когда парень вылезает из машины, вытягивая длинные ноги и Рэйвен замедляет движение. Его светлые волосы сверкают на солнце и власть в его пепельных глазах, которые пылают силой, когда он отправляется в дом. Джинсы свободно висят на бедрах, сапоги прикрывают ноги, а футболка Henley плотно облегает его стальной пресс и худые руки.

— Это тот парень, с кладбища, — бормочу я вслух, окидывая его взглядом при дневном свете.

— Какой парень с кладбища? — Рэйвен рассматривает его, будто он какая-то вкусняшка, пока он расхаживает по лужайке. Она обмахивается. — Боже, он горячий.

— Мы должны ехать, — я тянусь и переключаю коробку передач. — Я обещала Йену, что вернусь к обеду.

Мы припарковались посреди улицы и было очевидно, что мы пялимся на нового соседа. Он идет через лужайку, но затем останавливается в центре, повернул голову в нашу сторону и смотрит на нас, улыбка играет на его рубиново-красных губах.

— О, Боже мой! Он — расхититель гробниц! — Рэйвен хлопает рукой по рулю, щелкая. — Мы должны пойти туда.

— Даже не думай, — шиплю я, но она уже поворачивает руль. — Ты же сама сказала, он — расхититель гробниц.

Её глаза лукаво сверкают, и я сутулюсь в кресле, пока она едет к его дому.

— В чем проблемы? — спрашивает она и выключает радио, подъезжая к обочине. — Разве ты не хочешь узнать, кто он? И почему, он копал могилу в середине ночи. Я имею в виду, может быть, ты неправильно поняла, что происходило, и теперь он мог бы это объяснить тебе.

Я качаю головой и закрываю лицо руками, позволяя моим волосам упасть вперед.

— Зачем? Чтобы ты могла с ним встречаться?

— Или, может быть, ты? — она паркуется перед джипом. — Тебе действительно нужно преодолеть свой страх перед мужчинами, Эмм. Мы — девятнадцатилетние. Мы можем пить и ходить в бары с поддельными документами, трахаться, когда мы хотим, однако, ты в таком, мать твою, ужасе, ты даже никогда с парнем не целовалась.

— Потому что, я не могу. А не потому, что не хочу, — я злюсь на нее. — Знаешь ли ты, на что это похоже, когда ты целуешь парня… и одновременно с этим чувствуешь течение его смерти? — я качаю головой, когда она закатывает глаза. — Неважно. Мы можем просто уехать?

— Иногда ты чертовски странная, — нажав на кнопку на двери, она открывает окно и машет ему. — Взбодрись!

Он подходит, развязно покачивая бедрами, делая большие шаги, дерзость сквозила в каждом движении. Каждый шаг источает самоуверенность и сексуальность практически капает с него, когда он наклоняется и упирается руками в дверь, его темные глаза скользят по нам неторопливо.

— Привет, красавчик, — Рэйвен соблазнительно мурлычет, пока её палец скользит вверх по его руке. — Мы заметили, что кто-то, наконец, переезжает в дом старика Кэри и решили приехать и представиться.

— Старика Кэри? — он кивает головой, усмехаясь, но за этим скрывается боль. — Я полагаю, ты говоришь о моем дедушке.

— О, он был твоим дедушкой? — Рэйвен прижимает руку к сердцу. — Мне очень жаль, что он умер.

— Ты знала его? — с сомнением спрашивает незнакомец. — Правда?

— Ах да, я приносила ему суп, пока он болел, — она медленно облизывает губы. — Я очень горевала, когда он умер.

— Я сомневаюсь, — его взгляд фокусируется на мне, заставляя меня напрячься от напряжения. — Ты получила обратно свой блокнот, Эмбер?

Я сжимаю губы, шокированная. Я думала, он будет отрицать, что знает меня, учитывая, при каких обстоятельствах мы встретились.

— Получила, — я выпрямилась на сиденье и заправила волосы за уши. — Спасибо, что заглянул ко мне домой.

— Мне показалось, он важен тебе, — его взгляд проникает мне под кожу, пока он склоняется к открытому окну. — Ты получила мое сообщение?

— Ты имеешь в виду стихотворение? — я спрашиваю, и он кивает. — Да, я получила… Оно печальное и красивое.

— Но ты поняла его, поняла? — его голос навязчиво уносит меня в ночь, когда я впервые увидела его. Он посасывает зажатую зубами губу, ожидая моего ответа.

— Я не уверена, — я не могу оторвать он него взгляд, потребность прикоснуться к нему распаленным телом, будто в моих венах жидкий огонь. Я напряжена, будто стою на краю обрыва, готовясь к прыжку, но не уверена, что парашют раскроется.

— Читай лучше. — его глаза затуманены страстью, он выпускает закушенную губу и из меня вырывается небольшой вздох. Он улыбается, довольный моей реакцией. — Думаю, в конце концов, ты поймешь.

Я бы покраснела, если бы не сексуальное напряжение внутри.

— Я уверена в этом.

Рэйвен прочищает горло и ее тон недовольный.

— Извините, ребята, что прерываю вас в такой момент — хотя, я с удовольствием бы посмотрела, как вы трахаете друг друга. — она закатывает глаза. — Но мы должны ехать.

Я моргнула при звуке ее голоса. Я и забыла, что она здесь.

— Да, мы должны ехать.

— Хорошо, — он захлопывает дверь машины и наклоняет голову, отходя. — Может быть, позже вечером увидимся, Эмбер. — он подмигивает мне. — На кладбище.

Мой желудок трепещет от страха и восторга.

— Да, возможно.

Рэйвен бросает машину вперед, и он отходит.

— Подожди, — зову я и он останавливается. — Ты никогда не говорил мне своего имени.

Рэйвен осуждающе поднимает брови.

— Ты имела в виду нам?

— Камерон, — Он сверкает сексуальной ухмылкой. — Камерон Логан. — он машет и отворачивается от нас, подпирая открытый багажник грузовика.

Подруга закрывает окно и разворачивает машину к главной дороге.

— Хорошо, что за херня? С каких пор, ты ведешь себя как маленькая шлюшка?

— Я не шлюха, — протестую я, не принимая это на свой счет, потому что Рэйвен почти всех так называет. — Я была дружелюбной.

— Ты никогда не говорила с парнями так, — обвиняет она, дорожное покрытие заканчивается в конце нашей улицы, затем она поворачивает направо и срывается по шоссе. — И откуда он знает твое имя? И где ты живешь?

— Это было в моем блокноте, — я пожимаю плечами, все еще ошеломленная произошедшим.

— Все-таки, это жутко, — она опускает козырек вниз. — И о каком стихотворении вы, ребята, говорили?

Я опускаю окно и позволяю ветру охладить мою пересохшую кожу.

— Он писал в моем блокноте.