Андрей Юрьевич молчал. Его взгляд, облаком проплыв по стене, книжным полкам, столу, креслам, остановился на мне и превратился в серобрюхую грозовую тучу, не предвещающую ничего хорошего. Так, полагаю, смотрят на расхитителей египетских гробниц, не боящихся даже проклятия фараонов, так смотрят на вражеских шпионов, запихивающих секреты государства за пазуху, так смотрят на безумных фанатиков, расклеивающих по всему городу пророчества о якобы приближающейся чуме.

– Наталья Викторовна, я бы очень хотел знать, на что вы собираетесь потратить столь нужный отпуск? Столь большой и столь нужный отпуск, – выделяя каждое слово, официально спросил Андрей Юрьевич.

– Ну, есть у меня некоторые планы, – пожала я плечами, не претендуя ни на роль расхитителя гробниц, ни на шпиона, ни на фанатика.

Мой босс очень любит хлопать ладонью по столу – это у него получается по-особенному красноречиво. И сейчас его правая рука медленно поднялась вверх и-и-и…. хрястнула по столешнице со смачным звуком! Я поджала ноги под стул.

– Амелина! – взревел Андрей Юрьевич, вскакивая с кресла. – Да, я тебя наказал, но ты это заслужила! Понятно?! Я твой начальник, и ты провалила заказ! В данном случае ты не имеешь права обижаться и не имеешь права брать отпуск, чтобы искать новую работу! Я запрещаю… Слышишь? Я запрещаю тебе искать новую работу! И не надейся, я тебя не отпущу! – Короткая светлая челка Андрея Юрьевича встала дыбом, лицо порозовело. – Твоя обида совершенно беспочвенна, через некоторое время… возможно, через два месяца… Ты почему улыбаешься? Тебе смешно? Я сказал, никуда не отпущу, значит, никуда не отпущу! Понятно?! – Он еще раз хлопнул ладонью по столешнице и резко вернулся в кресло.


Справка

Мой босс

Мой милый, милый босс… на свете больше нет такого замечательного босса… Честное слово, нет!

Он подумал, что я покидаю его, что теперь ему некого будет ругать, и волшебный заговор на удачу станет беспомощным и ненужным. И никто и никогда не пошатнет стены «Ла-Пэкс» вредной шуточкой, и не скажет пару ласковых Ларисе Витальевне, и не станцует на корпоративе вальс на барной стойке (это было давно, один раз и всего-то удалось сделать три па, а потом я упала… жертвы и разрушения были). Он подумал, что я обиделась.

Да нет же, Андрей Юрьевич! Я с вами! Я только быстренько выйду замуж и вернусь. Мы еще о-го-го сколько квартир и коттеджей изменим до неузнаваемости, мы еще снесем всех конкурентов с лица земли! Я только до алтаря и обратно, честное слово!


– Андрей Юрьевич, ну как вы могли подумать, что я собираюсь найти новую работу? – превращаясь от удовольствия в масленый, посыпанный сахарной пудрой оладушек, спросила я.

– Я знаю, тебе нужен отпуск именно для этого! – жестко ответил он.

– Нет, – улыбнулась я, оттягивая момент истины, – вовсе нет.

– Тогда зачем? Зачем? По заграницам ты мотаться не любишь, а зимой в Москве особо не отдохнешь, ты не внучка Деда Мороза, и тебя не ждут в каждом детском саду и на елках, – голос Андрея Юрьевича стал более ровным, но недовольство еще окончательно не ушло. – Или у тебя проблемы со здоровьем? – Он замер.

– Нет.

– Тогда зачем отпуск?

Поковыряв пальцем край стола, застенчиво улыбнувшись, как и положено невесте, я ответила:

– Андрей Юрьевич, я выхожу замуж.

Слова слетели с губ, вытянулись в четкую линию, потом изогнулись волнами и бесшумно скользнули в уши моего босса. И правое ухо он сразу потер, будто пытался устранить вероятность слуховой галлюцинации.

– Что?

– Я выхожу замуж.

Пожалуй, мне уже нравилась эта новость – она звучала многообещающе и почти привычно.

– Наташа… то есть… как?

– Полагаю, обычным способом, через штамп в паспорте.

– Но… подожди…

– Зачем тянуть? Все решено.

– Ты…

– Нет, я не беременна, если вы об этом.

– Наташа, но…

Он замолчал, и я поняла, что дальнейшую беседу нужно брать в свои руки.

– Андрей Юрьевич, все отлично – я счастлива, жених тоже пока жив, но мне необходимо подготовиться к свадьбе: выбрать платье, поймать парочку голубей, купить белые чулки, определиться с букетом… ох, – я покачала головой, – свадьба – это очень хлопотное мероприятие! А вы мне отпуск не даете…

– Кто он? – только эти слова и смог выдохнуть онемевший Андрей Юрьевич.

Ну, как вам сказать… Мужчина. Сорок два года. Зануда и трудоголик. Глаза серые. Волосы короткостриженые, потемнее ваших будут. Нос греческий. Жених как жених. Наверняка занимается спортом. Не курит. Чуть-чуть пьет.

– Ну, как вам сказать… Мужчина. Сорок два года. Зануда и трудоголик. Глаза серые…

– Амелина… – прошептал Андрей Юрьевич, нервно ослабляя галстук. – Ты мне врешь или не врешь?

– Не вру. Честное слово, не вру. – Я прижала руку к груди и учащенно закивала. – Дайте отпуск, пожалуйста, дайте отпуск. У меня столько дел… надо еще подумать, как жизнь прожить так, чтобы не было потом мучительно больно… и смерть спланировать в один день… ну, чтоб как в сказке…. Понимаете? – На моем лице замерла искренняя придурковатая улыбка (справиться с собой я уже не могла и отрабатывала спектакль по полной программе – если человек ждет от меня абсолютного хаоса и безумия, то не могу же я его разочаровать). – Я этого дня всю жизнь ждала, готовилась… я же недавно развелась, помните? А теперь-то все по-другому – по-настоящему! Я извлекла уроки из первого брака, сделала работу над ошибками и… и… и буду вести себя совсем иначе. Я научусь готовить. Да! Научусь! Я даже кое-что умею… Но главное в семье – любовь. Вы со мной согласны? Такая любовь, чтобы каждый день просыпаться, смотреть на… ну, на мужа и говорить: спасибо, родной, что ты есть на этом свете. Дайте отпуск, пожалуйста. О, молю вас, дайте отпуск…

– Амелина, – Андрей Юрьевич достал из кармана пиджака аккуратно сложенный синий носовой платок, вытер со лба пот и устало продолжил: – Амелина, пиши заявление на отпуск, но чтобы после новогодних каникул ты была здесь. Вот слушаю тебя и понимаю, как много на свете мужественных людей… два, по крайней мере, точно есть.

– Вы о моих мужьях?

– О них.

– Первый не считается.

– Почему?

– Ну, он же сбежал. – Я наклонила голову набок и подмигнула Андрею Юрьевичу.

– Его нельзя за это осуждать, – тяжело вздохнул он.

– А хотите, я вас познакомлю с моей мамой.

– Зачем?

– У вас с ней весьма схожие взгляды на жизнь.

– Спасибо, не надо, – торопливо ответил Андрей Юрьевич и добавил: – Чтобы на корпоративе ты была, понятно?

– Так точно, сэр! – отрапортовала я и ласточкой полетела к двери. Нужно срочно написать заявление на отпуск, надеюсь, Дмитрий Сергеевич Кондрашов не передумал на мне жениться…

* * *

– Наташа, добрый день, – услышала я в трубке однотонный голос Германа. – Вы можете уделить мне несколько минут?

– Вполне.

– Дмитрий Сергеевич попросил уточнить дату свадьбы. Скажите, когда вам будет удобно выйти замуж?

Оглянувшись на Сашеньку и Светлану Аркадьевну, я оторвалась от компьютера и отправилась в переговорную, которая на удачу оказалась свободной (должна же я заботиться о нервной системе коллег…).

– Для меня это не принципиальный вопрос, – легкомысленно ответила я, прикрывая дверь. – А когда бы хотел Дмитрий Сергеевич?

– Недели через две, – ответил Герман и тут же добавил: – Но ваше мнение будет решающим. Семнадцатое, восемнадцатое, девятнадцатое декабря…

– А вы уверены, что нас распишут так быстро?

– Уверен.

Я села во главе длинного узкого стола, лицом к окну, и погрузилась в пучину безрассудства. Снежинки за стеклом кружили, серебрились и настойчиво сбивали с мыслей, будто посмеивались: «О чем ты думаешь? из чего выбираешь? какая разница? хи-хи, хи-хи, хи-хи…»

– Девятнадцатое, – выдохнула я.

– Девятнадцатого Дмитрий Сергеевич свободен с двух до четырех. Это время вас устроит?

Верите, я уже ничему не удивляюсь.

– Да.

– Значит, в три… – Герман явно записывал дату и время в блокнот.

– А какой будет церемония? – поинтересовалась я из вредности. (Согласны? Согласны. Ставьте подпись и – до свидания.)

– Более подробно, Наташа, вы обсудите это с Дмитрием Сергеевичем. Скорее всего сначала вы просто распишетесь в загсе, а потом, чуть позже, состоится торжественный ужин с определенным количеством гостей. Абсолютно все расходы Дмитрий Сергеевич берет на себя. Вы можете купить любое количество платьев, украшения и так далее. Когда вы решите посетить магазины, позвоните мне, и мы договоримся о встрече, но, пожалуйста, предупредите об этом заранее. Если вам больше нравится ходить по магазинам с друзьями или самостоятельно, просто запомните сумму потраченных денег, и потом она вернется на ваш счет. Если вы нуждаетесь в кредитной карте, то я поговорю об этом с Дмитрием Сергеевичем…

Герман журчал, точно весенний ручей, а я выцарапывала из его речи понравившиесямоменты и вместе со снежинками ехидно разбирала их на перлы и безжалостно крошила.

«Наташа, вы обсудите это с Дмитрием Сергеевичем…»– неужели он решится поговорить со мной лично?

«…состоится торжественный ужин с определенным количеством гостей…»– знать бы еще, что значит «с определенным».

«Вы можете купить любое количество платьев…»– это вы погорячились… нельзя недооценивать мою жадность.