– Ты что? Ночь уже, какой вечер? – застеснялась Ника. – Мне пора. Мама ждет.

– Уходишь? – вздохнул Егор.

– Спать пора, – произнесла Ника. Ей действительно не хотелось торопить события.

– Я буду думать о тебе всю ночь, – пообещал Егор, вспомнив, что в съемной квартире у него скучает Камилла. Надо было что-то решать. Путаться в двух девушках ему не хотелось. Тем более что Камилла уже была прочитанной книгой, а Вероника – новым бестселлером.

– Я тоже, – заалела Ника и, махнув рукой, скрылась в подъезде.

* * *

– Я кому сказала оставить мою дочь в покое? – прошипела Светлана Петровна, нависнув над хлебавшим борщ Мишей. Борщ был чудесным – наваристым, острым, со сметанкой. И тут такая пакость! Начальница, обдавшая его запахом терпких духов и напрочь отбившая аппетит!

– Светлана Петровна!

– Я… больше тридцати лет Светлана Петровна, – поперхнулась цифрой Донецкая. – Зачем тебе Вероника?

– Да не нужна мне ваша Вероника! – вспылил Миша. – Я ее один раз в жизни видел. И надеюсь, больше не увижу!

– Это почему? – вопреки логике оскорбилась Донецкая, только что требовавшая оставить дочурку в покое. Женщины, они такие – в них живет дух противоречия, потому и угодить женщине – задача не из легких. – Ишь ты, надеется он! Да у меня дочка интеллигентная, образованная, красивая, воспитанная…

– Я в курсе, – усмехнулся Миша, вспомнив «интеллигентку».

– Не надо тут мне ухмыляться, – прошипела Светлана Петровна. На ее змеиный свист даже народ начал заинтересованно оборачиваться. – Где ты с ней до ночи шляешься? Пришла вчера растрепанная, невменяемая, на вопросы не отвечает, матери врет!

– Неудивительно, – пробормотал Михаил. – Небось не по библиотекам ходит образованная ваша!

– Ага! Проговорился! Куда ты ее таскаешь? Что она там делает?

– Что она делает, могу только догадываться. Слава богу, не со мной. Светлана Петровна, у меня обед! Не мешайте мне пищу усваивать. И разбирайтесь со своей дочкой сами. Лично я по ночам дома сплю. Один!

– А вот это в твоем возрасте ненормально, – процедила Донецкая.

– Да? Ну тогда я непременно обращусь к специалисту! Вы за меня не волнуйтесь! У вас все?

– Увижу с Вероникой – будешь до конца жизни один спать. Дома. По медицинским показаниям! – отчеканила Светлана Петровна, поджав губы. – Смотри у меня!


Иметь взрослую дочь – круглосуточная нервотрепка. Когда она маленькая – сплошные капризы, бантики-сопли-косички. Когда подрастет – постоянный страх: вдруг принесет в подоле. А когда станет совсем взрослой – вообще бесконечный ужас: вдруг выйдет замуж не за того, вдруг вообще не выйдет! А в самом страшном варианте – вдруг и в подоле никогда не принесет! Светлана Петровна жила в состоянии постоянных переживаний за непутевую Веронику. Особенно эта непутевость бросалась в глаза на фоне дочерей подруг и знакомых. Ника обычно на упоминание чужих успехов реагировала довольно флегматично:

– Муля, будь проще. Как в анекдоте. Они говорят, и ты говори.

В общем, Вероника была еще очень глупой и совсем маленькой девочкой, которая абсолютно не разбиралась в жизни. И кто, если не мама, должен подсказать, оградить, защитить?


В последний раз зыркнув на жующего Романова строгим и многообещающим взглядом, Светлана Петровна покинула пищеблок. На данный момент она сделала все, что могла.

Да и невозможно постоянно заниматься только дочкой. Нужно и о себе помнить.


Пару недель назад одинокой и почти отчаявшейся Светлане Петровне привалило счастье. Во всяком случае, ей хотелось так думать. Счастье притопало к ней в образе подтянутого пожилого господина. Донецкая, как обычно, загрузила в супермаркете полную тележку и, миновав кассу, задумчиво зависла над горой продуктов. Надо было перебрать в памяти список необходимых покупок и убедиться, что ничего не забыто. Самое смешное, что каждый раз дома выяснялось: что-то все же не куплено. Нужная вещь перекочевывала в список на следующий раз, а потом постепенно выяснялось, что не больно-то она и нужна.

Размышления прервал бодрый мужской баритон:

– Такая потрясающая женщина не должна носить тяжести!

Следом за баритоном в поле зрения появился статный, седовласый мужчина, отрекомендовавшийся Анатолием Ивановичем.

Новый знакомый был настроен решительно. Он загрузил пакеты к себе в машину, заставив Донецкую испереживаться и заподозрить хищение у нее из-под носа кефиров и творожков, и доставил раскрасневшуюся и взволнованную даму к подъезду. Потом затащил сумки в квартиру, сразу откланявшись. Светлана Петровна отчего-то не призналась, что у супермаркета осталась ее машина.

Женщина хотя бы иногда должна чувствовать себя слабой и зависимой!

Уже вечером он позвонил ей и долго читал стихи. Эти чтения вперемежку с прогулками по паркам города продолжались практически ежедневно.

Стихов Светлане Петровне отродясь не читали, поэтому она была покорена и восхищена. И вот наконец ее пригласили не в парк, а на дачу.

Она суетилась, перебирала шляпки и пыталась втянуть живот, топчась у зеркала.

– Я надеюсь, выходные ты проведешь дома, – между сеансами примерок бормотала Светлана Петровна, стараясь строго смотреть на дочь. Но в душе она была спокойна, поскольку Миша был обезврежен.

* * *

– Ты невыносим! Саша, ты хотя бы понимаешь, что это невероятная ситуация! Тебе подгоняют совершенно одинокую девицу, готовую на все, а у тебя даже с ней не получается. И я жила с этим человеком столько времени! Кстати, скажи спасибо, что я тебя столько терпела! – злилась Камилла, бегая по комнате.

– Спасибо, – покорно кивнул Саша.

У него болела голова, и очень хотелось, чтобы бывшая жена немедленно ушла. Он чувствовал себя раненым комиссаром, которому очень хотелось умереть, но упрямая санитарка все тащила и тащила его за раненую руку через горы и овраги.

– Ладно, у меня есть еще одна знакомая, – нахмурилась Камилла.

– Нет! – Александра аж подбросило от такой перспективы. – У меня тоже есть… девушка.

– Когда и где ты ее нашел?

– Да долго ли умеючи? – пожал плечами бывший муж, мучительно формулируя очередное вранье.

Вранье должно было прозвучать убедительно, чтобы его оставили в покое. Без женщины, конечно, плохо, но знакомиться, когда тебя насильно таскают, словно быка-осеменителя по всем колхозным дворам, еще хуже. Он непременно однажды встретит подходящую девушку и с ней познакомится. Но сам, а не через бывшую жену.

– Умеючи – недолго, – согласилась Камилла. – Но интуиция мне подсказывает, что это не про тебя! Мужчина не должен быть один, это расслабляет и наводит на нехорошие мысли!

– Кого наводит?

– Тебя! Ты можешь начать пить. Так часто бывает. Когда мужчину бросает жена, он начинает переживать и уходит в запой.

– Ясно. Но я не переживаю. Мне хорошо.

– Саша, ты пытаешься меня обидеть?

– Нет, я просто говорю, что думаю. Если это обидно, то тогда не начинай первая. И у меня не будет повода говорить правду.

– Детский сад какой-то, – пробормотала Камилла. – Я же для тебя стараюсь.

– Отлично. Я растроган. Давай останемся друзьями. И ты перестанешь лезть в мою жизнь.

– Саша, кто она? – сдвинула красивые брови бывшая жена. Ее лоб прорезала аккуратная, но суровая морщинка. – Просто скажи, и все. Ты же совершенно не разбираешься в женщинах.

– Твое желание помочь смахивает на банальное любопытство. Уймись. Да, у меня есть девушка. Но тебя моя личная жизнь не касается. Я же не лезу анкетировать твоего олигарха! А вдруг ты тоже не разбираешься в мужчинах и он тебя обманет?

– Если хочешь, я вас познакомлю.

– Да-да, и мы выпьем на брудершафт, а потом я его, как старейшина аула, подробно выспрошу про планы и калым. А то мало ли что! Избавь меня от подобных знакомств. Достаточно того, что он знаком с тобой. И, кстати, лучше займись своей личной жизнью, а то я все жду приглашения на свадьбу.

Камилла сжала зубы. Она чувствовала себя уязвленной, потому что Саша попал по самому больному месту. В последнее время с Егором творилось что-то неладное. Похоже, у него кто-то появился. Но это было невозможно! У мужчины может кто-то появиться, если у него дома колышется толстая и старая жена. Пусть даже не толстая, а просто надоевшая. Даже машины периодически следует менять, а женщин – и подавно. Но если у него есть молодая, красивая любовница, то что, черт возьми, может у него появиться еще?! Вторая молодая и красивая? А зачем? В общем, вопросов больше, чем ответов. А тут еще Саша со своим ослиным упрямством. Ему добра желают, а он упирается.

– Я желаю тебе добра, – произнесла Камилла, застыв на фоне окна. Она сделала это машинально, вспомнив, как сногсшибательно смотрится ее силуэт. На мужчин это всегда действовало безотказно, так почему бы лишний раз не порепетировать?

Саша видел супругу в разных вариациях и ипостасях, поэтому даже бровью не повел, лишь заметив задумчиво:

– В детстве мне бабушка тоже всегда так говорила. Что желает добра. А поила при этом рыбьим жиром.

– Тьфу на тебя. Шурик, ты ужасен. С тобой невозможно общаться.

– Милая, ехала бы ты домой. Займись своим Егором. А я буду держать тебя в курсе. И тоже обещаю позвать на свадьбу!

– Даже не надейся, что я обижусь, – сморщила носик Камилла, прошествовав в прихожую.

– Я и не надеюсь, – обреченно пробормотал Саша. Раньше ему казалось, что если люди расстаются, то это навсегда. Похоже, бывшая жена теперь стала ему почти родственницей, а родственники, как водится, из нашей жизни не исчезают никогда, периодически материализуясь с проблемами вроде нехватки денег, отсутствия места для ночевки или необходимости похвастаться позитивными изменениями в судьбе. Они поздравляют нас с праздниками и обижаются, если мы забываем об их годовщинах и юбилеях. С ними можно увидеться пару раз за полвека, но перезваниваться и переписываться придется всю жизнь.