Дети отреагировали дружными криками «ура». Они, обрадованные неожиданной встречей, совершенно не замечали состояния Саши, смеялись, шумели, устраивая в коридоре игру в догонялки.

— Если вам не трудно, — тяжело вздохнув, согласилась женщина.

Ей стало немного легче. Паника отступила рядом с этой спокойной участливой девушкой, и она впервые ей улыбнулась.

«Ей совсем плохо, — думала Аня, разглядывая в зеркало бледное лицо тяжело дышавшей женщины. — Только спустилась со второго этажа, оделась в гардеробе да метров пятьдесят прошла до машины. И такая реакция. Надо что-то делать».

— Саша, Константин Петрович знает, что вы заболели? — уточнила она.

— Костенька вчера вечером уехал в Москву. Все было хорошо, — ответила женщина. — Мне так не хочется его тревожить, у него серьезная командировка, — добавила она расстроенно.

— Если вы не будете возражать, я вам помогу, — предложила Аня. — На работу мне только в понедельник, никаких дел на выходные мы не планировали. Посмотрю за Олегом и за вами поухаживаю.

— Ой, не знаю. — Саша не привыкла нагружать кого-то своими проблемами.

— Извините, я не знаю вашего отчества. Не отказывайтесь, пожалуйста, от помощи, — как можно мягче попыталась уговорить ее Анна. — Я знаю, что такое, когда болит сердце: моя бабушка была сердечницей. Вам нельзя ни волноваться, ни что-то делать в ближайшие дни. Хотя бы до тех пор, пока вы не окрепнете или Константин Петрович не вернется.

— Хорошо, Аня. Вас, кажется, так зовут?

— Да.

— А меня зовите, просто Саша, — попросила она.


Анна помогла женщине выйти из машины, поглядывая на детей, которые продолжали как ни в чем не бывало носиться друг за другом. В квартире Крыловых она раздела сначала их, затем Сашу и уложила ее в кровать.

Смерив температуру и убедившись, что та никак не могла быть основной причиной плохого самочувствия женщины, она задумалась.

«Ее надо обязательно показать хорошему кардиологу». То, что звонить в «скорую» или в поликлинику по месту жительства бесполезно, она хорошо знала. «Попробую разыскать Ивана Антоновича, может, еще не забыл меня», — вспомнила она о враче, наблюдавшем в последние годы бабушку. «Асе он тогда здорово помогал и приезжал всегда по первой просьбе. Все-таки в 4-м управлении плохих врачей не держат», — пролистав записную книжку, она нашла нужный телефон, прикрыла дверь в Сашину комнату и набрала номер.

— Да, — устало ответил знакомый — как будто бы из прошлой жизни — мужской голос. — Я вас слушаю.

— Добрый день, Иван Антонович. Это Аня Круглова, если помните. Туркеневич.

— Анечка, куда же ты пропала? — сразу оживился мужчина. — Мы с женой несколько раз пытались вас с Катей разыскать, да и друзья постоянно интересуются, где вы. Прошлым летом собирались с однокурсниками, твоих маму с папой вспоминали, и всем было так неловко, что никто не знает, где их дочь. У вас все в порядке?

— Спасибо. Все хорошо. Я вам обо всем при встрече расскажу. Только сейчас мне нужна помощь. Точнее не мне, а одной женщине. Мне кажется, у нее очень плохо с сердцем. Вы знаете, я бы вас не побеспокоила, если бы…

— Конечно, конечно. Что с ней? Анна вкратце описала состояние Саши.

— У меня через полчаса заканчивается прием. Сейчас посмотрю, что у меня там записано на сегодня — память, Анечка, уже не та, к сожалению. Так, сегодня пятница… Это можно отложить… Это тоже… Через час с небольшим я буду свободен, устроит? Больная потерпит?

— Надеюсь, да. Я могу за вами подъехать, — предложила Анна. — Я сейчас живу в Сухареве.

— Честно говоря, никогда не был в этом районе. Если можешь, подъезжай к нашей поликлинике, ты знаешь куда. Ровно в 18.40 я буду ждать.

— Хорошо. У меня темно-вишневая «Volvo», если вы помните.

— Как же, как же. Помню. До встречи, Анечка. Да, еще. Если больной вдруг станет хуже, вызывай «скорую». Немедленно.

— Хорошо, Иван Антонович. До встречи.


Быстро покормив детей, благо в духовке стоял испеченный утром пирог, Анна, предупредила, что едет за врачом и перенесла телефонный аппарат в комнату к Саше. Затем строго-настрого велела детям не шуметь и помчалась в центр города.

Иван Антонович появился на крыльце, как всегда, вовремя. По дороге он расспрашивал Анну о том, что изменилось в ее жизни за прошедшие почти три года после смерти Аси.

Вкратце она рассказала ему о разводе с Игорем, о том, каким образом оказалась в далеком от центра строящемся микрорайоне, что сейчас у нее новая работа, а женщина, которой требуется помощь, родственница, почти мать ее нового шефа, который в настоящее время в командировке.


— Аня, ее нужно немедленно госпитализировать, — Иван Антонович зашел на кухню, где она готовила ужин. — Но больная и слышать об этом не желает. Я вызвал кардиобригаду. Если кардиограмма подтвердит мои опасения, ей нельзя оставаться дома.

Анна опустилась на стул. «Что же делать? С кем посоветоваться. Позвонить Константину Петровичу? Нет, сначала попробую поговорить с Сашей», — решила она, предложив доктору чай с пирогом.

— Саша, вам надо в больницу. Я знаю Ивана Антоновича много лет, он учился вместе с моими родителями. Бабушка просто обязана была ему десятью годами жизни, — начала она нелегкий разговор.

— Я не поеду в больницу, — как отрезала женщина. — Может быть, потом, через неделю, когда Костя вернется. Если не станет лучше.

— А разве Костя вернется только через неделю? — удивилась Анна.

— Он звонил, как только вы уехали. К сожалению, сегодня не успел все дела закончить, что-то у них там с банком не вышло. Спрашивал, все ли в порядке, нужно ли ему вернуться. Я его успокоила и уговорила не приезжать. Пусть отдохнет у друзей за городом. В среду-четверг обещал приехать.

— И вы ему не сказали, что плохо себя чувствуете?

— Зачем? Он бы всю ночь не спал в поезде, волновался, а в воскресенье обратно. Ему отдохнуть нужно, так сильно болел, — заботливо ответила Саша.

— Если кардиограмма будет плохая, — твердо произнесла Анна, — вы поедете в больницу. Олега я заберу к себе, пока не вернется Константин Петрович.

— Девушка, Олега я никому не доверю, — так же твердо ответила женщина.

— Анна права, — прозвучали слова Ивана Антоновича. — Вы сейчас, к сожалению, в таком состоянии, что за вами нужен гораздо больший уход, чем за ребенком. Подумайте, что с ним будет, если вы умрете на его глазах?

Анна вздрогнула. Она вспомнила, как сама боялась такого исхода. Но Ася умерла в больнице. Во сне. Как ни пытались ее спасти. Просто уснула после ее с Катюшей ухода и не проснулась. Весной, которую так любила.

Раздался звонок в дверь. Анна быстрым шагом направилась в прихожую. Из детской выбежали Катя и Олег.

— Это папа? — спросил мальчик.

— Нет. Это «скорая помощь» приехала, — пропустив медиков, Анна погладила обоих детей по головкам. — Бабушка заболела. Если ее увезут в больницу, ты немного поживешь у нас, пока папа не приедет или бабушка не выздоровеет.

О том, что Олег зовет Сашу бабушкой, Костя рассказал ей еще в Киеве.

— Ура! — закричали дети, едва Анна по просьбе врачей закрыла дверь в комнату.

— Тетя Аня, можно, я свои игрушки возьму? — спросил Олег. — У Кати таких нет. Мы будем вместе играть.

— Бери, бери, — ответила Анна, пытаясь прислушаться к тому, что происходит за дверью. — Только не шумите.

— А вы мне пакет дайте, — попросил мальчик.

— Сейчас, — она повертела головой в поисках пакета. Внезапно из открывшейся двери вышел мужчина в белом халате и на ходу бросил Анне:

— Дверь не закрывайте, я за носилками.

Она заглянула в комнату. Возле настольной лампы с кардиограммой в руках сидел озабоченный Иван Антонович и, придерживая плечом трубку, разговаривал с кем-то по телефону.

— Да-да, в изоляторе. Плюс ко всему возможен грипп. Через полчаса будем.

— Предынфарктное состояние. Еще немного — могли бы не успеть, — сказал он Анне и, обращаясь к Саше, вынес свой вердикт: — Мы немедленно едем в больницу. Даже не сопротивляйтесь.

Саша беспомощно взглянула на Анну. В уголках глаз стояли слезы.

— Не беспокойтесь, — как можно более спокойно и ласково произнесла она. — Я за Олегом больше, чем за Катюшей, смотреть буду. Выходные проведем у меня, в понедельник в садик отведу. В конце концов, он — сын моего шефа, и это входит в мои служебные обязанности, — попыталась она пошутить.

— Надо бы квартиру на сигнализацию сдать, — сломлено всхлипнула женщина.

— Я сдам. Я видела, у вас «Алеся» стоит, у меня такая же. Я знаю, как с ней обращаться. Мы сейчас соберем вещи Олега и все закроем. Вы не волнуйтесь.

Вернулся санитар с носилками, и Сашу аккуратно переложили на них.

— Анечка, я поеду с ними. Позже я тебе позвоню, как дела, — сказал, одеваясь в прихожей, Иван Антонович.

— У вас ведь нет моего номера телефона, — вспомнила Анна. — Сейчас запишу.

Бросившись искать свою сумку, она услышала, как Саша попросила остановиться:

— Аня, заберите в духовке пирог и продукты в холодильнике. И еще, у Олега аллергия на цитрусовые.

— У Кати тоже, не волнуйтесь, — успокоила ее Анна, и санитары вышли из квартиры.

— Вот телефон, — протянула она листок Ивану Антоновичу.

— Постараемся выкарабкаться, — сказал он Анне до боли знакомые слова, спрятав листок в нагрудный карман.

Говорить, что она, возможно, спасла жизнь этой женщине, пожалуй, было еще рано. За нее еще нужно было побороться.


В понедельник, встав пораньше, Анна взяла со стоянки машину. Она тщательно привела себя в порядок, памятуя о том, что это ее первый рабочий день, затем собрала детей и, пока те пили чай с бутербродами, попробовала еще раз набрать номер Константина Петровича. Она тщетно пыталась дозвониться ему и в субботу, и в воскресенье, поочередно набирая то один, то другой мобильный номер, но всякий раз слышала один и тот же ответ: абонент недоступен.