Глаза Виктора пылают от ярости. Не любит он, когда его побеждают. Прежде, чем он сделает с моей конечностью что-то ещё, переключаю руки обратно, а судья-француз объявляет меня победителем. Накладываю замораживающее на пострадавшую часть тела, потом диагностическим оцениваю ущерб.

— Победитель — Хогвартс! Пожалуйста, верните палочку Дурмштрангу.

Опускаю взгляд на палочку — так и подмывает сломать ее, наступив на нее ботинком. Прием с пламенем, не настолько уж нужный, был всё же в рамках правил Турнира, — это лишь способ действия. Я наколдовываю лед вокруг требуемого предмета и превращаю его в точную копию кубка с чемпионата мира по квиддичу. И пока дурмштранговец на меня мрачно смотрит, по воздуху отсылаю к нему приз-насмешку. Уверен, он не в восторге сейчас от своего здешнего второго места точно так же, как и тогда, вот только сейчас он не в состоянии обвинить в этом товарищей по команде. Все зависело исключительно от него.

Мое «представление с трофеем» обходится мне в вялое предупреждение от того же французского судьи, но вижу — он оценил оскорбление.

* * *

В палатке целителя Поппи хмуро смотрит на мою руку:

— Только ты мог при победе причинить себе столько ущерба! — по жилам уже растекается обезболивающее зелье — приятно, и моя рука пахнет как коллекция лечебных бальзамов, а не как жареный цыпленок. Думаю, сегодня пообедаю в Хогсмиде рыбой.

— Не будь я ранен, то пришлось бы тогда делать вид, что ранен. Предпочитаю быть здесь, с вами, чем снаружи, в толпе.

Она натянуто улыбается:

— У тебя замечательно получилось, Гарри. Действовал ты опрометчиво, глупо и совершенно по-идиотски, но все равно великолепно! Я уже жалею, что ты не занят исключительно квиддичем. Я полагала, что видела уже все возможное, но переключающее во время дуэли… — она делает паузу, а потом заканчивает: — Вот, остаток дня носи руку в повязке; я зачарую повязку так, чтобы знать, когда ты снимаешь её не только для принятия душа.

— Это бы не сработало, если бы он не купился на мою иллюзию, — мы останавливаемся, чтобы послушать комментарий Бэгмена. Седрик только что победил уже ослабленную Афину, и в воздухе разносятся приветственные крики Хогвартса. Облом у вас, Дурмштранг, и это — дуэльная школа…

Ещё раз поблагодарив Поппи, выхожу из палатки и обнаруживаю, что меня ждет очередная пытка.

— Диггори обязан своей победой тебе, Гарри. Он ей не соперник, — шелковый голос Риты доносится до меня, когда она подстраивается к моему шагу.

— Здравствуйте, госпожа Скитер, — интересно, сколько же она меня ждала?

— Так скажи мне, Гарри, почему ты вручил ледяной кубок Краму? Расплата за преднамеренную глупость в гонке, или здесь ещё имел значение и трюк с твоей рукой? Какая у вас восхитительная конкуренция. Не желаешь подлить масла в огонь?

— Он пожинает то, что посеял, Рита. Если в следующий раз тут кого-то и недооценят, то на этот раз я его. Больше сказать нечего.

— О, как интересно! Как твоя рука, Гарри? Надеюсь, ничего страшного?

— Немного обожгло и какое-то время будет неудобно работать, но через денек пройдет. Следующий вопрос.

Рита поджимает губы.

— Кстати, я ведь не так уж давно закончила нашу замечательную школу, и, возможно, память мне изменяет, но как-то не припоминаю я в плане четвертого курса огненных кнутов, иллюзорных змей и трансфигурированных львов. И где такой крутой сердцеед, как ты, познакомился с подобной гадостью? Мои читатели взволнованы после вчерашних событий. Сегодняшний день лишь усилит полемику.

Можно сыграть на престиже:

— О, это просто, когда в подругах у вас умнейшая ведьма в этом поколении и такие учителя, как Макгонагалл и Флитвик. При упорной работе и поддержке как хороших друзей, так и преподавателей получившего образование в Хогвартсе сложно преодолеть.

— О, фраза прямо как из рекламного буклета, или я никогда их не слышала! Скажешь что-нибудь по поводу объявления Дамблдора о том, что до конца учебного года Франсуа Гарон из Бобатона займет пост преподавателя по защите от темных искусств?

— Я пропустил это объявление. Это он судил два моих последних боя?

— Да.

Насколько всё-таки мал этот мир, однако.

— Ну, желаю ему удачи и с нетерпением жду начала его занятий, — конечно, я бы воспользовался правом чемпиона слинять из класса ради тренировок — в последнее время чаще пропускаю занятия, чем посещаю.

— Впечатления о соперниках?

— С кого начать?

— Естественно, с Крама.

Хочется ответить с болгарским акцентом, но я понимаю, что требуется ей совсем не это. Не будем оскорблять его ещё больше.

— Он сильный соперник, который крайне не любит проигрывать. Я хочу, чтобы он привык к этому чувству — постараюсь помогать ему в этом как можно чаще.

— Манос?

— Она хорошо сражалась. Исход дуэли мог быть совершенно иным.

— Спасибо. Как я посмотрю, ты не собираешься наживать себе во враги весь Дурмштранг целиком. Диггори?

— Нормальный хороший парень. Таким и должен быть выходец с факультета Хельги. Полагаю, с посохом в руке он будет сущим кошмаром.

— Делакур?

— Она не просто так занимает первое место в общем зачете, но впереди ещё немало этапов.

— Наконец, Бокурт?

— Она не дуэлист, как и Манос — не гонщик. Это означает, что у неё есть таланты, которых я пока не видел. У всех пятерых есть свои сильные стороны. Их выбрал либо Кубок, либо преподаватели. Мне придется изрядно постараться, если я хочу победить.

— А теперь расскажи о своем мнении по поводу Драко Малфоя и церемонии наказания, которая состоится сегодня вечером. Если бы не его вмешательство, ты бы превзошел всех, как в этом раунде дуэлинга. Говорят, ты сразу же вызвал его на дуэль до смерти.

Некоторое время молчу. На самом деле ведь Рита хочет некой сенсации.

— Согласно архаичным правилам этого турнира, вызов был вполне законен. В общем-то, он предназначался для того, чтобы умерить его бахвальство. Он абсолютно ничего из себя не представляет и более чем заслуживает любого наказания, которое сегодня будет отмеряно ему Кубком. Однако это не его вина.

— И чья же это вина?

— По моему мнению, его родителей: они были явно сосредоточены на продвижении по социальной лестнице, чем на обязанностях родителей. Если о них постоянно упоминается в твоей светской колонке, то кто тогда растит их ребенка? Судя по всему, никто. Это классический случай избалованного дитяти, жаждущего внимания, которого ему явно не хватает дома. Он пребывает в заблуждении, полагая, что мы с ним серьезные соперники. Тогда как в реальности является лишь досадной помехой. Честно говоря, если бы я мог выбирать, с кем мне расти — с моими магловскими родственниками или с Малфоями, я выбрал бы маглов.

— О, твои слова кое-кого весьма заденут. Уверен, что хочешь, чтобы я это напечатала?

— Дословно, Рита. Я не делаю секрета из того, что не люблю так называемых кающихся Пожирателей Смерти. Эта нелюбовь распространяется и на моего бывшего преподавателя по зельям, который держит опасные зелья в шаговой доступности — например, как то, которое, по признанию вора, тот украл из кладовки. Честно говоря, я уже удивляюсь, зачем он вообще беспокоится и запирает кладовую — ему ведь не интересно охранять её содержимое. Возможно, пора совету попечителей уделить этой проблеме больше внимания, как и поведению этого предположительно профессионального педагога?

Рита хищно смеется:

— О, ты у нас сегодня несколько вспыльчив; может, вспомнишь кого-нибудь ещё? Дамблдора? Остальных учеников твоего факультета — за то, что подвергли тебя порицанию?

Пожимаю плечами:

— Нет, пока хватит. Но день ведь ещё не закончился. Хочешь, попробуй проверить чуть позже.

— Подведи резюме, Гарри. Два этапа, и оба раза ты оказываешься под воздействием либо сомнительной тактики, либо грязной игры. Следует ли и дальше опасаться чего-то подобного?

— Я бы солгал, если бы утверждал обратное.

* * *

Мадам Розмерта кормит меня бесплатным обедом, и мой столик уставлен бутылками сливочного пива. Полагаю, теперь я официально «наживаюсь на своем имени». Я узнал, что Эйми не нравится сливочное пиво, она предпочитает на обед вино, однако Габби Делакур с жадностью хватает лишнюю бутылку. Эйми — её «названная сестра», и так как Флёр все равно пошла на свидание с Биллом, в качестве утешительного приза нам выдали восьмилетку. Остальные из нашей группы — это пара друзей Эйми, Чо Чанг, подруга Чо — Мариэтта, пара других -паффцев, Роджер Дэйвис, Гермиона, Невилл и сестры Терпин.

Мы уже до тошноты наговорились о дуэлях и, честно говоря, я стал уставать от темы. Посмотрев на Гермиону и двух старост, интересуюсь:

— Ну что, готовы защитить честь Хогвартса на первом этапе конкурса?

Роджер взволнован:

— Думаю, у нас неплохая команда. Наверное, после дуэлей толпе будет скучно на нас смотреть, но мы очень постараемся.

— Я буду за вас болеть.

— Спасибо, Гарри, ценю. Конечно, благодаря паре таких трудяг, как Минди и Гермиона, мы все в отличной форме.

Гермиона стремительно краснеет, а Мелинда дает Роджеру подзатыльник и велит прекратить её называть Минди — должно быть, здесь кроется некая история. Через пару минут Роджер с Мелиндой извиняются и уходят бродить по окрестностям — старосты обязаны патрулировать; Мелинда напоминает мне об уроках аппарации на следующих выходных. Их места немедленно занимают Сьюзан Боунс и Ханна Эббот.

— Поздравляю с победами, Гарри! И тебя, Седрик! — чуть не захлебываясь, тараторит Ханна. Седрик смотрит на меня тем самым взглядом, мол, «я же тебе говорил, правда?» — да, речь о тех самых четверокурсницах, которые сделали из меня идола.

— Благодарю. Слушай, а что это у тебя такое, Сьюзан? — Боунс опускает глаза и осознает, что на ней — один из значков Драко «Диггори — чемпион, Поттер — смердяк». До настоящего момента я практически не уделял им внимания.