И Лина сидела. За новеньким столом, листая прайс «Стройпарка». Ремонт затеяла, решила обои поменять. Да и отвлечься ей хотелось, и она ждала подругу, чтобы с ней вместе все стены ободрать. Она вот-вот должна была прийти.

Звонок.

Лина подбежала к двери и наспех распахнула. Вот только увидала не подругу. А руку. В гипсе. И много-много мелких швов. И волка злого на футболке. И…

Из глаз обильно слезы потекли. И спазм дыхание сдавил.

— Держи. Это тебе, — и к Лине протянулась дыня.

Она ее не удержала и уронила на пол.

— Ты… ты подстригся… — только и смогла сказать.

— Волосы немного подпалились. Ничего, они же быстро отрастут.

— Как… ты… меня… нашел… — слова совсем не шли. Их всхлипы полностью давили.

— Следователь дал наводку.

«Как хорошо, что им не стоит доверять!»

— Я видел, как ты приходила. Как раз в окно смотрел, и глядя на тебя, так захотел курить. И кстати та собачка, это был мой Гром. Правда, он милый? Его в больницу не пустили, сказали, что с животными нельзя. А потом я твой пакет нашел у входа, когда сестру с родителями провожал. Ты же мне обещала томатный сок и апельсины, я все запомнил, — затараторил быстро и невозможно улыбнулся. Так, как обычно. И тот самый хитрый прищур болотных глаз… — Он, кстати, очень вкусный был, спасибо. И апельсины тоже. А почему ты так и не вошла? Я думал, ты потом придешь, когда родителей не будет, ждал каждый день, а так и не дождался. Ну и… и вот. Надумал сам прийти. Дурак, да, знаю, только… — голос заметно задрожал. — Эй, Лин, ну что с тобой такое? Скажи хоть что-нибудь. Ну ты хотя бы рада меня видеть?..

— А ты — меня?..

— Конечно, да. Зачем-то же пришел… — сам кое-как сказал — и быстро в сторону глаза отвел. Зато рукой, той, что не в гипсе, Лину обнял, прижал к себе и влажно задышал в ее взлохмаченный затылок. Она уткнулась носом в его шею, с силой вцепилась в ткань футболки, боясь, что ей все кажется и он сейчас уйдет; потом расклеилась совсем, вся затряслась и, как ребенок, разрыдалась.