Но она медлит, смотрит перед собой, и я вижу как трепещут её ресницы.

— На меня посмотри, — рычу, потому что мне не нравится её борьба. Она должна беспрекословно слушаться.

Юля робко приподнимает взгляд, и я вижу, что ее зрачки расширены. Маленькая моя борется с собой, но жаждет моих прикосновений. Я хочу сдержаться, но у меня не получается. Я хочу ее и беру. Она больше не сопротивляется, опускается спиной на кровать, и я лишь на долю секунды замираю, ликуя и любуясь её отступлением. Она моя.

Это последнее, что приходит в мою голову, потому что дальше я впиваюсь в её сочные губы и стараюсь не прокусить их до крови. Они такие соблазнительные, что рвут моё самообладание к чертям. Ке кожа такая гладкая, что хочется ласкать каждый сантиметр. Буквально отрываюсь от ее губ и понимаю, что меня раздражает вся эта одежда на ней. Срываю блузку и только сейчас замечаю кровь на шее.

— Этот ублюдок навредил тебе? — Юля смотрит затуманенным взглядом и не понимает, о чем я спрашиваю. — Тебя касался муж?

Она щурит глаза и приподнимается на локтях, соприкасаясь с моими губами.

— Нет. Это твоя кровь.

Черт, ты конченный ублюдок, Артем.

Я поднимаюсь и утягиваю ее в ванную, чтобы смыть следы крови и скрыться от посторонних глаз, если таковые будут.

— В душ? — робко, но чертовски сексуально шепчет Юля.

— Именно, — улыбаюсь и провожу по губе большим пальцем, опускаю взгляд и оцениваю ее небольшую грудь со стоящими и манящими сосками.

Она слегка выгибается, а я призываю все свое самообладание, чтобы удержаться и завершить начатое до конца. Стаскиваю с нее одежду, оставляя только чулки. Приседаю и протягиваю ладонь, касаясь ее коленей. Юля вздрагивает от моих пальцев, но не отстраняется. Мне вообще срывает голову от того, что она здесь и рядом. Что не осталась с Егором. Я держу себя в руках, чтобы не набросится и не растерзать ее прямо на этом кафеле. Медленно, будто испытывая себя на прочность, стягиваю капрон и целую уже оголенную кожу бедра. Юля хватает меня за плечи, врезаясь острыми коготками, и издает протяжный хриплый стон.

— А кошка с коготками… — зачем-то говорю я.

Она ослабляет хватку, но лишь до того момента, когда я склоняюсь у ней и провожу языком по клитору. Юля стонет и сильнее цепляется за мои плечи.

Это действует как выпитая бутылка дорогого виски. Ее полувсхлип, полустон и меня срывает напрочь. Кружу и проникаю языком глубже, чувствуя, как она внутри сжимается и царапает кожу на руках. Не сдерживаюсь, поднимаюсь и закидываю ее ногу к себе на бедро заставляя облокотится спиной на кабинку. Резко вхожу в нее и ловлю губами протяжный стон.

Мышцы плотно обхватывают члену и мне хочется глубже проникнуть в нее.

— Я не могу, блять, — хриплю, всматриваюсь в ее полуприкрытые глаза.

— Да, Артем… — шепчет в ответ, и я начинаю сильнее вколачиваюсь в нее.

Мне не хватает места, хочу, чтобы она лежала и полностью вбирала в себя мой член. Подхватываю ее и переношу в палату. Мне плевать, что нас могут услышать и увидеть, что сюда может прийти Егор. Это даже хорошо, если он увидит, что она со мной. Мы никогда не делили девушек. Если начинали втроем, заканчивали втроем, но Юля…

Она мой наркотик, моя зависимость, та, ради которой я готов похерить договоренность с братом. Мы никогда не заводим отношения с девушками, которых имели вместе. Одна ночь и на утро девушки обычно уже нет в квартире. Но не в этот раз. Сейчас все изменилось. Я не хочу отпускать ее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Юля обхватывает меня своими ногами, впивается ногтями в спину, выгибается дугой и шепчет мое имя.

Она поворачивает голову в сторону и ее взгляд меняется. Он становится испуганным и слегка растерянным, а еще она меняется. Внутренне сжимается и прижимается ко мне сильнее, вдавливая свои ноготки мне в плечи. Я поворачиваю голову и впиваюсь взглядом в нежеланного гостя, одновременно радуясь и опасаясь его прихода.

Глава 23

Артем

— Съебись отсюда по-братски, — тихо рычу Егору, прислонившемуся к стене.

Я бы с радостью отправил его подальше отсюда, но коль уж пришел, приходится искать выход из ситуации. Поворачиваюсь обратно к Юле и впиваюсь в ее губы. Она застывает, как каменная статуя, но не отталкивает от себя, что уже хорошо. Я хочу, чтобы она не думала о нем, хочу, чтобы для нее существовал только я, но увы…

Я знаю, что Егор все еще здесь, знаю и то, что он вряд ли уйдет. Выбрасываю его из головы и протягиваю руку между нашими телами, касаясь трепещущего клитора. Юля оживает подо мной, ахает, приподнимает голову и впивается зубами в мое плечо.

Слышу протяжный стон, срывающийся с губ Юли и проникаю пальцами внутрь. Вхожу в ее нежную, сладкую киску и дурею от того, как сильно она сжимает мышцы вокруг моих пальцев. Блять, это просто взрыв мозга. Продолжаю движения пальцев, пока еще она напряжена. Ее тихие всхлипы, легкие поглаживания спины и коготки на коже лучше всяких слов говорят о том, что я все делаю правильно.

Бросаю все свои силы на то, чтобы раскрепостить Юлю. Отрываюсь от ее порочных пухлых губ и провожу языком от ушной раковины до шеи. Девушка рвано дышит и, кажется, матерится. Ловко заменяю пальцы членом и плавно вхожу в нее чувствуя, как мышцы ее лона сжимаются вокруг члена, но уже не от страха или нежелания, а от приближающегося оргазма.

— Если тебе было мало, могла просто попросить еще, — слышу голос Егора над нами и чувствую в этот момент боль, смятение, злость, ярость, желание просто удавить брата на месте.

Вместо этого я безжизненно смотрю на то, как Егор склоняется и целует ошарашенную Юлю в губы. Меня это бесит еще сильнее. Раздражает настолько, что я едва сдерживаюсь от скандала. Едва сдерживаю себя, чтобы прямо здесь не надрать задницу Егору и не доказать, что она моя.

Может быть, если бы не реакция Юли, которая в этот момент отвечает на поцелуй, я бы так и сделал, но не сейчас. Вместо всего этого я ускоряю темп и прикрываю глаза, касаюсь пальцами ее клитора и уверенно довожу девушку до оргазма.

Ее грудь вздымается от частого дыхания, она едва справляется с накрывающими ее чувствами, поэтому когда я слышу протяжный стон, срывающийся с ее губ, рычу и толкаюсь сильнее, доходя до пика. Юля дрожит подо мной так, что ее импульсы передаются и мне. Удовольствие молниеносно простреливает позвоночник и волной распространяется по всему телу.

Мне пиздец как нравится смотреть на ее оргазм.

Он настолько охерительный, что даже Егор отстраняется, наблюдая за ней и, сука, с дерьмовой нежностью поглаживает Юлин подбородок.

— Это лучшее лекарство от всех болезней, — говорю ей, все еще находясь в состоянии дикого возбуждения.

Пелена экстаза тихонько покидает мое сознание, окуная меня в болезненную реальность.

— Ты еще не пробовал эту малышку, — иронично отвечает Егор. — По-настоящему, — добавляет он и волна негодования поднимается во мне с новой силой.

— А ты, значит, пробовал?

Я не хочу отпускать Юлю из своих объятий, но она уверенно упирается в мою грудь ладошками и отталкивает от себя.

— Что с вами такое?

Ее волосы растрепаны, губы слегка припухшие, взгляд метает молнии, а сама Юля смотрит на нас с такой невозмутимостью, что даже я, всегда считавший себя непробиваемым мудаком, завидую ее выдержке и спокойствию. Я самодовольно улыбаюсь, потому что, как бы там ни было, а до оргазма ее довел я. Языком, губами, руками и членом. И Егор, что бы он не думал, совершенно точно ни при чем.

Юля встает и невозмутимо обматывается простыней, скрывая совершенное тело с округлившейся плотной грудью. Мое единственное желание в этот момент — начать все сначала. Выставить брата за дверь, повесить табличку “Не беспокоить” и защелкнуть замок.

— Ничего, — запоздало отвечает Егор, прожигая меня взглядом.

— Ты о чем Юль? — интересуюсь у нее, делая вид, что не понимаю, о чем она.

— Вы никогда не ссорились, парни. Это… — она запинается, но все же берет себя в руки и продолжает: — Странно.

Она растерянно переводит взгляд то на меня, то на брата, и я понимаю, что прокололись, блять. Рядом с ней преобладают чистые эмоции, оголяются нервы и все становится неважным. Вот сейчас… я смотрю в ее открытый спокойный взгляд и понимаю, что мы проебались. Заговорили ей зубы и ни на миг не открылись.

Непорядок.

— Тебе все это кажется, — спокойно говорит Егор, а сам переводит взгляд на меня и приподнимает брови, как бы говоря: “Ну что, братец? Ищи выход!”.

— Да ладно? То вы пропадаете, то в кафе говорите, что нужно рассказать всю правду. И сейчас ревностно относитесь друг к другу. Я что дура и не вижу изменений?

— Их нет, детка, — бегло натягиваю спортивные штаны и стараюсь казаться невозмутимым, чтобы Юля поверила, но она, увы, не дает ни единого шанса.

— Не держите меня за дуру, — резко выпаливает она. — Либо вы сейчас мне рассказываете то, что скрываете, либо никогда больше меня не увидите, — она говорит резко и уверенно. И хоть я прекрасно знаю, что не отступлю от нее, что буду продолжать добиваться, все же немного нервничаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Окей, — говорит Егор. — Раз хочешь знать правду, я расскажу.

— Этот болван переживает за ребенка и твое будущее, — опережаю брата, чтобы он даже не думал говорить реальную правду. — Он не хочет, чтобы мы светились втроем и о семье Меринов поползли неблагоприятные слухи. А я не хочу отпускать тебя, потому что… — запинаюсь всего на мгновение, после чего добавляю: — нам хорошо вместе.

Юля стоит, как завороженная. Быстро-быстро моргает глазами и молчит, переводя взгляд то на меня, то на брата и что-то внутренне решая.