Карен Монинг - Темный горец

    После выздоровления, последующие двенадцать лет она была экономкой Сильвена, заботясь о нём и опекая его юных сыновей вместо своих собственных. Несмотря на её твёрдое намерение больше никогда не связываться с лэрдом - женатим или нет - она влюбилась в этого эксцентричного, благородного, замечательного мужчину. Поистине, в тот день, когда она открыла свои запёкшиеся от грязи и крови глаза, чтобы обнаружить его склонившимся над ней у дороги, что-то необъяснимое вдохнуло в неё жизнь. Она довольствовалась тем, что любила его на расстоянии, скрывая это за язвительной манерой поведения и словесными перепалками. Потом, три с половиной года назад, события, произошедшие с Гвен и Драстеном бросили их в объятия друг друга, разбудив страсть, которую, как она с ликованием обнаружила, Сильвен скрывал так же хорошо, и жизнь стала прекрасней, чем ей доводилось когда-либо знать. Хотя ничто не могло заменить детей, которых она так давно потеряла, судьба была благосклонна к ней в её немолодые годы и подарила ей второй шанс, их близнецы ныне спали в детской под заботливым присмотром их няни, Мэйв.

    Она любила Сильвена больше, чем саму жизнь, хотя редко позволяла ему узнавать об этом. Было кое-что, что претило ей, то, что не давало ей покоя. Сильвен не дал своей первой жене связывающих навечно клятв слияния Друида. И это воодушевило её, когда он попросил её стать его женой, но за три долгих с половиной года он не предложил ей их тоже. И до тех пор, пока это отдалённость была между ними, она никогда не сможет дать волю своему сердцу. Она всегда будет задумываться почему, всегда размышлять, как дошло до того, что он недостаточно её любил. Женщина ненавидела осознавать, что она любила своего мужчину сильнее, чем он любил её.

    Сильвен был, как она предполагала, в своей библиотеке в башне, сто три ступеньки над собственно замком.

    Он был также, как она предполагала, погружён в раздумья.

    «Я принесла тебе какао», известила она, ставя поднос на маленький столик.

    Он поднял глаза и улыбнулся ей, хотя и с весьма отрешённым выражением лица. Для разнообразия не было книги на его коленях. И он не сидел за своим столом, что-то записывая. Нет, он сидел в кресле возле открытого окна и невидящим взглядом смотрел в него.

    «Это Дэйгис, не так ли?» Нелл пододвинула стул поближе к нему и маленькими глотками пила своё какао. Сильвен давно питал слабость к дорогостоящему шоколадному напитку, и во время беременности она полюбила его сама. «Почему бы тебе не рассказать мне всё об этом, Сильвен», мягко подбодрила она. Она знала о чём он думал, ибо её беспокоили те же самые вещи. Дэйгис всегда был самым любимым из мальчишек Келтаров, со своим диким, неистовым сердцем и собственной болью. Пока она наблюдала, как он рос, наблюдала, как мир закалял его, она молилась об особенной девушке, которая могла однажды появиться у него, как Гвен у Драстена. (Гвен, которая получила треклятые связывающие клятвы от своего мужа!)

    Карие глаза Сильвена прояснились, и он запустил руку в свою белоснежную шевелюру. «О, Нелли, что мне делать? То, что я чувствовал в нём шесть месяцев назад, до того, как он ушёл, не сравнить с тем, что я ощущаю сейчас».

    «И ничего нет в томах, которые ты изучал, что рассказало бы, как их заточить обратно туда, где они были?»

    Сильвен покачал головой и печально выдохнул. «Ни черта».

    «Ты проверил все тома?», настаивала она. С того дня, как Дэйгис покинул их, Сильвен стал точно одержимый, трудясь от рассвета до заката над своим исследованием, решительно настроившись найти что-нибудь, чтобы передать это Драстену, к которому, как они подозревали, ушёл Дэйгис.

    Сильвен ответил, что он основательно обыскал свою библиотеку в башне и кабинет под лестницей.

    «Ты проверял библиотеку в комнате?», спросила Нелл, нахмурившись.

    «Я сказал тебе, что я проверил кабинет».

    «Я не сказала кабинет. Я сказала библиотеку в комнате».

    «О чём ты говоришь, Нелли?»

    «О той, что под кабинетом».

    Сильвен застыл. «Какая та, что под кабинетом?»

    «Та, что позади очага», нетерпеливо сказала она.

    «Какая та, что позади очага?», резко сказал Сильвен, вскакивая на ноги.

    Глаза Нелл широко распахнулись. «О, ради Бога, Сильвенн, разве ты не знаешь о ней?»

    Сильвен схватил её за руку, его карие глаза сверкали. «Покажи мне».

    Хло вцепилась в гриву жеребца, пока они мчались через покрытые вереском поля к густому, разросшемуся лесу.

    Когда она и Дэйгис выехали верхом из замка полтора часа назад, она увидела ещё больше подтверждений тому, что она была действительно в прошлом. Возвышающаяся стена, которой не было там вчера, патрулируемая охранниками, окружала поместье по всему периметру. Одетые в средневековые одежды и доспехи, охранники носили оружие, которое заставляло её пальцы сжиматься. Она едва устояла перед искушением выдернуть его из их рук и положить его под замок в какое-нибудь безопасное место.

    Когда они выехали за ворота, она с любопытством вглядывалась в долину, не совсем надеясь увидеть город Албората. Кроме того, возможность видеть безбрежную долину, которая на двадцать четыре часа ранее была заполнена тысячами домов и магазинов, а ныне оккупированная с удовольствием пасущимися, жирными овцами, заставила её почувствовать себя совершенно выбитой из колеи.

    Смотри, Зандерс, каким бы образом он это ни сделал - посредством физических законов, Друидских или археоастрономических - он занёс тебя назад.

    Что значило, что мужчина, сидящий на лошади позади неё и не сказавший ни слова с той минуты, как они выехали, скачущий с ней верхом на головокружительной скорости через открытые поля, был человеком, который обладал знаниями, как повелевать самим временем.

    Вау. Совершенно не то, чего она ожидала, стоя в тот день в его пентхаусе, фантазируя о том, что за мужчиной мог быть Дэйгис МакКелтар. Нет, ни разу она не подумала о ”путешествующем во времени Друиде”. Это заставляло её заново переоценить всё её представление о истории - как мало знали историки на самом деле! Она чувствовала себя так словно была втянута в сценарий Джосса Вэдона, в мир, где ничто не было тем, чем казалось. Где девушки обнаруживали, что они были охотницами на вампиров и влюблялись в мужчин, у которых не было душ. Баффи зависимая до мозга костей, она гадала, на кого же больше походил Дэйгис, на Спайка или Ангела?

    Ответ пришёл со стремительной уверенностью: было в нём что-то, что гораздо больше напоминало Спайка, чем Ангела, мучительная двойственность, неистовая, рвущаяся наружу темнота.

    Его хватка на её талии была твёрдой, почти болезненной, его тело - жёстким за её спиной. Его явные габариты были внушительными, и то, как она была зажата между его мощными бёдрами, то, как он плотно прижимал её к своей широкой груди, заставляло её чувствовать себя нежной и ошеломлённой. Он казался другим в своём собственном столетии, и она изумлялась, как он мог вообще сойти за мужчину двадцать первого века. Он был воистину воином и властным командующим. Он был королевской, кельтской кровью, горячей и страстной. Он был достаточно мужчиной, чтобы размахивать теми увесистыми клейморами, что украшали стены Галерей. Достаточно мужчиной, чтобы выживать, и даже процветать на такой суровой, непокорной земле.

    Она почти не замечала его молчание, когда они только выехали, будучи слишком очарованной видом, но сейчас прохладный ветерок за её спиной пронизывал её кожу.

    «Почему мы останавливаемся здесь?», нервно спросила она, когда он пустил коня рысью, недалеко от рощицы рябин.

    Его ответом был тихий, болезненный смех, когда он сместился в седле так, что его твёрдая толщина на миг потёрлась о её попку. Несмотря на то, какой нервной он её делал, вожделение заполнило её до головокружительной отметки. Были вопросы, множество вопросов, которые ей следовало бы задать, но вдруг она не смогла вспомнить ни одного. Её разум тревожно опустел, когда он потёрся о неё.

    Он натянул поводья, сдерживая жеребца, соскользнул на землю, и стащил её с его спины. Потеряв равновесие, она упала в его руки, и он смял её рот горячим, диким поцелуем.

    Потом он оттолкнул её от себя, оставив её тяжело дышащей и хватающейся за воздух. Она стояла, наблюдая за ним широко раскрытыми глазами, когда он выхватил сложенный отрез пледа позади седла. Не сказав ни слова он, уронив его на землю, развернул его носком сапога. Он хлопнул легонько жеребца по крупу, отгоняя его прочь.

    «Я думала, что ты сказал Сильвену, что взял меня с собой, чтобы показать мне средневековую деревню. Что ты делаешь, Дэйгис?», удалось ей сказать. Она знала, что он делал. Она могла почти почувствовать запах этого на нём - секс и вожделение, и безжалостноя решительность.

    Не важно, что она была готова для него, она отступила на несколько шагов. Ничего не могла поделать с этим. Потом ещё на несколько. Маленькие вдохи обрушивались друг на друга, сбиваясь в кучу в её горле. Эта опасность, которую она чувствовала в нём так много раз до этого, взлетена на предельную высоту.

    Его взгляд был насмешливым. Странная вспышка норова и нетерпения сверкнула в его глазах. «Ты держала моё естество в своей руке прошлым вечером, Хло, а теперь хочешь знать, что я делаю? Как ты думаешь, что я делаю?», урчал он с оскалом зубов, который только дурак принял бы за улыбку.

    Его ноздри раздувались, когда он подступил к ней и неторопливо обошёл её вокруг. Сорвав ремешок со своих волос, он запустил руку в косу, распуская её. Она разлилась волнами цвета полночи вокруг его тела. Зверя выпустили на волю, подумала Хло с растапливающим кости всплеском возбуждения. Она медленно вращалась вокруг своей оси, чтобы не отставать от него. Она была слишком нервной, чтобы позволить ему оказаться у неё за спиной.