Нора Робертс - Тихий омут

Он скользнул к ней, снова напомнив себе, что должен быть осторожен, стараясь не придавить ее всей своей тяжестью. Она такая хрупкая.., и такая невинная… Она, наверное, сама этого не понимает.

Заглянувшая в окно луна осветила их сплетенные тела. Его руки исследовали ее тело, ее вздохи и шепот восхищали его, заставляли забыть о всех сомнениях и колебаниях. Он так увлекся, что не замечал собственного желания, пока оно не захлестнуло его, сильное и всепоглощающее.

Грейс изогнулась, задрожала, и томительные неторопливые ласки изменили темп.

Прерывисто дыша, Этан поднял голову, напряженно вглядываясь в ее лицо. Его рука скользнула между ее бедрами.

– Я хочу видеть тебя.

В ее глазах замелькала паника, сменившаяся острым наслаждением, судорожный вздох взорвался приглушенным криком оргазма.

Грейс потрясла головой, чтобы прояснить затуманившийся мозг, но головокружение не прекращалось. Знакомая комната вертелась вокруг, и только его лицо оставалось отчетливым, реальным. Опьяненная, ошеломленная, она понимала одно: никогда она не испытывала ничего подобного, никогда не подозревала, какой может быть любовь.

Этан скользнул вверх по ее телу, его губы оставляли на ее животе, груди теплый влажный след.

– Пожалуйста, – простонала она. Ей было мало. Даже этого ей было мало. Она жаждала полного, абсолютного соединения с ним, полной близости. – Этан. – Она раскрылась ему навстречу. – Сейчас.

Он обхватил ладонями ее лицо, прижался губами к ее губам.

– Сейчас, – прошептал он и скользнул в нее. Их долгие тихие стоны слились воедино, и они начали двигаться в вечном ритме любви как одно целое.

Желание бушевало, нарастало. Наслаждение пульсировало, подводя к самому краю. Грейс чувствовала, как зарождается в глубине ее тела новый оргазм, обвивает ее бархатными лентами, унося в невесомость.

Этан опустил лицо в ее волосы и перестал сдерживаться.

Этан лежал так неподвижно, что Грейс встревожилась. Он все еще обнимал ее, но затянувшееся молчание пугало ее.

Она решилась заговорить первой:

– Только не говори, что ты сожалеешь. Боюсь, что не выдержу, если ты это скажешь.

– У меня в мыслях не было ничего подобного. Я обещал себе никогда не дотрагиваться до тебя, но не сожалею, что нарушил свое обещание.

Грейс положила руку на его плечо.

– И ты еще будешь так же дотрагиваться до меня?

– Прямо сейчас?

Грейс услышала в его интонации отголоски испытанного наслаждения и расслабилась. И даже улыбнулась. Но он не ответил прямо на ее вопрос, а ей было жизненно важно знать ответ.

– Я не собираюсь торопить тебя, но ты еще будешь со мной, Этан?

Он погладил ее пышные волосы.

– Не представляю, как мы теперь сможем от этого отказаться.

– Если ты попробуешь улизнуть, мне придется снова соблазнить тебя.

– Неужели? Тогда, может, я должен дать тебе повод.

Грейс перекатилась на него и крепко обняла:

– В следующий раз у меня получится лучше, потому что я не буду так ужасно нервничать.

– Мне кажется, нервозность тебе ничуть не помешала. Когда ты подошла к двери в этом розовом платье, я прямо обмер. – Этан начал целовать ее лицо и вдруг замер, прищурился. – Кстати, почему ты так нарядилась сегодня вечером?

– Не знаю.., просто захотелось. Грейс опустила голову, стала покрывать его шею поцелуями.

– Подожди. – Понимая, что она таким образом лишает его возможности здраво рассуждать, Этан взял ее за плечи и приподнял. – Красивое платье, свечи… Похоже, ты ждала меня.

– Я всегда надеялась, что ты придешь, – прошептала Грейс и попыталась снова поцеловать его.

– Она выпихнула меня из дома с этим рецептом! Господи! – Этан легко подхватил Грейс, посадил на кровать и сел сам. – Вы с Анной сговорились? Заманили меня в ловушку?

– Какая глупость! – Грейс попыталась вложить в голос побольше возмущения, но выглядела именно так, как чувствовала себя – виноватой. – Не знаю, откуда у тебя такие мысли.

– Ты никогда не умела лгать. – Он крепко ухватил ее за подбородок и повернул лицом к себе. – Долго же до меня доходило, но теперь я все понял. Я ведь прав?

– Анна просто пыталась помочь. Она видела, как я мучаюсь из-за тебя. Ты имеешь право злиться, но, пожалуйста, не срывай зло на ней. Она просто…

– Похоже, что я злюсь? – прервал он.

– Нет, но… – Грейс затаила дыхание. – Ты правда не злишься?

– Я ей благодарен. – Озорная улыбка осветила его лицо. – Но, может, тебе следует попробовать соблазнить меня еще разок. Просто на всякий случай.

В темноте закричала сова. Предрассветный ветер, напоенный влагой, – предвестник собирающегося дождя – всколыхнул занавески. Этан зашевелился, попытался выскользнуть из-под тонкой руки, обвивавшей его грудь, но Грейс лишь теснее прижалась к нему и пробормотала:

– Ты уже встаешь?

– Мне пора. Шестой час. Я приму душ, а ты еще поспи.

Грейс издала какой-то звук, очевидно, означавший согласие, и уткнулась лицом в подушку.

Этан поцеловал ее в шею, встал, на ощупь добрался до ванной комнаты и, только прикрыв за собой дверь, зажег свет.

Как и следовало ожидать, ванная комната оказалась совсем крохотной. Стоя в ее центре, Этан мог дотянуться до стен, наполовину выложенных белой кафельной плиткой, а выше, до потолка, оклеенных веселыми полосатыми обоями. Он знал, что Грейс наклеивала обои сама. Она арендовала этот домик у Стюарта Клермонта, известного своей скупостью.

На краю ванны примостилась оранжевая пластмассовая утка. Понюхав кусок мыла. Этан улыбнулся: теперь ясно, почему Грейс всегда пахнет лимонами. Ему очень нравился ее легкий лимонный аромат, но оставалось лишь надеяться, что обоняние Джима притупилось с годами.

Сунув голову под слабые струйки, Этан решил, что Грейс необходима новая сетка душа, а проведя ладонью по лицу, понял, что лично ему необходимо побриться, только и с тем, и с другим придется повременить.

Грейс всегда упрямо отказывалась от его помощи, но, может, теперь, когда их отношения так круто изменились, она позволит ему позаботиться о ней. Даже такой гордой женщине, как Грейс, наверное, легче принять помощь от любовника, чем от друга.

Да, теперь они – любовники, размышлял Этан. Несмотря на все обещания, которые он давал себе, это не может закончиться одной ночью. Уж так они оба устроены. И дело не только в гормонах. Они сделали решающий шаг, который непременно повлечет за собой новые обязательства.

И это тревожило его больше всего.

Он никогда не сможет жениться на ней, завести детей. А она обязательно захочет иметь нормальную семью. Грейс такая чудесная мать, в ней столько любви, и Обри заслуживает братьев и сестер.

«Размышления и сожаления не помогут», – напомнил себе Этан. Что случилось, то случилось. В конце концов, он имеет право жить настоящим моментом. Они будут любить друг друга столько, сколько смогут. И этого достаточно.

Не прошло пяти минут, как Этан обнаружил, что водонагреватель так же мал, как и все остальное в этом доме. Жалкие водяные струйки стали прохладными, затем холодными, а он даже не успел смыть всю мыльную пену.

– Скупой ублюдок, – пробормотал Этан, имея в виду Клермонта, и, выключив воду, обмотал бедра ярко-розовым полотенцем.

Он намеревался вернуться в спальню и одеться в темноте, чтобы не будить Грейс, но, открыв дверь ванной комнаты, увидел падающий из кухни свет и услышал, как она – под аккомпанемент первых капель дождя – поет хрипловатым со сна голосом о любви, найденной в самый последний момент, когда уже не оставалось никаких надежд.

Этан вошел в кухню, окунулся в аромат жарящегося бекона и свежезаваренного кофе, и увидел Грейс в коротком халатике цвета весенней листвы. От внезапно нахлынувшей нежности перехватило горло.

Этан оказался за ее спиной так быстро и бесшумно, что, когда обнял и поцеловал в макушку, Грейс вздрогнула от неожиданности.

– Я же велел тебе спать.

Грейс закрыла глаза и прислонилась к нему, наслаждаясь этими чудесными утренними объятиями.

– Я хотела приготовить тебе завтрак.

– Ты не должна была вставать. – Он повернул ее лицом к себе. – Я сам могу о себе позаботиться.

– Я очень хотела это сделать. – Капли воды падали-с его волос на широкие загорелые плечи. Внезапно желание пронзило ее. – Сегодня – особенный день.

– Спасибо.

Этан наклонил голову, намереваясь ласково чмокнуть ее в губы, но она поднялась на цыпочки, обхватила его шею руками, прижалась, и ему пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не сдернуть с нее халатик и не овладеть ею прямо здесь.

– Бекон сгорит, – прошептал он, отрываясь от ее губ и целомудренно целуя в лоб. – Мне лучше одеться.

Грейс отвернулась к плите, подождала, пока он дойдет до двери.

– Этан!

– Да?

– Я все время хочу тебя. – Она оглянулась через плечо и улыбнулась ему, довольная, уверенная в себе. – Надеюсь, ты не возражаешь?

Кровь вскипела в его жилах. Грейс не кокетничает. Она бросает ему вызов. И, похоже, знает, что уже победила. Он пробормотал что-то нечленораздельное и отступил в спальню.

Грейс закружилась на месте от переполнявших ее чувств. Свершилось. Они занимались любовью три раза, три прекрасных восхитительных раза, они спали, обнимая друг друга, и он все еще хочет ее.

Какое чудесное утро! Самое прекрасное утро в ее жизни!

Дождь шел весь день, покрывая воду в заливе противной рябью. Порывы ветра были такими сильными, что Этан с трудом удерживал судно на заданном курсе. Хорошо, что не взяли с собой Сета. Они с Джимом работали и в худший шторм, но Сет скорее всего болтался бы на поручнях, свесившись за борт.

Этан весело насвистывал, хотя дождь хлестал его по лицу, а палуба под ногами ходила ходуном. Самая отвратительная погода не смогла бы сегодня испортить ему настроение.

Джим исподтишка поглядывал на него. Странно. Он давно работал с Этаном и знал, что парень дружелюбен и добродушен, но беспечным свистуном его капитан не был. Джим улыбнулся, вытаскивая очередную ловушку. Пожалуй, прошлой ночью капитан занимался в постели не чтением книги, а чем-то более приятным.