– У тебя? Обычной проститутки?

– Разве ты не узнал Сантини? Это только один из тех, кого я получила в наследство от Каприно. Вскоре я стану одной из самых могущественных женщин во Флоренции.

Каприно был не глуп, и я многому научилась у него за последние годы.

– Я не заключаю договоров с женщинами.

– Знаю. Ты предпочитаешь издеваться над ними. – Она усмехнулась. – Я никогда не прощу тебе Лоретту. И это только вынуждает меня повысить цену.

Дамари помедлил.

– Они уже у тебя? Это правда?

– Они в моих руках. Лион пришел попросить меня о помощи, чтобы завлечь тебя в свои сети. Они предложили мне пять сотен дукатов. Я попыталась объяснить ему, что эта сумма меня не удовлетворит. Но Лион оказался настолько глуп, что поверил мне, когда я в конце концов согласилась.

– А какая сумма тебя удовлетворит?

– Пятнадцать сотен дукатов.

– Ерунда! Тебе хватит и половины.

Она покачала головой.

– Если ты хочешь заполучить Андреаса и его шлюху, ты заплатишь столько, сколько я требую.

Дамари начал закипать от нарастающего в нем гнева. Жадная сука!

– Где они?

– Далеко от тебя. – Она улыбнулась. – Но не от меня.

Дамари сжал кулаки.

– Я заплачу тысячу дукатов? Грязная тварь!

– Не переношу оскорблений. Теперь цена поднимается еще выше. Шестнадцать сотен дукатов.

– Ты, сука, не можешь… – Дамари, угадав по выражению ее лица, чем это кончится, попытался обуздать свой гнев. – Я заплачу столько, сколько ты просишь.

– Прекрасно.

– Но я не захватил такой большой суммы с собой. Тебе придется подождать. Когда я вернусь в Солинари, я вышлю тебе долг.

Она засмеялась, удивляясь тому, что он считает ее такой наивной.

– И ты думаешь, я тебе поверю?! Можешь возвращаться к себе в Солинари, но без того, за чем приехал.

– Говорю тебе, что у меня нет такой суммы с собой.

– Тогда мы что-нибудь придумаем. – Она помолчала немного. – Я привезу их к тебе в Солинари и поменяю на дукаты.

– А как ты захватишь их? Андреас не дурак.

– Но верит мне. – И добавила:

– С некоторыми оговорками, конечно. Просто мужчине трудно поверить, что женщина, которая дарила ему удовольствие, способна предать его.

– Мне нужна и его женщина тоже. Не хочу, чтобы меня надували, если уж я плачу такую цену.

– И женщину тоже, – согласилась Джулия. – Господь знает, насколько она мне не нравится.

– Каким образом ты сумеешь схватить их?

– Я хозяйка особого заведения и знакома со многими снадобьями и порошками, которые делают женщин в моем доме более уступчивыми. Чуть побольше доза – и Лион с его маленькой рабыней проспят всю дорогу до Солинари. – Она вскинула брови. – В конце концов я могу сама убить их. Мне все равно.

– Нет, – ответил Дамари. – Они мне нужны живые.

– Я так и подумала. Хорошо, вскоре я доставлю обоих в Солинари, как ты хотел.

Дамари почувствовал острый приступ радости, который вытеснил его гнев и недовольство, вызванные поведением высокомерной проститутки. Возможно, потаскушка будет весьма удивлена тем, что ее ждет, когда она въедет в ворота Солинари. У нее железный стержень внутри, и нетрудно представить, какое наслаждение можно получить, сломав его.

– Когда?

– Дай мне день или два, чтобы притупить их бдительность, и затем я подсыплю снотворный порошок им в вино. – Она двинулась к двери. – Это произойдет быстро, поскольку они ждут меня с известием о твоем приезде.

– Через неделю?

Она кивнула, открывая дверь.

– Если все пойдет, как задумано, можешь ожидать, что тебе вручат их в первый же день следующей недели.

* * *

– А почему бы не сложить ветки в их спальне, – спросил Луиджи, – если ты говоришь, что дым может убить их?

– Это не слишком надежный способ, – ответил Лоренцо. – Сейчас август. Огонь в камине зажигают не так часто. Может оказаться, что придется ждать несколько недель. К тому же дымоход может быть чистым и хорошо вытягивать дым. Может оказаться, что они не подойдут слишком близко к камину. И получится, что в результате они всего лишь заболеют. Нет, лучше всего использовать ветки для обжаривания мяса на вертеле. Яд пропитает еду во время приготовления.

Луиджи наклонился, поднял одну из веточек и поглядел на нее с изумлением.

– А что же это за куст такой, что несет смерть и в то же время цветет такими красивыми цветами?

– Олеандр, – улыбнулся ему в ответ Лоренцо. – Очень полезное растение. У него нет ничего, что бы не несло смерть. Один лист способен убить мужчину. Даже пыльца этого «красивого» цветка может отправить человека в могилу.

– Ты уверен, что они получат достаточную порцию яда в мясе и в то же время на вкус не почувствуют его?

– Нет, не уверен, но это самый лучший шанс. – Лоренцо поднес кружку к губам и посмотрел поверх нее на Луиджи:

– Ты хорошо запомнил, что надо делать?

– Я не глупец. Мы достаточно говорили об этом. – Луиджи спокойно кивнул. – Я принесу ветви на кухню завтра утром.

– Но сегодня ты должен проследить, чтобы дымоход на кухне был хорошо прочищен, – угрюмо добавил Лоренцо, – иначе мы с тобой оба умрем раньше, чем его святейшество, пока будем готовить жаркое.

– Ты же знаешь, что обычно посудомойка насаживает мясо на вертел и крутит его,

– Завтра этим займусь я. Придумай новый соус, которым ты будешь поливать мясо, и убеди Симонедо, что ты не можешь поручить девушке-посудомойке такое важное задание. Это даст тебе возможность держать всех остальных в отдалении от плиты. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь надышался дымом и заболел, пока мы будем жарить мясо. Тотчас же, как только блюдо будет готово, сошлись на плохое самочувствие и уходи из кухни. Я ускользну сразу после того, как жаркое унесут, и присоединюсь к тебе. Будь готов немедленно покинуть Рим.

– Новый соус нельзя подготовить за ночь, – хмуро ответил Луиджи, из всей длинной речи Лоренцо выделяя то, что было наиболее важным для него. – Это требует времени и много усилий, прежде чем правильная смесь будет составлена в правильных пропорциях. Любой, кто хоть чуть-чуть разбирается в поварском деле, знает, что невозможно приготовить соус…

– Может быть, для обычного повара – да. Но ты утверждал, что у тебя талант, что у тебя особый дар.

– Ты и сам знаешь, что я превосходный повар.

– Тогда докажи это. Новый соус к завтрашнему утру.

Луиджи нахмурился:

– Ты считаешь себя очень умным. Но я отказываюсь осквернять себя таким грехом и профанировать свое искусство. Мы убьем их на следующей неделе.

Лоренцо покачал головой.

– Все знают, что Чезаре пытается вытянуть из отца средства для новой военной кампании. На следующей неделе его может не оказаться в Риме.

– Но я не могу составить… – Луиджи нахмурился. – Мед. Возможно, надо использовать мед, положив в него немного корицы…

Лоренцо удовлетворенно улыбнулся, вытянул ноги и откинулся на спинку кресла.


* * *

– Почему Джулия стала так добра ко мне? – спросила Санчия, покружившись перед Лионом. – Посмотри на это платье. Должно быть, это самое лучшее из ее гардероба. А она не просто отдала его мне, но и попросила служанку переделать его по моей фигуре. Тебе не кажется это странным?

– Очень хорошее платье. И мне нравится отделка из голубых лент. Наверное, белое ей идет не так, как тебе.

– Она хороша в любом наряде. – Санчия скорчила гримасу. – И не уверяй меня, что ты этого не замечал.

– Я обращаю внимание только на красоту моей собственной жены, как и полагается настоящему женатому мужчине. – Озорная усмешка сверкнула в его темных глазах. – Хотя я предпочитаю видеть тебя без платья. И в таком случае Джулия не столько добра к тебе, как жестока ко мне. – Он наклонил голову в одну сторону, затем в другую, оценивающе глядя на новый наряд. – Нет, пожалуй, оно слишком свободное. Отошли платье назад, и мы…

Раздался стук в дверь, они оба повернулись и увидели на пороге Джулию. Она внесла серебряный поднос, на котором стояло три дорогих кубка, и улыбнулась, грациозно двинувшись к ним.

– Это платье очень к лицу тебе, а мне оно не так уж нравилось. – Она поставила поднос на стол и протянула два кубка Лиону и Санчии. – Это вино из Мандары, которое ты в прошлый раз привез мне, Лион. Тебе эти вина всегда нравились больше, чем все другие. – Она подняла свой кубок. – Выпей, – мягко сказала она, и обворожительная улыбка еще более подчеркнула ее красоту. – А затем я перескажу тебе приятные известия, которые я получила от нашего друга Дамари.


* * *

Проклятый трубочист не прочистил дымоход как следует!

Боже, только минуту назад пламя так хорошо занялось, а теперь кухня заполнена едва уловимым запахом дыма.

Лоренцо отвернул лицо от вертела, на котором жарилось обмазанное медом и корицей мясо, и сделал глубокий вдох. А затем, удерживая в легких этот воздух, снова повернулся к очагу и наклонился пониже, чтобы взглянуть, чем забит дымоход.

– Как жаркое?

Лоренцо повернулся лицом к главному повару Симонедо, который, нахмурившись, нетерпеливо смотрел на него. Лоренцо поспешно отвел глаза и пробормотал:

– Уже почти готово, осталось несколько минут, но дымоход…

– Что? Говори разборчивее, болван.

– Дымоход не вычищен.

– Наверное, еще один голубь. – Симонедо отвернулся от Лоренцо. – Здесь, на трубе, гнездо, и сегодня тоже, как и в прошлый раз, видимо, свалился голубь. Завтра пошлем трубочиста. Залей пламя водой, когда жаркое будет готово.

– Голубь! Матерь божия, голубь!

Лоренцо мрачно усмехнулся и сел перед очагом, заботливо прикрывая кухню от дыма и стараясь пореже дышать.

Боже, если дым так и будет тянуться из очага, то не только ягненок сегодня к вечеру будет готов.


* * *

Неуверенный, слабый стук был едва слышен. Луиджи открыл дверь и увидел на ступеньках Лоренцо.