— Да, мисс, все в порядке.

Они всегда обменивались такими фразами. Затем Леда спрашивала о здоровье жены и детей инспектора, интересовалась, что у них было на ужин. Сейчас она сказала, что знает отличный рецепт приготовления бычьего языка, который ей оставила мисс Миртл.

— Большое спасибо, мисс. — Руби кивнул. — Вы не могли бы зайти — тогда я запишу рецепт в записную книжку. Разумеется, если вы не торопитесь.

Леда поднялась по лестнице и вошла в душное помещение участка. Стол инспектора, стоявший на возвышении и скудно освещавшийся газовым светом, чем-то напоминал трибуну для выступлений. На полу одиночной камеры во всю длину вытянулась женщина, походившая на темную кучу, которая постоянно издавала какие-то звуки.

Дежурный полицейский тут же вскочил и отдал честь. Сочтя, что пристально разглядывать женщину неприлично, Леда уселась на скамью, прислонилась к беленой стене и, взяв записную книжку инспектора, принялась записывать рецепт.

— У меня никогда не получается хороший чай, — сказал дежурный Макдональд, доставая с полки чайник. — Дома его обычно заваривает сестра.

Леда отложила книжку в сторону.

— Позвольте мне заварить чай, — спокойно проговорила она. — Можете мне поверить, я умею это делать.

— Очень мило с вашей стороны, мисс. Буду вам очень признателен. Такие вещи требуют женских рук.

Засыпая чай в чайник, Леда краем глаза видела, как женщина в камере перевернулась и задвигалась, как будто пыталась улечься поудобнее. Потом она застонала, перевернулась на спину, и по ее вздутому животу стало понятно, что она…

Господи, похоже, что ей грозит разрешение от бремени, как выразилась бы мисс Миртл.

— Боже! — воскликнула Леда и отошла от маленькой плиты.

Тут же за ее спиной появился инспектор Руби.

— Мак? — недовольно проворчал он. — Что у нас тут?

— В книге записано о каких-то беспорядках, сэр. — Сержант Макдональд откашлялся. — Ее принесли днем, а до этого, кажется, избили. Она пришла в дом Окслипов — это в районе Джейкобс-Айленд, и там была какая-то заварушка. Эта красавица расцарапала лицо Салли Сковородке.

Удивленно оглянувшись, Леда успела заметить, как мужчины обменялись многозначительными взглядами.

— В доме Окслипов? — переспросила она. — То есть на моей улице? Туда приводят детей-сирот…

Инспектор Руби озабоченно нахмурился.

— Стало быть, речь идет о приюте, — мрачно проговорил он. — Что ж, мисс, тогда…

Леда увидела, что узница, застонав, опять выгнулась. Присмотревшись к ней внимательнее, она поняла, что перед нею совсем еще юная женщина, едва переступившая подростковый возраст.

— Возможно, инспектор, нам следует позвать доктора?

— Доктора, мисс? — Руби изумленно уставился на Леду. — Не хотите же вы сказать, что она…

— Вот именно.

— Макдональд, — приказал инспектор, — пошли кого-нибудь узнать, на месте ли офицер медицинской службы. Думаю, на доктора у нее денег не найдется.

— Слушаюсь, сэр! — Макдональд быстро исчез за дверью.

— Эй! — взревел инспектор. — Я сказал: «Пошли кого-нибудь»! Экий тупица, чума на его голову! Впрочем, он отлично меня слышал и просто испугался того, что тут происходит.

Прижавшись к стене, Леда молча наблюдала за тем, как инспектор отпирает камеру. Затем он жестом пригласил ее войти внутрь.

— Боюсь, я ничего не знаю о таких вещах, — призналась Леда. — Мне показалось, что женщина задыхается, вот я и решила, что ей необходима помощь врача.

— Благослови вас Господь, мисс; вот только у нас тут нет профессиональных медиков. Может, офицер медицинской службы пошлет за повитухой, а может быть, и не пошлет… — Войдя в камеру, инспектор Руби опустился на колени возле рожающей женщины. — Ну и что же нам с вами делать, маленькая леди? У вас схватки, да? Как давно они начались?

Женщина что-то прошептала, и инспектор покачал головой.

— Весь день? — переспросил он. — Глупое дитя, что же вы молчали до сих пор?

— Я не хотела его, не хотела, чтобы он появлялся на свет!

— Ну, теперь деваться некуда. Это ваш первый ребенок? — поинтересовался Руби.

Женщина кивнула.

— А почему вы пошли к Окслипам? Не могли же вы надеяться, что они вам предложат кров и постель?

— Моя подруга… Она спрашивала обо мне и сказала, что они возьмут ребенка… — Женщина с трудом сглотнула. — Я буду платить за его содержание, клянусь.

Инспектор хмыкнул.

— Ты сама должна содержать малыша, детка, — назидательно заметил он. — Отдать ребенка — то же, что убить его, поверь. Наверное, ты была служанкой и у тебя был молодой человек в городе…

— Я не смогла разыскать его…

— Это плохо, Окслипам твой ребенок тоже не нужен, вот в чем дело. Твоя подруга не должна была посылать тебя туда.

Роженица задышала быстрее, ее лицо исказила гримаса боли.

Леда придвинулась ближе.

— Я могу сделать что-нибудь для нее? — спросила она.

В это время заскрипела входная дверь, и незнакомый офицер быстро вошел в помещение полицейского участка. Инспектор вскочил на ноги.

— Не оставляйте меня! — закричала женщина. — Мне больно!

Леда тут же вошла в камеру.

— Я останусь с ней. — Она опустилась коленями на твердый холодный пол и взяла роженицу за руку.

— Благодарю, мисс. — Руби повернулся к офицеру: — В чем дело? Что-нибудь случилось?

Офицер откашлялся.

— Случилось? Да! Почему на вашем участке до сих пор нет телеграфа, я вас спрашиваю? За мной по пятам следует добрая дюжина репортеров, а им в спину дышит министерство внутренних дел. Итак, Руби, теперь держитесь.

— Но мой помощник…

— Макдональд? Я встретил его на улице. Бумаги, инспектор, документы! Если вы полагаете, что я позволю этой банде репортеров застать меня врасплох, то вы сильно ошибаетесь. — Офицер даже не взглянул на Леду и на распростертую на полу женщину, а инспектор Руби тем временем торопливо надевал фуражку и китель. — Бьюсь об заклад, это какое-то надувательство, но этот парень послал свое произведение в правительство и в «Таймс», так что теперь выходит, будто мы во всем этом замешаны. — Офицер поморщился. — У нас не больше четверти часа, а потом сюда явится пресса. — Он вытер лицо носовым платком. — В отеле «Александра» произошло ограбление — ограбили какую-то чертову восточную принцессу, сиамскую, кажется, но это нас не касается… Зато у нас есть идиотская записка от этого чертова парня, в которой недвусмысленно указывается на то, что драгоценную корону, которую должна надеть сама королева Сиама… Вы внимательно меня слушаете? Так вот, судя по всему, драгоценность должна находиться где-то у Окслипов, на Джейкобс-Айленд.

— У Окслипов? — Инспектор задумался.

— Нечего на меня так глазеть! Вы еще даже половины не поняли! Знаете, что этот маньяк оставил в отеле на месте преступления, украв кусок короны? Какую-то поганую маленькую статуэтку, Руби! Она действительно отвратительна! Вы можете себе представить? Министерство внутренних дел в истерике! Министерство иностранных дел обезумело, поскольку, видите ли, нежным чувствам этих восточных принцесс нанесено оскорбление. Это конфликт международного масштаба, который может сказаться на торговых и дипломатических отношениях! Руби, я не хочу выглядеть полным идиотом в глазах всей это своры дипломатов… — Повернувшись, офицер бросился на улицу, и когда дверь за ним захлопнулась, его голос тут же затих.

Руби поплелся вслед за ним, а Леда в ужасе смотрела мужчинам вслед и лишь затем перевела взгляд на испуганное лицо роженицы.

— Все в порядке. — Она старалась держаться уверенно. — Скоро придет повитуха.

— Нет, не в порядке! Со мной что-то происходит! — Женщина яростно замотала головой. — Я вся мокрая, у меня кровотечение…

Леда опустила глаза: действительно, по юбке роженицы расползалось мокрое пятно. Похоже, жидкости было очень много, потому что она тут же стала растекаться по полу.

— Нет, это, похоже, не кровь, — дрожащим голосом проговорила Леда. — У вас отходят воды. — Теперь Леда не сомневалась, что роды уже совсем близко, и это ее сильно пугало. — Успокойтесь, повитуха вам поможет…

Женщина закричала, ее тело судорожно дернулось, а ногти больно впились в руку Леды.

— Я рожаю! — закричала она. — Но я не хочу!

— Все в порядке, — спокойно проговорила Леда, стараясь унять панику. — Все хорошо. Скажите лучше, как вас зовут.

— Пэмми… Ходжкинз… Ох, мэм, вы не уйдете?

— Нет, я останусь с вами.

— А повитуха придет?

— За ней отправили сержанта Макдональда.

Голова Пэмми запрокинулась назад, и она, подняв колени, стала кататься с боку на бок.

— Мне так больно, так бо-ольно! — Она все время набирала в грудь воздух и с силой выталкивала его сквозь сжатые зубы. — Я точно убью Джейми, как только доберусь до него.

Тут дверь со скрипом распахнулась.

— Я миссис Лейтон, сестра-акушерка, — представилась вошедшая женщина, — а это миссис Фуллертон-Смит из Женской санитарной ассоциации. Как часто происходят схватки?

— Я даже не знаю, но из нее вылилось очень много воды… — беспомощно проговорила Леда.

— Поставьте чайник на плиту, — распорядилась акушерка. — Миссис Фуллертон-Смит, будьте так любезны, расстелите на полу чистую простыню.

Женщины двигались очень быстро и, к огромному облегчению Леды, действовали вполне умело. Не слушая стоны Пэмми, одна из них отрывисто скомандовала:

— Ну-ка, детка, соберись… Без глупостей, давай…

Миссис Фуллертон-Смит тем временем сунула в руки Леде стопку брошюр.

— Прошу вас запомнить следующее, — строго проговорила она. — К работе роженица сможет вернуться не раньше чем через месяц. Ребенка следует кормить грудью. Также следует исключить любые опиаты вроде сердечных капель Годфри, макового чая или успокоительных препаратов. Чистота на первом месте — всю пищу непременно следует закрывать. Где вы живете?