Ковольски велел ей, когда объявят посадку, не ждать, а идти в самолет. Но Мэрион все равно ждала — хотелось как можно быстрее увидеть Рэя.
Толпа у входа постепенно рассеялись: люди один за другим, невольно пригибая головы, хотя роста там вполне хватало, скрывались в телетрапе — гибком «рукаве», соединявшем аэропорт с самолетом. Наконец осталась только Мэрион и стоявшая у входа в «рукав» и выжидательно поглядывавшая на нее стюардесса. Делать нечего, Мэрион отдала ей половинку посадочного талона и тоже шагнула в «рукав». Ее место было у окна, но она поменялась местами с соседкой и устроилась у прохода, пожирая тазами вход в самолет.
Поодиночке и парами вошли еще несколько пассажиров, салон был уже почти заполнен. Потом наступило затишье, но одна из стюардесс продолжала стоять у входа.
Внезапно она встрепенулась, Мэрион услышала: «Сюда, пожалуйста, направо!» — и в проходе появились три фигуры.
Агент Ковольски — лобастый коротко стриженный брюнет лет сорока, похожий на итальянца, шел впереди, его напарник агент Бердик — сзади. А между ними — Рэй!
В той самой оливковой рубашке, которую она когда-то ему купила; через руки переброшен пиджак — Мэрион поняла, что это чтобы прикрыть наручники — он похудел и выглядел каким-то зажатым, будто деревянный; под скулами появились тени.
Она позвала мысленно: «Рэй! Рэйки!» — словно услышав, он повернул голову. Увидел ее, на мгновение замер, словно задохнулся, и сразу отвел взгляд. Ковольски тоже заметил ее, кивнул, и Мэрион по параллельному проходу устремилась вслед за ними в хвост самолета.
Рэя посадили в самый задний ряд, к окну. Теперь он уже смотрел на нее, не скрываясь. Рядом с ним сел Бердик, Ковольски же обернулся к ней.
— Мисс Рамсфорд, я вынужден буду вас обыскать.
Мэрион проследовала за ним в конец самолета. Отодвинув занавеску, он шагнул в подсобку — стоявшие там две стюардессы удивленно оглянулись.
— Прошу прощения, не могли бы вы нас оставить на пару минут, — сказал агент, и девушки вышли.
Обыск длился меньше минуты — как ей показалось, вечность. Когда рука Ковольски чуть дольше, чем это было необходимо, задержалась на ее талии, Мэрион зыркнула на него глазами, но потом опомнилась: не стоит портить отношения — и скроила на лице вежливую индифферентную улыбку.
Наконец Ковольски отступил от нее.
— Дайте мне вашу сумочку.
Мэрион покорно протянула требуемое — он открыл, порылся.
— Хорошо. — Вернул сумочку. — Теперь еще одно: помните, вы не должны разговаривать ни о суде, ни о подробностях дела.
— Да, вы говорили.
— Хорошо, пойдемте.
Они вернулись к заднему ряду, Ковольски молча махнул Бердику, тот встал и вышел в проход.
— Садитесь, мисс Рамсфорд. Какое у вас место?
— 18-А… то есть 18-С, — на ходу ответила она, скользнув — скорее, пока не передумали! — на освободившееся кресло рядом с Рэем.
Рядом… наконец-то!
Он сидел неподвижно, не глядя на нее, а уставившись на какую-то точку прямо перед собой. Мэрион стало не по себе, и она нерешительно положила ладонь ему на плечо. Рэй, не поворачивая головы, взглянул искоса, сказал — так, будто что-то сжимало ему горло:
— Килька…
И Мэрион, никого не стесняясь, обхватила обеими руками его руку и ткнулась лбом в плечо. Почувствовала, как он потерся щекой об ее затылок.
— Зачем ты… — Она замотала головой, чтобы не смел говорить глупости, и Рэй послушно замолчал.
Теплый, живой… и пахло им, и в ее руке лежала знакомая узкая ладонь…
— Не плачь, — попросил он.
— Я и не плачу.
— Я же слышу, как ты всхлипываешь.
— Это у меня насморк. — На самом деле слезы текли сами, и Мэрион незаметно вытерла их об его рукав.
— Мисс… — До нее не сразу дошло, что ее теребит за плечо стюардесса, повторяя, наверное, уже в третий раз: — Мисс, пожалуйста, сядьте прямо и пристегните ремень!
— Да, конечно, извините! — Мэрион пристегнулась и откинулась на спинку; взяла Рэя под руку, чтобы продолжать чувствовать его.
Странное дело, она так долго обдумывала то, что скажет ему при встрече, а теперь в голову лезли всякие неважные мелочи. А может, мешало присутствие сидевшего слева от нее Ковольски.
— Папа в отставку подал, он тебе говорил? Он пока еще в Риме, но недели через две домой приедет.
— Знаю, — кивнул Рэй и вздохнул. «Все из-за меня!» — угадала непроизнесенное вслух Мэрион. Быстро, чтобы не дать ему зациклиться на этой мысли, сказала:
— И еще знаешь что?!
— Что?
— Нам удалось Мики переманить! То есть уговорить, чтобы он у нас работал. Так что он тоже скоро приедет в Нью-Гемпшир и будет нам пиццу печь!
Рэй рассмеялся каким-то странным рыдающим смешком.
— Я этой пиццы на всю жизнь, наверное, наелся. В тюрьме ее каждый день давали.
— Не вспоминай! — Мэрион стиснула его руку. — Не надо! Теперь все будет хорошо — слышишь?
Она знала, что из аэропорта его повезут в тюрьму и лишь потом, наверное, отпустят под залог, знала, что предстоит еще суд — и все же чувствовала себя счастливой; настолько, что, казалось, в душе тихонько звенят хрустальные колокольчики.
Потому что они с Рэем ехали домой — вместе.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Запах дома, прежний, родной и уютный, был первым, что ощутил Рэй, войдя в холл. И сразу вслед за этим — Ри. Она с радостным визгом слетела по лестнице и бросилась ему на шею так, будто они не виделись несколько месяцев, а не расстались в аэропорту всего четыре часа назад. Из боковой двери уже спешила мисс Фаро. Одной рукой прижимая к себе Ри, Рэй обнял и ее, на секунду испытал шок: она, всегда такая большая, вдруг оказалась ниже его ростом!
Стоявший рядом Доусон деликатно кашлянул. Продолжая удерживать Ри за руку, Рэй отпустил мисс Фаро и обернулся.
— Мистер Логан, теперь, когда я оставляю вас в столь надежных руках, — адвокат улыбнулся, — позволю себе откланяться.
— Да… — начал Рэй, хотел спросить, что же будет дальше, но тот опередил его:
— Я позвоню вам в начале недели. Тогда, наверное, и подъеду. Вы же пока отдыхайте.
— Спасибо, — кивнул Рэй.
— Надеюсь, вы помните, что вы не должны покидать пределы штата. И постарайтесь по минимуму общаться с репортерами.
— Да, конечно.
Репортеры действительно дежурили у ворот и, едва завидев машину, чуть ли не под колеса начали бросаться — стучали в стекла, тряся микрофонами, наперебой галдели вопросы. Охранники с трудом оттеснили их, не дав проникнуть за ограду вслед за машиной. Насколько Рэй помнил, у ворот всегда хватало одного человека, но сейчас охранников было трое.
— Ну что ж, — снова улыбнулся адвокат, — мистер Логан, дамы… — Склонил голову, прощаясь, и вышел.
— Рэйки! — Ри чуть ли не подпрыгивала на месте, широкие рукава изумрудной блузки трепыхались как крылья. — Мы уже приготовили тебе комнату, твою прежнюю!
— Да погоди ты! — Рэй закрыт глаза и глубоко вздохнул, до конца проникаясь этим неповторимым ощущением: он — дома!
— Ты чего? — Она потянула его за руку.
— Ничего. — Улыбнулся. — Пойдем.
— Обед через час. И ждать он никого не будет, — сказала мисс Фаро.
Сколько раз в жизни он слышал от нее эти слова…
Комната действительно была та самая, и Рэю показалось, что, войдя сюда, он перенесся на добрый десяток лет назад. Светло-серые стены — он сам их перекрасил в выпускном классе, решив, что синий зигзаг на желтом фоне выглядит чересчур по-детски, и черно-желтый ковер на полу, и секретер с книжными полками в углу…
— Я все твои вещи привезла из Рима, — Ри раскрыла стенной шкаф, гордо повела рукой на развешанную на плечиках одежду. — И еще купила тебе там две пары мокасин и джемпер.
Говорить «Ну зачем ты это делаешь, у меня все есть!» было бесполезно, это Рэй уже усвоил. Поэтому кивнул:
— Спасибо.
Больше всего ему сейчас хотелось раздеться и как следует вымыться — хотя одежду, в которой он приехал, он надел всего за полчаса до того, как вышел за ворота Реббибии[17], но казалось, что она насквозь пропахла тюрьмой.
— Теперь я тебе наконец могу все-все рассказать! — Ри уходить явно не собиралась. — А то в самолете нельзя было, фэбээровец этот заявил категорически, что я ни слова о судебных делах не должна говорить, иначе он мне не разрешит с тобой сидеть.
— Ладно, рассказывай. Только отвернись к окну, я переодеться хочу.
— Подумаешь! — она скорчила рожицу, но отвернулась. — Так вот, слушай!..
Многое из того, что Ри рассказывала, Рэй уже знал, но не хотел портить ей удовольствие, поэтому слушал, не перебивая.
Рамсфорд развернул мощную кампанию в СМИ, стараясь сформировать общественное мнение в пользу Рэя. Этим и объяснялось присутствие возле дома репортеров — Рэй Логан стал личностью, известной если не всей стране, то по крайней мере всему штату.
История похищения Мэрион рассказывалась и пересказывалась десятки раз, со всеми подробностями, Рэй при этом выставлялся чуть ли не национальным героем. Да, он стрелял в Тони, да, ударил Сантуццу, да, угрожал им пистолетом — но мог ли он поступить иначе?! В газетных статьях приводилась статистика гибели заложников в случаях похищения, рассказывалось о посттравматическом синдроме. Вспомнили и о трагедии, случившейся в свое время с матерью Мэрион.
В большинстве статей, явно или между строк, прослеживалась одна и та же мысль: если бы Рэй не сделал того, что ему теперь вменяют в вину, то Мэрион Рамсфорд, скорее всего, не было бы сейчас в живых.
На этом же собирался строить линию защиты и Картер Доусон, лучший и опытнейший специалист по уголовным делам из компании «Рамсфорд, Фогг, Такер и Со.» — не на отрицании случившегося, а на сопутствующих этому обстоятельствах, на тех самых обстоятельствах, которые вынудили нормального законопослушного гражданина поднять оружие против преступника и похитителя.
"Телохранитель" отзывы
Отзывы читателей о книге "Телохранитель". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Телохранитель" друзьям в соцсетях.