Отстояв вахту, Винсент неторопливо спустился в свою каюту. Он прилег на кровать, чтобы вздремнуть перед обедом. Но сон не шел к нему. Казалось, плавание проходило как нельзя лучше. И все же какое-то неприятное предчувствие не давало ему покоя.

Уитаккер перед плаванием внимательно осмотрел все судно. Точнее, его жизненно важные участки. При создании корабля были использованы последние достижения мировой технологии. Надо ли говорить, насколько были точны навигационные приборы, какие системы защиты охраняли покой пассажиров.

Корабль не мог столкнуться с айсбергом. Через год после гибели первого «Титаника» была образована служба слежения за ледяными полями. «Ледяные патрули» теперь ежедневно охотятся за айсбергами с помощью пяти огромных самолетов «Геркулес», вылетающих с острова Ньюфаундленд. Патрульные самолеты оснащены мощными радарами, способными обнаружить ледяные глыбы и в кромешной темноте, и в густом тумане.

У канадцев есть специальный спутник. Каждый айсберг получил порядковый номер, и карты с маршрутами следования айсберга имеются на всех судах, проходящих в опасном районе. После крушения первого «Титаника» ни один корабль не погиб из-за столкновения с айсбергами. И не было никаких оснований считать, что второй «Титаник» станет исключением в этом ряду.

Винсент где-то читал о депрессиях из-за постоянной переработки или стрессов. Оказывается, многим людям знакомо это состояние, когда невозможно отделаться от навязчивых мыслей, предчувствия страха. Так называемый синдром навязчивых состояний преследовал таких выдающихся людей, как Чарлз Дарвин или Уинстон Черчилль. Дарвин часто просыпался по ночам от необъяснимого страха. А Черчилль говорил своему врачу, что ему вовсе не хочется покидать этот мир, но неотвязные отчаянные мысли не выходят у него из головы.

Винсент тоже не мог объяснить своих страхов. В последнее время жизнь приносила ему больше радостей, чем огорчений. Его дочурки учились в престижном колледже. Он получил место первого помощника, о котором месяц назад даже не мечтал.

Нет, рационального объяснения его терзаниям не существовало. Лучше не обращать на эти предчувствия внимания, решил Винсент. И никому не рассказывать о своих страхах. Уитаккеру не хотелось, чтобы его считали паникером. Или хуже того — сумасшедшим, затесавшимся в команду.

Наверное, ему могла бы помочь бутылочка бренди, но во время рейса он не брал в рот спиртного. Его бы сразу отстранили от выполнения служебных обязанностей.

«Ничего, все будет нормально», — подумал Уитаккер, поднимаясь с кровати. Он переоделся в парадную форму и пошел обедать в ресторан.

* * *

Коренастый, невысокого роста специальный агент ФБР Джефф Куртнолл, глядя на невыспавшегося Ренни, с трудом сдержался, чтобы не отпустить едкое замечание по поводу очередной бурной ночи коллеги. Джефф придерживался старых моральных принципов. Он считал, что серьезные отношения возможны только в браке, освященном церковью. Он не одобрял гражданские браки, полагая, что их придумали мужчины, чтобы избежать ответственности. Как и не одобрял похождений на стороне. У Куртнолла и его жены подрастали три дочери. Все свободное время Джефф отдавал семье и, когда оказывался в ее кругу, был по-настоящему счастлив.

Тем не менее Куртнолл не вмешивался в сердечные дела своих коллег. Главное, считал он, чтобы личная жизнь не мешала выполнять работу.

Коллегам было известно, что Джефф мечтает о наследнике, и они часто иронизировали по этому поводу. Мол, когда, Джефф, сделаешь следующую попытку? Куртнолл только добродушно отшучивался.

Джефф был на семь лет старше Ренни. Он многое знал и многое умел.

— Как дела, Джефф? — входя в кабинет, спросил Стикс.

— Судя по шлейфу духов, который тянется за тобой, ты снова осчастливил малышку Джейми.

— Ну не такая уж она и малышка, — довольно хмыкнул Стикс, вспомнив горячие ласки журналистки. Он упреждающе поднял руку: — Молчи, я и так знаю, что ты хочешь сказать. Но повторяю, мне еще рано вить семейное гнездышко. Пока еще не из чего.

— Ну разумеется, у тебя же своя голова на плечах. Вот лучше познакомься с этим посланием. — Джефф протянул ему листок бумаги.

Стикс быстро пробежал глазами текст. В первых строчках сообщалось о гибнущем мире, погрязшем в пороке, предлагалось очиститься от скверны, далее шли угрозы. Очередная листовка какой-нибудь воинствующей секты, подумал Ренни. Но в конце письма была маленькая приписка, которая заставила его изменить свое мнение. «Второй «Титаник» должен погибнуть, как погиб первый. И это будет последним предупреждением человечеству. На все воля Божья. «Белая звезда».

Стикс оторвал взгляд от письма и посмотрел на Джеффа.

— Вот они и проявились.

— Признаться, это не принесло мне радости. Теперь мне кажется, что лучше бы «Белая звезда» до конца дней своих оставалась загадкой, — сказал Куртнолл. — Сейчас над оригиналом послания работают криминалисты. Возможно, что-нибудь обнаружат, хотя очень сомневаюсь.

— Итак, они берут ответственность за теракт на себя. Хотя никаких условий при этом не выдвигают.

— У «Белой звезды», как организации солидной, разработана целая программа. Сначала взрыв во время Олимпиады в Атланте, затем в крупнейшем универмаге, позже — крушение в метро с многочисленными жертвами. Суперлайнер «Титаник» должен стать венцом их деятельности.

— Да, программа с размахом. И что самое удивительное, пока ни одной осечки, — заметил Ренни.

— После крушения «Титаника» они пригрозят атомной катастрофой. И с ними придется считаться. — Джефф встал и прошелся по кабинету. — Хотя, убежден, до этого не дойдет. Деятельность «Белой звезды» должна оборваться именно на «Титанике», иначе ни мне, ни тебе здесь больше не работать. Кстати, ты не посоветуешь, чем утешить Джей Си?

Ренни наморщил лоб, изобразив мыслительный процесс.

Куртнолл кивнул:

— Понятно. В таком случае послушаем, что скажет шеф.


Патрик Крейг в этот день встал пораньше и приготовил для Джоя королевский завтрак, положив в миску мозговые косточки.

Сам же Патрик съел бутерброд с сыром, выпил кофе, затем принялся за шоколад. Перед полетами он всегда съедал плитку, чтобы «не дать мозгам засохнуть».

Сегодня Патрик следовал годами выработанному распорядку, только немного нервничал.

Собака ела на удивление вяло, долго пережевывая каждую кость.

— Что с тобой, Джой? — Крейг присел на корточки рядом с собакой. Потрепал колли по загривку. Джой посмотрел на хозяина тоскливым взглядом, от которого Крейгу стало не по себе.

Джой ткнул длинной мордой миску и перевернул ее. Затем понуро подошел к хозяину.

«В чем дело, Джой, ты так любил эти косточки? — мысленно спросил его Патрик. — Или ты предпочел бы стать бродячей собакой?»

— Собирайся, друг мой, сегодня я беру тебя с собой. — Крейг обращался с собакой как с человеком. — Собирайся!

Но что мог взять с собой его единственный друг?

Патрик надел на присмиревшего Джоя ошейник и повел его к машине. По пути они встретили соседку, миссис Шнайдер.

— Доброе утро, мистер Крейг.

— Здравствуйте, миссис Шнайдер, — отозвался Патрик.

— Сегодня Джой поедет с вами?

— Да, ему надо размяться, слава Богу, у меня выдалось свободное время.

— Счастливого дня, мистер Крейг.

— И вам того же.

Патрик вывел «ягуар» из гаража. Открыл дверцу. Джой прыгнул на заднее сиденье. Когда они поехали, собака смотрела не вперед, как обычно, а назад, туда, где остался дом, который вскоре скрылся за деревьями.

Крейг внезапно осознал, какую высокую цену ему предстоит заплатить за акцию возмездия.

— Ты простишь меня, Джой, ты простишь меня, — бормотал Крейг по дороге.

Он свернул на пустырь. Открыл дверцу машины и выпустил собаку. Джой, пробежав несколько кругов, покорно, смирившись со своей участью, подошел к хозяину.

— Прощай, друг! — Патрик сделал собаке укол. Затем бережно взял ее и положил в вырытую яму.

Спустя несколько минут он стоял у небольшого холмика, под которым покоился его верный друг.

— Ты простишь меня, Джой…


— А этот вечер тебя не разорит? — осторожно спросила девушка Виталия Лутовинова, когда они заняли столик в одном из лучших ресторанов Екатеринбурга.

— Наступит день, когда я смогу купить все рестораны города, — с американской улыбкой ответил Виталий. — Ты не забыла, какое событие мы сегодня отмечаем?

— Второе рождение писателя Лутовинова!

— А ведь точно подмечено! — воскликнул Виталий. — Можно сказать, что я становлюсь самим собой.

— По-моему, старый Лутовинов имел свою прелесть, — с легкой грустью вздохнула Саша. — Мне бы очень не хотелось, чтобы его испортили деньги и слава.

— Деньги и слава портят только дураков, — безапелляционно заявил Виталий. — Надеюсь, ты меня дураком не считаешь?

— О великий из великих, у меня и в мыслях не было считать вас… неумным.

— Охотно верю. Ну что ж, в таком случае пора заказать что-нибудь экзотическое. Ты уже просмотрела меню?

— Я полностью полагаюсь на ваш вкус и ваши финансовые возможности, о будущий владелец сети ресторанов.

Лутовинов, щелкнув пальцами, подозвал официанта и перечислил блюда и спиртные напитки, которые хотел бы видеть на своем столе. Затем, откинувшись на спинку стула, Виталий закрыл глаза:

— Неужели я и вправду вскоре стану сказочно богатым? — Он помолчал. — Если серьезно, то я теряюсь в догадках, зачем американцы затеяли это грандиозное расследование.

— По-видимому, ты и в самом деле им интересен, — предположила девушка. — Они хотят на тебе заработать.

— Нет, у меня такое ощущение, что причина не в этом. С какой стати, к примеру, они спрашивали, каких героев придумал я, а каких — Соболев?