— Не прибегу. Ты последний, к кому я побегу, Ник. Проваливай.

— Ну, удачи, Ника, - Никольский хлопнул ладонями по столу и быстрым шагом покинул приёмную Сабурова.

Девушка несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь вернуть самообладание, вытащила из принтера отпечатанные листы, сложила их в папку и направилась в кабинет шефа.

— Руслан Тахирович, я распечатала всё, что вы просили и подготовила письмо благотворительному фонду, - положила она папку на стол перед Сабуровым.

Руслан открыл папку, взял в руки первый лист и быстро пробежал его глазами.

— Вероника, вы допустили ошибку, - ткнул он пальцем в бумагу.

— Где? – наклонилась девушка.

Сабуров ощутил, как его плеча что-то коснулось. Оторвав взгляд от листа бумаги, Руслан повернул голову. Первое, что бросилось в глаза, это глубокий вырез блузки, в котором виднелась соблазнительная ложбинка.

— Вероника, застегните пуговицу, - севшим голосом выдавил Сабуров.

Ему было прекрасно известно, что находится под одеждой его секретарши. И всё-таки это была не самая удачная мысль взять её на работу.

Вместо того, чтобы послушать его, Ника обошла кресло и присела на край стола.

— Почему? Я же ничего не прошу. Просто позволь мне быть рядом с тобой.

— Потому что в одну реку нельзя войти дважды, потому что мне это неинтересно, в конце концов. Мы уже говорили на эту тему, и я не хочу повторяться. Если ты ещё раз позволишь себе что-нибудь подобное, я вынужден буду тебя уволить.

Вероника выпрямилась и застегнула верхнюю пуговку.

— Вам принести кофе?

— Пожалуйста, - кивнул Сабуров. – И исправьте ошибки, - вернул он ей письмо.

Глава 34. Не семья

Руслан откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. До чего же не хотелось выходить из кондиционированной прохлады офиса в удушающую влажность улицы, даже для того, чтобы дойти до парковки и спрятаться от жары в салоне автомобиля, но он сам просил об этой встрече.

Собственно, ехать на встречу с Кутузовым он тоже не горел желанием. Если старый матёрый волчище не дай Бог почует подвох в его, казалось бы, столь заманчивом предложении, то Сабурова уже ничего не спасёт.  И что не говори, а чутьём Лёня Кутузов обладал поистине звериным, иначе не смог бы столько лет удержаться в криминальных кругах на месте негласного казначея бандитского общака.

Руслан прекрасно осознавал, что ступает на опасную тропинку, и, хотя план был продуман до самых мелочей, всегда нужно было делать скидку на так называемый человеческий фактор. Тот же Никольский мог здорово всё осложнить. Одному Богу известно, что на уме у Никиты и зачем ему понадобилась Лера?

Однако, время неумолимо бежало вперёд и до назначенной встречи оставалось чуть больше часа. А ведь ещё нужно было выбраться на загородную трассу, минуя все городские пробки.

Сабуров решительно поднялся с кресла, подхватил белый льняной пиджак, небрежно брошенный утром на стул, и вышел из кабинета.

У ворот усадьбы долго ждать не пришлось. Он не первый раз сюда приезжал, и охрана его уже запомнила, но вот обыска избежать не удалось. Впрочем, Руслана сия процедура уже не напрягала.

На сей раз охранник проводил его в святая святых огромного дома, в рабочий кабинет Леонида Аркадьевича. Кабинет оказался довольно мрачным помещением. Те же тяжёлые гардины на окнах, толстые ковры, массивная тёмная мебель, кожаные кресла и диван. Точно в таком же стиле был обставлен офис Кутузова в центре города.

— Добро пожаловать, Руслан, - приветствовал Сабурова хозяин кабинета. – Присаживайся. Ты говорил, что есть выгодное предложение. Я весь во внимании.

— Добрый день, Леонид Аркадьевич, - Сабуров присел в кресло для посетителей напротив письменного стола. – Как вы уже знаете, у меня возникли неприятности. Кто-то очень усердно под меня копает. Я опасаюсь, что «Стройинвест» — это лишь первая ласточка в долгой и затяжной войне. Есть опасения, что дальше на очереди «Старком». Каким бы опытным не был у меня финансист,  суммы траншей, если начнут искать с особым рвением, скрыть не получится. У вас теперь есть доля в «Старкоме», и я хочу предложить вам выделить эту долю в отдельную дочернюю компанию, а потом и вовсе отделить её от холдинга. Вы сможете поставить во главе своего человека, и никто и никогда не свяжет эту компанию со «Старкомом».

— Предложение заманчивое, Руслан, - Кутузов подкурил сигарету, - но, кажется, мне что не всё так складно, как ты мне тут соловьём разливаешься.

— Я всего лишь хочу обезопасить свой бизнес. Да, я не в восторге от того, что «Старком» стал прикрытием для вашего не совсем законного бизнеса, и хочу свести все риски к минимуму. Если слухи о том, что через холдинг отмываются деньги дойдут до моих постоянных партнёров, то это может быть чревато осложнениями в бизнесе.

— Сколько на это потребуется времени? – стряхнул пепел в тяжёлую хрустальную пепельницу Леонид Аркадьевич.

— Пара недель. К августу управимся. У «Старкома» четыре собственника, включая меня и вас. Долгие переговоры не потребуются. В составе холдинга имеется рекламное агентство, его стоимость, конечно, больше, чем размер вашей доли, - поморщился Сабуров, словно ему стало вдруг очень жалко расставаться с таким выгодным предприятием, - и именно его я предлагаю вывести из состава «Старкома».

— Да, рекламным бизнесом мне ещё не приходилось заниматься. Беда в том, Руслан, что агентство это твоё наверняка в столице, мне будет очень затруднительно контролировать его.

— Пусть его возглавит Зарецкий. Он же ваш человек, много лет на вас работает.

— Я подумаю, - вздохнул Кутузов. – Позвоню, когда решу, - отпустил он Сабурова царственным взмахом руки.

«Думай быстрее, старая сволочь!» - хотелось сказать Сабурову, но Руслан, сохраняя абсолютно невозмутимое выражение лица, вежливо попрощался. Он очень надеялся, что алчность возьмёт верх над осторожностью, и Кутузов заглотит наживку. Он не случайно оговорился о том, что в случае согласия Леонид Аркадьевич получит больше, чем уже имеет сейчас.

Выехав из владений криминального авторитета, Сабуров посмотрел на часы. Работы у него всегда хватало, часто он допоздна засиживался в офисе, но сегодня после утреннего инцидента с Вероникой возвращаться туда уже не хотелось, впрочем, домой тоже не тянуло. В последнее время обстановка в доме стала напоминать зону боевых действий.

Наверное, все женщины во время беременности становятся капризными и плаксивыми. Видимо, Анна не исключение. В последнее время они часто ссорились, в основном по пустякам, но случались и громкие скандалы, как тот, когда Руслан отказал ей в просьбе купить машину, но не потому, что пожалел денег, а потому что не хотел, чтобы она одна ездила по городу. А ещё он запретил ей ехать на раскопки в Монголию вместе с группой выпускников с её факультета, опять же руководствуясь соображениями безопасности и заботой о её здоровье. Однако в его адрес всё чаще звучали такие нелестные эпитеты, как сатрап, тиран и феодал недобитый.

Анна обижалась на него, и чтобы досадить перебралась в другую спальню, и теперь дверь в её комнату по ночам была заперта.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Замок в двери не представлял хоть какой-то мало-мальски серьёзной преграды, выломать его было плёвым делом для Сабурова, но он из принципа этого не делал. Никогда не добивался внимания и близости с женщиной силой и не собирался этого делать с собственной женой.  Да и становиться персонажем глупого водевиля на потеху публике не хотелось.

Сабуров сбросил скорость, перестроился в крайний правый ряд и всё-таки поехал к дому. Охрана открыла ворота, впуская машину во двор. Руслан проехал сразу в гараж и уже оттуда по внутренней лестнице поднялся в дом.

К четырём часам дня было уже не так жарко, но солнышко всё ещё припекало довольно ощутимо. Из-за приоткрытой стеклянной двери слышался смех, крики и звонкие удары по мячу. Бесшумно ступая, Сабуров толкнул двери и вышел на террасу. Его беременная жена в компании мажоров из окрестных коттеджей играла в волейбол на песке. Из одежды на ней было только ярко-красное бикини, которое совсем не оставляло пространства для воображения. Разумеется, на таком сроке было сложно даже заподозрить, что девушка, резвой козочкой скачущая по песку в положении, но о чём она думала?

Почувствовав, как медленно, но неукротимо в крови вскипает ярость, Руслан шагнул на песок. Компания, что резвилась на пляже его заметила и притихла.

— Ну, что встал, подавай! – крикнула Анна одному из них, долговязому брюнету, застывшему с мячом в руках.

— Я сейчас кому-то подам! - прорычал Сабуров ей на ухо, оказавшись у неё за спиной.

От неожиданности Анна подпрыгнула.

— У тебя мозги на солнце расплавились? – злобно поинтересовался Руслан. – Ты что творишь?

— Беременность – не болезнь, - прошипела в ответ Анна. – И врач сказал мне больше двигаться.

— Пляжная вечеринка окончена! – громко возвестил Сабуров. – Можете расходиться.

Парни и девчонки потянулись прочь с частного пляжа.

— Ты что себе позволяешь?! – глаза Анны сверкали бешенством. – Ты меня ещё запри в четырёх стенах, я и так уже шагу не могу ступить, чтобы за мной твой цепной пёс не таскался!

— Надо будет, запру! – пригрозил Руслан.

Закрыв лицо руками, Аня опустилась на песок у его ног. Худенькие плечи вздрогнули. Сабуров присел рядом.

— Я очень беспокоюсь о тебе, - вздохнул он, положив руку на чуть обгоревшее на солнце плечо.

— Ты не обо мне беспокоишься, а о своём ребёнке. Вдруг с ним, что случится, - всхлипнула Анна. – А я не хочу детей, - зарыдала в голос она. - Боже, как я его не хочу! Это всё ты виноват! Ты мне его сделал! А я не хочу!