– Да.

– Ты добилась желаемого. Я просто ошеломлен и потрясен.

– Лжец. – Она минуту смотрела на него молча. – В таком случае, не собираешься ли попросить меня снять его и лечь с тобой в постель?

– Нет.

– Хорошо, тогда я задам вопрос иначе: хотелось бы тебе лечь со мною?

– О да! – Теплая улыбка смягчила его обычно непроницаемое лицо. – Да, дорогая Катерина, это самое сильное мое желание.

– Почему ты никогда не приходишь ко мне сам? – Катерина с кошачьей грацией потерлась щекой о плечо Лоренцо, – Почему всегда я должна приходить к тебе в комнату и умолять, чтобы ты взял меня?

Лоренцо нежно перебирал ее шелковые волосы:

– Ты знатная дама. И я не хочу, чтобы слуги трепали твое имя. – Его указательный палец медленно прошелся по линии ее бровей. – И еще потому, что мое самолюбие весьма уязвимо. А что, если я попрошу тебя об этом, а ты откажешь? Меня это весьма огорчит.

– Я должна была бы знать, что твой острый язычок никогда не доставит мне удовольствия. – Она повернулась и с улыбкой посмотрела на него:

– Если бы некоторые другие части твоего тела не доставляли мне такого удовольствия, моя гордость никогда бы не позволила мне прийти к тебе.

– Какая непристойность. – Он приподнял голову и поцеловал ее в губы. – Разве может владелица такого замка вести себя подобным образом?

Она усмехнулась и увернулась от него:

– Это не непристойность. Если я и прихожу к тебе, это не означает, что я снизойду до любого, кто попросит меня об этом.

– Я этого и не говорил, – пробормотал Лоренцо. – Я шучу. Ты чем-то обеспокоена?

– Да. – Она помолчала немного, глядя в темноту. – Это из-за того домика,

– Я так и подумал.

– Этот дом Карло держал для своих любовниц, о которых я не должна была знать. – Ее голос стал жестким. – Но как я могла не знать о них? Столько было желающих сообщать мне о каждой новой женщине Карло. – Она помолчала, потом с горечью продолжала:

– Между нами никогда не было сильного чувства. Но я была его женой, и он должен был уважать мою гордость.

«Да, гордость этой женщины и сила ее духа должны вызывать восхищение», – подумал Лоренцо.

– Ты не любила его? Она покачала головой:

– Сначала он разбудил во мне страсть. Но после рождения детей, когда он получил желаемых наследников, Карло больше не приходил ко мне. Он уставал от одной женщины и жаждал разнообразия.

– Глупец!

– Меня это не волновало. Я никогда не была столь наивна, чтобы полагаться на его верность. Мужчины непостоянны по натуре.

– Как это мудро – понимать и принимать наши ошибки. – По ее напряженной позе Лоренцо почувствовал, что память о прошлом по-прежнему вызывает у нее боль, хотя она пытается скрыть ее равнодушными словами. Лоренцо притянул ее к себе. – Ты не могла бы повернуться? У тебя такая восхитительная ямочка между лопатками, которая необыкновенно привлекает меня.

Она повернулась на бок с усмешкой:

– Приятно слышать.

– У тебя восхитительные плечи. – Он прижался губами к ее правому плечу, потом медленно скользнул вниз, осыпая нежными поцелуями ее тело. – И я оказался прав. Насчет ложбинки. Но продолжай, ты рассказывала мне про этого идиота Карло. Хотя не понимаю, к чему нам вспоминать этого ограниченного парня. Я даже сожалею, что помог Лиону убрать его убийцу. Он, несомненно, заслужил нож в спину. Надеюсь, ты не собиралась хранить ему верность?

Она нахмурилась:

– К чему это ты? И вообще, почему я должна была хранить ему верность, когда он мне постоянно изменял?

– Конечно, нет. Но вдруг бы тебе это пришло в голову? Ты из тех редких натур, которые считают, что должны соблюдать данную клятву.

Она помолчала немного и сказала с вызовом:

– Я имела полное право завести себе любовника, который доставил бы мне удовольствие. Но я не встретила ни одного, кто бы мог пробудить во мне желание.

– До того момента, как твой муж умер и уже можно было не нарушать клятву?

Она вдруг рассмеялась беспомощно и повернулась лицом к нему:

– Да, негодяй. Но, пожалуйста, не тешь себя мыслями о том, что ты оказался единственным, кто разделил со мной ложе после смерти Карло.

Выражение его лица вдруг стало необыкновенно серьезным:

– Ты проявила удивительное великодушие, предложив мне свою любовь три года назад. Ведь твой муж умер очень давно. Я был бы рад, если бы у тебя были любовники, которые доставляли тебе удовольствие до того, как появился я. – Его длинные пальцы нежно погладили ее щеку:

– Ты заслужила это, Катерина. – Но вот серьезное выражение его лица сменила улыбка:

– Точно так же, как и я. – Его рука скользнула от лица к шее, и пальцы его были мягкими, как шелк. – И я часто обдумываю, каким образом мы еще можем насладиться.

Она неуверенно кивнула:

– В самом деле?

– Я как раз размышляю над твоим замечанием относительно моего острого языка, который почему-то не доставляет тебе удовольствия. – Пальцы дошли до кончиков грудей. – Нам надо найти способ, который исправил бы это, Катерина.


* * *

– Тебе пора уходить, – мягко сказал Лоренцо. – Уже светает, и слуги скоро начнут сновать взад и вперед.

– Ну и что из этого? – Катерина сонно посмотрела на него. – Меня совершенно не волнует, что обо мне станут говорить.

– Но меня волнует. Пора идти.

Она поморщилась, села, затем выбралась из постели и начала одеваться.

– Ты знаешь, что я все еще сержусь на тебя из-за всей этой истории?

– Конечно, знаю.

– И что я попытаюсь переменить все на свой лад?

– Разумеется, попытаешься.

Катерина отбросила волосы назад и заколола их сапфировым гребнем.

– Почему ты не хочешь согласиться с тем, что я права? Бьянка и Лион поладят друг с другом. У них появятся общие интересы, дети и знакомые. Нет ничего важнее на свете, чем семейная жизнь. И для Лиона это лучший из всех возможных вариантов. – Она надела бархатную накидку поверх платья. – Мы оба с тобой прекрасно понимаем, что ты упрямишься назло, только чтобы досадить мне.

– Правда?

Катерина прошла к двери.

– Не вставай у меня на пути, Лоренцо. – Она обернулась. – Чему ты улыбаешься?

– Мне доставляет удовольствие смотреть на столь очаровательную синьору, особенно прекрасную в гневе. Собираешься ли ты снова нанести мне визит этой ночью?

Ее взгляд остановился на его лице.

– Ты просишь меня об этом?

– Нет.

– Тогда не приду. – Она воинственно посмотрела на него.

Он молчал.

– Может, и приду, – сказала она, – если решу, что это мне нужно. – И она захлопнула дверь.


* * *

Лоренцо тотчас закрыл глаза, стараясь вернуть последнее видение. Сильная, деятельная Катерина. И более беззащитная и слабая, чем ей хотелось бы быть.

Но ему не следует думать о ней.

Он старался не думать о Катерине, когда ее не было рядом, потому что внутреннее напряжение становилось невыносимым. Лоренцо открыл глаза и задумчиво посмотрел на пламя свечи. Он уже не мог заснуть, но у него не было желания снова отправляться за Данте в ад.

Он скинул покрывало и встал с постели. Одевшись, Лоренцо тихонько вышел из комнаты и отправился прогуляться по дворцу. Часа через два он, усталый, вернулся к себе и мгновенно уснул.

Он сдержал данное самому себе обещание не думать о Катерине.


* * *

– Санчия.

Она с легким вскриком приподнялась с постели и тревожно оглядела комнату.

– О боже, это всего лишь я. Не думал, что так испугаю тебя.

Голос Лиона.

Его мощная фигура вырисовывалась в перламутровом утреннем свете, который просачивался сквозь балконную дверь.

Минутное облегчение прошло, и она вновь насторожилась.

– Что ты делаешь здесь?

– Собираюсь ехать во Флоренцию. Я только хотел убедиться, что тебе здесь хорошо.

Голос его звучал нерешительно, он не делал попыток приблизиться к ней, и Санчия немного успокоилась.

– Я вернусь через неделю. Лоренцо позаботится о тебе, пока меня не будет, и проследит, чтобы у тебя все было.

– Мне не нужно никого, кто бы заботился обо мне, и будь уверен, что я использую всякую возможность, чтобы к твоему возвращению меня здесь не оказалось. – Она натянула покрывало до подбородка. В ее голосе звучала враждебность:

– С какой стати мне будет здесь хорошо? Ты поместил меня в этом хорошеньком домике, обитом гобеленами и украшенном старинным серебром. Ты приставил ко мне служанку, чтобы она выполняла мои поручения. А платой за все это будет то, что я встану на колени и позволю тебе войти в меня, как Джованни делал это с моей матерью. Какой счастливой я должна быть при этом!

– Мысль о том, как ты стоишь на коленях, принесла бы мне большое удовлетворение, – грубо заметил Лион.

– А я не хочу вставать на колени. Иди домой к бедной женщине, которую ты называешь своей женой. Она будет рада выполнить каждое твое желание.

Он усмехнулся:

– У нас с Бьянкой совсем другие отношения, не такие, как между тобой и мной. И не будем говорить о ней.

– Почему же нет? Она очень добрая и милая. Как тебе не стыдно было так унизить ее, привезя меня сюда?

– У меня не было другого выхода.

– У тебя есть другой выход. Позволь мне уйти. Неужели ты думаешь, я не понимаю, каким образом мужчины вашего семейства использовали этот домик? Я не невинное дитя, как твоя Бьянка. Я поняла, что имел в виду Лоренцо. Твой отец держал здесь своих любовниц, и теперь ты хочешь сделать то же самое. Но я не твоя любовница и не буду…

– Замолчи. – Он вдруг встал на колени у ее кровати. – Прекрати, прошу тебя. – Он схватил ее за плечи, и тяжелое тепло его ладоней вызвало в ней ответную дрожь. – Ты не моя любовница. Ты моя… – Он замолчал.

– Кто? Твоя рабыня?