Холивелл яростно выругался. Джессика слышала, как он шарит в траве, разыскивая оружие. При этом он постоянно оглядывался по сторонам, напряженно всматриваясь в темноту и прислушиваясь, но в ночи не шелохнулась ни одна былинка, ни один кустик. Пистолет Холивелл, судя по его ругани, так и не нашел. Снова разразившись проклятьями, он прыгнул к своей машине и схватился за ручку задней дверцы.

Дверь распахнулась ему навстречу, словно кто-то толкнул ее изнутри. Она ударила Холивелла по рукам с такой силой, что он невольно попятился, а из салона наполовину вывалился, наполовину выполз Ник. Его глаза блестели в темноте, а лицо пересекала широкая полоска светлого пластыря, которым был заклеен его рот. Вытянув перед собой связанные руки, Ник бросился на Холивелла, и оба, сцепившись словно два кота, тяжело повалились на землю.

Джессика жалобно всхлипнула и тряхнула головой. Вдали ей послышался шум автомобильного мотора. Бросив взгляд в ту сторону, она увидела свет фар: мчащийся на большой скорости автомобиль свернул с главной дороги на взлетную полосу и помчался к ним. У дуба он резко затормозил, выбрасывая из-под колес гравий, и Джессика узнала «Ниссан» Кейла.

Еще до того как мотор «Ниссана» заглох, водительская дверца распахнулась, и Кейл — темный силуэт на фоне меркнущих фар машины — быстро побежал к ним.

— Нет! Стой!

Этот громкий, истерический вопль вырвался из груди Зои, о которой Джессика совсем забыла. Отчаянно жмурясь и моргая глазами в свете фар «Ниссана», она медленно подняла руки, и Джессика с ужасом увидела, что Зоя крепко сжимает пистолет Холивелла, казавшийся непомерно большим в ее руках. Все ее тело колыхалось, но ноги она расставила довольно широко в жалкой пародии на стрелковую стойку. Взгляд ее растерянно перебегал с Ника на Холивелла и с Кейла на Джессику, которая наконец-то смогла подняться на ноги.

— Остановитесь! — задыхаясь, повторила Зоя. — Или я буду стрелять.

Холивелл медленно поднялся с земли. В полутьме он напоминал вставшего на дыбы медведя, и Зоя, неуклюже отступив на полшага назад, направила оружие на него. Ник, не обращая на Зою никакого внимания, тяжело привалился к дверце джипа, отрезав Холивелла от салона, где могло оказаться еще какое-то оружие, и ствол пистолета нацелился на него, но потом снова вернулся к Холивеллу.

Краем глаза Джессика заметила легкое движение за спиной Зои. Рафаэль выступил из темноты совершенно бесшумно, но Зоя либо услышала, либо почувствовала его присутствие. С непостижимым проворством она развернулась, прицелившись в грудь бразильца, и Рафаэль сразу же остановился.

Немая сцена длилась, пожалуй, несколько секунд. Все ее участники хорошо понимали, какая опасность им грозит. Даже Кейл стоял неподвижно, и только нервно сжимал и разжимал пальцы, зная, что, если его мать вздумает стрелять, то выпущенная ею пуля может задеть и его. Им оставалось только ждать, что предпримет Зоя.

И в этот момент автоматические фары «Ниссана» погасли и под дубом наступила полная темнота.

В первое мгновение все оцепенели, потом Джессика услышала хриплый, незнакомый голос Кейла:

— Что ты делаешь, мама? Опомнись, брось пистолет!

— Нет! — Зоя со всхлипом втянула воздух. — Ты ничего не знаешь!

— Я знаю только одно: что бы здесь ни происходило, этому нужно положить конец! — крикнул в ответ Кейл, медленно двигаясь на голос матери.

— Отойди! — взмолилась Зоя и вдруг добавила с необъяснимым раздражением, почти со злобой:

— Ты — такая же безвольная тряпка, как и твой отец! У тебя нет ни честолюбия, ни амбиций, ты способен думать только о бабах и водке. И вечно ты прячешься за моими юбками, Кейл! Старик Фрейзер вил из тебя веревки, как и из Луиса, а ты только радовался. Он сделал Джессику главной над тобой — ты и тут промолчал… Но я это исправлю. Предоставь все мне, Кейл, и я сделаю так, чтобы тебе было хорошо.

— Не сходи с ума, мама. Ничего ты не сделаешь — я этого не допущу. — Кейл сделал еще шаг, и Джессика увидела, что его взгляд прикован к бледному лицу Зои.

— Я вовсе не сумасшедшая, Кейл. Пока нет! Я могу это сделать, но только не у тебя на глазах. Прошу тебя: уйди! Просто повернись и уйди, и я все сделаю, все поправлю. Пожалуйста, милый. Тебя вообще не должно было здесь быть!

— Но я здесь, хоть ты и отправила меня искать ветра в поле. А теперь убери-ка этот свой пистолет и поехали домой.

— Но, Кейл!

— Дьявол! — выругался Холивелл, пронзая Зою властным, свирепым взглядом. Указывая пальцем на Рафаэля, он прорычал:

— Стреляй, черт тебя побери! Пристрели Кастеляра! Живо!!!

Зоя беспомощно завращала глазами.

— Я не могу! Ты же видишь!.. Пока не могу.

— Тогда дай мне пушку! — Протягивая руку, Холи-велл уверенно шагнул к Зое.

— Нет! — крикнул Кейл.

— Слишком поздно, — произнес Рафаэль со спокойной уверенностью. Его голос был совсем негромким, но на мгновение все замерли, прислушиваясь к его повелительным интонациям. Воспользовавшись всеобщим замешательством, бразилец сдвинулся с места и, обогнув ствол дуба, приблизился к ним на несколько шагов. — Вы подвергаете своего сына большой опасности, миссис Фрейзер.

Джессика, чьи глаза успели привыкнуть к темноте, рассмотрела сухие травинки в волосах Рафаэля и пятна глины на его коричневой полотняной рубашке и безупречных брюках. На щеке его запеклось пятно то ли грязи, то ли крови, лицо было суровым, а взгляд — настороженным и внимательным. Еще несколько шагов, и он встал так, что его широкие плечи заслонили Джессику от Зои, но ствол пистолета оказался на расстоянии вытянутой руки от его груди.

Холивелл, злобно сверкнув глазами, тоже шагнул вперед. Сосредоточив все внимание на Зое, словно стараясь загипнотизировать ее, он проговорил вкрадчиво:

— Мы с тобой еще можем отделаться от них, Зоя. Только отдай мне пистолет…

— Он убьет Кейла вместе с остальными, — перебил Рафаэль жестко. — Потом застрелит вас. Только так он сможет обезопасить себя.

Холивелл хрипло рассмеялся.

— Неужели ты будешь слушать, что говорит этот лживый латино? Он же хочет только одного — спасти себя и свою драгоценную Джессику! — Холивелл приблизился еще на шаг, и его голос стал угрожающим. — Ну а теперь хватит валять дурака. Отдай мне пистолет!

Зоя повернулась к нему и прицелилась Холивеллу в живот. Руки ее тряслись еще сильнее, чем прежде, но всем — в том числе и самому Холивеллу — было абсолютно ясно, что промахнуться на таком расстоянии немыслимо.

— Я просто не знаю, как быть… — пролепетала она.

Из темноты донесся негромкий прерывистый звук, похожий одновременно и на голос охотящейся совы, и на негодующий крик нутрии, и на писк летучей мыши. Вместе с тем это не могло быть ни то, ни другое, ни третье — Джессика знала это совершенно точно. В странном звуке было что-то нездешнее и в то же время — знакомое. Так, припомнила она, кричали ночные птицы в Ресифе, когда она навещала семью Рафаэля.

Холивелл, видимо, тоже что-то заподозрил. Он затравленно огляделся по сторонам, и его лицо исказила гримаса ненависти и бессильной злобы.

— Бразильская сволочь! — выругался он. Рафаэль смотрел на него спокойно, но в его позе читались уверенность и сознание собственного превосходства.

— Неужели вы в самом деле думали, — мягко спросил он, — что я прилечу один, рискуя своей жизнью и жизнью своей жены? Мои люди, вооруженные автоматическим оружием, заняли позиции и слева, и справа от нас. Сдавайтесь, мистер Холивелл!

— Значит, решил позвать на помощь своих колумбийских приятелей? — спросил Холивелл. — Мне следовало предвидеть такую возможность.

— Мои колумбийские друзья — это мои родственники, и не более того, — холодно парировал Рафаэль. — Я не ищу покровительства картеля, чего не скажешь о вас. Я действительно обратился к ним за помощью, и, поверьте, этого вполне достаточно, чтобы раздавить вас как букашку. Игра проиграна, Холивелл.

— Черта с два!

Холивелл внезапно бросился вперед и, схватив Зою за руки, попытался вырвать пистолет из ее пухлых пальцев. Зоя что-то крикнула, но ее отчаянный вопль захлебнулся и перешел в невнятное бульканье, когда Холивелл сжал ее шею в борцовском захвате и поднес пистолет к ее виску.

Он немного не рассчитал. Кейл, о котором Холивелл совсем забыл, ринулся на него и с силой врезался плечом в бок противника. Все трое упали и покатились по земле, взмахивая руками и ногами. Кто есть кто, разобрать в темноте было совершенно невозможно. Джессика слышала только хриплое дыхание мужчин и сдавленные проклятья, потом послышался треск ломающихся костей и чей-то жалобный крик.

Рафаэль опомнился первым. Подскочив к копошащимся на траве людям, он перехватил руку Холивелла, который отчаянно размахивал пистолетом, пытаясь ударить Кейла по голове, и вырвал у него оружие. Опустившись на колено, он ткнул стволом прямо в лицо Холивеллу чуть ниже скулы.

— Уймись, или я пристрелю тебя! — приказал он.

Очевидно, Холивелл понял, что это не пустая угроза. С ненавистью глядя на бразильца, он поднял руки к лицу.

Кейл медленно встал на колени и легко коснулся плеча матери. Та не пошевелилась — широко разбросав ноги, она лежала на Холивелле, и только рука ее безвольно упала на траву.

На мгновение под дубом воцарилось молчание, в котором слышался только негромкий треск — это Ник, подняв связанные руки, пытался отодрать ото рта полоску лейкопластыря. Справившись с этим делом, он неловко отворил дверцу джипа и потянулся связанными руками к приборной доске, чтобы включить фары.

В ослепительно ярком свете, залившем траву, они увидели, что голова Зои откинулась назад и на плечо Холивелла. Шея ее была неестественно изогнута, а рот открыт словно в беззвучном крике. Одутловатое лицо, прорезанное застарелыми горестными морщинами, было неестественно неподвижным, а остекленевшие глаза, в которых застыли ужас и боль, с укором смотрели в пустое, черное небо. Зоя Фрейзер была мертва.