— Что здесь происходит? — требует ответа Каркаров, спешиваясь с метлы.

Немедленно направляю на него палочку.

— Не прикасайся к палочке, Пожиратель.

Он складывает руки в жесте мольбы.

— Я не имею к этому никакого отношения.

Дамблдор оценивающе оглядывает мужчину.

— Тогда вы должны доказать это, Игорь. У вас обширные знания в области темных искусств. Помогите Гарри с мадам Помфри.

Высокий худой человек подходит ко мне:

— Я наложу диагностическое, Поттер. Продолжайте скандировать.

Взмахнув пару раз палочкой, он заявляет:

— Пятнадцатиминутная чума. Сколько она уже под воздействием?

— Минут пять, — отвечаю я.

— Дамблдор, вы должны призвать своего фамилиара, чтобы переправить ее в Мунго. Времени очень мало!

Директор прикрывает глаза, и через несколько секунд перед нами появляется слегка потрепанная версия Фоукса. Должно быть, птица задала Призракоморту весьма приличную трепку. Прикалываю к мантии Поппи записку с описанием проклятья, Фоукс хватает ее и исчезает.

Вздыхаю. Действие адреналина проходит, и я ощущаю, как тело наливается усталостью.

К нам подходит Дамблдор:

— Когда Фоукс вернется, тебе тоже надо будет посетить Мунго, пусть они посмотрят проклятье на руке.

— Успею, — отвечаю я стоящему рядом директору. Тот разворачивается и направляется было к Питеру.

— Да, я в этом уверен, но чем скорее руку осмотрят, тем лучше. Теперь, что касается нашего дорогого мистера Петтигрю…

— Авада Кедавра! — ощущаю слова чуть ли не подкоркой — Каркаров воспользовался тем, что мы отвлеклись. Зеленый луч ударяет уже разворачивающемуся в этот момент Дамблдору в бок. Проклятье прилетело со слишком близкого расстояния даже для человека с рефлексами директора. Его тело оседает, и свет покидает его глаза. Один из величайших волшебников, живших когда-либо на этом свете, умер практически мгновенно! У меня нет времени обдумать мысль, потому что этот сукин сын, убийца Дамблдора, другой своей лапой прижимает мою руку с палочкой к земле.

— Вот так умер великий глупец! А теперь займемся его учеником. — Он начинает поднимать палочку, но моя раненая рука быстрее. Впечатываю окровавленную ладонь ему в лицо, усиливая действия беспалочковым отбрасывающим, которое отправляет его в полет. Поднимаю палочку, чтобы прикончить этого ублюдка, но освободившийся Малфой ограждает его щитом.

— Не так быстро, Поттер! — бросает блондин. И он, и Снейп — оба на ногах и вооружены. Снейп почему-то медлит.

Каркаров толчком поднимается на ноги и блокирует мою следующую атаку.

— Снейп! Убирайся отсюда! Забери тело Дамблдора к Господину. Твой долг мальчишке делает тебя помехой. Малфой, не нападай, пока Снейп не уйдет.

Кастую взрывное, пытаясь навязать им бой, а сальный ублюдок бежит к телу старика. Выпускаю в Снейпа проклятье, но этот ссыкун его блокирует. Каркаров поднимает между мной и Снейпом каменную стену, чтобы защитить зад чертого мерзавца! И через пару секунд Принц-полукровка уже улетает на метле Каркарова, неся с собой уменьшенную куклу, бывшую раньше телом Дамблдора.

— Убью тебе с превеликим удовольствием, щенок!

— Ты ведешь себя, как будто победил Дамблдора на дуэли, но это не так. А вот я одолел твоего убогого Лорда Волдеморта.

Отлично, продолжай болтать. Чем дольше проболтаешь, тем больше шанс, что здесь кто-то появится. Время на моей стороне.

— Осторожнее, Игорь. Я освобожу сейчас Питера, и тогда уже займемся им втроем.

— Нет, над Петтигрю тоже висит должок Поттеру. Северус не был уверен. Только мощь Господина могла пересилить эти долги. Да хватит уже быть тряпкой, нюня!

Даже как-то приятно слышать, как Каркаров отчитывает Малфоя. Они спорят, а меня тем временем озаряет. Подкатываюсь к Пожирателю, которого я насадил на вертел в самом начале, и тыкаю ему палочкой в метку: «Морсморде!»

— Неужто это я? Часики тикают, джентльмены, — по крайней мере, для вас,— издеваюсь я, нырком уходя с пути взрывного проклятья Малфоя, пока Каркаров пробует развеять темную метку. Не имеет значения, каким образом Пожиратели отвлекают народ на стадионе — уж темную метку над школой авроры проигнорировать не смогут. Повсюду разбрызганы останки Пожирателя, если это месиво еще можно так назвать. Интересно, смогут ли его вообще идентифицировать.

Выйдя из переката, принимаю дуэльную стойку и выпускаю начальный залп, костелом, за которым тут же летит разрывающее — его еще любовно называют «Услада Мясника».

— Пятьдесят на пятьдесят, что вы оба будете мертвы к тому моменту, как сюда хоть кто-то доберется, — небрежно подначиваю их я.

Даже левой рукой умудряюсь вбить Каркарову в щит мощное заклятье. Негодяю должно хватить — пусть пожалеет, что ему защищает спину только лишь Люциус Малфой. К вашему сведению, я, как-никак, Гарри Джеймс Поттер!

Он кастует какое-то проклятье по-болгарски, выпустив его одновременно с заклятьем Малфоя, вынуждая меня укрыться за разбитыми остатками фонтана. Решаю сотворить стальные диски, а не резиновые, как я делал для тренировки. Создаю их уже с бритвенно-острыми краями. Меткость у меня так себе, но одного диска, впившегося в колонну в паре футов от готовы Люциуса, хватает, чтобы заставить его пока затаиться.

В ответ Малфой преобразует колонну в гризли. Его палочка направляет зверя ко мне, пока Каркаров пытается прижать меня к земле серией разрубающих и взрывных. Остаток фонтана становится другой анимированной лапой, и та вцепляется в бок стремительно двигающемуся медведю.

Крякаю от затраченной мощи, но умудряюсь обвить зверя кнутом и швырнуть его обратно в Пожирателей. Малфой отшатывается, не желая попасть по раздачу, и я достаю его разрубающим, которое оставляет хороший такой разрез ему на правом плече. Слишком медленно поднимаю волховской щит — тот пропускает ударное Каркарова, и меня откидывает на колонны. Палочку мигом за плечо, наколдовываю подушку. И Каркаров, и Малфой шлют в меня взрывные, пытаясь разбить опорные колонны, но меня рикошетом откатывает с опасного места во двор, когда каменная кладка поднимает пылевой шторм.

Сосредоточившись, собираю необходимую сейчас силу, запускаю в них несколько крупных обломков, смяв череп возвращающемуся медведю. Под рев умирающего зверя работаю дальше, создаю из щебня вихрь и запускаю его в сторону Малфоя. Игорь в темпе марша возвращается к своим заклинаниям, вынуждая меня уклоняться, но я продолжаю давить на Малфоя.

Кружу и оттанцовываю с дороги проклятий Каркарова, в то время как мой вихрь додавливает второго Пожирателя. Отточенные часами тренировок и дуэлинга рефлексы становятся словно врожденными — нет времени думать, только действовать.

Люциус запускает в смерч проклятьем — оно пролетает насквозь, не причинив ущерба. В отчаянии Малфой пытается рассеять вихрь. Жаль, ему не напомнили, у кого здесь «сила, о которой не знает Темный Лорд». Камни кромсают ему плоть и отшвыривают мага, как в детской игрушке.

Малфой не делает попыток подняться. И вот здесь остается только один.[2]

За время сегодняшних событий, включая дуэль с Крамом и особенно последние двадцать минут, я потратил столько магии, что сейчас меня буквально трясет. Боль в раненой руке просто не поддается описанию. Чувство такое, как будто вот-вот рухну. И даже в таком состоянии я с горящими глазами поворачиваюсь к относительно непострадавшему Игорю Каркарову и словно стряхиваю с себя пыль. За последний десяток лет у него было полно времени всласть попрактиковаться в темных искусствах. Он директор одной из ведущих европейских школ магии. Он уверен в своей способности меня убить.

И ничего из перечисленного не имеет ни малейшего значения! Вижу тень страха в его глазах. И этот страх делает меня его господином.

— Ты убил Альбуса Дамблдора. Живым ты отсюда не уйдешь.

Он спускает с цепи самую мерзкую магию: авада, круциатус, костелом — все идет в дело, и другие заклятья не лучше. Уклоняюсь и ставлю щиты, сделав вспышку, чтобы сбить ему прицел. Он пытается справиться с моей контратакой, поставив волховской щит.

Щит Каркарова прогибается под моим безжалостным нападением. Он пытается ответить и перехватить инициативу, но я держу темп, заставляя его пошатнуться под натиском. Уничтожаю создаваемых им тварей еще в процессе трансфигурации. Гнусным проклятьям не удается достичь цели, и его страх растет.

— Ты всего лишь мальчишка! — кричит он, скорее, чтобы убедить себя, испаряя тем временем почти доставшее его ледяное копье. Пропускаю его бредни мимо ушей и упорно продвигаюсь к нему, долбя заклятье за заклятьем.

Я судья Игоря Каркарова.

Каркаров незаметно для себя приближается к телу Люпина, и я оживляю погибшего друга, обойдясь с ним как со статуей — ну, или как с любым другим неодушевленным предметом. Да, мои действия возмутительны, но проблемы морали подождут, пока я не убью Каркарова.

Пожиратель начинает было оборачиваться, и тут тело прыгает на него. Отбрасывающее замирает у Каркарова на губах, когда Люпин подкатывается к нему и хватает. Каркарову удается откатить анимированного оборотня, но как только я прекращаю контролировать действия Ремуса, мгновенно наношу удар костедробилкой — она превращает его предплечье в бесполезный шмот мяса. Он орет от боли, а я немедленно кастую разоружающее — палочку выкручивает из размозженной конечности.

— Всё кончено, жалкий ублюдок!

Я — жюри присяжных Игоря Каркарова.

Он выплевывает:

— Однажды я уже сумел пережить тюрьму, Поттер. Переживу и еще раз.

— Неужто я похож на аврора? Наверное, до тебя не дошли мои слова о том, что ты не уйдешь отсюда живым. Ты убил Альбуса Дамблдора.

Его глаза распахиваются, когда он наконец осознает, что сейчас произойдет. Последнее, что он слышит в своей жизни, когда разрубающее отрезает ему голову, — мои слова:

— Он будет отомщен.

Я — палач Игоря Каркарова.

Над головой свистит пущенное в меня из-за спины проклятье. На развороте лицом к противнику слышу булькающий вскрик.