Олли чешет клочковатую щетину на подбородке. Его следующая реплика ошеломляет меня.

— Черт побери, Гарри! Жаль, что ты не сказал мне раньше. Я бы вдвое увеличил ставку против Карлсона.

Вот такой реакции ты точно не ожидал.

— То есть тебя это не выбивает из колеи?

— Это? Нет, я даже немного завидую. Кроме того, близнецы выдали мне всю историю о том, как ты тихой сапой убил в тайной комнате василиска. В прошлом году в деле с Блэком зияло столько дыр, что там всё просто обязано было быть намного сложнее. Не упоминая уж о том, что все были уверены, что именно ты укокошил Квиррела. Кстати, Гарри, я вырос в волшебном мире. У меня есть кузен, которому нравится в качестве развлечения трансфигурироваться в дерево, и все называют его мистером Деревяшкой, так что у меня довольно пластичная психика.

— Его зовут Малколм?

— Ага.

— Именно Джеймс Поттер с друзьями впервые проделали это над ним.

— Вот дерьмо! Насколько же мал этот мир! Итак, давай подведем итог: Джеймс умел превращаться в животное, соответственно, по твоим предположениям, ты тоже являешься анимагусом.

— Точно.

— Хорошо, показывай мне движения для заклинания.

Проходит десять минут, пока я не остаюсь доволен мастерством Олли в исполнении этого заклинания. Добби расчистил достаточно места для моей попытки. Полагаю, я могу отступить и пройти весь процесс становления анимагусом с самого начала, с зельями медитации, частичной трансфигурацией и прочим, но ни Джеймса, ни Гарри никто бы не назвал терпеливыми. Худшее, что может случиться — вояж в Мунго. Раз «умерев», уже не так пугаешься перспективе.

Делаю несколько успокаивающих вдохов-выдохов и стараюсь сосредоточиться — говорю себе, что анимагическая трансформация — это как полет на метле. Животная форма — в глубине моего сознания. Мне нужно только дотянуться до неё и выпустить на волю. Чувствую острую боль в голове — должны вырасти рога. Сохатый-младший к службе готов! Задыхаясь, останавливаюсь; не могу продолжать процесс. Больно и тяжело. Может, вся эта ерунда с зельем и медитацией не такая уж плохая идея?

— Хочешь, Гарри, я наложу заклинание? Такое впечатление, что ты застрял!

Я открываю глаза и смотрю в зеркало, принесенное Добби. Мое зрение расплывается, и я вырастил морду с выступающим носом, а на шее пробивается мех. Рожки маленькие, черные, чуть загнуты внутрь. Я не белохвостый, как Джеймс. Я — что-то другое. Может, какая-то газель?

Я отрицательно качаю головой и пытаюсь изменить свою частичную трансформацию обратно. Уходит в два раза больше времени, и боль едва можно терпеть, но я снова становлюсь самим собой. При моей первой попытке мне удалось достичь довольно многого: бОльшая часть головы и обе руки начали изменяться.

Делаем перерыв на ужин. Пицца, что вовсе не удивительно. Олли поясняет, что ужинает так из-за высокого содержания в ней углеводов и жиров, необходимых ему для завтрашней тренировки. Но я-то понимаю, почему он так делает: парень просто слишком ленится готовить.

Ещё две попытки, и боль становится даже сильнее; в последний раз Олли пользуется заклинанием, чтобы помочь мне вернуть человеческий облик, но на четвертой удается прорваться, и вот я гарцую по гостиной Вуда. Облик иной, но тема та же. Я не настолько большой самец, как Джеймс. Я — стройный и более компактный. Рога — раздельные черные изгибы, почти образующие форму сердца. Мое поле зрения просто невероятно! По крайней мере, двести семьдесят градусов. Жаль, не захватил с собой книгу по зоологии, чтобы идентифицировать себя. Заскочу утром в библиотеку.

Трансформируюсь ещё парочку раз и даю Олли название лучшего первоисточника из тех, что помогли Джеймсу стать анимагусом. Покидаю его, говоря напоследок, что увижусь с ним завтра в Малолестонском комплексе. Придется некоторое время поездить Ночным Рыцарем. Оказывается, в последние десять лет портключи лимитируют гораздо сильнее, а в радиусе двадцати миль от моего дома нет ни единого камина, о котором мне было бы известно. Ладно, один есть, но я знаю, что его хозяйка — цепная псина Дамблдора, так что туда и близко не подойду. Именно по этой причине я каждое утро ухожу в парк, чтобы вызвать Ночного Рыцаря. Хочу удостовериться, что он не пройдет рядом с домом Арабеллы Фигг. У меня всё-таки есть деньги, поэтому особого труда это не представляет.

Когда я вхожу, Вернон и Петуния делают вид, что не признают меня. Поднимаюсь наверх и иду к себе в комнату. Шляпа и Олли настолько неплохо спелись, что я оставил её у него на ночь.

* * *

Вилорог, вот я кто. Второе по скорости млекопитающее в мире, и выносливости у меня больше, чем у гепарда, а наибольшая скорость — около шестидесяти миль в час! «Создан для скорости» — это про меня! Я ошибался и о диапазоне зрения — триста двадцать градусов! У меня глаза, черт побери, чуть ли не на затылке.

Полагаю, быть волком, львом или кем-то ещё было бы неплохо, но мой зверь по шкале крутости намного выше.

На следующий день после того, как Хедвиг посылается с запиской с извинениями для Кэти за вчерашний день, я пристаю к Олли после их утренней тренировки, чтобы он помог мне найти какой-нибудь пустырь, где я мог бы потренироваться со своей формой. В конце концов он ведёт меня к дому своих родителей, так как они уехали в отпуск на пару недель. Мне удается побегать по его старому тренировочному полю на заднем дворе.

Сохатый не дотягивает до Вилорога. Я ни хрена не в состоянии прыгать, но я могу двигаться! И грация есть. Вкупе с остальным это и делало Джеймса великим охотником, но скорость — как наркотик.

Когда я пытаюсь и в самом деле прочувствовать маневренность моей новой формы, то узнаю, что крошечные прыжки, на которые я способен, используются для изменения направления движения. Зрение чудесное. Прошу Олли посигналить мне о некоторых играх прошлого года, потом пробегаю, наверное, с полкилометра, и всё равно великолепно его вижу!

Олли задает мне темп сверху, со своей метлы. Я не могу поддерживать скорость настолько долго, но где-то тридцать миль в час — «крейсерская скорость», с которой, по моим ощущениям, я способен бежать весь день! Подтянувшись ко мне, он подлетает сбоку, накладывает липкие чары на Шляпу и шлёпает её мне на спину, чтобы та могла понаслаждаться гонкой.

Чем бы я ни был, я — воплощение скорости и выносливости, и знаю, что это изумительная гонка!

Единственное разочарование — рожки. Это, фактически, не рога, а именно рожки, и покрыты они чем-то вроде волосков. Линяет только лишь волосяной покров; все рога полностью не меняются. Рожки примерно восьми дюймов в длину и предназначены, по большей части, для защиты, если не смогу вдруг от чего-нибудь убежать. Они не настолько запугивающие, как огромные рога ДП, но жаловаться я не собираюсь.

Проходит изнурительный час; я заставляю Олли снять с меня Шляпу и, наконец, трансформируюсь обратно. Я весь в поту, но было обалденно весело!

* * *

Примерно так и проходят мои следующие несколько недель. Утром зависаю у Олли, а после мы идем с ним на тренировку в «Малолестон», и иногда у меня появляется шанс оторваться в качестве «Рогатого». Чертова Шляпа и её глупые прозвища! Сначала ЭйчДжей, а теперь ещё и это!

По вечерам я изучаю Всекнигу и соревнуюсь со Шляпой в придумывании имён. С легкостью проделываю летние задания. Жаль, что Джеймс не сохранил свои школьные записи.

Я уже накладывал диагностические чары, чтобы наметить ход наполнения защиты в этой дыре, которую мне приходится называть домом. Из увиденного можно заключить, что в суточном диапазоне щиты быстро заряжаются в течение первых восьми часов, следующие два — медленно, а после этого практически прекращают зарядку. Так что если я провожу здесь восемь часов, защита заряжается. Я не слишком хорош в рунах, но в нумерологии просто ноль. Проверив свои подсчеты и придя к трем разным ответам, я решил считать верным самый длительный вариант. К пятнадцатому августа защита должна быть на максимуме. Я подожду до семнадцатого, однако если не увижу улучшений, то переберусь на кушетку к Олли или в Нору до момента начала занятий. Дурсли меня достали уже по самое не балуй.

Сегодня вечером я несколько осторожен. После квиддича мы направляемся к дому Кэти, где меня соответственно «удивят» вечеринкой по случаю дня рождения. Шляпа убедила Олли, что между мной и Кэти что-то есть. После того, как они оба обменялись замечаниями о развращении младенцев, этот придурок сговорился с ней за моей спиной насчет вечеринки. Факт её согласия беспокоит. Мне не хватило времени для хорошей мести, и Добби было сказано пошутить над кроватью Олли и положить на унитаз пищевую пленку.

Там соберется прошлогодняя команда, Рон, Джинни и несколько других человек. Гермионы не будет. Она все ещё на каникулах со своими родителями. Завтра все увидят первую игру Олли на кольцах против «Пушек», черт побери! Он использовал почти половину выделенного ему персонального годового запаса билетов, но для него это многое значит.

Я все ещё несколько смущаюсь при виде Кэти; мы обменялись несколькими совами. Однако больше я всё-таки нервничаю по поводу Рона. Шесть недель назад он был моим лучшим другом. Смогу ли я найти с ним общий язык или все будет крайне непонятно? Вот дерьмо! Теперь придется закопать эту мысль поглубже, иначе в следующий раз Шляпа попытается обозвать меня каким-нибудь очередным причудливым именем. Мне пока ещё не удается беспалочковое заглушающее.

Я ведь уже говорил, что жизнь у меня очень странная, правда?

Глава 5. Чуланы и секреты

31 июля 1994 г.

— Ну, как тебе вечеринка?

— Лучшая в моей жизни, Кэти. Спасибо за все твои усилия! — не обязательно упоминать, что она же и единственная в этой жизни. У ДП каждый год были намного круче — ей точно не следует об этом знать!

— Рада, что тебе нравится.