Но Вадим мягко перехватил его руку, взлетевшую в воинском приветствии: он уставщины не любил и в неофициальной обстановке предпочитал обходиться без неё. Те, кто работал с ним давно, знали это, а вот новые сотрудники по первости всё никак не могли поверить, ждали подвоха и старались выполнять все требования устава. Гриша Москвин пока был из их числа. Ну, ничего, освоится и станет поспокойнее.

- Как дела, Гриш?

- Спасибо, товарищ подполковник, всё хорошо.

- Тяжело?

- Да нет, привыкаю понемногу…

Улыбка у парня славная. Пожалуй, не ошибся Вадим, когда взял его к себе в группу. Приживётся он у них. Вот и его наставник, Костя Соколан Гришу хвалит: и толковый, мол, и старательный, и, что особенно важно, добрый. Но глаза и правда не столько усталые, сколько расстроенные. Что же случилось? И как бы узнать?

Перед ночным обходом Вадим не поленился, в очередной раз пробежал глазами выписки из личного дела, которые он вёл на каждого из своих сотрудников. Тем более Гришину кандидатуру изучал не он сам, а его зам. Вадим тогда был в отпуске. Когда парень попал к нему в группу, он, конечно, у зама всё узнал и о семье, и об увлечениях. Но за прошедшие два месяца информация эта несколько позабылась. А при разговоре важно понимать, чем человек живёт. Вот и подготовился Вадим.

Так, парень живёт с родителями, не женат, постоянной девушки нет, во всяком случае, не было, когда его изучали. Хотя… Прошло уже несколько месяцев, могла и появиться. Надо бы прощупать почву… Из увлечений футбол и модели железных дорог. Очень кстати. С этого и начнём, пожалуй...

- Гриш, я хотел спросить у тебя, а какая, на твой взгляд, железная дорога больше подойдёт для мальчика семи лет? У меня крестник очень уж мечтает о такой. Мы с его родителями хотим ему на день рождения подарок сделать. Стали узнавать и поняли, что там вариантов разных — море. А поскольку удовольствие недешёвое, хочется узнать мнение специалиста. Помоги, а?

Гриша удивлённо смотрел на начальника. Такого он никак не ожидал. Нет, конечно, ему более опытные коллеги говорили, что Валдайцев отличный мужик. Но как-то не верилось. А тут пришёл на пост и вместо проверки спрашивает, как служится и какую железную дорогу купить крестнику. И Гриша дрогнул, вынырнул из глубины своего отчаяния, накрывшего его с головой после дневного разговора, и стал рассказывать. Начальник слушал внимательно, записывал что-то в маленьком блокноте, который вынул из кармана форменной куртки, задавал толковые вопросы, и было понятно, что он и правда про железные дороги уже кое-что узнал и понял. Грише такое внимание было приятно. И он увлёкся, завернул лекцию на полчаса.

- Вот спасибо, Гриш, - поблагодарил в конце Валдайцев, - теперь-то я всё понял. Тогда мы найдём именно такую модель, как ты советовал. Если будут ещё вопросы, можно я снова к тебе за консультацией приду?

- Конечно, - Гриша даже смог улыбнуться Валдайцеву. А тот вдруг без перехода, без паузы спросил:

- Что случилось сегодня, Гриш? С родителями всё в порядке? Не заболели?

- Нет, спасибо, с ними всё хорошо, - не ожидавший такого вопроса Гриша растерялся и не успел закрыться, сделать вид, что не понимает, о чём это начальник.

- С ними? - тут же уловил эту беззащитную открытость умный Валдайцев. - А с тобой, Гриш?

- Я справлюсь, Вадим Дмитриевич, вы не волнуйтесь, - Гриша попытался увильнуть от ответа.

- С чем справишься? - подполковник спрашивал тихо, не с нахрапом, а с искренним участием. И Гриша вдруг поплыл. Ему страшно захотелось поделиться с Валдайцевым. Тот умел так внимательно слушать, был таким живым, настоящим, что вспомнились отзывы о нём сослуживцев. Те Грише говорили, что к Валдайцеву можно и нужно идти с любой бедой. И он обязательно поможет. А вдруг? - мелькнула надежда. И он решился.

- Девушка меня бросила, Вадим Дмитриевич.

Тот вздохнул. В чём-чём, а в личных отношениях он и сам не был силён. До сих пор не женат, и всё романы заканчивались ничем. Да и немного их было, признаться. Но именно личные проблемы сотрудников ему и приходилось решать чаще всего. Что ж тут поделаешь? Возраст у них такой. Время искать любовь и заводить семьи.

А девушки нынче странные. Не понимают, кем работают их любимые. И всё норовят заявиться выяснять отношения прямо на службу или позвонить в дежурку и по телефону объявить, что так жить невозможно и что нужно прекратить всё немедленно, вот прямо сейчас. Не завтра, не через неделю. А в этот самый миг. И не думают они о том, что как раз прямо сейчас их уже брошенные бывшие любимые охраняют в центре Москвы важный объект, что у каждого из них на бедре кобура с заряженным «всамделишным» пистолетом и что такие вот выяснения отношений и показательные разрывы очень не к месту и не ко времени. Что они опасны. Хорошо, если у парня устойчивая психика или любовь не такая уж большая. А если всё всерьёз, а с нервами не очень?

Вот именно для того, чтобы ничего и никого не упустить, вовремя заметить и хоть как-то помочь, хотя бы дать возможность спустить пар, Вадим и ходил ночами беседовать с сотрудниками. И помогало. Реально помогало. Его ребята знали, что рядом есть человек, которому можно рассказать обо всём, который поймёт и постарается помочь. Только новенький Гриша этого пока не знал, но, похоже, всё же понял и начал рассказывать.

Вадим слушал его и становился всё грустнее. Девица, в которую влюбился неосторожный молоденький лейтенантик Гриша, была старше и явно опытнее своего поклонника. Зачем ей понадобился наивный мальчишка, Валдайцев пока не понимал, и это его беспокоило. Да, эту проблему в минуту руками не разведёшь. Надо хорошенько подумать для начала...

Они проговорили больше часа. Потом пришёл сменять Москвина другой сотрудник, и Валдайцев с Гришей вместе дошли до комнаты отдыха. Уже прощаясь с немного успокоившимся парнем, Вадим попросил:


- Гриш, дай мне её адрес и телефон, пожалуйста.

Тот удивился, но по памяти записал всё в том же блокноте, где до этого Валдайцев делал пометки о поездах.

- Телефона городского пока нет: она недавно переехала, мы с ней ремонт делали, закупали все материалы, я с мастерами договаривался… - Гриша, снова вспомнив о недавнем счастье, сжал зубы так, что скулы побелели. А Вадим погладил его по предплечью:

- Иди поспи, Гриш. Я попробую что-нибудь сделать.

Гриша понимал, что сделать, скорее всего, ничего не получится, но даже за одно желание помочь был благодарен подполковнику. А тот плотно прикрыл за ним дверь, отошёл подальше, достал рацию и связался с резервом:

- Да, Вадим Дмитриевич! - бодро откликнулся главный по резерву.

- Сань, Гришу Москвина сегодня не будить до утра. За него на пост пусть Коля сходит. Я ему потом дополнительный выходной дам. Понял меня?

- Так точно!

- Вот и молодец. Спокойного дежурства, Сань.

- И вам тоже, Вадим Дмитриевич.

Валдайцев тихо подошёл к комнате отдыха и еле слышно отворил дверь. Намаявшийся за день и полночи Гриша уже спал. Лицо его было грустным. Вадим вздохнул и пошёл к себе в кабинет. Нужно было подумать, как и о чём говорить с девицей, влюбившей в себя Москвина. Ехать к ней не хотелось, но он пообещал и должен был выполнить своё обещание.

Глава третья. Встреча

В августе Ангелина собиралась с сестрой на море. Путёвки в Турцию уже были куплены. А пока она планировала во всю пользоваться теми возможностями, которые щедро предлагала Москва и которыми во время учебного года были ей доступны лишь выборочно и эпизодически.

Ангелина страстно любила театры, музеи, выставки и прочие мероприятия. Но осенью, зимой и весной ходила исключительно на детские: выводила в люди свой класс. Всё это было прекрасно, однако уже хотелось чего-то взрослого, высококультурного и глубокого.

Эстетствующая Ангелина собралась не сидеть весь отпуск на грядках родительской дачи, а выделить время на повышение своего культурного уровня. И подошла к вопросу серьёзно. Каждый день она старалась посмотреть что-то новое и с удовольствием открывала для себя то, что раньше не видела: Москва менялась постоянно, и была прекрасна в этом вечном непрекращающемся изменении.

В первый июльский день Ангелина отправилась в Музей кукол на Малой Дмитровке, о котором ей рассказала и который очень хвалила за интересные экспонаты, необычность и камерность подружка Ирина Дунаева. Заодно она решила прогуляться по Сретенскому бульвару и прилегающим улочкам, просто так, без цели. Она относилась к тем жителям города, кто любил Москву и умел понимать и ценить её.

Побродив недолго в окрестностях Высоко-Петровского монастыря, полюбовавшись на старинный маленький храм Преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках, неспешно пройдя по Столешникову переулку, Ангелина вспомнила, что поблизости — в нескольких сотнях метров налево по Большой Дмитровке, на пересечении с Камергерским переулком — находится нежно любимый ею магазин «Педкнига», где всегда можно отыскать что-нибудь интересное и полезное, и направилась туда.

И Столешников, и Дмитровка очень похорошели с тех пор, как она была здесь последний раз. И Ангелина хоть и выступала на своих высоченных каблуках по привычке плавно и величаво, но головой во все стороны вертела, словно школьница на интересной экскурсии, совершенно несолидно. И довертелась: налетела на высокого военного и чуть не рухнула, оступившись. Мужчина подхватил её, помог утвердиться на ногах, бегло улыбнулся, извинился и умчался в сторону театра Станиславского и Немировича-Данченко, а Ангелина пошла в противоположную, стараясь быть повнимательнее и смотреть не только на окружающие красоты, но и перед собой.

Однако это не помогло. Уже почти у «Педкниги» Ангелина столкнулась с какой-то девушкой. Но в этот раз уж совершенно точно была виновата не она. Это девушка выскочила из магазинчика, которых на улице было великое множество, с такой скоростью, что столкновения было не избежать. Обе они — и Ангелина, и незнакомка — одновременно вскрикнули, пошатнулись, но устояли на ногах.