Мишель понял ее гримасу по-своему.

— Ты что, боишься, глупая? Если у тебя опасный день, то ты просто скажи, для меня это не проблема…

К счастью, у Ольги был безопасный день. Но ее искренне тронула его забота.

— Не беспокойся за меня, я все знаю, — сказала она и слегка поежилась от налетевшего ветерка.

Соски ее тут же напряглись и затвердели.

Мишель расстелил на траве свою широкую рубашку и джинсы. Затем он подошел к Ольге вплотную, осторожно взял ее на руки и отнес на это импровизированное ложе. Он старался не показывать своего нетерпения, но по его учащенному дыханию Ольга чувствовала, что внутри у него все уже кипит. Пока он нес ее, она ощущала ягодицами его горячий, плотно прижатый к животу фаллос…

Но когда они легли на траву, с Ольгой произошло что-то странное. Сама не зная почему, она почувствовала внутри какой-то невидимый барьер, мешающий ей подниматься на пик страсти. Как будто кто-то строго сказал ей: «Не смей». И она не могла его ослушаться. Желание ее лопнуло, как детский шарик.

Она не дала Мишелю долго ласкать себя. Видя, что он буквально сгорает от желания, она сама направила его оружие в ножны. Мишель попытался сопротивляться такой несправедливости, но это было выше его сил. Их близость длилась всего несколько минут. Ольга не узнавала сама себя. С Мишелем, тем, прежним, Мишелем, она была совсем другой. Страстной, смелой и безудержной. Они оба оглашали стонами их керосиновое жилище. А может быть… Ольга открыла глаза и увидела перед собой синее небо, обрамленное зеленой листвой. Может быть, все дело в керосине? Она давно уже заметила, что, стоило ей войти в их убогое пристанище и вдохнуть этот запах, как в ней тут же загорается любовный огонь… Она посмотрела на Мишеля Клемента, который с улыбкой на больших губах лежал у нее на плече. По его сильной и мускулистой руке полз маленький муравей. Ольга осторожно смахнула его, Мишель шевельнулся, и его длинные волосы щекотнули ей грудь. Бедный Мишель! Он тоже стонал во время их короткой любви. Стонал и кусал губы. Но вожделение было таким сильным, что он уже не мог сдержаться. Ольга погладила его по волосам. Зеленые глаза открылись, и Ольга увидела в них отражение неба.

— Прости, что я так бессовестно тебя бросил… — сказал Мишель. Его рука нежно скользнула по Ольгиной груди, потом по животу и, наконец, замерла на холмике черных волос. — Сейчас я немного восстановлю силы и тогда уж точно не останусь у тебя в долгу.

Ждать этого момента пришлось недолго. Ольга не успела опомниться, как пылкий француз снова оказался между ее ног с явным намерением вернуть долг. Он старался, как мог, но Ольга так и не смогла приблизиться к оргазму, ее словно что-то удерживало. Один раз у нее даже вырвался возглас «Мишель!», но она вдруг поняла, что зовет вовсе не этого Мишеля, а другого — того, что так прочно засел в ее памяти. Ольгу охватило отчаяние: она поняла, что не может кончить. Мишель уже часто и надрывно дышал — его апогей был близок, но Ольга оставалась почти безучастной. Он попытался подобраться к ее лону и поцеловать ее там, но Ольга застеснялась и не дала ему это сделать.

— Не жди меня! — умоляюще сказала она. — Со мной что-то не так. Я сама не знаю…

Все повторилось, как и в первый раз. Некоторое время оба лежали, не в силах вымолвить ни слова. Потом Ольга вдруг встрепенулась и вскочила на ноги.

— Скорее! — воскликнула она. — Во-первых, мы должны вернуть лодку, а во-вторых, я могу опоздать в общежитие. Тогда меня вообще перестанут отпускать одну!

Через полчаса они уже сидели в такси, которое мчало их к парку Монсури. Мишель ласково, но теперь уже совсем по-хозяйски обнимал Ольгу за плечи. Голова ее лежала у него на плече.

— Надеюсь, ты понимаешь, что теперь это уже вопрос чести. Я обязан вернуть долг. Я хочу, чтобы ты стонала и плакала в моих объятиях, слышишь? Чтобы просила меня — еще, еще, еще… — весь этот страстный монолог Мишель нашептывал Ольге в ухо так, чтобы не слышал водитель.

От его шепота у Ольги по спине бегали мурашки.

— Послушай, — так же тихо отозвалась она, — я боюсь, что дело не в тебе. Просто у меня не получается.

— У тебя никогда раньше это не получалось?

Ольга отвернулась к окну. Она стеснялась таких разговоров. «А для него все так просто и естественно, — думала она. — Может быть, так и надо?» Они переезжали Сену, красную от заходящего солнца. Ольга не знала, что ему отвечать. Можно было соврать, сказав, что она вообще фригидна. Но Ольга не любила врать.

— Получалось, — ответила она коротко.

— Ну вот, видишь. И со мной тоже получится. Просто люди не сразу подлаживаются друг к другу… — он сжал крепче ее плечи.

Почему-то Ольге стало невыносимо жаль себя. В памяти разом всплыли все напасти и беды, которые пришлось ей испытать перед поездкой. Но разве нужно Мишелю обо всем этом знать? С другой стороны, обманывать его она тоже не могла. Что ни говори, а этого он не заслужил. Может быть, сказать ему про керосин? Наверное, он поднимет ее на смех…

Они подъехали к ограде парка, Мишель расплатился с таксистом. У них оставалось еще немного времени — в половине десятого Ольга договорилась встретиться с Натали. Они перешли на другую сторону бульвара, туда, где было меньше шансов встретить кого-нибудь из Ольгиной группы. На углу лоточник продавал горячие сандвичи с ветчиной и кофе. С аппетитом они съели по две порции того и другого и побрели в глубь парка. Каждый был погружен в свои мысли. Вдруг Мишель остановился и развернул Ольгу к себе.

— Может, попробуем прямо сейчас? — спросил он, заглядывая ей в глаза.

— Ты все об этом?

— Да, я все об этом. И намерения мои вполне серьезны.

— Ты шутишь? Здесь же полно народу, — укорила его Ольга.

Словно в подтверждение ее слов, с боковой дорожки к ним завернула худая, одетая во все серое старушка. Даже волосы у нее были серыми. Перед ней на длинном поводке довольно шустро ползла черепаха. Старушка величественно прошествовала мимо Мишеля с Ольгой, не удостоив их взглядом. Кажется, если бы они прямо здесь, на дорожке парка, занимались любовью, она бы не обратила на это никакого внимания.

— Насколько я знаю, это добрая примета… — сказал Мишель, провожая ее взглядом.

— Что именно?

— Как что? Встретить старушку, ведущую на поводке черепаху, — в глазах его блестели знакомые веселые искорки, — это предвещает победы на любовном фронте.

— Послушай, — Ольга попробовала увести разговор в сторону, — мы же так и не знаем, где находится этот… этот Сен-Леонар.

— Вот уж это не проблема. Завтра, пока ты будешь на занятиях, я изучу карту и найду все имеющиеся по ней Сен-Леонары. Думаю, их там наберется на хорошее турне по Франции. Возьмем в прокате машину — и вперед. И учти: дорога наша будет лежать непременно через лес.

— Ну вот, опять ты… Мишель! — Ольга хотела на него рассердиться, но не смогла.

— Нет уж, я не отстану от тебя, пока ты мне не скажешь все. У тебя есть кто-то другой? Там, в России? Только это может заставить красивую здоровую девушку так нервничать.

— Нет, не только это.

— А что еще?

— Керосин.

Тут пришла очередь удивляться Мишелю.

— Керосин?!

И Ольга рассказала ему про того, первого, Мишеля. Рассказала все, не умолчав даже про вызов в КГБ. Потом она рассказала ему про неофашистов, про больницу, про бабушку Капитолину… Ее словно прорвало. Уже давно пора было идти к лавочке, на которой ждала ее Натали, но Ольга все говорила и говорила, пока не заплакала…

3

Натали встретила ее хмуро. Она ждала ее уже двадцать минут.

— Может, ты еще скажешь, что задержалась в библиотеке? — прищурила она свои мохнатые от туши глаза.

— Извини, — потупилась Ольга, понимая, что в такой ситуации без вранья не обойтись. — Я встретила такую забавную старушку в соседнем парке. Представляешь, она водит на поводке настоящую черепаху…

— А какую же ей водить, игрушечную, что ли…

— Понимаешь, я так разговорилась с этой старушкой. Неудобно было сразу уйти.

— Неудобно спать на потолке, — проворчала Натали, и они зашагали по дорожке к общежитию.

Ольга так и не поняла — поверила ей Натали или нет. Они даже не попили, как обычно, чай. Ольга просто разделась, приняла душ и залегла в постель. Как только она закрыла глаза, на нее штормовой волной накатили воспоминания.

…Почему-то ей вспомнилась их первая интимная встреча с Мишей Левиным. Ольга была тогда еще невинной девушкой, а он еще не был наречен Мишелем. В тот день они долго целовались на скамейке в сквере. Прошло всего несколько дней со дня их знакомства, и все это время их отношения не стояли на месте. Сначала они встречались в Центральной библиотеке (опять совпадение!). Потом их встречи переместились в Городской парк, причем в ту его часть, куда почти никто не забредал. Они могли часами сидеть и целоваться на лавочках. Миша обычно задыхался от желания, пытался расстегнуть на Ольге одежду, но она из девичьего страха не давалась. Тогда он сжимал изо всех сил ее хрупкое тело, исступленно гладил через футболку ее груди и тихонько стонал. Ольга тогда была неопытна и не предполагала, какие мучения ему доставляет. И все равно Мишель не хотел менять ее на какую-нибудь другую, более покладистую девицу. Чутье подсказывало ему, что со временем Ольга превратится в пылкую и чувственную любовницу. Может быть, он читал это в ее бездонных карих глазах. «В тихом омуте черти водятся», — сказала тогда про нее «француженка» — и, наверное, была права. В ее глазах-омутах точно водилось что-то непонятное… В тот день они целовались так долго, что даже Ольга ощутила внутри странный зуд, словно ей чего-то хотелось, но она еще не понимала, чего именно. Она бы не смогла сказать это Мише, она вообще не знала, как передать это словами. Дыхание ее участилось, тело стало горячим, руки беспомощно бродили по его спине, как будто что-то искали.