Он остановился на каком-то историческом документальном фильме, надеясь, что нудный голос рассказчика заставит его уснуть. Может ночью он пожалеет о том, что спит на диване, но, по крайней мере, он не будет лежать в кровати и пялиться в потолочный вентилятор.

Спустя час, он не только не спал, но даже узнал много нового о сумчатых, больше, чем ему требовалось знать. Он взял пульт, но вместо того, чтобы пощёлкать дальше, просто выключил телевизор. Лучше бы он лежал в постели и смотрел на вентилятор, может быть, и заснул бы уже.

Когда он встал, его телефон завибрировал на кофейном столике. Сообщение было от Лидии, и целый поток смешанных эмоций промчался в его голове: желание увидеть её, воспоминание о полученном ею удовольствии и осознание того, что Лидия не хочет осложнять отношения между ним и Скотти.


Могу я поговорить с тобой? Лично?


Он был не в настроении одеваться и идти к Кинкейдам.


Когда?


Я сейчас стою прямо за твоей дверью.


Интересно.


Большинство людей стучат, в таких случаях.


Через некоторое время он пересёк гостиную и подошёл к входной двери. Он мог просто открыть её, но ему стало интересно, что она напишет ему в ответ.


Подумала, что будет неловко, если ты будешь удивлён. А так, ты знаешь, что это я, и можешь либо открыть дверь, либо сказать, что ты уже в постели. Без обид.


Разумно было сказать, что он в постели, но он не стал этого делать. Она пришла к нему сама, так что вряд ли его убьёт то, что она собиралась сказать ему. Плюс ко всему, их пути в любом случае пересекутся. Много раз, наверное. Лучше столкнуть лицом к лицу с этой неловкостью сейчас.

Он щёлкнул замком и открыл дверь. Лидия прислонилась к противоположной стене, глядя в телефон. Она подняла голову, когда дверь открылась, а её глаза широко распахнулись.

— Ты, э-э, забыл одеться.

Эйден провёл рукой по своей обнажённой груди и посмотрел на чёрные боксеры.

— Люди вообще-то звонят, перед тем как прийти.

— Я написала тебе. Конечно, в последнюю минуту, но перед тем, как ты открыл дверь.

Он, вероятно, должен был почувствовать раздражение от предстоящей лекции, но он знал, что она возмущается лишь потому, что не может оторвать взгляда от его тела, старательно пытаясь скрыть этот факт.

— В следующий раз, когда ты заранее назначишь встречу, я постараюсь надеть штаны.

Запыхтев, Лидия оттолкнулась от стены, взглянула на него и прошла вглубь квартиры.

— Ты всегда такой мудак?

— Прекрасный разговор, — он последовал за ней, пинком закрыв дверь. — Спасибо, что зашла.

— Я пришла извиниться.

— Хорошо.

Она скрестила руки.

— Хорошо? И это всё?

— Нет, не всё. Хорошо, ты пришла извиниться. Валяй.

— Прости меня.

Он приподнял брови.

— Хреновое извинение.

— Нелегко стоять тут перед тобой и быть искренней, когда ты без штанов.

— По крайней мере, я не голый. Но, на самом деле, я не думаю, что должен облегчить тебе задачу.

Она выдохнула.

— Можем мы хотя бы присесть? Неловко стоять тут лицом к другу.

Если он сядет рядом с ней, то никакие боксеры не спасут его, поэтому он указал на крошечный кухонный стол.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Воды, спасибо.

Он наполнил пару стаканов и бросил по кубику льда, а затем поставил их на стол. Она сделала глоток, пока он садился в кресло напротив неё.

— Я сожалею, что назвала тебя безбашенным ребёнком с самооценкой Бога, — сказала она, заставляя его чувство досады уйти прочь. — Я потеряла контроль, и меня напугало то, что я была готова сделать с тобой в кладовке бара моего отца. Мне было нужно, чтобы ты ушёл.

— Ты могла и попытаться сказать мне, чтобы я ушёл.

— Я запаниковала, — она провела кончиком пальца по конденсату на своём стакане. — Знаешь, я не верю в то, что сказала. Мне не всегда нравится твоя работа, но я уважаю её. Большую часть времени ты очень доброжелательный и позволяешь разным вещам обходить тебя стороной, так что я использовала этот дешёвый трюк и мне очень, очень жаль.

Он не был уверен в том, как бы он почувствовал себя, если кто-то другой сказал ему такие вещи, но ведь это была Лидия. У неё были свои проблемы с пожарными, да ведь она была замужем за пожарным, который плохо подходил для этой работы, потому что был абсолютно безрассудным и пытался стать героем. Понимание того, что всё это вытекает не просто из воздуха, а из её личного опыта, он вдруг понял, что простить не так уж и сложно.

— Спасибо, — сказал он. — Я принимаю твоё извинение.

— Вот так просто?

Он встретился с ней взглядом и тепло улыбнулся.

— Да, вот так просто. Я не хотел бы погрязнуть в этом или затаить обиду. Это не про меня.

Она улыбнулась ему, прогоняя прочь его плохое настроение.

— Я рада. Ругать себя — не лучший способ продолжать день, так что я рада, что все закончилось.

— Можешь звонить мне в любое время.

— Я ведь никогда не знаю, занят ты или нет. И еще возникли разногласия по поводу того, должна ли я извиниться по телефону, но это не особо хороший вариант, или лично, что может привести к некой... слабости, если ты понял, о чём я.

Эйден знал, о чём она говорила, но, в действительности, его привлекли другие её слова.

— Разногласия? Кто был не согласен?

А может у неё была привычка разговаривать с собой. Он, конечно, никогда этого не видел, но может она так делала, когда была одна.

— Кортни, которую ты не знаешь, думала, что я должна лично извиниться перед тобой, но Эшли сказала, что вполне хватит и телефонного звонка.

— Эшли, — его пальцы крепко сжали стакан. — Итак, жена Дэнни Уолша знает о том, что произошло между нами.

Она наклонила голову.

— Моя сестра знает, да.

— Ага, твоя сестра, которая является женой моего друга.

— Она ничего ему не скажет. Я всё понимаю, Эйден. Дэнни её муж, а жёны всегда всё рассказывают своим мужьям. Но не об этом. Она моя сестра и не собирается ни с кем делиться моими секретами или рассказывать обо всём Скотти. Я обещаю.

Но он всё равно нервничал. Но Лидия знала, что было поставлено на карту, и доверяла Эшли, а, значит, у него иного выбора, кроме как довериться ей.

— Думаю, что если однажды Скотти пнёт меня под зад, то я буду знать за что.

На мгновение она выглядела растерянной, а потом улыбнулась и повернулась к нему.

— Какой кошмар.

— Я рад, что ты послушала Кортни и пришла ко мне лично.

— Чтобы ты смог увидеть меня пристыженной?

— Не знаю насчёт пристыженной, но я рад увидеть тебя.

Их глаза встретились, и он выдержал этот взгляд, наблюдая за выражением её лица. И он не мог не задаться вопросом, выражало ли его лицо какие-нибудь эмоции. Несмотря на то, что случилось и тревогу от того, что Эшли всё знала, он не переставал хотеть её.

Может быть, глаза выдавали его, потому что она встала и понесла свой стакан в раковину. Выбросив лёд, она поставила стакан на стойку и вытерла руки о джинсы. Он решил, что она с чем-то борется. Вот только он хотел знать, с чем именно.

Он встал, радуясь своему самоконтролю, потому что на нём были лишь боксеры, и когда она обернулась, он заметил, что она не сводит глаз с его лица.

— Я должна идти, — она выпрямила руки и сделала шаг вперёд. — Спасибо, что принял мои извинения.

К тому времени, когда он подумал о том, что объятье вряд ли хорошая идея, её руки уже обернулись вокруг его шеи, а руки Эйдена скользнули по спине к бёдрам.

— Может, я должна пожать тебе руку, — сказала она, но вместо этого упёрлась лбом в его грудь.

Её руки скользили по его спине, и Эйден был осторожен, стараясь не разрушать контакт их тел. Правда, из-под боксеров кое-что стало довольно сильно выпирать.

— Сделай мне одолжение, — сказал он, — и запомни, что ты не можешь преследовать меня в этом время. Я живу здесь и не ношу штаны.

— Поверь мне, я хорошо осознаю, что ты не носишь штаны. Или футболку, — её пальцы прошлись по спине.

Эйден наклонил голову, чтобы поцеловать её в висок, и она подняла голову, чтобы он смог провести дорожку по шее. Когда он добрался до ключицы, он схватил её за подбородок и поднял голову ещё выше. Он хотел её рот.

Не было никаких сомнений по поводу поцелуя с её стороны. Лидия раскрыла губы, встретив его язык. Он скользнул пальцем по подбородку вниз к основанию горла, прежде чем сжать её затылок.

Ниже талии явно был телесный контакт, и Эйдену потребовался весь его самоконтроль, чтобы просто не сорвать с неё джинсы. Он чувствовал голод в её поцелуе и больше всего на свете хотел похоронить себя глубоко внутри неё, прямо здесь, на полу кухни.

Лидия прервала поцелуй, потерлась об его щёку и глубоко вздохнула.

— Мы не должны этого делать.

Он отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. Она сказала, что они не должны, но он недооценил значение её слов.

— Почему нет?

— Я не помню, но, должно быть, это веская причина.

— Думаю, что ты права, но у меня проблемы с тем, чтобы отпустить тебя, — он коснулся кончиком пальца её нижней губы и улыбнулся, когда она поймала его зубами.

Это конечно было весело, и он бы предпочёл убить здравый смысл, который портил его настроение, прежде чем они окажутся в его постели.

— Знаешь, что? Давай не будем этого делать.

Её глаза расширились.

— Что?

— Нет, не это. Поверь, я хочу это сделать. Я просто не хочу этих игр между нами. Мы оба знаем, что секс — не лучшая идея, и оба знаем почему. Я предпочёл бы, чтобы мы оба решили сейчас, прежде чем что-то сотворим.