Джорджетт Хейер - Тени былого

– Дорогой граф, – сказала Фанни мученическим голосом. – Я не видела Джастина с той ужасной ночи.

Арман вскинул руки.

– Но прошло более недели! – вскричал он. – Где он? Где девочка?

Леди Фанни возвела глаза к небу, и ответил ему Давенант:

– Знай мы это, Арман, нам было бы спокойнее, уверяю вас. Все мы в последний раз видели Эйвона у мадам Дюдеффан.

– Куда он отправился? – спросил Арман. – Разве он не заехал сюда?

Марлинг покачал головой.

– Он точно сквозь землю провалился, – сказал он. – Мы знали, что после суаре он собирался уехать в Анжу на поиски Леони, но ничего точнее он не сказал. С ним его камердинер, и он уехал в легкой дорожной карете. Вот все, что нам известно.

Арман рухнул в кресло.

– Но… но неужели он уехал прямо в том, в чем был одет на суаре? – пробормотал он. – Несомненно, он должен был заехать сюда и переодеться во что-нибудь более подходящее.

– Нет, он не заезжал, – решительно ответила Фанни. – Золотого кафтана в его гардеробной нет. Мы посмотрели.

– Fi, donc! – ахнул Арман. – Неужели он разъезжает в нем по Франции?

– Вряд ли. – Давенант улыбнулся. – Он же где-нибудь остановился переночевать. А насколько я знаю Джастина, он никогда не отправляется в дорогу без багажа.

Арман беспомощно посмотрел вокруг.

– И никому из вас он не доверился! Это становится серьезным! И вот в третий раз я приезжаю узнать…

– В четвертый, – истомленно поправила миледи.

– Разве, мадам? Ну, так я приезжаю в четвертый раз узнать, нет ли вестей о нем и о моей племяннице! Что могло случиться, как вы думаете?

Давенант устало посмотрел на него.

– Мы стараемся не думать, Арман. Поверь мне, наша тревога не уступает твоей. Мы даже не знаем, жива ли Леони.

Леди Фанни высморкалась и откашлялась.

– И ведь мы ничего не можем сделать, – вскричала она. – Должны сидеть сложа руки и ждать.

Марлинг погладил ее по плечу.

– Ну, ты не сидела сложа руки, любовь моя!

– О да! – Арман повернулся к ней. – Мадам, ваша доброта к моей злополучной сестре глубоко меня трогает! Я не нахожу слов! Вы привезли ее сюда, дали ей кров… мадам, я могу только благодарить…

– Ах, вздор! – перебила Фанни, оживляясь. – Что мне оставалось? Ее нельзя оставлять одну в таком состоянии, уверяю вас! Я даже боялась, что истерические припадки ее убьют, бедняжку! Но она побеседовала со священником, написала признание и теперь чуть-чуть успокоилась. Если бы Джастин прислал нам весточку! Я ночами не сплю, мне все время мерещится, что могло случиться с бедной, бедной девочкой.

Давенант помешал в камине, и огонь вспыхнул ярче.

– Да, – сказал он, – все мы будем бояться, пока не узнаем, что она в безопасности. – Его губы скривились. – Без нее дом стал похож на склеп.

Ему никто не ответил. Тягостную тишину прервал вошедший Руперт.

– Эгей, опять носы повесили? – сказал он бодро. – Как! Арман опять здесь? Тебе лучше просто поселиться у нас, и дело с концом.

– Не знаю, как у тебя хватает сердца смеяться, Руперт! – сказала миледи.

– А что? – ответил нераскаянный Руперт, подходя к камину. – Джастин сказал нам, что знает, куда уехала Леони, и, Фан, не вижу, как он может потерпеть неудачу. Черт меня побери, не вижу! Ставлю двадцать фунтов, он привезет ее до конца недели, целую и невредимую.

– Если найдет ее, – негромко перебил Марлинг. – Прошло уже больше недели.

– Верно, Эдвард, – ответил милорд. – Только это еще ничего не значит. Разрази меня, если я встречал другого такого любителя каркать! Мы же не знаем, как далеко уехал Джастин.

– Но он же не прислал ни единой весточки, Руперт! – расстроенно сказала Фанни. – Это молчание меня пугает!

Руперт уставился на нее в некотором изумлении.

– Черт, а ты помнишь хоть единый случай, когда бы Джастин оповещал, что он намерен сделать? – вопросил он. – Он ведет свою игру, помяни мое слово! У него нет привычки посвящать других в свои дела, а в помощи он не нуждается. – Милорд хихикнул. – Мы убедились в этом в прошлый вторник, да еще как! Он любит держать нас в неведении, только и всего.

Лакей доложил о лорде Меривейле, и вошел Энтони.

– Никаких известий? – спросил он, наклоняясь над рукой Фанни.

– Увы, никаких.

Руперт подвинулся на кушетке, освобождая место для его милости.

– Фанни из-за этого совсем нос повесила, – объявил он. – Никак ей не втолкую, что надо больше полагаться на Джастина! – Он погрозил сестре пальцем. – Он же взял все взятки в игре, Фан, и если упустит последнюю, так он не Джастин.

– Клянусь, по-моему, Руперт прав, – согласился Меривейл. – Я все больше склонен считать Эйвона всемогущим.

– Он очень опасный человек, – сказал Марлинг мрачно. – Я еще долго не забуду этого суаре!

Руперт состроил гримасу.

– Ей-богу, Эдвард, от вас волком выть хочется, – сказал он.

Фанни вздрогнула.

– Эдвард, молю, не говори об этом! Это было ужасно, отвратительно!

– Я не хочу говорить дурно о мертвых, – сказал Давенант. – Но это было… возмездие.

– Ага! И как отлично он все устроил, черт побери! – сказал Руперт. – Прямо вижу, как он стоит… ну, прямо палач! И как все дьявольски подстроил!

Открылась дверь.

– Madame, est servie[180], – доложил лакей с поклоном.

Фанни встала.

– Вы отобедаете у нас, граф? И вы, Энтони?

– Я злоупотребляю вашим гостеприимством! – возразил Арман.

– Черт побери, мой милый! – заявил Руперт. – Злоупотребляете вы гостеприимством Эйвона и нашим терпением.

Фанни засмеялась.

– Гадкий мальчик! Граф, вы не предложите мне руку? Право, мне не по, себе – одна среди стольких мужчин!

– А графиня? – спросил Марлинг, когда она проходила мимо него.

– Ей подали обед в спальню, – ответила Фанни. – Мне пока не удается уговорить ее спуститься к нам. И мне кажется, что одной ей легче.

Они проследовали в столовую и расположились за длинным столом – Фанни во главе, Марлинг у нижнего конца.

– А знаете, я даже из дома теперь боюсь выходить, – заметил Руперт, разворачивая салфетку. – Стоит мне нос высунуть, как кто-нибудь тут же набрасывается на меня, требуя новостей.

– Да, никто, видимо, не верит, что нам известно не больше, чем им, – сказал Давенант.

– А визитеры, которые заезжают узнать, что Леони цела и невредима! – вздохнула миледи. – Сегодня я принимала Конде, Ришелье и де ла Роков! Девочка будет принята с распростертыми объятиями, когда… если… если она вернется.

– Чума на тебя, Фан! – буркнул Руперт. – Кларета, Тони?

– Бургундского. Спасибо, шалопай.

– Я перестала отвечать на письма, – пожаловалась Фанни. – Все так любезны, но, право, ответить всем у меня нет сил.

– Любезны? – фыркнул Руперт. – Да просто от любопытства изнывают, черт бы их побрал!

– Арман, а что будет с де Вальме… Боннаром, хотела я сказать?

Арман положил вилку.

– Вы не поверите, но мальчишка почти рад! – ответил он. – Тогда на суаре мадам Дюдеффан он ничего не понял, но, когда я растолковал ему положение дел, он… Знаете, что он сказал?

– Не знаем, – объявил Руперт. – С нас хватит тайн без того, чтобы ты устраивал новые, разрази меня!

– Руперт! – Миледи сдвинула брови. – Грубый мальчик!

– Он сказал, – продолжал Арман, – «Наконец-то, наконец у меня будет ферма!» Вы слышали что-либо подобное?

– Никогда, – невозмутимо ответил Давенант. – Ну и?..

– Разумеется, я куплю ему ферму и обеспечу деньгами. Я спросил, не хочет ли он остаться в Париже, и обещал ему мою протекцию, но нет! Он ненавидит городскую жизнь. Только подумайте!

– Помешанный! – категорично вынес приговор Руперт.

Меривейл вздрогнул.

Из вестибюля донесся какой-то шум, словно кто-то приехал. Все вскочили на ноги, но тут же смущенно переглянулись.

– Визитер, – сказала Фанни. – Я уверена, это только…

Дверь распахнулась. На пороге стоял его светлость герцог Эйвон в сапогах со шпорами и в дорожном плаще. Рядом, рука об руку с ним, стояла Леони, раскрасневшаяся и сияющая. Она уже сбросила плащ и шляпу, и огненные кудри рассыпались по плечам.

Раздались нестройные восклицания. Фанни бросилась к ним, что-то бессвязно лепеча. Руперт размахивал салфеткой над головой.

– Что я вам говорил! – кричал он. – Мадемуазель де Сен-Вир!

Его светлость поднял белую руку, призывая их к молчанию. На его губах играла странная, гордая улыбка.

– Нет, Руперт, – сказал он с легким поклоном. – Имею честь представить вам всем… мою герцогиню!

– Гром и молния! – охнул Руперт и ринулся вперед.

Но первой к Леони подбежала Фанни.

– Ах, любовь моя! Я так рада… Просто поверить не могу! Где ты ее нашел, Джастин? Глупая, глупая девочка! Мы все так перепугались… Поцелуй меня еще раз, душечка!

Руперт отстранил ее.

– Ну-ка, сорвиголова! – сказал он и влепил ей звонкий поцелуй. – Какой сестрицей ты меня одолжил, Джастин! Я-то с самого начала знал, что ты ее отыщешь. Но уже и поженились, черт побери! Это уже чересчур!

Его отстранил Меривейл.

– Милая крошка Леони! – сказал он. – Джастин, поздравляю вас!

Тут в свою очередь подошли Арман с Давенантом. Арман потряс руку Эйвона.

– А как же мое разрешение на брак с моей племянницей? – спросил он с притворным негодованием.

Эйвон щелкнул пальцами.

– Вот что я даю за твое разрешение, мой милый Арман, – сказал он и посмотрел на Леони, окруженную друзьями, которые наперебой засыпали ее вопросами.

– Где она была? – Арман подергал его за рукав.

Его светлость не отвел взгляда от Леони.

– Где она была? Где я и думал ее найти. В Анжу, у кюре, о котором я упоминал, – сказал он. – Ну, Фанни, ты одобряешь мой выбор?

Она расцеловала его.

– Милый, я уже много месяцев мечтала об этом для тебя! Но обвенчаться тайно, когда я обдумывала такую великолепную свадьбу! Право, это нестерпимо! Милая, милая девочка! Я сейчас расплачусь от радости!