— Чертовски прекрасная идея!

Ярды зеленого муслина опустились на мокрые скалы, и ей не осталось ничего другого, как рывком высвободить ноги. Волна достигла уступа, поднялась до колен, и графу пришлось прижать ее стальной рукой к утесу. Потом вода отступила, и унесла с собой ее платье, которое затерялось в ярком сине-зеленом цвете моря.

— У нас не так уж много времени, — его взгляд скользнул по ней. — Подтяните свои нижние юбки к корсету, чтобы Ваши ноги не запутались в них.

Покраснев, она выполнила его приказ, испытав благодарность, за то, что он отвернулся к скале. Обняв себя уже обнаженными руками, она увидела, как он поднял руки над своей головой и вцепился пальцами в углубление на скале. Он поднял ногу на маленький выступ, балансируя на цыпочках, и подтянулся.

— Вот так. Медленно и уверенно в течение всего пути. Вы попробуйте.

Пытаясь всеми силами не обращать внимания на то, что на ней только сорочка, корсет и подтянутые нижние юбки, она попробовала поверхность скалы кончиками пальцев.

— Да и, Софи… — Мрачный рокот его голоса заставило ее застыть. — Что бы Вы ни делали, не смотрите вниз. Не смотрите так же и вверх, по крайней мере, не выше, чем нужно для того, чтобы найти следующий уступ.

Она сглотнула и положила пальцы правой руки в трещину в камне и повторила тот же жест другой рукой, прежде чем посмотреть вниз, чтобы найти уступ для ноги. Шаг наверх, другой. Неплохо. Если ей и дальше будет так везти, она быстро заберется наверх.

Он подождал, пока она поднимется по стене еще на фут или два, и тоже начал свое восхождение.

— Это все, что нужно делать, — проговорил он с усмешкой. — Просто продолжайте взбираться, пока не достигните вершины. Ну, так что? Вы в игре?

— По Вашим словам выходит, что вы мне бросаете вызов, будто у меня есть выбор.

— Да. — Она даже заметила намек на удовольствие в его глазах. — Это и есть вызов, Софи. Я предлагаю Вам пренебречь своими страхами и просто сделать это. Я вызываю Вас. Покажите мне, что Вы не испугаетесь маленького подъема. Что Вы способны, как и я, принять покорение этой вершины, как вызов. Если, конечно, Вы не прирожденный скалолаз.

— Простите? — на нее накатил порыв возмущения прежде, чем она поняла его цель. Да, разумеется. Благодарная улыбка, немного дрожащая, появилась на ее лице. Она надеялась, что он поверит ей, что она сумеет совершить этот подвиг.

— Теперь правее, — хрипло сказал он. — Помните, медленно и уверенно. У нас не будет больше остановок, пока не достигнем вершины. Готовы?

— Готова, — настолько, насколько вообще можно было быть готовой, подумала она с мрачным внутренним смешком.

Схватить, потянуться, ступить, подпрыгнуть. Понемногу они поднимались выше, бок о бок, граф ждал ее на каждом дюйме пути, хотя он мог просто намного быстрее подняться, стоило ему пожелать. Софи тяжело дышала, испытывая благодарность; ей нужно было все ее внимание, вся ее смелость для того, чтобы выполнить эту задачу. Когда она останавливалась, неуверенная в том, куда идти дальше, он был тут рядом. Направлял ее, его голос звучал нежно, но уверенно.

— Да. Туда. Вот так. Очень хорошо. Теперь сюда…

Ветер дул с моря ей в спину. Первые несколько ярдов пути она чувствовала, как брызги воды покрывали ее лодыжки. Теперь она могла слышать, как волны ударяются о скалы там, где они стояли прежде. Он был прав: — если они простояли бы еще какое-то время, их бы смыло в море.

К этому моменту вода уже должно быть поглотила уступ полностью, но она ни разу не посмотрела вниз. Ни разу не поддалась упорному искушению, потому что лорд Уайклифф запретил ей это делать, и она не сомневалась, что пока она будет доверять ему и делать так, как он ей скажет, они оба выживут.

— Вы прекрасно справляетесь, Софи. Не так уж много осталось.

— Детская игра, — соврала она.

Схватить, потянуться, ступить. Она подчинялась внутреннему ритму, который вел ее ноги в то время, пока ее мозг, казалось, был неспособен связно мыслить. Не думай, просто карабкайся.

Визг разорвал тишину, внезапно краем глаза она заметила белоснежные крыльев чайки.

Ее нога выскользнула из паза, посыпался песок. Софи закричала, сорвавшись вниз еще на несколько дюймов. Вцепившись пальцами в поверхность скалы так крепко, насколько хватало сил, она висела, с ужасом ожидая, что ее руки не выдержат. Сердце было готово выскочить из груди. Она попыталась снова нащупать опору, но туфелька только царапнула по скале. Она застыла, прижавшись к утесу, ощущая, как острый камень впился в ее щеку.

Почти сразу же лицо графа, сильное и уверенное, возникло рядом с ней. Так близко, что она чувствовала вибрацию голоса на ее лице.

— Вы в порядке? Поднимите ногу на несколько дюймов влево.

— Я не могу пошевелиться.

— Это так кажется. Вы найдете твердый выступ слева, если попытаетесь. Сделайте это сейчас, Софи.

Она не могла. Ветер дул с такой силой, она боялась, что ее просто сдует. Она не могла двинуться ни на дюйм, ни на шаг, ни в каком направлении. Сама мысль вызывала тошноту в желудке и головокружение. Небо и камень слились, как в калейдоскопе.

— Софи, — нежность исчезла, он произнес ее имя, как приказ. — Поднимите ногу и перенесите ее влево. Сделайте это, Софи. Сейчас.

— Я не могу… я хочу, Бог это знает, но…

— Слушайте меня. Слушайте мой голос. Думайте только о том, что говорю Вам я. Вы можете это сделать. Вы уже далеко прошли, больше половины пути. Вы обязаны идти вверх. Я двигаюсь вверх, и Вы со мной. Теперь поднимите ногу и найдите опору. Сделайте это для меня, Софи. Я знаю, что Вы сможете.

— Хорошо, что хоть один из нас так думает, — прошептала она и перенесла ногу на тот участок, который он указал. Носок ее ботинка нашел опору.

Он тихо рассмеялся.

— Вот так. Теперь положите руку прямо над моей. И другую — туда, видите? — он указал подбородком. — Хорошо. Нет, не хватайтесь за кусты. Вы не знаете, выдержат ли они. Правильно, теперь другую ногу…и вверх, да, вот так.

Он буквально разговором вел ее, шаг за шагом, пока они почти не достигли вершины, где разрушение от штормов сделали свое дело и создали более удобные уступы, не такие отвесные, а желобки были глубже. Она сопротивлялась порыву быстро подняться наверх, потому, что от одного неверного движения она могла упасть. Желание ступить на твердую землю переполняло ее, она еще никогда в своей жизни ничего так страстно не желала. Девушка могла бы сейчас согласиться заключить любую сделку, только бы ей предсказали, что она не сделает в последний момент никакой ошибки.

— Давайте я пойду вперед. — Мускулистые бедра Чада коснулись ее спины, она почувствовала жар через тонкую хлопковую ткань своего нижнего белья.

Он исчез над краем утеса, и на нее мгновенно нахлынул панический страх, что она осталась одна, без него, между далекой бушующей водой и ослепительно ярким небом. Вдруг из-за утеса появилась его голова и плечи, он протянул ей руки.

— Хватайтесь. Я Вас вытащу.

На этом последнем головокружительном отрезке пути она сильно зажмурила глаза и не открывала, пока ее подбородок не коснулся дерна на мысе. Облегчение захлестнуло ее расслабляющими потоками. Она лежала на земле, прижавшись щекой к траве, с раскинутыми руками, словно она желала обнять землю и поблагодарить ее…просто за то, что та находилась под ней.

— Мы это сделали…о, Боже милостивый, мы это сделали. Я не могу поверить, что мы это сделали…что я сделала это. — Слезы показались в ее глазах, скатились по линии носа и закапали в траву. Она схватила руками маленькие кустики, все еще не веря тому, что теперь она в безопасности. — Спасибо, Чад. Спасибо. Если бы не Ваша вера в меня, я бы никогда не смогла…

— Так теперь я — Чад?

Что-то в его голосе, холодном и резком, заставило ее поднять лицо с земли. Она встревожилась, увидев его, стоящего перед ней. Его глаза были жесткими, лихорадочный румянец на лице исчез, и оно стало мертвенно бледным. Его нос сузился, губы вытянулись в тонкую, мрачную линию. Кровь из пореза на его лбу собралась на брови и измазала его щеку. Взгляд Софи опустился на его бок, на алые пятна, которые усеивали белую, льняную рубашку.

— Боже мой, простите. Вы ранены. Нам лучше…

Резким движением он оказался на коленях рядом с ней. Он схватил ее лицо дрожащими руками и притянул к себе.

— Вера в Вас? — выкрикнул он. — Вы хоть представляете, сколько маленьких смертей я пережил, глядя на то, как Вы с трудом поднимаетесь по этому утесу? О чем, черт побери, Вы думали, бродя по тому выступу?

Прежде чем ее ошеломленный разум смог достаточно оправиться, чтобы составить ответ, он прижался губами к ее губам в диком, ранящем поцелуе.

Софи Сент-Клер ощутила вкус страха и настойчивости, страсти, такой же бурной, как бушующий пенистый океан внизу.


Но, черт побери, он не хотел ее целовать. Разум отключился, действия уже не поддавались контролю, когда его губы соприкоснулись с ее, мучительный жар охватил его, он мечтал катиться с ней по траве, сжимать ее в объятиях и целовать, пока не схлынет волна напряжения, оставив их без сил, без способности дышать, без возможности успокоиться.

С другой стороны он хотел придушить ее, чтобы она, черт возьми, никогда больше не повторила такой безрассудный поступок.

Он оторвался от ее губ и отодвинулся на расстояние вытянутой руки.

— Как Вы могли быть такой беспечной? Такой легкомысленной? Неужели Вы не знаете простейших вещей о волнах, Софи??? Они не находятся постоянно на одном месте. Они двигаются. Они поднимаются и уменьшаются. Неужели Вы ни разу не заметили отметки на той отвесной скале и не подумали, что она показывает высоту прилива? Вы невероятно…

Он замолчал. Его руки скользнули по ее плечам, он подумал, что мог напугать ее своим громким криком. Она покраснела. Ее зрачки расширились и блестели, ее нижняя губа, малиновая от поцелуя, дрожала, как верхушки травинок на ветру. Ее вид заставил его чресла заполыхать до сих пор сдерживаемым огнем.